Большой Папа и многие другие знакомые удивлялись, почему Пошлецов не поменяет эти убогие останкинские комнаты, обставленные с разумной казенной скромностью, на что-то более соответствующее его теперешнему положению, или, в конце концов, просто на личную собственность? Как, Большой Папа, например. Но телемагнат отделывался какими-то маловразумительными отговорками. Он ведь не мог объяснить любопытствующим знакомым, что быть в этом здании уже на правах владельца собственной телекомпании ему невыразимо сладостно и приятно. Потому, как он начинал здесь младшим редактором студии молодежного вещания. И еще Алексей свято верил, что рано или поздно он будет хозяином всего "Останкино", а новоявленный телемагнат не любил бестолковые переезды с места на место.
Личный кабинет Пошлецова размещался в одной из стандартных останкинских комнат. Без внушающего трепет "предбанника" с длинноногой секретаршей и внушительных двухстворчатых дверей. Зато, чем отличались офисно-производственные помещения телекомпании бывшей звезды перестроечного телеэфира, так это количеством и качеством профессиональной электронной аппаратуры внутри них. Подобного нельзя нигде было встретить во всем телекомплексе. Алексей открыл дверь своего рабочего помещения при помощи специальной магнитной карточки (еще одна впечатляющая примочка!) и прошел внутрь. Здесь он немедленно уселся за свой рабочий стол и включил персональный компьютер. Минут двадцать он работал с ним, внимательно всматриваясь в мелькавшие на экране монитора строчки и колонки цифр. Затем он переключил монитор в режим ожидания и взялся за трубку телефона.
- Это Таня? Привет, - сказал хозяин телекомпании в телефонную трубку, - Зайди ко мне и захвати свое досье.
Не прошло и двух минут, как перед боссом восседала вызванная им сотрудница, отвечавшая за сбор информации о конкурентах - Татьяна Савельева. Эта была блеклая некрасивая блондинка, перевалившая недавно за роковой для русской женщины тридцатилетний рубеж. Замужем не была, и вероятнее всего, уже и не будет.
- Фирма "Все звезды". Акционерное общество закрытого типа, состав учредителей не разглашается, - читала Савельева из большой папки, принесенной с собой, - Работать начали примерно семь месяцев назад.
- Э, ладно! - перебил подчиненную Алексей, - Все это есть в компьютерной базе данных. Ты лучше своими словами расскажи - как это мы такого конкурента нажили? В чем их изюминка?
- Вы знаете, Алексей Владимирович, эти "Все звезды" действительно нечто исключительное, - на секунду задумавшись, заговорила женщина, Представьте себе, буквально из ничего появляется некая фирма, начинающая трубить во всех средствах массовой информации, что она срочно нуждается во множестве по настоящему талантливых исполнителей популярной музыки. Денег на рекламную компанию не жалеют. Потом они открывают некий отборочный пункт в центре Москвы и приглашают на просмотры всех желающих. При этом, уверяя, что якобы они обладают особой методой, позволяющей выявлять настоящие таланты.
- Алло, мы ищем таланты! - усмехнувшись, перебил докладчицу бывший сотрудник студии молодежного вещания, вспомнив безразмерную очередь в центре Москвы.
- Извините, что вы сказали? - не поняла его та.
- Да вспомнил старую передачу студии молодежного вещания, - махнул рукой Пошлецов, - Пожалуйста, продолжай дальше.
- Поначалу все имеющие какое-либо отношение к шоу-бизнесу восприняли все это или как хитрую аферу, или как сумасшедшее предприятие дураков-дилетантов.
Алексей с видимым удовольствием слушал свою сотрудницу. Постепенно, по ходу повествования, она сама увлеклась своим рассказом, и даже немного похорошела от этого.
- И вот, через полтора месяца, первая семерка исполнителей, по прохождении специальной программы, развивающей якобы их скрытые таланты, выдает на-гора свои первые номера. А фирма компонует из них блок видеоклипов и проталкивает на лучшее время на первом канале. Утверждают, что вновь открытые дарования, кроме того, что великолепно пели, плясали и лицедействовали, еще и написали для себя музыку и слова песен. А некоторые - участвовали в создании сценариев видеоклипов и даже занялись режиссурой. Как говорится, глубокая и комплексная переработка сырья. Уже первый их блок имел оглушительный успех, а далее все пошло по нарастающей.
Савельева замолчала.
- Ну, а с нашей стороны, какие меры предпринимались? - поинтересовался телемагнат, напоминая о еще одной стороне обязанностей его подчиненной, которая мало афишировалась.
- Пробовали мы и рецензии всякие, - состроила ироническую гримаску Таня, - И сплетни через верных журналистов, так сказать, порочащего характера. Все оказалось напрасно, слишком очевиден оказался успех у телеаудитории.
- Понятно, - кивнул Алексей, задумчиво побарабанил пальцами по поверхности рабочего стола и спросил, - А хвалебные передачи о них выходили?
- Кое-что есть, - Савельева полезла в свою папку, - Однако, в этом отношении они достаточно скромны, заказали не более пяти или шести опусов.
- А независимые материалы о них были? - уточнил телемагнат. На некрасивом личике подчиненной вновь появилась ироническая гримаска:
- Шеф, вы еще верите в такие вещи как независимые материалы на нашем телевидении? И это после стольких лет работы в Останкино?
- Ну ладно, ладно. Это я так, на всякий случай спросил, - немного натянуто улыбнулся Пошлецов и тут же строго распорядился, - Все видеоматериалы о "Всех звездах", которые у нас есть - заказные и ругательные, через десять минут должны быть у меня на столе.
- Будет исполнено, - отозвалась Савельева и направилась к выходу из кабинета. На пороге она оглянулась и спросила:
- Алексей Владимирович, наверное, что-то случилось? Здесь настала очередь для начальственной иронии.
- Когда ты мне принесешь видеоматериалы, то, будь добра, посмотри на последний рейтинг телепередач. Там ты найдешь ответ на свой вопрос.
Спустя некоторое время, Пошлецов отсматривал у себя в кабинете на личном видеомониторе принесенные ему пленки. Он еще не знал точно, что ему было нужно, и старался, как можно шире забросить сети информационного поиска. Первая зацепка появилась, когда он наткнулся на запись сюжета для теленовостей о вновь созданной телекомпании "Все звезды".
На экране телемонитора проплывала уже знакомая телемагнату очередь в маленьком московском переулке перед серым трехэтажным особняком. Только на крыше самого особняка еще отсутствовала газосветная рекламная вывеска "Все звезды". Ведущий телерепортажа с микрофоном в руке интервьюировал стоявших в очереди за славой и большими деньгами молодых людей. Кто они, откуда приехали, на что надеются. Внезапно Алексей насторожился и вернул запись обратно. Так и есть - на экране присутствовал собственной персоной друг студенческой юности Виктор Славин. Постаревший на шестнадцать лет, как в воду канувший после призыва в армию, и вот теперь прибывший в Москву попытать счастья в какой-то клоунской афере.
- Я-то приехал из-за Снежаны, - говорил в репортерский микрофон Виктор, обнимая за плечи стоявшую рядом невысокую стройную блондинку лет тридцати с задорным выражением на милом личике, - Это она у нас будущая звезда, а я так, хладный сердцем ремесленник.
- Наговаривает он на себя! - загорячилась блондинка, - Он очень талантливый!
- Откуда же вы приехали, талантливые люди? - улыбаясь, осведомился телерепортер.
- Из Благодатного, - поспешила ответить блондинка, - Есть такой шахтерский городок на юге России.
-Угу, - кивнул телевизионщик и с невинным видом спросил, - А вам не кажется, мои дорогие, что возраст у вас на пределе? Не опоздали ли вы, на этот поезд?
- Ну что вы, конечно, нет, - улыбнулся телерепортеру Славин, - У себя в Благодатном мы уже достигли вершины успеха, надо нам теперь пробовать счастья здесь.
- Что это за вершина успеха в Благодатном? - немного удивленно поинтересовался телевизионщик.
- Местный кабак, - невозмутимо сообщил Славин, - Или, пардон, ресторан. Кстати, единственный в городе. Так что, мы стремимся к новым достижениям на ниве шоу-бизнеса.
- Ну, что же, желаю вам успеха, - поспешно проговорил телерепортер и переключился на следующего очередника.
Алексей поставил телемонитор на паузу и, улыбаясь, покачал головой. Витька Славин выступил в своем привычном амплуа, ничуть не изменившись за прошедшие долгие годы. Пошлецов интуитивно почувствовал, что напал на нужный ему след. Поэтому он выключил телемонитор, поднял телефонную трубку и набрал нужный телефонный номер.
- Алло, слушаю вас, - послышался голос Тани Савельевой.
- Таня, узнай, пожалуйста, есть ли в рядах "всех звезд" некий Виктор Славин, - попросил телемагнат, - И еще, проверь также наличие там же некой Снежаны, фамилию не знаю, может быть, тоже Славина. Надеюсь, в твоем досье все это есть.
- Всенепременно, шеф, - отозвалась ответственная за конкурентов, одну секундочку.
В трубке послышался шелест страниц и, через короткий промежуток времени, голос Савельевой.
- Так, Виктор Славин отсутствует, а вот Снежана есть. Правда, не Славина, а Багрий. Кроме нее, других девушек в обойме "Всех звезд" с таким именем нет.
- Что она собой представляет?
- Восходящая звезда отечественного шоу-бизнеса, и, соответственно, кумир большой группы отечественных же недорослей - любителей поп-музыки.
- Я не об этом. Она невысокая симпатичная блондинка, где-то около тридцати с лишним лет от роду, приехала из города Благодатного. Я прав?
- Абсолютно точно, - подтвердила подчиненная, - Шеф, неужели вы тоже стали фанатом "Всех звезд" и регулярно смотрите это телешоу?
- Пока еще нет, - холодно ответил телемагнат, - Предпочитаю не отбивать хлеб у своих сотрудников.
Алексей положил трубку и вспомнил. Точнее, воспоминания сами поднялись из глубин его памяти. Неприятные воспоминания, тщетно стираемые из памяти телемагната и всплывающие из глубин подсознания в самые неподходящие моменты.
В строгом казенном кабинете с портретом Дзержинского над рабочим столом, за которым расположился мужчина средних лет в стандартном сером костюме, на стуле ерзал от страха и волнения Алексей Пошлецов. Будущий телемагнат находился прямо напротив мужчины в сером костюме, и был вызван в этот кабинет с малоприятной целью. Все это происходило шестнадцать лет назад.
- Конечно, Пошлецов, формально вам удалось пройти по этому делу свидетелем, - сказал мужчина в стандартном сером костюме ровным голосом с оттенком презрительного высокомерия, - Ханин осужден, Славин уже отчислен из университета, и ему одна дорога - в армию, где, я надеюсь, ему вправят мозги. Не скрою, мы могли бы добиться и вашего отчисления, но, принимая во внимание ваше искреннее желание сотрудничать с Комитетом, мы решили сделать для вас исключение.
Хозяин кабинета выдержал многозначительную паузу и добавил несколько смягчившимся тоном.
- И все же, я не понимаю. Как вы со Славиным, будущие советские журналисты, могли связаться с этим Барыгой-Xаниным. И потом, эта мерзость "Владимир Ильич Ленин - суперзвезда". Да за такие вещи, не так давно, попросту к стенке ставили!
При последних воспоминаниях у сидевшего с личном кабинете в Останкино Алексея Пошлецова пробежал холодок по спине. Сколько лет прошло, а вот подишъ ты... Внушал комитет госбезопасности, внушал.
Шестнадцать лет назад Алексей Пошлецов учился на втором курсе факультета журналистики МГУ. К тому времени его абитуриентские восторги по поводу почти чудесного поступления на вожделенный журфак улетучились полностью. Да, у себя дома, в небольшом приазовском городе, он был чудо-мальчиком, интеллектуалом местного разлива и политически подкованным редактором своей школьной стенной газеты. Однако, первые же месяцы учебы на журфаке его сильно разочаровали. Однокашники-москвичи относились к нему как к провинциальному выскочке, начитавшемуся общественно-политических изданий, типа "Новое время" или "3а Рубежом". Университетские преподаватели были вечно недовольны его нестандартными вопросами, отвечая на которые, нужно было нести или полнейшую ахинею в совково-благонадежном духе, или говорить правду, со всеми вытекающими из этого последствиями для собственной персоны. Позднее провинциальный вундеркинд понял корень своих бед и душевного дискомфорта в стенах "альма матер". Ему попросту не хватало житейского цинизма, этой неотъемлемой черты нормального столичного выпускника средней общеобразовательной школы. Поняв это, он замкнулся, отдалился от своих соучеников. А отрыв от родного коллектива, как учила родная же партия, никогда ничем хорошим не заканчивался.
Дело было в том, что Пошлецов, наряду со своими неоспоримыми достоинствами юного советского патриота, имел один существенный недостаток - он любил рок-музыку, по адресу которой прибавлялось еще одно нелицеприятное определение - западная рок-музыка. Конечно, это увлечение было у него не то, что тайным, но, во всяком случае, на показ не выставлялось. Впрочем, как учила все та же родная коммунистическая партия, стоило идеологическому противнику найти маленькую щель в моральных устоях строителя коммунизма, как он упорно норовил превратить ее в огромную брешь! На том же втором курсе, Алексей познакомился с Виктором Славиным, вновь испеченным первокурсником журфака и почти земляком - уроженцем шахтерского края юга России. Ведь двести километров по российским меркам - почти рядом. Славин, выходец из горняцкой семьи, еще острее чувствовал высокомерный столичный холодок, и был рад найти родственную земляческую душу. Он тоже любил "вражескую музыку", и даже играл в школьном вокально-инструментальном ансамбле.
Славин и Пошлецов вместе ходили по воскресениям на пятачок перед комплексом зданий Горного института на Ленинском проспекте, где в ту пору собирались так называемые "филофонисты", сиречь коллекционеры западных грампластинок. Бедные студенты не имели материальных возможностей быть обладателями этих чудо-грампластинок в великолепных красочных обложках-альбомах, но их неудержимо тянуло сюда, хотя бы посмотреть на чужой "праздник жизни".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31