Она вспыхнула от ярости и гневно сказала:– Может, ты еще и рот мне заткнешь? Я ведь могу так заорать, что мой крик услышат обитатели не только этого дома, но и соседних.– Если будешь кричать, я скажу хозяйке, что на самом деле мы приехали консультироваться у психиатра.Фиона поняла, что свою угрозу он обязательно выполнит, и решила лежать молча. С этим разбойником бесполезно бороться, у него на руках все козыри, и он готов пустить их в ход в любую минуту. Лучше попробовать усыпить его бдительность, ведь на острове ей удалось это сделать, а значит, может получиться и сейчас.– Развяжи меня, я обещаю не пытаться бежать в твое отсутствие, – сказала девушка, глядя ему прямо в глаза и желая убедить мужчину в правдивости своих слов.– Ты дашь мне слово Фионы Макфи? – поморщившись, спросил Найл.– Да, – спокойно ответила она, – мое слово. Я не хочу часами лежать на постели. Дверь здесь крепкая, комната на третьем этаже, так что ты ничем не рискуешь.Найл ухмыльнулся.– Ты – практичная женщина. Прекрасно понимая, что бежать отсюда невозможно, ты с легкостью даешь мне слово.– Мне есть у кого учиться, – почти весело ответила графиня.Найл развязал ее и тут же вышел, заперев за собой дверь.Оставшись одна, Фиона принялась мечтать. Как, например, было бы хорошо, если бы Найл отступился от своего плана. А если бы он еще и полюбил ее, было бы совсем замечательно! Девушка печально улыбнулась. К сожалению, ее мечты вряд ли когда-нибудь сбудутся.Она встала с кровати и подошла к окну. На улице она увидела юную девушку, которая выкрикивала:– Каштаны, жареные каштаны.Фиона улыбалась, глядя на хорошенькую продавщицу, а на сердце у нее стало почему-то легко и спокойно. * * * Выйдя за дверь, Найл остановился в холле и задумался. Ну почему ему так не везет? Наконец-то встретил женщину своей мечты – и на тебе, она оказывается сестрой его заклятого врага. Найл испытывал к Фионе такое сильное влечение, что даже всерьез подумывал об отказе от своей мести. Он готов на все, только бы она принадлежала ему! Тяжело передвигая ноги, Найл направился к номеру Митчелла.Митчелл открыл дверь, прежде чем Найл успел постучать.– Я услышал, как ты топаешь, – объяснил он. – Что, вы опять поцапались?Найл нахмурился и, не желая ничего объяснять, сурово сказал:– Пошли. Мы должны узнать адрес Уинтера. Я хочу побыстрее покончить с этим и убраться отсюда.Митчелл надел модный голубой костюм, который был слегка помят оттого, что долго пролежал в сумке, и посоветовал Найлу:– Тебе тоже не мешало бы переодеться. Ты скорее добудешь необходимую информацию, если будешь выглядеть так же, как и люди, которых ты собираешься расспрашивать. Английская аристократия очень замкнута и славится своим консерватизмом.Найлу хотелось поскорее приступить к делу, но он согласился с доводами друга. В самом деле, одетый как варвар, он в ответ на свои вопросы получит лишь насмешки.– Значит, сначала отправимся в модный магазин и за соответствующую плату приобретем подходящую одежду.Митчелл взял изящную тросточку с золотым набалдашником, и они с Найлом вышли из номера. Спускаясь по лестнице, Митчелл заметил:– С теми деньгами, которые ты получил на службе Ее Величества не трудно будет подобрать приличный гардероб.Друзья вышли на шумную улицу. Найл быстро сориентировался и прямиком отправился к Банку Англии, который располагался на углу улиц Принц и Треднил.– А что, сейчас мой вид вызывает сожаление? – поинтересовался Найл.– Немного, – признался Митчелл, – я рад, что тебе удалось сохранить свой капитал. Сам я не очень удачно вложил деньги и теперь вынужден рассчитывать только на те средства, которые отец выделяет на мое содержание.– Но, насколько мне известно, он довольно щедр, и ты являешься его единственным наследником, так что не прибедняйся.Этот факт из жизни своего друга Найл принимал без ревности и зависти. Митчелл был единственным и очень любимым сыном. Найл же родился четвертым, но его тоже любили. Во всяком случае, до тех пор, пока он оправдывал надежды своей семьи. Но когда его осудили и уволили с флота, отец тут же оказался от сына и лишил его наследства. С болью, вызванной предательством его родных, Найл так и не смог примириться.Друзья вошли в Банк Англии. Находясь на службе, Найл откладывал почти все заработанные деньги. За те три года, которые он провел в тюрьме, сумма вклада еще увеличилась и теперь отпрыск семьи Кэрри располагал значительными средствами.В банке к посетителям сразу же подошел один из директоров и проводил их в отдельный кабинет. После выполнения необходимых формальностей, которые заняли очень немного времени, Найл получил деньги.В магазине модной одежды «Уэстон» друзья поначалу натолкнулись на косые, недоверчивые взгляды, которыми их щедро одаривали спесивые приказчики. Но стоило последним узнать, какую сумму мужчины намерены оставить в их магазине, отношение к ним сразу переменилось. Найла быстро приодели и проводили, расточая улыбки и любезности.По улицам Лондона сновали толпы людей. Друзья, привыкшие к широким просторам Шотландии, с трудом прокладывали себе дорогу. Наконец они добрались до привилегированного клуба и прошли сразу в игорный зал. Потолкавшись среди завсегдатаев, Найл выяснил, где находится городской дом Уинтера.Выйдя на улицу, Найл остановился и сказал:– Дальше я пойду один.– Нет, я должен быть рядом с тобой, – просительно произнес Митчелл, положив руку на плечо друга.Найла охватило раздражение, и потребовалось несколько мгновений, чтобы подавить его. Ему уже начинала надоедать привязанность Митчелла, но ведь он друг. Друг и единственный человек, не бросивший его в беде. Он был рядом в самые тяжелые дни, но сейчас его присутствие только мешает.– Спасибо, не стоит. Тебе лучше вернуться в гостиницу, – сказал Найл, – ты и так многое сделал для меня, теперь я справлюсь один.Не успел Митчелл ничего возразить, как Найл вскочил в проезжающий мимо экипаж, махнув на прощанье рукой.Зная, что Митчеллу тоже известен адрес Уинтера, Найл приказал кучеру ехать быстрее. Возница оказался мастером своего дела, и они понеслись по улицам, петляя среди других экипажей.Когда они наконец остановились у искомого особняка, у лошадей пар валил из ноздрей. Найл заплатил кучеру и сказал, что ждать не нужно. Стоя на тротуаре, мужчина внимательно осматривал жилище своего врага.Уинтер жил в фешенебельном районе Лондона, и его резиденция выглядела очень внушительно. Найл не был этим удивлен. Он знал, что Уинтер унаследовал состояние своего кузена – виконта, а совсем недавно к деньгам присоединился и титул.Найл подошел к массивным дверям и позвонил. Ему долго не открывали, но он терпеливо ждал, стоя на затейливо разукрашенном крыльце. Терпение было единственным хорошим качеством, которое он приобрел в тюрьме. Поклявшись отомстить своим обидчикам, Найл понимал, что ему потребуется много времени и изворотливости, и был готов к этому. Вот только Фиона Макфи спутала все его планы. Он никак не мог предвидеть того, что сестра Дункана завладеет его сердцем. Придется как-то избавиться от нее, чтобы сохранить за собой право вызова Макфи на дуэль. И сделать это нужно поскорее, пока он совсем не потерял голову.Когда лакей наконец открыл дверь, Найл слегка опешил. Задумавшись, он совсем забыл, где находится. Лакей внешне очень походил на своего хозяина. Такой же высокий, худой, с длинным носом, который почему-то принято называть аристократическим. Свой нос лакей высоко задирал вверх и вопросительно смотрел ничего не выражающими глазами.– Я хочу видеть сэра Уинтера, – произнес Найл.– Как мне о вас доложить? – спросил лакей, окидывая фигуру Найла презрительным взглядом.Презрение вызвал костюм Найла, который хотя и выглядел элегантно, но был все же приобретен в магазине готового платья, а не сшит на заказ. Это не укрылось от наметанного глаза слуги.– Скажите, что пришел Найл Кэрри Балилоун.– Понятно, – высокомерно произнес лакей, открывая дверь пошире и пропуская Найла в дом.– Прошу следовать за мной, сэр.Слуга провел Найла в маленькую комнату. Там стояли только стол и несколько кресел. Видимо, в этой комнате ожидали аудиенции не очень важные посетители.– Я доложу Его Светлости о вашем приходе, – произнес лакей и вышел.Оставшись один, Найл задумался. Теперь, когда настал наконец этот долгожданный момент, ему понадобится вся его воля и решительность. Мужчина подошел к окну и выглянул на улицу. Уже стемнело, и повсюду зажигали газовые фонари. Проезжающие мимо экипажи везли своих преуспевающих пассажиров на вечерние развлечения. С открытием к зиме сессии парламента открылся и театральный сезон. Хорошо, что Уинтер посещает палату лордов, иначе сейчас он находился бы в своем загородном доме и разыскать его было бы намного сложнее.Дверь отворилась, и знакомый голос сердито произнес:– Что тебе нужно?Найл медленно повернулся и жестко улыбнулся вошедшему Уинтеру.– Ты, как всегда, очень любезен.Уинтер закрыл за собой дверь и вышел на середину комнаты.– Последнее, что я о тебе слышал, – это то, что в тюрьме ты разрабатываешь новые способы извращенных убийств. И каковы же твои успехи в этом деле? – с издевкой в голосе сказал молодой виконт.Найлу захотелось ударить Уинтера, но он сдержался и ледяным тоном произнес:– Хорошо, что тебе известно об этом. Значит, ты не будешь удивлен, узнав о том, что я собираюсь сделать.С этими словами Найл сделал два шага вперед и бросил свои перчатки в изумленное лицо Уинтера.– Я вызываю тебя на дуэль! Именно по твоей милости я оказался в тюрьме и запятнал свою честь. Драться будем насмерть.Уинтер попятился и чуть не упал, натолкнувшись на стол. Он продолжал отходить до тех пор, пока одно из кресел не оказалось между ним и Найлом. Вцепившись в спинку кресла, он, казалось, снова обрел мужество.– Ты сошел с ума, – проговорил он, потирая щеку, на которой одна из перчаток Найла оставила красный след. – Я не собираюсь драться с тобой на дуэли, потому что у тебя нет чести, которую стоило бы защищать!Найл сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться и не броситься на обидчика.– Трус! Ты боишься встретиться со мной в честном поединке. Ты струсил и тогда, когда признавал меня виновным, и из-за страха за свою собственную шкуру не сказал ни одного слова в мою защиту.Обвинение Найла не принесло желаемого результата. Уинтера ничуть не задели оскорбления бывшего товарища, он не раскаялся и не признал себя виновным в несправедливом обвинении.Спокойно выслушав слова Найла, Уинтер подошел к двери и широко распахнул ее.– Убирайся из моего дома, Кэрри, или я прикажу своим слугам вышвырнуть тебя, как паршивого пса.Найла так и подмывало отказаться уйти и посмотреть, что предпримет Уинтер, но он понимал, что скандал ему сейчас совсем ни к чему. Это могло помешать завершению его миссии. Поэтому Найл спокойно направился к выходу и, проходя мимо своего врага, угрожающе произнес:– Тебе придется встретиться со мной, Уинтер. Можешь в этом не сомневаться.Уинтер не проронил ни слова.Хорошо вышколенный лакей предупредительно распахнул перед Найлом дверь, но, уходя, Кэрри чувствовал сверлящий его спину взгляд.Сойдя с последней ступеньки крыльца, Найл увидел выскочившего из экипажа Митчелла, и тогда ярость и гнев, скопившиеся после неудачной встречи с Уинтером, выплеснулись наружу.– Я же просил оставить меня одного и отправляться в гостиницу, – раздраженно сказал Найл.Митчелл, расплачиваясь с кучером, побледнел и выронил монеты из рук.– Ничего, приятель, все в порядке, – успокоил кучер, спрыгивая на землю, – я сам подберу.Митчелл отошел от экипажа и тихо сказал:– Ты не должен держать меня в стороне. Я нужен тебе сейчас.Найл был до такой степени разъярен, что чуть не накинулся с кулаками на своего единственного друга. Неимоверным усилием воли он взял себя в руки и, развернувшись, пошел прочь от дома Уинтера. Услышав за своей спиной торопливые шаги Митчелла, Найл захотел его ударить. Что это с ним? Неужели тяготы последних лет довели его до сумасшествия? Эта внезапно возникшая мысль немного остудила его, и он замедлил шаги, позволяя Митчеллу догнать себя.– Я возвращаюсь в гостиницу, – не поворачивая головы, произнес Найл.Митчелл, шагая рядом с ним, спросил:– Он согласился встретиться с тобой?– Нет. Проклятый трус! – зло ответил Найл, пиная ногой подвернувшийся камень.Митчелл облегченно вздохнул.– Не могу обманывать тебя, говоря, что очень расстроен. А Уинтер все равно не изменит своего решения, даже если ты приставишь нож к его горлу. Так что все к лучшему.– Нет! Я добьюсь своего, чего бы мне это ни стоило, – прорычал Найл, – и Уинтер признает свою неправоту, и Макфи я убью в честном поединке. Уж он-то не откажется от дуэли, как этот трус. Дункан носит благородное имя с рождения, в отличие от этого выскочки.Митчелл фыркнул:– Что-то ты слишком высоко ставишь младшего сына обедневшего графа.Ревность Митчелла развеселила Найла, и он улыбнулся. От его гнева не осталось и следа. Хотя, если быть до конца честным, гнев не исчез, он по-прежнему переполнял Найла, только затаился до подходящего случая где-то в глубине души. Три года Найл копил в себе ярость и только пару недель назад стал понимать, что именно ненависть руководит всеми его поступками, а вовсе не желание отомстить за поруганную честь.Найл подумал было, что понял это благодаря Фионе Макфи, но тут же отогнал эту мысль.– Тебе незачем ревновать и завидовать Дункану Макфи. Ты сам наследник богатого виконта, и матери рады выдать за тебя своих высокородных дочерей, – продолжил Найл начатый разговор.– Женитьба пока не ходит в мои планы, – насупившись, сказал Митчелл.– К сожалению, – вздохнул Найл, – ты почему-то предпочитаешь находиться рядом со мной, ставя свою репутацию под угрозу.Увидев гостиницу, Кэрри быстро поднялся по лестнице, перепрыгивая через две ступени, и замер у своего номера.Фиона сидела в запертой комнате и умирала от скуки. У нее не было ни книги, ни какого-нибудь рукоделия, и поэтому целый день девушка предавалась мрачным размышлениям о своей судьбе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32