Насытившись, песик свернулся клубочком под лавкой и заснул.
– Я назову его Уиллом, – провозгласила Мириэл, переводя взгляд с щенка на мужчину, подарившего его. – Сокращенно от Уиллоби.
Роберт насмешливо фыркнул:
– Не каждый мужчина может похвастаться тем, что у него есть тезка среди собак.
– Ты оскорбишься еще больше, если я скажу, что тем самым хотела сделать тебе комплимент, – поддразнила его Мириэл.
– Меня не так-то легко оскорбить, хотя предупреждаю: я принимаю строгие меры против тех, кто покушается на мое достоинство.
– О более. – Мириэл вытаращила на него глаза, прижимая к губам палец. После прискорбного известия о насильственной смерти отчима вино, вкусная еда и то счастье, которое она испытала при виде подарка, быстро вскружили ей голову, ибо в этих маленьких радостях она искала избавления от своего отчаяния.
Роберт тоже смотрел на нее, указательным пальцем медленно водя по ободку чаши.
– Никаких мер против тебя я принимать не хочу, – сипло произнес он, – но одно заветное желание у меня есть… Я мечтаю станцевать с тобой свадебный танец.
– О боже, – повторила Мириэл.
– Так думал и я. Она же овдовела всего лишь девять месяцев назад, говорил я себе, она тебе откажет. Ты – крестный сын Герберта по линии покойной жены, ты был его компаньоном. Как можешь ты думать об этом сейчас, когда после его смерти прошло совсем немного времени? – Поднявшись из-за стола, он подошел к ней и сел рядом – настолько близко, что она ощутила жар его тела. – Я считаю себя рассудительным человеком и горжусь этим, но, сколько б я ни спорил сам с собой, какие бы доводы ни приводил, избавиться от этого желания я не в силах. Мириэл, я прошу твоей руки.
Она покачала головой, но от этого воздействие винных паров лишь усилилось.
– Молчи, прошу тебя, – взмолилась Мириэл. – Я не готова тебя слушать. Прошло так мало времени.
Отклонив ее протест, он взял руки Мириэл в свои ладони.
– На самом деле это вовсе не глупость, как кажется на первый взгляд, – настойчиво продолжал он. – Мы восполним пустоту, образовавшуюся в жизни каждого из нас, и наш союз пойдет на пользу нашей торговле. У нас с тобой слишком много общего, мы очень нужны друг другу. Этого нельзя не учитывать. – Он выпустил ее руки, но лишь для того, чтобы взять ее за плечи. – Клянусь, я всегда буду нежно заботиться о тебе; ты ни в чем не будешь нуждаться, никто никогда тебя не обидит. Только скажи «да», Мириэл.
Он прижался к ней губами в требовательном поцелуе. От него пахло вином. Странные ощущения возникли в ее теле. Казалось, все ее существо засасывает куда-то, тело размякло, расплавилось. Когда он отстранился, дыша, как после долгого бега, она слепо последовала за ним, но потом резко выпрямилась, глядя на него глазами загнанной оленихи.
– Скажи «да», – повторил он сквозь прерывистое дыхание. – Если у тебя есть хоть капля жалости, Мириэл, ответь мне согласием.
Она сглотнула слюну, противясь одуряющему соблазну похоти и вина. В вороте его рубахи поблескивали жесткие колечки золотистых волос. От него исходил запах сильного самца, и этот запах обжигал ее словно пламя.
Она могла бы противостоять его напору, но он заранее обеспечил себе победу, умело нащупав все ее слабые места. Он проявлял к ней дружеское участие, помогая бороться с одиночеством, в знак преданности подарил ей маленькую собачку, дремавшую сейчас под скамьей, и, как искусный тактик, выбрал точное время для завершающего шага.
Встав со скамьи, он преклонил перед ней колено.
– Я не рыцарь, – ответил он, – но ты – дама моего сердца и навсегда останешься ею независимо от твоего ответа.
Такое признание мечтает услышать каждая женщина. Так сказал бы трубадур, по-рыцарски падая к ногам королевы. Возможно, в далеком прошлом вот так же объявлял о своей любви менестрель, преклоняя колени перед юной дочерью Эдварда Уивера. У кого бы ни позаимствовал Роберт эти слова, его речь, сопровождаемая шелестом согретых солнцем листьев, глубоко запала в душу Мириэл, изгнав из нее последние сомнения.
Она коснулась золотистых с проседью волос Роберта и прошептала:
– Разве смею я отказать?
Глава 18
Вторая свадьба Мириэл, за исключением некоторых моментов, стала повторением первой. Поскольку она лишь недавно сняла траур, а сам Роберт тоже был вдовцом, свадебная церемония была пышной, но без бурного веселья. Мало кто осудил их. Большинство считали, что Мириэл была Герберту хорошей женой, и единственным ее недостатком они называли молодость. Почему же ей вновь не выйти замуж? Это вполне естественно. Как естественно и то, что ее выбор пал на Роберта Уиллоби. Верно, он старше Мириэл на двадцать с лишним лет, но ведь не на сорок, как Герберт. Лишь Элис Лин несколько омрачила торжество, пробормотав кисло, что только круглая дура прыгает из огня да в полымя.
Мириэл не была уверена, что Герберт одобрил бы ее второе замужество. Он никогда не скрывал, что рассматривает Роберта Уиллоби как соперника в любви, и Мириэл старалась не давать ему повода для ревности. Теперь подозрения Герберта подтвердились. Она стала госпожой Уиллоби, хотя до сих пор и сама толком не понимала, как такое могло произойти. Однако что сделано, то сделано. Ее мучили сомнения, но сожаления она не испытывала.
На этот раз не было шумного ритуала у ложа новобрачных. Вдвоем с Робертом они покинули свадебный пир и отправились в его дом на другом берегу Трента, в Бригфорде. Мириэл куталась в теплый плащ, ибо дни становились короче и вечерами было уже холодно. Она сидела на гнедой кобыле за спиной Роберта и потому могла смотреть лишь вправо или влево, и странная мысль пришла ей на ум. Они направляются в одно место, а смотрят в разные стороны, вдруг подумала она и поежилась.
Выехав за городские ворота, они последовали тропой, ведущей через большое пастбище к мосту, за которым лежал Бригфорд. Позади, на образованной песчаником возвышенности, сиял, словно медь, в последних лучах заходящего солнца замок. Под ним простирался город – тростниковые и гонтовые крыши, застилаемые голубым дымом топящихся очагов. У Мириэл возникло искушение спрыгнуть с лошади и бегом возвратиться назад – в знакомый уют. Боже, зачем она здесь?
Словно почувствовав ее настроение, Роберт чуть развернулся в седле и накрыл ее руки своей ладонью.
– Что-то ты притихла, любовь моя. Мириэл выдавила улыбку.
– Яне привыкла ездить в заднем седле, – с запинкой ответила она.
Он внимательно посмотрел ей в лицо.
– Теперь уж недалеко, – ласково сказал он, сжимая в своей широкой ладони ее пальцы. – Скоро будем дома.
Мириэл сглотнула слюну и кивнула. Его подбадривающие слова не нашли отклика в ее душе. С приближением конечной цели их путешествия она нервничала все больше.
Роберт убрал руку и пришпорил кобылу. Через четверть мили он въехал во двор большого бревенчато-каркасного дома и натянул поводья. К ним подбежал слуга и взял под уздцы лошадь. Роберт снял Мириэл с седла, словно пушинку, и бесстрастно поцеловал ее в губы, затем схватил за руку и повел к дому – в той же манере, что его конюх вел в стойло лошадь.
Из открытой двери дома на улицу, где уже стемнело, падала дорожка света. Роберт подхватил Мириэл на руки и перенес через порог.
– Теперь ты моя, – победоносно провозгласил он, пинком захлопывая дверь. – Вся моя.
Услышав хозяйские нотки в его довольном голосе, Мириэл испытала тревогу, а при мысли о том, что она должна лечь с ним в постель, ей и вовсе стало дурно.
Для них были оставлены вино и еда – изысканный ужин: холодный пряный цыпленок, пшеничная каша с луком и бобы, заправленные растительным маслом и уксусом. На десерт им приготовили медовый творожный пирог и фруктовый компот из яблок и инжира. В ведре с ледяной колодезной водой охлаждалась бутыль вина. Мириэл взглянула на стол и поняла, что ни еда, ни проявленная забота не радуют ее.
– Боюсь, я не голодна, – с виноватой улыбкой призналась она.
– Этого не может быть. За свадебным столом ты не съела ни крошки. – Роберт взял с блюда ломтик пряного цыпленка, откусил половину, а остальное сунул в рот Мириэл. – Попробуй, как вкусно.
Мириэл думала, что подавится. Тонкий аромат быстро распространился во рту и проник в ноздри. Она не представляла, как проглотит этот кусочек, когда ей с трудом удается сдерживать рвоту.
Роберт взял из ведра бутыль с вином и наполнил два кубка.
– За нас, – провозгласил он, отхлебывая большой глоток.
Она проследила за мощным сокращением мышц на его шее, затем пригубила из своего кубка и с горем пополам проглотила вместе с вином кусочек цыпленка.
Роберт опустил кубок и взглянул на нее.
– В чем дело?
– Ни в чем. – Она попыталась улыбнуться, но все ее тело медленно коченело от страха.
– Неправда. – Он поставил вино на стол и обнял ее. – Ты дрожишь как осиновый лист, любовь моя. Неужели ты меня боишься?
Она посмотрела в глаза льва.
Могучего, неукротимого, опасного. Поздно. Она по собственной воле вошла в его логово, изображая из себя львицу, хотя на самом деле чувствовала себя испуганным ягненком.
– Я девственница, – прошептала она. Слова давались ей с трудом, потому что в горле образовался тугой комок. – Герберт ни разу не воспользовался своими супружескими правами в полной мере.
Роберт прищурился, но в его глазах не было недовольства. Губы изогнулись в чувственной улыбке. Он смерил ее взглядом с головы до ног.
– Значит, ты невинна.
Мириэл вскинула голову.
– Я знаю, что от меня требуется, – с вызовом заявила она, пряча свой страх за надменностью, но Роберт только еще шире заулыбался.
– Не думаю, – тихо произнес он, погладив ее по щеке.
Морщась, Мириэл безуспешно пыталась найти удобное положение в седле. Они с Робертом путешествовали уже второй день и сегодня находились в пути с рассвета, надеясь прибыть в Линкольн до наступления ночи.
Тряска в седле вызывала почти нестерпимую боль в ягодицах. Ныла поясница, в мышцах бедер ощущались спазматические рези. Ее второй муж был во всех отношениях человек крупный, энергичный и падкий до плотских наслаждений, которым он предавался с ненасытной алчностью и подолгу – один раз перед сном и один раз по пробуждении.
Мириэл искоса взглянула на мужа. Он ехал подле нее с беззаботным видом. В его жестких золотистых волосах и бороде искрилось солнце, на губах играла добродушная улыбка. Он заверил ее, что со временем она привыкнет к половому акту, который следует воспринимать не как мучительную обязанность, а как выражение любви, уважения и источник наслаждения, вопреки церковным учениям по поводу последнего.
К голосу церкви Мириэл никогда особенно не прислушивалась, но на основе собственных наблюдений и опыта заключила, что половой акт более необходим и приятен мужчинам, а женщинам он доставляет – в лучшем случае – одни неудобства. На обещанное удовольствие она не уповала. Ее страшила беременность, страшили роды. А ведь когда ребенок появится на свет, о нем нужно будет заботиться, он будет зависеть от нее и ее саму свяжет по рукам и ногам. Мириэл прикусила губу и нахмурилась. И страхи ее очень скоро станут реальностью, если Роберт и впредь будет так же регулярно пользоваться своими супружескими правами. Он не станет довольствоваться малым, как Герберт; таким образом можно удовлетворить лишь крошечную часть его плотских аппетитов. Роберт стремится к безраздельному обладанию, а безраздельное обладание в его понимании – это непременно проникновение в нее.
Год назад, когда у нее с Элис состоялся откровенный разговор на эту тему, старушка посоветовала ей во избежание зачатия класть глубоко во влагалище пропитанный в уксусе комочек овечьей шерсти, но Мириэл сомневалась, что сумеет вытерпеть прикосновение такого едкого вещества, как уксус, к нежным тканям ее интимной плоти.
И все же Роберт ей нравился. Он был вежлив и щедр, дарил ее своей любовью, был ей надежной опорой. Когда он целовал и обнимал ее, она наслаждалась его нежностью и ощущением полной защищенности.
Как и она сама, Роберт любил диктовать свою волю, но даже в спорах он оставался добродушным. Она не могла представить, чтобы он поднял на нее руку, как Найджел. В сущности, думала Мириэл, ей грех жаловаться на судьбу: она нашла себе хорошего мужа.
Роберт перехватил ее взгляд и, улыбаясь, вопросительно вскинул брови. Мириэл покачала головой.
– Я просто радуюсь своему счастью, – объяснила она, иронизируя над собственными мыслями, но Poберт не уловил насмешки в ее голосе.
– Надеюсь, в той же мере, что и я. – Он перегнулся к ней со своего коня и коснулся ее ладоней. Уилл, восседавший на загривке ее лошади, оскалился и зарычал.
– Ну вот, привез в дом соперника, – весело заметил Роберт, но морщинки в уголках его глаз были неестественно напряжены. Мириэл стало ясно, что идея с собачкой была хороша в свое время как средство достижения поставленной цели, но теперь она быстро изживала себя. Роберт предпочитал крупных собак с большими клыками, отражавших его мужскую сущность. Вертлявые коротышки в его понимании существовали для забавы, чтобы гонять их и пинать. Но этого малыша он, конечно же, не тронет, рассудила Мириэл.
– Это точно. – Смеясь, она потрепала песика по несуразно огромным черным ушам. – Что ж, впредь будешь более осмотрительным при выборе подарков для меня.
– Ха! А ты еще ждешь подарков?
– Разумеется. – Она глянула на него из-под ресниц. Ей нравилось флиртовать с Робертом, потому что он сразу становился внимательнее к ней и восприимчивее. Главное, это следовало делать либо на улице, либо на людях, дабы у него не возникло искушения немедленно потащить ее в постель.
– И что бы ты хотела?
С глубокомысленным видом закатив к небу глаза, Мириэл принялась перечислять:
– Голубое платье, золотое колье, набор чашек из зеленого халцедона, вышитую дорожную сумку, фламандские гобелены, по золотому кольцу на каждый палец…
– Все, все, сдаюсь! – Роберт со смехом выставил перед собой ладони.
Мириэл улыбнулась мужу, забавляясь вместе с ним, но потом вдруг погрустнела.
– Но главное – ощущение полного удовлетворения, – задумчиво произнесла она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58