– Я спрашиваю, что плохого в том, чтобы оставаться самому себе хозяином до конца своих дней? По крайней мере тебя не обидят, не обманут и не унизят…
– Я знаю, – отозвался Дункан, и его голубые глаза стали задумчивыми. – Я понимаю, что ты хочешь сказать, но часть меня все-таки противится и твердит, что мы, возможно, пока не встретили того человека.
– Хм. Я поверю в это, когда увижу его собственными глазами. В любом случае, – Амели посмотрела на свои часы, – пора перекусить… Я принесу картошку фри. Взять и на твою долю?
С этими словами она стремительно встала и направилась к стойке, где заказала большую тарелку с ломтиками жареного картофеля.
Возвращаясь к столику, девушка вновь мысленно обратилась к своему последнему – и единственному – длительному роману.
– Думаю, Джек был создан для меня, если такое вообще можно сказать о каком-либо мужчине. Увы, он придерживался иного мнения на этот счет, – заметила она, опускаясь на диван.
И снова эта нестерпимая боль, которую разбудили воспоминания об унижении, пережитом три года назад. Боль, которая так и не утихла до сих пор. Однажды, вернувшись домой пораньше из-за простуды, она имела несчастье застать Джека – ее лучшего друга и единственную любовь – в неловкой, компрометирующей ситуации с девицей по имени Пенни. Позже выяснилось, что честолюбивая и смазливая Пенни была коллегой Джека по юридической фирме, И как догадывалась Амели, эта самая Пенни относилась к породе тех, которые выставляют напоказ свою чувственность и амбиции, чтобы добиться желаемого. До печального открытия Амели и Джек встречались три безоблачных (во всяком случае, Амели так казалось) года и один из них жили вместе. Хотя неверность любимого больно ранила девушку, сейчас из всех чувств в ее душе преобладал гнев. Гнев на то, по сколь избитому сценарию разворачивались события. И еще она не переставала удивляться, почему Джек не мог, хоть ради приличия, изменить ей с другой, более интересной и деятельной женщиной. У них было много симпатичных, харизматичных и талантливых знакомых – любая из них сгодилась бы. Любая, но не эта невыносимо скучная «орлица правосудия». Как ни странно, но именно невзыскательный вкус Джека, элементарное отсутствие воображения, стоявшее за его изменой, задевали ее сильнее всего даже три года спустя.
– В любом случае, – начал Дункан, ради спокойствия Амели стремясь увести разговор в сторону от предмета, способного вызвать эмоциональную бурю, – «быстрые свидания» предназначены не только для поисков будущего супруга. Это также способ найти человека, с которым можно приятно и весело провести время. По крайней мере мне так кажется, поскольку я сам никогда не принимал участия в подобных экспериментах. Слушай, а может, мы на этом и построим нашу стратегию… Отклонимся от темы семьи и брака и преподнесем все в более легкомысленной манере. Что скажешь?
В этот момент наружная дверь распахнулась и до собеседников донесся визгливый хохот. Амели и Дункан обернулись и увидели Джошуа Гранта, который входил в паб под руку со своей новой ассистенткой. Изящную, смазливую блондинку, которую звали Флёр Паркер-Джонс, недавно повысили из незаметных секретарей приемной до более сложной и ответственной должности личного помощника Джоша.
Глядя на ярко-розовую мини-юбку Флёр и выкрашенные в малиновый цвет ноготки новоявленной помощницы, Амели и Дункан почувствовали, будто они, провалившись во временную дыру, вернулись в восьмидесятые. Жуя картофельный ломтик в сметане, Амели подумала, что перемены в карьере оказали значительное влияние на облик Флёр – и с точки зрения стиля теперь девица выглядела гораздо более гламурно, чем раньше, – и на ее поведение, которое стало куда менее скромным и сдержанным. Амели проводила взглядом Джоша и Флёр, направлявшихся к барной стойке. «Да, еще один мужчина, который не мыслит своего существования вне рамок избитых клише», – подумала она и решила про себя, что Джош, похоже, принялся охмурять свою ассистентку, не устояв перед ее новомодным нарядом и энергичными манерами.
– О, как я скучаю по Яне. Милой, вдохновенной Яне, с ее чудесными экзотическими сережками, – задумчиво проговорила Амели, сожалея о внезапном исчезновении бывшего креативного директора Яны Моррис, которая неожиданно уволилась в конце года.
– Я тебя понимаю, – угрюмо согласился Дункан. – Интересно, как она сейчас?
После короткой паузы и быстрого взгляда в сторону Джоша, который как раз одарил Флёр своей фирменной улыбкой серфера, Амели выпрямилась.
– Ладно. Черт с ним. Давай пораскинем мозгами: любовь, романтика… Как нам состряпать из всего этого беспроигрышную рекламную кампанию?
Через пару часов Амели и Дункан вышли из паба совершенно измотанные. Каждый нес под мышкой кипу листов, разрисованных и исписанных небрежным почерком, – наглядный результат относительно успешного «мозгового штурма».
– Во всяком случае, мы начали работу над проектом, – оптимистично заметил Дункан.
– Да, пожалуй, – кивнула Амели, направляясь назад в офис. – Хотя я не уверена, что это именно то, что нам нужно… – продолжила она, когда они вошли через раздвижные стеклянные двери в здание ЛГМК и переступили надпись «Мы думаем, поэтому вы покупаете» – милый, хотя и немного вычурный девиз рекламного агентства, выбитый на плитах пола.
– Ты всегда не уверена. И все-таки, мне кажется, ты должна поразмыслить над моим предложением, – сказал Дункан, надавив кнопку вызова лифта и прислонившись к стене.
– Ни за что. Только через мой труп. Даже за миллион.
– Но… Просто подумай об этом!
Двери лифта открылись, и приятели зашли внутрь.
– Я. Не. Пойду. На. Вечер Знакомств. – Амели нажала на кнопку с цифрой «пять», и лифт поехал вверх. В зеркале на стене кабинки девушка поймала взгляд коллеги и твердо добавила: – Не уговаривай меня, Дункан. Даже за весь чай Китая и за всех «каннских львов»! Меня не волнует, много или мало времени занимает эта процедура. Знаю одно: мне она покажется вечностью.
Двери лифта открылись, и парочка двинулась по коридору к своему кабинету.
– Но!.. – настаивал Дункан.
– НЕТ!
– Но Билл Бернбах сказал…
– Я знаю, что он сказал! – вскричала Амели, болезненно сознавая, что их сейчас видит и слышит, наверное, весь креативный отдел.
– По-моему, у нас просто нет выхода, Амели, – заявил Дункан, когда они вернулись на свое рабочее место. Он посмотрел на чистый лист формата A3 на столе партнерши. – У тебя есть хоть какие-то идеи, которые мы сможем эффективно использовать?
– Дай мне день-другой… Я непременно что-нибудь придумаю, ладно? Предоставь это мне.
– А если нет? Что тогда?
– Послушай, Дункан, если ты хочешь найти подружку, отправляйся туда сам. А я не опущусь до того, чтобы выставлять себя на всеобщее обозрение в этой хваленой мясной лавке! По крайней мере, не пытайся сделать из меня дуру, обзывая эту авантюру «исследованием», лишь бы я пошла с тобой и не дала тебе прозябать с несчастным видом.
Похоже, ее последние слова задели Дункана за живое.
– Это удар ниже пояса. Знаешь, иногда ты бываешь настоящей стервой! – рявкнул он и выскочил вон.
Амели, потрясенная собственной несдержанностью, тут же раскаялась и пожелала взять свои слова обратно.
– Черт!.. – буркнула она, устремляясь в комнату отдыха и прикуривая на ходу сигарету.
– Чепуха какая-то… – продолжила девушка, подозревая, что в ее жизни началась полоса неудач, раз за одну неделю она нечаянно умудрилась обидеть двух своих друзей.
Амели плюхнулась на диван и глубоко затянулась, размышляя, что, возможно, проблема в ней самой. И тут ее взгляд упал на новый выпуск еженедельника «Кампейн», который лежал на столике перед диваном. Героически борясь с искушением, она собрала волю в кулак и запретила себе прикасаться к журналу, открывать его и вникать в словесные излияния журналистов. Бесполезно. Она должна была знать, какие новые блестящие идеи находятся в центре внимания рекламистов и какие проекты готовятся выдать на-гора креативщики десяти ведущих агентств. Оглядевшись по сторонам, Амели вцепилась в журнал обеими руками и приготовилась насладиться чтением. Она перевернула всего одну страницу, как нечто особенное привлекло ее внимание. К изумлению девушки, прямо в центре находилась красивая глянцевая фотография Джошуа Гранта, который стоял, прислонившись к безукоризненно белой колонне в холле ЛГМК. Его улыбка была уверенной и довольной, а темные волосы были, как всегда, уложены с нарочитой небрежностью. С немалой досадой Амели должна была признать, что снимок ни капельки не льстил оригиналу, – Джош выглядел на нем очень молодым. Он и вправду был невероятно молод для человека, принявшего руководство креативным отделом из рук женщины, которая давно уже разменяла четвертый десяток. На фото никто не дал бы ему больше двадцати девяти. Присмотревшись, Амели подумала, что мастерство фотографа сделало ее босса даже привлекательным – для тех, конечно, кому нравится такой тип мужчин. Глубоко посаженные карие глаза, темный загар, мускулистое тело, высокий рост – ну прямо вылитый серфер.
Девушка глянула на заголовок и содрогнулась. «Грант на исполнение всех их желаний» – красовался тонкий каламбур. Амели углубилась в чтение, чувствуя, как сердце колотится у самого горла. В статье говорилось, что Джош получил приглашение от исполнительного совета ЛГМК в связи с тем, что компания оказалась в затруднительном финансовом положении. На заморского специалиста возлагали большие надежды, поэтому австралиец получил назначение на место прежнего креативного директора Яны Моррис, которую – с ужасом и содроганием узнала Амели – уволили незадолго до этого. Остаток статьи автор пел дифирамбы Джошуа Гранту. Выяснилось, что в Сиднее он стал своего рода легендой, установив больше рекордов и завоевав больше наград в своей отрасли, чем любой из его соотечественников. Взгляд Амели скользил по строчкам. Ее желудок болезненно сжался, когда она прочитала, что, вступив в должность, Джош намерен осуществить много смелых «инициатив» и «структурных изменений». О небо, эту формулировку менеджеры всегда используют, подразумевая сокращение штата, не так ли? И конечно, все об этом знали? Встревожившись еще сильнее, Амели осознала, что ее работа действительно оказалась под угрозой с тех пор, как у ее отдела появился новый начальник. Внезапно она ощутила острую необходимость придумать нечто выдающееся для «Быстрой любви».
«Да, вот именно. Я отменю личную жизнь на следующие четыре недели», – решила девушка, открыла сумку и достала ежедневник. Бегло пролистывая страницы, бедняжка вычеркивала светские мероприятия одно за другим. Чувствуя себя виноватой, она все-таки оставила пару-тройку встреч и захлопнула записную книжку. Свет в кабинетах постепенно гас, и Амели поняла, что осталась в здании одной из последних – в который уже раз. «Ладно, пора идти», – решила она, взяла сумку, плотно обмотала шарф вокруг шеи и направилась к выходу.
Выйдя на площадь Сохо и понуро зашагав прочь, Амели заметила, что дождь, моросивший в Лондоне с утра, превратился в острую ледяную крошку, которую нес по улицам хлесткий ветер. Повернув налево, девушка прошла мимо продавца «Биг Ишью», старика, который здоровался с ней каждое утро. Сунув руку в карман, она достала один фунт и двадцать пенсов и отдала монеты пожилому мужчине.
– У меня нет времени читать журнал, но в любом случае вот возьмите.
– Грядут тяжелые денечки? – полюбопытствовал бродяга, принимая деньги.
Амели остановилась, пораженная интересом со стороны незнакомца, а также его интуицией.
– Да… пожалуй. Почему-то мне кажется, что впереди меня ждет одно из худших испытаний в моей жизни.
2
ХРОНИКИ «БЫСТРЫХ СВИДАНИЙ»
Офис, пятница, 7 января, 15:00
Дорогой дневник,
Привет! Прошло немало времени с тех пор, как я вела записи в последний раз… Но будь ко мне снисходителен.
Суть в следующем: против своей воли я иду на вечер «быстрых свиданий». Это поступок, которого я не могла себе представить даже в самых страшных психоделических кошмарах. Однако обстоятельства требуют отчаянных мер. Я где-то подхватила вирус творческой заторможенности, а презентация проекта «Быстрая любовь» назначена через четыре недели, поэтому у меня нет иного выхода, чтобы спасти нашу с Дунканом карьеру от полного краха.
Первоначально я полагала, что, делая записи в процессе работы, мы сможем свести воедино результаты наших изысканий. Но затем мне пришло в голову, что я очень давно не вела дневник. Я постоянно в нем что-то писала, когда была маленькой девочкой, но, как и большинство девочек, забросила это занятие, когда реальная, взрослая жизнь постучалась в двери, навязав свой бешеный темп. Мне не раз хотелось возобновить старую привычку, но чем дальше, тем труднее было вспомнить, на чем я остановилась. В конце концов я отказалась от этой затеи, хотя всегда чувствовала себя немного виноватой. Но наступил счастливый день, и я вернулась – тринадцать лет спустя. Многое произошло за столь долгий срок, но, думаю, скоро ты разберешься, что к чему.
Итак, по моему скромному мнению, «быстрые свидания» – это совершенно идиотское и неромантичное предприятие. Тем не менее Дункан убежден, в нем должно присутствовать рациональное зерно. По его мнению, этот случай ничем не отличается от остальных, поэтому при подготовке рекламного эскиза мы должны исследовать продукт до тех пор, пока не выявим его преимущества. Тогда нам удастся наилучшим образом рассказать о них в рекламе.
Нечто подобное говорили корифеи из рекламного агентства WCRS…
«Допрашивайте продукт, пока он не сознается».
Полное помешательство на почве рекламы. Я знаю. Однако в этих словах есть доля правды. Соответственно, в своем дневнике я собираюсь фиксировать и описывать каждый шаг в наших «поисках истины». И да поможет нам Бог!
Дома, пятница, 7 января, 18:00
Ладно. Я растопчу свое достоинство ко всем чертям и отправлюсь на «быстрое свидание» в первый и, надеюсь, в последний раз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31