И твоя, и ее репутации будут вне опасности.
– Я совсем не об этом, – примирительно сказала Элизабет, сознавая, что она не права. – Я имела в виду взгляды Виктории на жизнь. – Потом она продолжила. – Я очень хорошо помню Викторию по школе, она всегда была такой хорошенькой. Сейчас она так же выглядит?
Нахмурившись, Клейтон ответил:
– Да, все так же. Мне кажется, ты могла бы помочь ей в этом отношении. У Виктории изумительные природные данные, но одевается она так, как если бы хотела скрыть их. Ты наверняка смогла бы научить ее чему-то, познакомить с хорошими людьми. Мне бы хотелось, чтобы у нее был шанс пробиться наверх, ведь она так много работает.
Элизабет улыбнулась, поправив прическу.
– Ты говоришь об этом так серьезно. Похоже, у меня есть повод для ревности?
Клейтон подумал, что она чересчур самонадеянна. Одетая в очаровательное шелковое платье, она была самой прекрасной женщиной, которую он когда-либо видел. Не знавшая горя и бедности, Элизабет, смеясь, слушала разговоры о том, что множество людей не так счастливы, как она. Зачастую Клейтону хотелось, чтобы она была не столь беспечной. Но стоило Элизабет засмеяться, он забывал о своем раздражении и начинал смеяться вместе с ней.
– Что ты, у тебя нет ни малейшего повода для ревности, и ты прекрасно это знаешь. Но я был бы очень рад, если бы ты сделала это для меня.
– Хорошо, – согласилась Элизабет.
Она знала, что Виктория никогда не смогла бы похитить Клейтона у нее, так что можно было быть спокойной.
– Я прослежу, – сказала она, – чтобы Виктория познакомилась с достойными людьми, а кроме того, представлю ее своему портному. Так что вскоре Виктория будет совсем другой женщиной, вот увидишь.
* * *
– А это Уэйсериллсы, мистер Джордж Харрисон, миссис Джон Льюис…
Виктория старалась запомнить все имена. Мэри, сестра Клейтона, в это время старательно рассказывала о роде занятий перечисленных людей.
– Харрисон – сахар. Ты, наверное, помнишь со школы его дочь. Льюис – химикалии. Уэсериллс – торговля. Джейн была доктором, как Клейтон, но сейчас занимается изготовлением лекарств. Не беспокойся, скоро ты всех хорошо узнаешь.
– Как ты это все помнишь? – спросила Виктория.
Мэри лишь улыбнулась в ответ.
– Это легко – мы росли вместе с этими людьми. Кроме того, эта информация необходима в деловых разговорах. Я научу тебя всему.
Виктория посмотрела на Мэри с искренним восхищением, а потом перевела взгляд на свое платье. На ней было платье серого цвета с фижмами, которое, по уверению тети Эстер, было сшито по самой последней моде. Однако, как заметила Виктория, другие женщины носили только турнюры. Тут она поняла, что выглядит, по меньшей мере, безвкусно.
– Виктория, я не видела тебя со школьной скамьи, – улыбнулась Элизабет, ее глаза при этом скользнули по платью старой знакомой. – Ты выглядишь… точно так же, как и тогда.
Совершенно непроизвольно она подтвердила неприятные выводы Виктории. На Элизабет было прекрасное белое платье с кружевами и розами, которое подчеркивало ее фигуру и привлекало внимание каждым красивым изгибом. Ее волосы были искусно подобраны. Лицо абсолютно не нуждалось в косметике. Виктория задумалась на мгновение, зачем такой красивой женщине, как Элизабет, вообще заниматься в такой степени своей внешностью, но тут же прогнала эту завистливую, по ее мнению, мысль. Элизабет просто была прекрасной женщиной, понимающей, как привлечь к себе внимание.
– Клейтон будет так счастлив, когда увидит, что ты приехала. Я была рада узнать, что он виделся с тобой, – произнесла Элизабет.
– Да, и я была обрадована, – сказала Мэри, посмотрев на нее с любопытством. – Клейтон всегда верен друзьям, а вы были близки в школе.
Виктория густо покраснела, посмотрела сначала на пол, потом на стены и сверкающие люстры. Догадывалась ли когда-нибудь Мэри о ее подлинных чувствах? Сестра Клейтона взяла ее руку и ободряюще пожала.
Элизабет присоединилась к разговору.
– Это было так давно, – сказала она. – Виктория, позволь мне представить тебя старой гвардии. Эти женщины весьма известны в обществе. Я уверена, им будет интересно познакомиться с тобой.
Мэри согласно кивнула, и Виктория последовала за Элизабет к собравшимся. С каждым шагом она чувствовала себя все более испуганной при виде женщин в прелестных платьях и мужчин в прекрасно сшитых костюмах. Клейтон стоял около камина и, наклонив голову, слушал женщину, сидящую на пухлой софе. Он подарил подошедшим ослепительную улыбку, а потом одобрительно посмотрел на Элизабет, поддерживающую Викторию под руку.
В это время группа старых женщин прекратила разговор, и Виктория почувствовала на себе их оценивающие взгляды. Ей захотелось убежать домой, к тете Эстер и ее ежевичному вину, к тете Эмме с ее стучащей по полу тростью. Она желала оказаться где угодно, но только не здесь, в обществе, к которому она не принадлежала. Как она могла согласиться и приехать на этот вечер? Все, конечно же, из-за Клейтона. Но разве может он ей помочь?
– Марта Брукс, Винифред Биодлл, Эмилия Дрексел, это Виктория Викершем. – Элизабет грациозно улыбнулась и подвела Викторию ближе к дамам. – Вы слышали о поздравлениях Викершем? Виктория их изготовитель, – произнесла она.
Женщины открыли от изумления рты. Элизабет вдруг обратила внимание на мужчину и женщину у входа.
– О, да это Ратледжи. Мне надо с ними поговорить. Я вернусь скоро.
Она удалилась, оставив Викторию наедине с дамами.
– Так Вы и есть владелица предприятия Викершем? – спросила Эмилия, не скрывая удивления.
Виктория с робостью ответила:
– Да. Я делаю…
– Зачем лишние слова, моя дорогая? Все прекрасно знают, чем Вы занимаетесь и что такое поздравление от Викершем. – Лицо Эмилии слегка покрылось краской. Она повернулась к другим женщинам и поделилась приятным воспоминанием: – Вы помните ту милую открытку с изображением ириса, которую я получила от Джонатана в прошлом году? Несомненно, это была открытка от Викершем.
Женщины подступили ближе, в их глазах горело чувство любопытства и желание познакомиться с обладательницей такой известной фамилии.
– Так это вы делаете? – спросила Марта с волнением в голосе. – Те знаменитые стихотворения – вы их сама пишете? И где вы находите такие чудесные кружева?
– А духи? – Винифред вздохнула. – У меня в прошлом году на открытке была лилия, а в позапрошлом – розы.
– У меня были ландыши и гелиотроп, – счастливо сказала Эмилия. Она посмотрела на Викторию с уважением. – Уже сама мысль, что кто-то такой же молодой, как вы, может начать этот бизнес, достойна уважения. Я говорила мужу, что женщины так же способны в этом отношении, как и мужчины, и я, на конец, докажу свою правоту.
Все сразу же принялись говорить о Виктории, и она едва сдерживала искреннее удивление. Высший свет принял ее, все с удовольствием болтали с ней и расспрашивали о делах. Когда Виктория рассказывала о процессе изготовления поздравлений, то чувствовала к себе неподдельный интерес. Это было невероятно, но на лице Мэри, вновь подошедшей к ней, она прочитала то же изумление.
– Представляете, Мэри! Она Викершем – та самая женщина, которая делает знаменитые поздравления, – говорили ей.
– Конечно, – улыбнулась Мэри. – Виктория старый друг нашей семьи.
– Вы непременно должны приехать ко мне в воскресенье на завтрак, Виктория, – сказала Марта обрадованно. – Мэри тоже придет, все будут в восторге от знакомства с Вами. Только обещайте, что именно я представлю своим гостям Викторию Викершем.
– Буду счастлива видеть Вас у себя в пятницу вечером, – сказала Эмилия, явно недовольная тем, что ее опередила Марта. – По окончании приема мы поедем в театр.
Виктория все еще не могла поверить в свой успех. Она призналась в этом Мэри, когда та увела ее от шумной компании, предложив чашку чая и пирожные.
– Почему ты так удивлена? – спросила сестра Клейтона. – Клейтон умеет выбирать друзей. Я только не понимаю, почему ты не поддерживала с ним связи все это время. С тех пор, как брат побывал у тебя, он говорит только о тебе.
Виктория чуть не поперхнулась:
– На самом деле?
– Да, – ответила Мэри. – Я так рада, что Клейтон нашел немного времени для себя. Он настолько поглощен своей работой, у него такое доброе сердце, что он занят весь день. А с тех пор, как Клейтон начал ухаживать за Элизабет, у него вообще нет свободного времени. Я сама редко его вижу.
– Я знаю об этом, именно таким Клейтон необходим всем. – Виктория сразу же бросилась на его защиту. – Он рассказывал мне о людях, которых лечит в больнице. Они потеряли здоровье на производстве. Я не знаю, что бы они делали без него.
У Мэри появились веселые искорки в глазах.
– Я рада, что ты так считаешь. У людей высшего общества обычно нет сострадания к людям низшего класса. Мы с Клейтоном были когда-то бедными, поэтому легко понимаем проблемы рабочих. Наши родители потеряли состояние, но мы сами все вернули себе. Я думаю, Клейтон не забудет этого.
Мэри взглянула на брата, который стоял с Элизабет в противоположном конце комнаты. “Да, он был исключением во многих отношениях, – подумала она. – Но теперь появилась Виктория”.
* * *
– Разве это не чудесно, что Викторию так быстро и легко приняли, – спросил Клейтон Элизабет, когда поймал взгляд Мэри.
– Она собрала целую толпу вокруг себя. Я думаю, Виктория совершенно покорила нашу старую гвардию, – заметила Элизабет.
Она посмотрела на женщин, оживленно беседующих с Викторией. Некоторое недовольство появилось на ее хорошеньком личике, когда она увидела некогда робкую изготовительницу поздравлений смеющейся и, кажется, довольной собой. Даже Марта Брукс, казалось, была покорена Викторией, во всяком случае поток ее речи не иссякал.
– Это удивительно, – сказала Элизабет. – Кто бы мог подумать? Тем более, что в школе Виктория всегда отличалась безвкусицей.
– Я никогда не думал, что она была безвкусной, – раздраженно произнес Клейтон. – Знаешь, Элизабет, тебе стоило бы иногда сначала подумать, прежде чем что-то сказать. Виктория мой старый и хороший друг. Я часто думаю о ней.
Элизабет задумчиво посмотрела на него. Ее глаза сузились, а на лице появилась странная улыбка.
– Ты прав, Клейтон. Я должна извиниться. Ты действительно слишком много думаешь о ней, придется учитывать это.
Клейтон холодно улыбнулся ей и выпустил ее руку из своей.
– Так вот вы где, – симпатичный молодой человек улыбнулся Мэри. – Мне не терпится узнать, долго ли ты собираешься держать это чудесное создание около себя, или все же представишь гостью нам.
– Виктория, это мой кузен Филипп. У вас обоих есть что-то общее, – улыбнулась в ответ Мэри. – Виктория тоже имеет отношение к искусству.
– Вы рисуете? – спросил Филипп, не скрывая восхищения.
Виктория успела только покачать головой.
– Нет, я…
– Она известный изготовитель поздравлений ко дню Святого Валентина, – вступила в разговор Мэри.
– Вы серьезно? – молодой человек перевел взгляд с кузины на Викторию, его улыбка сделалась шире. – Я слышал, некоторые женщины говорили, что Вы пишете потрясающие любовные поэмы?
Виктория подтвердила, немного смущенная его вниманием:
– Да. Видите, Вы уже все знаете.
– Я видел их. – продолжал Филипп. – Они великолепны. Нет ничего подобного им. Как вы начинали?
Виктория с удовольствием отвечала на его вопросы. Это оказалось не трудно, гораздо легче, чем она предполагала. Общение доставляло ей наслаждение, но неожиданно она поймала взгляд Клейтона, который на этот раз был не очень приветлив.
Клейтон с Элизабет подошли к ним.
– Вам не скучно? – спросил он Викторию, поворачиваясь спиной к Филиппу.
Виктория хотела ответить, но еле сдержала смех, когда увидела гримасу на лице Филиппа.
– Я прекрасно провожу время, – поблагодарила она. – Спасибо тебе за приглашение.
– Клейтон, это было некрасиво с твоей стороны, – сказала Мэри, хотя в ее голосе проскальзывал смех. – Ты напугал кузена.
– Извини, – ответил Клейтон, а потом обратился к Виктории. – Простите, я не хотел перебивать вас. Это все из-за Филиппа, я не могу выносить его с детства.
– Клейтон не очень высоко ценит искусство, – добавила Мэри. – Он не понимает его очарования.
– Только не такое искусство, – возразил Клейтон, увидев, как Филипп показывает знакомым на Викторию.
Что-то странное было во всей этой ситуации, что-то, о чем Виктория не осмеливалась даже мечтать. Мэри одобряюще ей улыбнулась.
– Ты сделала невозможное, Виктория, – заметила Элизабет. Она выглядела красивее, чем когда-либо, хотя ее улыбка казалась натянутой. – Кажется, у тебя большой успех! Даже Филипп влюбился.
Она бросила на Клейтона многозначительный взгляд и взяла его руку в свою, давая понять этим жестом, кому он принадлежит.
– Может быть, сказать прямо сейчас? – спросил Клейтон, пытаясь изобразить радостное возбуждение.
– Да, конечно, – нетерпеливо ответила Элизабет, явно волнуясь. – Этим утром Клейтон прислал мне чудеснейшее стихотворение. Когда я прочитала его, у меня не осталось больше никаких сомнений. Я согласилась стать его женой.
Глава IV
Первой опомнилась Мэри. Посмотрев на побледневшее лицо Виктории, она взяла Элизабет за руку, как сестру, и с подчеркнутой любезностью улыбнулась ей.
– Как чудесно! Поздравляю! Когда свадьба?
– Не раньше, чем через шесть месяцев, – ответила Элизабет, не скрывая торжества. – Так много всего нужно успеть сделать. Мои родители очень счастливы. Они уже давно хотели этого.
– Могу представить, – сказала Мэри с необычной интонацией в голосе. – Они должны быть очень довольны. Клейтон хороший улов.
Улыбка Элизабет исчезла, она холодно посмотрела на Мэри:
– Да, но, говорят, и я тоже.
Клейтону становилось явно не по себе. Совершенно сбитый с толку, он смотрел на свою сестру. Наконец, Виктория разрядила обстановку:
– Я уверена, что все, в конце концов, будут очень рады, и вы будете счастливы вместе. Я сказала тете Эмме, что приеду домой рано, поэтому прошу меня извинить.
– Приглашаем тебя на свадьбу, – заявила Элизабет, приторно улыбаясь.
1 2 3 4 5 6 7 8