На мгновение зуд в теле Росса усилился почти до
невыносимого предела, особенно, в правой руке, а, затем, так же внезапно,
как и появился, он прошел. Росс соскользнул на пол, словно его покинули
все силы.
"Ладно, командор Фрефф, что теперь? - подумал он. - Это, должно быть,
управляющий центр, о котором говорил Орл, но я не вижу нигде вокруг его
оборудования. Если это то, что мы искали, то где здесь может быть
сумасшедший компьютер?"
Он встал на ноги, обратив внимание на те же волны безразличия,
которые он испытал перед тем, но его мысли были ясными. Он дотронулся
рукой до головы, и внезапно обнаружил, что воспользовался правой рукой.
Ради эксперимента он подвигал ею. Она болела, но он мог ею пользоваться.
Затем в его мозгу начали формироваться слова. Не веннтранские слова,
а английские.
- Наконец! - прозвучали слова. - Наконец кто-то пришел! Можешь ты
помочь мне?

8
Росс резко оглянулся. Суперкомпьютер, который полагал, что может
получить значительную помощь от него в его теперешнем положении, не мог
быть особенно здравомыслящим.
- Ты - компьютер? - спросил он на английском. Орл, стоящий в ярде от
него, удивленно оглянулся, услышав не знакомые слова.
В мозгу Росса снова зазвучали слова.
- Этот термин является удовлетворительным, - прозвучал ответ. - Мне
кажется, что ты не имеешь точного представления о компьютерах, но моя
структура может подпадать под твое представление.
Внимание Орла снова вернулось к стене, и было очевидно, что он слышит
то же самое.
Снова родилась мысль:
- Можешь ты помочь мне? - И на этот раз Росс понял, что это было
обращено к Орлу.
Орл издал серию скрипучих звуков, похожих на язык, на котором они
разговаривали, но не являющимся им. Очевидно, это был язык Элспрэга. Орл
глянул в сторону Росса и сказал:
- Я сказал ему, что считал, будто это мы нуждаемся в помощи, так как
эти люди держат нас пленниками.
На этот раз компьютер, очевидно понял, в чем состоит затруднение при
общении с представителями двух различных видов, и Росс обратил внимание,
что слова, похоже, сформировались в мозгу его и Орла одновременно.
- Это не проблема. Им было приказано привести вас сюда. Они будут
делать то, что им скажут, до тех пор, пока они в состоянии понять свою
задачу и это не противоречит их интересам.
Между мыслями о том, какого рода безумие могло быть у этого
компьютера, орл подумал о том, что если слова образуются у него в мозгу,
то почему компьютер говорит именно так, как он всегда полагал, и должен
говорить компьютер. И почему на английском, если он знал веннтранский?
Затем он понял, что в действительности компьютер вовсе и не говорит. Он
вызывал мысли у него в мозгу, а мозг преобразовывал их в привычную для
себя форму. Его разум продолжал искать что-нибудь знакомое в этом чужом
мире.
- Ты не веннтранин, - продолжали звучать слова, и Росс знал, что они
были обращены к Орлу.
- Мои предки были веннтранами.
Если бы компьютеры могли кивать, то этот бы так и сделал.
- Значит ты из колонии.
- Да. С Элспрэга.
Последовала короткая пауза, и слабые призрачные огоньки внутри
эбеновой стены обрели, казалось новую активность.
- Элспрэг, - сказал голос. - Это была одна из последних колоний.
Двести восемьдесят три колониста в то время, когда Ворота были заперты.
Странно, что один из более населенных миров не осуществил контакт первым.
Эти слова, казалось, вернули Орла к жизни.
- Что произошло? - спросил он. - Почему Ворота были закрыты? Что
случилось с веннтранами?
Словно это был один из вопросов, которые компьютер ожидал, в черноте
перед ними мелькнули какие-то завихрения, и сформировалось изображение на
(в) стене. Как и перед тем, изображение было неестественно ясным и
отчетливым, словно изображение, так же, как и слова заносилось прямо в
мозг Росса.
Ящероподобный сидел перед экраном, который выглядел, как уменьшенная
копия стены, на которой создавалось изображение. Веннтранин, насколько
Росс мог судить, был почти неотличим от Орла. Почти отсутствующий остаток
хвоста был, возможно немного более заметным, и гребень, также, был
несколько больше, чем у Орла, будучи, при этом, то ли заметно темнее
остального тела, то ли будучи покрашен в более темный оттенок зеленого
цвета.
Позади экрана была видна большая голая комната, размером, наверное, с
четвертую часть комнаты в здании Ворот. Она была совершенно лишена
какой-либо обстановки, если не считать многоугольной плиты, поднимающейся
на несколько дюймов над полом в центре комнаты. Росс заметил, что воздух
непрерывно обтекал плиту, странным образом преломляя свет. Позади плиты
стены комнаты призрачно колебались.
На экране виднелось изображение. Это было хаотическое завихрение. Все
двигалось, и ничего не было достаточно отчетливым, чтобы его можно было
разглядеть, даже, когда оно оставалось неподвижным. Цвета были темными, в
основном сероватыми и темно красными, и их непрерывное вращение и
перемещение оказывало гипнотическое воздействие.
Откуда-то, в мозгу Росса всплыло воспоминание. Это не были слова;
компьютер не говорил с ним, как это было до того. Просто в его мозгу
родилось воспоминание, хотя перед тем ничего подобного там не было. Он
вспомнил, что делает веннтранин, и что это был за экран. Он управлял
Зондирующими Воротами, а экран показывал оператору, где находится второй
конец Зондирующих Ворот. Другими словами, он показывал оператору, где бы
он оказался, если бы полностью активировал Ворота и шагнул через них. Он
не мог сказать ему, где бы он оказался относительно звездной системы
координат. Все, что оператор знал, это то, что это может быть в соседней
солнечной системе, а может оказаться звездной системой в другой галактике.
Или, возникло новое воспоминание, вызвав мурашки у Росса, это могла
бы быть совершенно другая вселенная. Никто никогда не доказал, что место
которого достигали Зондирующие Ворота, находятся в той же физической
вселенной, что и сама Веннтра, хотя это и подразумевалось. Единственным
доказанным фактом являлось то, что какого бы места ни достигли Зондирующие
Ворота, где бы и когда бы они не существовали, немедленная передача к ним
была возможна, как только Ворота были соответствующим образом
сфокусированы и настроены передающие цепи. Когда находился подходящий мир,
в нем устанавливались Зондирующие Ворота, и веннтране вместе с
оборудованием проходили через них, чтобы построить постоянные Ворота. В
данный момент работала только видео цепь, но у оператора хватало забот и с
ней одной. Фокусировка обычно не доставляла больших хлопот. В поле зрения
попадала звезда, определялась планета, фокус зонда перемещался к ней, и
выполнялась минимальная настройка. Отклонения и ошибки были неизбежны до
того, как достигалась надлежащая настройка, но никогда не было больших
вариаций.
Не так было на этот раз.
Оператор работал уже больше часа, а экран по-прежнему не показывал
ничего, кроме вихрящегося хаоса. Даже из космоса мир не был полностью в
фокусе. Что-то, похожее на сероватые облака, скрывало все, и граница между
планетой чернотой космоса вокруг нее была не различима. И что-то странное
происходило и с солнцем. Но как только фокус смещался по направлению к
планете, завихрения возрастали.
Оператор подумал с некоторым раздражением, куда его Ворота угодили в
этот раз. Может они достали за пределы своего эффективного действия? Одна
из научных школ придерживалась того мнения, что подобное могло произойти
только случайно; если бы это, наконец, случилось, то все ученые Веннтры
толпились бы вокруг его установки. Или, может, зонд, как предполагали
другие, проник в другую вселенную, с совершенно отличными от веннтранских
физическими законами?
Хотя веннтранин сам был только слегка раздосадован своими проблемами,
Росс снова ощутил дрожь, и, должно быть, не совсем точная строчка из
"Алисы в Стране Чудес" всплыла в его памяти; что-то о том, чтобы поверить
перед завтраком хотя бы в одну невероятную вещь. Он подумал, во сколько
еще невероятных вещей ему придется поверить здесь.
Снова семь пальцев веннтранина забегали над пустой панелью, и
изображение стало, даже, еще менее резким. Росс, когда задвигались руки
веннтранина, почувствовал, что и его руки тоже шевелятся, словно он был
поглощен разумом веннтранина.
Внезапно его сознание разделилось надвое. Одна часть осталась
снаружи, в комнате вместе с Орлом, в то время, как вторая внедрилась в
сознание веннтранина. Он мог ощущать семипалые руки, вес огромной головы,
десяток ощущений, для которых Росса Аллена не нашлось названий. Теперь он
мог видеть обозначения на панели под экраном. Для веннтранских глаз они
были ясны и понятны. Десяток обозначений, все представляющие отдельные
органы управления Зондирующих Ворот, органы управления, которые являли
собой тонкие светящиеся линии, смещающиеся, когда пальцы веннтранина
пробегали над ними.
Пришла еще одна мысль, и какое-то время Росс не мог определить пришла
ли она ему, или веннтранину. "Возможно, - подумал он, - то, что я вижу, и
является настоящим изображением".
Руки веннтранина снова стремительно забегали по панели, и очертания
светящихся линий совершенно изменились. Как только это произошло,
мельтешение кружащихся образов на экране перед ним изменилось почти так же
радикально. Только на мгновение все стало резким и сфокусировалось.
Вращение и перемещение не прекратилось, и образы не преобразовались во
что-либо узнаваемое. Вместо вихрящегося хаоса на мгновение образовался
четко очерченный хаос. В нем по-прежнему не было никакого смысла, но
теперь он мог по дробно рассмотреть, что это было, лишенное смысла.
В то же мгновение воздух над плитой в центре комнаты потемнел и
заполнился теми же кружащимися объемами, что заполняли экран. Импульсы
исходили от изящной ограды вокруг плиты, которая являлась щитом,
предосторожностью, используемой во всех Зондирующих Воротах. Стена позади
плиты замутилась и задрожала, и темнота вздымающаяся над плитой, казалось,
расширилась и двинулась в комнату.
Это было невозможно, конечно. Щит был непроницаем для всех известных
форм материи и энергии.
Всех _и_з_в_е_с_т_н_ы_х_ форм...
Немедленно руки веннтранина упали на панель управления. Изображение
на экране померкло и сменилось чернотой, и чернота, нависающая над плитой,
также, превратилась в ничто. Щит блеснул еще один раз, почти не заметно.
Веннтранин оглядел лишенную обстановки комнату. Она была пуста, как и
следовало ожидать. Он снова посмотрел на экран. Он стал бездонно черным,
что говорило о том, что он был в нерабочем состоянии.
И, тем не менее, веннтранин чувствовал беспокойство. Для Росса, все
еще обитающему и в своем разуме и в разуме веннтранина, было знакомо это
ощущение, которое он часто испытывал, сидя в одиночку в своей квартире,
поздно ночью, с разумом выискивающим невидимые и таящиеся ужасы для своего
рассказа. Это было ощущение того, что если он оглянется достаточно быстро,
то обнаружит что-нибудь ужасное, стоящее за ним, и сразу исчезающее из
поля зрения. Ощущение того, что несмотря на то, что подсказывал ему его
рациональный разум, есть что-то еще с ним в комнате.
Это было то же, понял он, что он ощутил в машине с Орлом и Кэри.
Ощущение того, что снаружи было что-то, поджидающее его.
Для веннтранина ощущение было беспрецедентным и совершенно
непереносимым. Поскольку оно было иррациональным и, следовательно,
невообразимым, оно было пугающим вдвойне. За всю его жизнь не было ничего,
что бы подготовило его к этому. Даже страх сам по себе, возникающий
внезапно ниоткуда, являлся источником дополнительного ужаса. В логичной,
организованной работе были опасности, конечно, но они были логичными и
определенными, их можно было избежать или, по меньшей мере, свести к
минимуму надлежащими действиями. Подобные опасности не набрасывались на
тебя из ниоткуда. У них всегда существовали _п_р_и_ч_и_н_ы_!
Но у этой никаких причин не было. Ничего не было в комнате. Ничто не
могло пройти через Зондирующие Ворота, даже за те несколько секунд, что
они были сфокусированы на планете. Ничто не может путешествовать по лучу
сканера, а передающие лучи не были активированы; они никогда не
активируются до тех пор, пока новый мир не будет скрупулезно исследован на
предмет возможных опасностей. Если бы что-то и прошло по лучу сканера, то
оно не смогло бы проникнуть сквозь защитный экран и было бы отброшено
обратно к своему источнику, когда поле Зондирующих Ворот было выключено. И
монитор ничего не зарегистрировал.
Не было никакой вероятной причины для страха, но он все еще ощущался
здесь.
Веннтранин начал издавать звуки. Будь он человеком, звуки были бы
короткой, отрывистой смесью дыхания, стонов и мычания от ужаса потому, что
каждый звук, каждый взгляд и прикосновение означали новый источник ужаса.
Это, понял Росс, должно было быть очень похожим на то, что испытал
Орл, когда бежал, крича, от их машины. Было бы не удивительно, если бы он
побежал. Это было похоже на тот страх, который испытал сам Росс, но
гораздо сильнее. Гораздо сильнее, по крайней мере, для веннтранина. Для
Росса, чье сознание по-прежнему делилось между веннтранином и им самим,
это было странное раздвоение. Он испытывал те же ощущения, что и
веннтранин, но в, то же время, он стоял в комнате, которую отделяло от
веннтранина десять тысячелетий, наблюдая за тем, как ящероподобный
съеживается и дрожит от страха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24