Следовавшая тенью чуть позади, амазонка обошла человека и медленно прошла вдоль темного кустарника, окаймляющего опушку. В одном месте она остановилась. Басанов, внимательно наблюдавший за маневрами спутницы, заметил, как девушка напряглась и положила руки на висящее за спиной оружие.
– Здесь проход и свежие следы, – донесся громкий шепот Нодьи.
Чуть пригнувшись и вглядываясь в темноту, додолка вдыхала ночной воздух. В ее руках оказались – Никита даже не заметил, как это она сделала, – короткий меч, больше напоминающий узкий удлиненный кинжал, и дротик. Басанов направился к ней, но девушка преградила ему путь древком короткого копья.
– Стой. Пахнет мертвечиной, – просипела амазонка напряженным голосом. – Как будто что-то сдохло под кустами.
– Да брось ты. – Никита, оглядывая неподвижные кусты, принюхался. – Компостом в поле надышались, а теперь и чудится. Вонища-то со всех сторон бьет.
– Нет, – твердо возразила та, – это запах гниющего мяса. Чего-чего, а такое я всегда отличу.
– Да что там, ежик какой-нибудь сдох, – пошутил человек, стараясь успокоить то ли амазонку, то ли самого себя.
– А ты все-таки арбалет подготовь, со стрелами от нежити.
Голос бесенка, материализовавшегося на опушке, хлестнул по нервам. Наконечник дротика описал в воздухе петлю и замер в метре от мохнатой фигурки. «Точно черт из табакерки», – усмехнулся Басанов.
– Эй, поосторожнее! – Бесенок боязливо отодвинулся в темную листву. – Это же я – Глузь.
– Предупреждать надо, а то ненароком продырявлю.
Острие наконечника опустилось, и Нодья раздраженно посмотрела на замершую мохнатую фигурку. Никите почему-то стало смешно – и эта подозрительная амазонка, и суетливый бесенок, и тихая, хоть вонючая, ночь – все навевало лирическое настроение. Казалось, что все происходит за гранью реальности, как на просмотре кино – ты сидишь на диване, млеешь от страшной истории, твердо уверенный, что именно с тобой ничего не произойдет, ведь это всего лишь кино. И все же...
В какой-то момент показалось, что вонь стала усиливаться, хоть никакого движения воздуха не ощущалось. Решив не пренебрегать советом грозной спутницы, Басанов извлек из чехла арбалет и, не глядя, вогнал обойму болтов в специальную выемку приклада, затем взвел рычаг и, ухмыляясь, изобразил боевую стойку:
– Сержант Басанов к бою готов.
Глузь в ответ радостно заулыбался, но додолка лишь зло стрельнула прищуренными глазами в его сторону и встала в боевую позицию.
Дальнейшие события покатились со скоростью бешеного автомобиля. Так же быстро и бестолково. Бесшумно раздвинулись ветви густых кустов, и неестественно белая, почти светящаяся на абсолютно черном фоне рука поршнем потянулась к ним.
Никита заторможено смотрел на приближающиеся изогнутые, с обломанными ногтями пальцы. Хотелось с криком рвануться назад и бежать как можно дальше, но ноги словно приросли к земле. Левая рука бесцельно шарила по поясу в поисках ножа, а об арбалете, находящемся в другой, он совершенно забыл. Ощущение собственной беспомощности начало расслаблять мышцы. Когда почти коснувшаяся его груди рука почудилась ярко-красной, Басанов очнулся. С нечленораздельным мычанием он отпрянул назад.
Мелькнуло лезвие меча, и отрубленная кисть со стуком упала на землю. В кустах зашуршало, послышались звуки, похожие на прерывистое дыхание и зубовный скрежет. Пришедший в себя Никита вскинул арбалет и выпустил болт-стрелу в темную листву. Воздух потряс громкий вой, издали донесся ответный, но более похожий на волчий.
– Там Рудольф, не стреляй. – Бесенок повис на руке, сжимавшей оружие. – Это его голос.
В подтверждение из кустов с шумом вылетел оборотень и, присев на корточки, замер.
– Да что там все-таки творится? – Окончательно придя в себя, Басанов попытался разобраться в сложившейся обстановке.
– По роще умертвия бродят. Этот уже третий, и сколько их там еще – неизвестно. – Рудольф поднял морду и посмотрел на человека. – Убить их невозможно, можно только обездвижить или на куски порвать. А так – загрызут. Еще те твари.
– Так что, здесь стоять? – Голос Нодьи сочился иронией. – Я считаю, что надо прорываться к капищу, а там разберемся.
Воинственная амазонка лихо махнула дротиком в направлении рощи. На ее измененном переходом некрасивом лице не было ни тени сомнения, глаза блестели в предвкушении боя. Додолка рвалась в драку. Сомнения одолевали лишь человека – встречаться с ходячими мертвяками, пусть даже одиночками, ему абсолютно не хотелось. Информация, вложенная дедом при родовом посвящении, касающаяся способов борьбы с различной нежитью, отличалась слишком большим разнообразием и касалась только земного мира.
– А дойдем ли? Темно, как... ну сами знаете. Зацепит ручками из-за дерева, и ку-ку, – с сомнением проговорил Никита, оглядывая боевых товарищей.
– Учуем, – возразил человек-волк, – от них дохлятиной за десятки метров несет, а если что и протянет, то мигом оторвем.
Соратники согласно кивнули в подтверждение этих слов. Бесенок, словно получив разрешение, метнулся в выломанный оборотнем в кустах проход, следом двинулись остальные.
В поисках капища Басанов полностью положился на чутье Рудольфа. Человек-волк ориентировался в ночных зарослях так, как будто шел днем по знакомой местности. Все его чувства превосходили возможности остальных участников опасного предприятия, вместе взятых на порядок, и ни разу не подвели. До скалы дошли легко, не встретив ни препятствий, ни врагов. Изредка ноздрей касался гнилостный запах, но Рудольф вел спутников в обход затаившихся в густом подлеске умертвий.
Темная вертикальная стена вознеслась ввысь и терялась в черном беззвездном небе. У подножия лес отступал на несколько десятков метров, а свободное от растительности пространство оказалось усыпанным крупным острым гравием. Никаких дорожек или других признаков входа в молчаливый в ночи монолит не наблюдалось. Никите показалось, что можно ходить вокруг скалы всю ночь, а входа в капище так и не обнаружить. Такие мысли нашли подтверждение сразу же.
Похрустывая твердыми подметками по гравию, они обошли почти половину скалы, но так ничего похожего на вход и не нашли. Каменный монолит, вблизи оказавшийся громадным, просто подавлял размерами. Если кто-то постарался спрятать дверь, то он это сделал на славу, и даже тонкий волчий нюх оказался бессилен. Способности додолки более касались воинских искусств, сам Басанов, по его мнению, вообще не обладал какими-либо талантами и умениями, а вот что представлял собой бесенок, так этот вопрос просто ставил в тупик.
Время постепенно уходило. Шорохи в окружающем скалу лесу усилились, и ожидать появления благополучно обойденной нежити оставалось недолго.
Никита растерянно взглянул на своих спутников, те с умно-унылым видом рассматривали гранитный монолит. Пытаясь припомнить все наставления Лесного Хозяина, человек сделал несколько вроде бы бесцельных шагов вдоль каменной стены и машинально провел кончиками пальцев по шероховатой поверхности. Из подножия скалы послышался звук, напоминающий тяжелый вздох, где-то, чуть дальше, скрежетнуло.
– Там!
Глузь, ловко огибая валяющиеся у подножия крупные камни, бросился вперед. Никита переглянулся с Нодьей, додолка с настороженным выражением вслушивалась в доносящиеся со всех сторон звуки.
– Стоять нельзя. Надо двигаться, иначе прижмут к стене – и хаюшки.
– Она права. – Рудольф нетерпеливо потирал кисти рук. – Я чую, как к нам приближается что-то на редкость поганое, и покойнички ходячие также где-то рядом бродят. Странно, что не лезут еще, то ли скалы боятся, то ли команды какой ждут.
– Пошли, надеюсь; что наш мелкий друг нашел нужный путь или какой-нибудь проход.
Слова человека пророческими не оказались. Едва они сделали всего несколько шагов вслед за убежавшим вперед бесенком, как тот сам выскочил навстречу. Следом за ним, издавая гамму шуршащих, скрипящих, стучащих звуков, подминая твердый гравий с размеренностью парового катка, ползло толстое ветвистое дерево. Длинные ветви, щупальцами выдвинутые вперед, непрерывно колебались и извивались, ощупывая перед собой пространство. Кривые обнаженные корни, сжимаясь, а затем расправляясь, проталкивали этого неправильного, на человеческий взгляд, представителя местной флоры вперед. Получалось у него это не слишком быстро, но и не слишком медленно.
Приостановившись возле замерших от такого зрелища попутчиков, бесенок вполголоса поделился увиденным:
– Чуть не сцапала, дубина тупорылая. Хорошо, что заметил, как дергается, а то б захавала, как короеда какого. Там, сзади, еще три штуки ползут. Сматываться надо.
Видимо почувствовав присутствие сразу нескольких то ли потенциальных жертв, то ли превосходящего численностью противника, ожившее дерево остановилось, лишь самые кончики ветвей нервно трепетали широкими разлапистыми листьями. Следом подползли еще несколько таких же созданий и с неспешностью, приличествующей их размерам, перегородили открытое пространство между лесом и скалой.
– Вот влипли! – Темпераментный бесенок озвучил общую мысль. – Спереди эти дуболомы, справа – темный вонючий лес, слева – скала. Остается только назад, если есть куда.
Места, куда пятиться, не было. Несколько таких же ползающих монстров с неторопливостью и уверенностью тяжелых танков занимали позицию поперек открытого пространства с другой стороны. Из лесу донесся торжествующий многоголосый вой.
– Пойдем на прорыв! – В руках додолки мелькнули меч и дротик.
– Погоди. – Никита придержал воинственную девушку за плечо. – Совершить глупость всегда успеем.
– Чего ждать? – заголосил бесенок. – Сошмякают в антрекот и не заметят. Даешь атаку!
Ситуация начала становиться угрожающей. Деревья-загонщики, затаившиеся в темноте умертвия, некто приближающийся в ночи, начало психоза в самом отряде – в любой момент все могло покатиться в тартарары. Никита посмотрел на беснующегося Глузя и перевел взгляд на неподвижного Рудольфа. Уловив утвердительный кивок боярина, оборотень схватил бесенка за шкирку и слегка приподнял.
– Ты тут панику не наводи. Разобраться надо, а уж потом верещать.
– Потом поздно будет, – полузадушено засипел Глузь, его верткое тельце изгибалось в немыслимых позах, стараясь вывернуться из крепкой руки человека-волка.
– Не суетись под клиентом, а то раньше времени устанешь, – добродушно упрекнул Рудольф, – потом на драку сил не хватит.
В бессмысленных препирательствах были утеряны те секунды, которых могло хватить на прорыв или отход из опасного места. Прижатые к шершавому монолиту, они уже приготовились к бою – ждать, когда медленно пододвигающаяся масса живых стволов подомнет под себя и разотрет по острым камням крепкими подвижными сучьями, смысла не было.
Никита набрал в легкие воздуха и собрался выкрикнуть команду для начала прорыва, но внезапно деревья замерли, ветви, до этого больше напоминавшие щупальца гигантского спрута, уныло повисли, толчковые корневища нелепо задрались покореженными веерами. Отпущенный оборотнем бесенок осторожно подкрался к ближайшему дереву, но никакой реакции не последовало. Ни одна из ветвей не среагировала на его приближение. Набравшись смелости, Глузь осторожно коснулся повисшего тряпкой на самом конце ветки листа. От прикосновения тот оторвался и упал на камни, по ветке пробежала легкая дрожь, и она поникла еще сильнее.
– Сдохло дубье! – радостный крик Глузя прервал хлесткий удар по камням.
Острые осколки брызнули шрапнелью во все стороны и забарабанили по гранитному монолиту, стоящим у скалы спутникам Никиты и по самим деревьям. Бесенок, чудом увернувшийся от удара и умудрившийся не попасть под летящие осколки, попискивая от пережитого страха, пополз к отпрянувшим к стене сотоварищам. Деревья опять застыли неподвижными завалами, оставив лишь узкий проход, ведущий к черному ночному лесу, откуда приближался злобный вой и осторожные шорохи множества шагов.
– Эй, дурни! Так и будете стоять? – Хриплый прокуренный голос донесся откуда-то сверху. – Залезайте сюда быстрее, пока нежить вас там не пожрала.
Хлипкая на вид деревянная лестница с легким стуком уперлась в подножие каменного массива. Первой на нее взлетела додолка и почти сразу послышался ее голос:
– Давайте сюда! Быстрее! Никита в несколько прыжков влез по шатким тонким поперечинам последним. Уже на широком уступе он глянул вниз. По проходу, образованному деревьями, к лестнице приближались ясно видимые даже в ночной темноте десятки белесых вихляющих фигур.
– Что ждешь? Тяни дробинку вверх! – Все тот же хриплый голос ударил почти в ухо.
– Что? – От неожиданности Басанов чуть не выпустил лестницу из рук. Очутившийся рядом оборотень перехватил ее за верхнюю поперечину и с силой дерганул вверх.
– Сюда укладывай, – распорядился все тот же голос.
Обернувшись, Никита увидел его обладателя. Невысокий, можно сказать приземистый, где-то метр с кепкой, мужичок, с заросшим седыми курчавыми волосами лицом, протянул руку, показывая на глубокий желоб, куда, по его мнению, нужно было уложить лестницу. За его спиной угадывался темный проем пещеры. Удовлетворенно кивнув бородой и не дожидаясь каких-либо ответных слов, мужичок ловко развернулся на месте и скрылся в чернеющей пещере. Спасенные походники, не раздумывая, ринулись следом.
Вырубленные в камне ступени вели вниз, в непроглядную темень. Уже пройдя несколько шагов, Басанов услышал, как за ними с шелестом сдвинулась часть стены и стало еще темнее, то есть вообще ничего не видно.
– Теперь можно не спешить, сюда никто не доберется. Ворота закрыты надежно. Смотрите под ноги и идите за мной. – Специфический голос неожиданного спасителя послышался снизу и перешел в глухой кашель.
Загибающийся спиралью ступенчатый спуск закончился обширным, как показалось, выдолбленным в скальном массиве, помещением. Масляные светильники, расставленные вдоль стен желтыми, слегка колеблющимися пятнами, обрамляли круглый зал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55