..
"Ладно, - решил Берестов, направляясь в сторону оживленного центра, пока пообедаю, затем часок-полтора погуляю, а там и вечер. Вернется же она к вечеру с занятий!"
Так он и поступил. Обосновавшись в уютном ресторанчике, над козырьком какого-то кинотеатра, пилот, изредка поглядывая на часы, неспешно коротал время за обедом. Покончив с двумя блюдами, он ещё пару раз подзывал официанта, заказывая по чашке кофе. Затем долго бродил по центральной пешеходной зоне, заглядывая в небольшие магазинчики, сидел на удобной лавочке в парке и любовался фонтаном. Все это время Владислава не покидало томящее, тяжелое предчувствие. По телефону он говорил, по видимому, с мамой Анастасии и Александры. Но почему её голос звучал столь раздраженно, а тон был сухим и настороженным!? Почему с ним попросту не захотели разговаривать!? Скоро это должно проясниться...
"Ну что ж, пора! - в очередной раз бросив взгляд на часы, скомандовал себе Влад и встал с деревянного диванчика, - уже семь вечера, а до её дома ещё минут двадцать ходьбы..."
Звонить он более не стал. По дороге, проходя мимо огромного крытого рынка, летчик купил три красивых розы, и вскоре поднявшись по лестнице на третий этаж уже знакомого дома, нажал кнопку звонка возле заветной двери. После долгой паузы на пороге появилась пожилая женщина:
- Вы к кому?
- Здравствуйте. Можно увидеть Александру?
- Это, наверное, вы звонили? - тихо спросила она, выйдя на площадку и старательно прикрывая за собой дверь, - не могли бы вы, молодой человек, оставить её в покое?
- Разве я кого-нибудь преследую?..
- Не в этом дело! Дайте ей возможность нормально закончить учебу. Она ещё совсем ребенок и не стоит забивать голову девушке не нужными ей пока вещами...
- Мама, кто там? - послышался из квартиры до боли знакомый и родной голос.
"Она все-таки дома!" - едва не выкрикнул от радости Владислав.
Дверь приоткрылась и на пороге показалась Саша.
- Влад! - воскликнула она и умоляюще посмотрела на мать.
Но та властным движением вновь прикрыла дверь и продолжила, как ни в чем не бывало:
- Я высказала свое мнение, молодой человек, подумайте и вы над этой темой. Если, конечно, искренне желаете ей добра...
И она, показывая всем видом, что разговор окончен, повернулась к нему спиной.
- Настя просила передать вам это, - невозмутимо проговорил Берестов, протягивая сверток.
Пожилая женщина остановился в дверях и, с удивлением оглянувшись, приняла посылку. Затем, повертев сверток в руках, произнесла с ещё большим раздражением:
- Вот и ещё одна причина, из-за которой я не хочу вашего с Сашей знакомства. Одну дочь уже увезли на край света! Видимся раз в год... И вторая туда же! Прощайте, молодой человек...
Владислав медленно спускался по лестнице. Сердце бешено трепыхалось в груди от натянутого и совершенно неожиданного разговора. Выйдя из подъезда дома, он оглянулся на темные окна третьего этажа. С трудом, в полном смятении преодолев ещё несколько десятков метров, майор снова оказался на людной улице. Присев на лавочку, неподалеку от входа во двор, он долго сидел в ожидании, надеясь на чудо и не оставляя надежды увидеть Александру. Не обращая внимания на то, что город погрузился в вечернюю темноту, Влад вглядывался в узкое пространство арки, меж глухих стен соседних домов и представлял, как сейчас она появится...
Он не мог знать, что в это же самое время, девушка неподвижно стояла у окна своей комнаты и сквозь пелену слез печально смотрела на ту же арку. Что только не передумали они в этот вечер, находясь, всего лишь, в сотне метров друг от друга...
Почти ночью Берестов пересек на каком-то автобусе длинный мост через Волгу и добрался до лётного городка энгельской авиабазы. Встреча с тремя однокашниками получилась сумбурной и настроения не исправила. Даже сидя с ними за столом и вспоминая курсантскую пору, он беспрестанно думал о Саше.
"Может так случится, что я потеряю её навсегда... - угрюмо рассуждал Влад, слушая очередной рассказ одного из бывших однокурсников, - что же делать? Ведь надо же что-то придумать..."
На следующее утро, в половине восьмого, он уже восседал на знакомой лавочке в ожидании, когда Александра направится в университет. Но ни в этот день, ни на следующий, увидеть её так и не удалось. Под конец вынужденного дежурства, он уже не знал, что думать...
Подойдя к кассе "Аэрофлота", пилот, прежде чем взять билет до Волгограда, решился позвонить ей ещё раз. Трубку опять подняла мама Александры:
- Это опять вы, молодой человек!? Я же просила вас больше её не беспокоить! Настоятельно требую ещё раз: оставьте, наконец, мою дочь в покое...
10
"Антошка", беззвучно планируя с остановившимся двигателем, перевалил через невысокую сопку. Перед взором Берестова открылась огромная, вытянутая поляна, начинавшаяся от самой вершины возвышенности и тянувшаяся на пару километров вниз, к самому её подножью. Заканчивалась залысина небольшой горы относительно ровным рельефом резко переходящим в величавую, густую тайгу. Ни одного селения поблизости...
"Великолепно! - решил майор и отдал штурвал от себя, огибая макушку сопки, - теперь главное - не сломать шею..."
Набирая скорость, самолет летел вдоль уходящего вниз склона. На середине открытой проплешины, где луговая поверхность почти выравнивалась и лежала горизонтально, летчик притер самолет к земле и, управляя уже педалями, направил его в самый дальний угол поляны. Подпрыгивая на скрытых высокой травой неровностях, Ан-2, почти не сбавляя скорости, мчался к могучим лиственницам и кедрам...
"Так-так-так... Только бы не влупиться лбом в эти елочки! притормаживая то правым основным шасси, то левым, выбирал место последней "парковки" Владислав, - ну, помоги мне Господи, пожалуйста, ещё разок!"
Выбирать было, по сути, бесполезно. Хорошенько прицелиться и увернуться представлялось возможным только от первых стволов в два обхвата. Дальше деревья стояли в плотном беспорядке, и все равно избежать столкновения летчику не удалось бы. Как и полгода назад, бросив бесполезный штурвал, он пригнулся и уперся руками в приборную доску...
Первый удар пришелся на основания левых крыльев. Самолет подбросило и чуть развернуло влево. Тут же, через мгновение, с громким треском отломались и два оставшихся правых крыла. Еще через секунду Влад понял, что "Юнь" остался без шасси и вот-вот перевернется на бок. Слалом между вековыми деревьями вскоре закончился последним, страшной силы столкновением. Привязные ремни больно впились в живот пилота, но свои спасательные функции выполнили добротно. "Кукурузник", качнувшись, замер на правом боку...
- Интересно, размер пенсии увеличивают за такие экстремальные номера? - облегченно выдохнув, задал неизвестно кому вопрос Берестов, - эх, мне бы только добраться до советского, а не китайского СОБЕСА...
Акробатически извернувшись, он уперся здоровой ногой в правое кресло и, отстегнув ремни, спрыгнул вниз. За дверкой в пассажирскую кабину вместо хвоста зияла огромная дыра. Подобрав валявшиеся автомат и подсумки, майор кое-как покинул изуродованный самолет. Погладив исцарапанный борт своего спасителя, он, прощаясь с ним, тихо прошептал:
- Прости дружок, так уж вышло... По-другому бы не получилось...
Осмотрев место приземления, Владислав удовлетворенно хмыкнул. Ан-2, повалив несколько молодых деревьев и примяв кустарник, проделал в тайге узкую, малозаметную просеку, длинной в несколько десятков метров. Теряя по пути плоскости, колеса, обшивку и пассажирские кресла, он уперся двигателем в толстую лиственницу, так в итоге и, не сломав ни одного большого дерева. Сверху просеку и останки "кукурузника" надежно закрывали хвойные кроны, и найти с воздуха последнее пристанище биплана не представлялось возможным.
- Хорошо, что в бензобаках - шаром покати... А то пылал бы костерок на всю округу... - закончив беглый осмотр, вздохнул летчик и, повесив "калаш" на плечо, направился дальше - на северо-восток...
К вечеру, голодный и утомленный долгим путешествием по труднопроходимой тайге, он, бросив автомат под разлапистую ель, упал на прошлогоднюю сухую хвою. Сил идти дальше на сегодняшний день уже не осталось. По его подсчетам за весь пеший маршбросок, удалось преодолеть километров пятнадцать. Идти только по ложбинам между гор не получалось. Во-первых, приходилось постоянно отклоняться от курса. Во-вторых, именно в низинах произрастал самый густой и непролазный кустарник. Чаще приходилось преодолевать утомительные подъемы и крутые спуски сопок. Лишь однажды, за сегодняшнее путешествие, Влад набрел на чистый ручей и оплетающие стволы, растущих вдоль его каменистого бережка деревьев, лианы лимонника. Он вдоволь напился прозрачной воды, наелся ароматных ягод и набил ими впрок карманы трофейного кителя. Устроившись под огромной елью, Берестов съел горсть припасов и тут же забылся крепким сном...
Только под утро, видимо восстановив от части силы, он стал периодически просыпаться и напряженно прислушиваться к тишине. То начинала мерещиться погоня, то слышался рык диких зверей, то, казалось, кто-то крадется, тихо ступая по сухой траве... Привалившись к стволу дерева спиной и положив автомат на колени, летчик несколько раз проваливался в сон, но вздрагивал и сразу открывал глаза при малейшем постороннем звуке. Дождавшись первых лучей показавшегося над горизонтом солнца, он с нетерпением продолжил путь.
Второй день похода принес одно удручающее открытие. Его интенсивно искали. Только до полудня несколько пар низколетящих вертолетов заставляли Владислава прижиматься к толстым стволам кедров и с тревогой смотреть им в след. Вряд ли возможно было обнаружить удачливого до сего момента беглеца в густой, заросшей тайге, но продолжать движение, рискуя даже самую малость, он не желал. Слишком уж близкой казалась теперь заветная цель.
- Сколько осталось до границы? Ну, пусть сто, двести километров... бормотал он, покидая очередное укрытие и продолжая прислушиваться к гулу удалявшихся вертолетов, - за неделю-две попытаюсь одолеть. Куда деваться-то?.. Лишь бы они не выставили пешие кордоны! Народу и тупой решимости у них на это с лихвой...
Запасы ягод лимонника к обеду закончились. Более никаких плодоносящих кустарников на маршруте голодного, измученного путника не встречалось. Слабость, одолевавшая с самого утра, заставляла его все чаще ложиться на траву и, глядя в голубое, бездонное небо, ждать, пока восстановится учащенное, тяжелое дыхание. Только во второй половине дня посчастливилось набрести на небольшую полянку с едва различимыми в траве, знакомыми соцветиями земляники. Опустившись на колени, Влад стал собирать мелкие, жесткие ягоды и, забрасывая в рот, жадно поедать их. Он не покинул найденное место, пока не осмотрел все кустики и не съел последнюю, сухую земляничку. Голод слегка отступил...
Часа через два майор заметил впереди, меж деревьев, просвет широкой просеки. Осторожно оглядываясь и напрягая слух, он подбирался ближе, держа указательный палец на спусковом крючке автомата. Сквозь зелень кустарников показалась искусственная насыпь...
"Железная дорога! - догадался летчик, - надо быть предельно внимательным, если граница недалеко, полотно может охраняться патрулями..."
Озираясь по сторонам, беглец медленно вышел из зарослей... Никого. Пригнувшись, он на четвереньках поднялся по крутому склону. Два рельсовых пути отделяли его от противоположного спуска. Но сразу две причины заставили Берестова, мгновенно забыв о больной ноге, скатиться назад и проворно нырнуть в чащу. Из-за плавного поворота железной магистрали показался тепловоз, тянущий за собой грузовой состав, а за насыпью виднелось несколько деревянных крыш каких-то старых строений.
- Деревенька в пять дворов... - недовольно ворчал путешественник, снова углубляясь в тайгу и поворачивая вдоль дороги, - пусть хоть в один, но встречаться мне сейчас ни с кем не хочется, даже с местными собаками...
Эшелон прогрохотал мимо. Пройдя на некотором расстоянии от насыпи с полкилометра, он опять вышел к просеке. На сей раз, удалось успешно миновать опасный участок на приличном удалении от внезапно оказавшегося на пути селения. И вновь, вынырнувшие из-за сопки вертолеты, заставили Владислава метнуться к ближайшему стволу огромного дерева...
Второй день пешей прогулки вообще сложился неудачным. К вечеру, вспоминая количество вынужденных остановок, и приблизительно подсчитывая пройденный километраж, он опять усмотрел впереди редеющий лес. Проковыляв, опираясь на подобранную палку, ещё минут десять, офицер в растерянности остановился. Он оказался на каменистом берегу полноводной и приличной по ширине реки.
"Метров триста, не меньше... - оценивал Влад свои способности в плавании, но внезапно пронзила радостная догадка: - а может быть это пограничный Амур!?"
Осматривая противоположный берег, он наткнулся взглядом на поселок, вплотную прилепившийся к самой воде, чуть ниже по течению. У простеньких деревянных причалов качались рыбацкие лодки, конструкцией и формой напоминавшие джонки, используемые на юго-востоке Азии.
- Нет, за рекой тот же Китай... - с тоской и разочарованием проговорил пилот.
Форсировать водную преграду лучше было ночью. Днем за этим занятием его легко могли засечь с воздуха шнырявшие в поисках беглеца вертолеты, да и встреча с местными рыбаками не сулила ничего доброго...
Чтобы во время плавания течение не снесло прямо к поселку, он, потратив остаток дня, спустился вдоль реки на несколько километров. За деревенькой русло совершало крутой поворот и становилось немного поуже.
"Очень кстати... - размышлял Берестов, сооружая из подручных средств маленький плот для нехитрой поклажи, - удастся побыстрее переплыть, чтобы и успеть отоспаться перед завтрашним маршброском".
Связав лианой несколько разных по длине толстых палок, он аккуратно укрепил на "судне" автомат, ремень с подсумками, башмаки и одежду. Уже в полной темноте раздетый Влад бесшумно вошел в воду и, придерживая плотик одной рукой, осторожно поплыл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29