Раздумывая вслух, Басанова как бы подводила себя к мысли, что встречать «нежданных гостей» все-таки придется на Подворье. Пользоваться переходом из подвала она не решалась, в одиночку перетащить большую группу людей на заброшенный хутор ей казалось нереальным. Глядя на замолкшую женщину, Алексей придал голосу больше твердости:
– Елена Афанасьевна, у нас только один вариант на нынешний день, и то мы можем не успеть подготовиться. Как бы ни хотелось уйти в другое место, но встречать придется именно здесь. Возможно, нам повезет и ночь пройдет тихо, в чем я сильно сомневаюсь, вот тогда и переместимся с рассветом на Шилов хутор.
– Что ж, если ничего сделать нельзя, будем ждать да Подворье, – подытожила боярыня. – Сколько у нас осталось времени?
– Нисколько.
Ответ Феофанова, прозвучавший тревожным сигналом, стал отсчетом для подготовки к предстоящей ночи.
Город сонно замер, окунувшись в ночную тишину. Не в силах осветить всю протянувшуюся вдоль заборов улицу, редкие фонари понуро отбрасывали тусклый свет желтыми островками. Легкие шаги прошелестели подсохшей за день травой, что широкими зелеными языками вылезала на проезжую часть и не думала исчезать под колесами редких машин, старавшихся избегать ненужные дорожным и коммунальным службам улицы. За решеткой въездных ворот Подворья как бы ниоткуда появилась фигурка маленькой девочки. В нарядном аккуратном платьице с кружевными воланами, она напоминала ожившую большую куклу. Маленькая рука несмело взялась за массивное кольцо, висевшее на калитке, и из темноты послышался тонкий испуганный голосок:
– Разрешите войти. Я заблудилась и не знаю, как попасть домой. Мне холодно и страшно.
Тело овчарки, лежавшей у ног Ращупова, вздрогнуло. Собака приподняла голову и беззвучно обнажила клыки. Рука Стаса успокаивающе легла на загривок животному – пришло время встречать «гостей», но хозяевам показываться им на глаза еще рано. Составленную Алексеем и боярыней диспозицию нарушать нельзя ни в коем случае.
«А ведь похожее уже было, – почему-то подумалось участковому, – и не так давно – всего два месяца минуло». В памяти промелькнули сцены неистового натиска зомби, и по телу разлился неприятный страх, заставляя слабеть готовые к действию мышцы. Следом внутри загорелась злость: «Что-то слишком часто я становлюсь приманкой для всякой нечисти». Злость оказалась сильнее страха – Стас почувствовал уверенность и готовность к бою.
Не дождавшись ответа, девочка ударила кольцом по калитке. Дверь, слегка скрипнув, распахнулась. Легкие шаги прошелестели по двору, и почти следом за прошедшим ребенком сквозь приоткрытую решетку мелькнула тень огромной кошки. Почти слившаяся с ночью, черная лоснящаяся шкура скрывала истинные размеры зверя. Кошка мягкой тенью подошла к остановившейся посреди двора девочке. Красные угли глаз вонзились в спрятавшегося возле дома Стаса. Участковый вздрогнул, его рука уткнулась во вставшую дыбом собачью шерсть. Овчарка, словно получив неслышную команду, выскользнула из-под милицейской ладони. В несколько прыжков Пират молча настиг красноглазую кошку и, сбив ее на примятую множеством ног траву, вцепился в добычу. С этого момента ночная тишина разорвалась множеством звуков. На злое рычание вперемешку с отчаянным мяуканьем из темноты стали бесшумно выдвигаться затаившиеся в засаде люди. Девочка, не замечая подбиравшихся к ней охотников, повернулась к катающемуся по траве клубку. Оказавшийся ближе всех Феофанов ловко накинул на нее сеть. Навстречу летящей сетке в последний момент метнулись удлинившиеся скрюченные пальцы и попытались сорвать опускающийся парашютным куполом круг, состоящий из мелких светящихся ячеек, но это не помогло. Сеть, опутав тело, затянулась и вскоре превратилась в плотный кокон. Лишенный подвижности, морлок сделал шаг вперед и повалился на землю. Рядом продолжалась схватка собаки с оборотнем. Вывернувшись, в невероятном прыжке кошка, оставив в зубах овчарки клок шкуры, старалась располосовать когтями морду рычащей в яростном исступлении собаки. Два звериных тела то сталкивались, пытаясь нанести друг другу как можно больше ран, то отскакивали для того, чтобы из выгодной позиции сцепиться вновь.
Стас, стараясь продвигаться скрытно, выдвинулся к воротам, одновременно кося глазом на середину двора, где старейшина с боярыней встали над поверженным морлоком. Он увидел, как за спиной ничего не подозревающих людей возник пыльный смерч и, бесшумно плывя над землей, начал приближаться к ним. Мутная воронка раскачивалась подобно змее, выбирающей момент для броска на жертву. С другого края двора мелькнул силуэт Седова. Ведун, не останавливаясь, взмахнул рукой. Брошенный топор рассек изогнувшийся над боярыней пыльный столб. По Подворью разнесся истошный вопль, перешедший в хриплое бульканье. Из пыльного облака, венчающего навершие смерча, выпало тело.
Стас крепче сжал точно такой же топор и посмотрел на черную полосу, пересекавшую его лезвие. Басанова смогла к вечеру достать только двух змей, и Алексей напоил на закате кровью черных гадюк всего два топора. Откуда притащили таких огромных, лоснящихся черной гладкой шкурой пресмыкающихся, для участкового оставалось секретом, но старейшина заверил, что заговоренное оружие не подведет и сможет поразить любую нечисть, под какой бы личиной она ни скрывалась. Теперь оставался один змеиный топор. Оружие, врученное ведуну, успешно выполнило свою задачу и, застряв в груди выпавшей из смерча пожилой женщины, нейтрализовало колдовскую силу ведьмы. Занятые спеленатой девочкой, боярыня и Алексей, как показалось Ращупову, даже не обратили внимания на возникшую и тотчас устраненную угрозу за их спинами. Также ему казалось, что бой собаки с оборотнем не особо касается людей, склонившихся над корчащимся коконом. Маленький дамский арбалет, врученный накануне боярыней, сам скользнул в руку Участковому, и, подбираясь поближе к рычаще-мяукающему клубку, Стас попытался взять на прицел верткую тварь. Подвижный оборотень краем глаза заметил готового к выстрелу человека и старался ускользнуть с линии огня, прячась за разъяренного пса. И все-таки Пират сыграл решающую роль в противостоянии оружия и человека-кошки. Не обращая внимангия на странные действия врага, он вцепился в кошачью лапу и в этот же миг покрытая серебряными рунами стрела-болт, скользнув по собачьей голове, нашла цель. Воздух пронзил истошный кошачий вопль, перешедший в человеческий стон. Из-за забора сразу же послышался ответный крик, и отчетливый звук удаляющихся шагов быстро стих за воротами.
Размахивая топором, участковый бросился к выходу на улицу.
– Назад! – остановил его повелительный голос Ба-сановой.
Стас остановился и недоуменно оглянулся. Боярыня, возвышаясь над пойманной нечистью, погрозила пальцем:
– Со двора ни ногой. Успеем поймать – не беспокойся. Лучше вон той дурой займись.
Палец боярыни уперся в высокую черноволосую девушку, замершую перед окровавленной собачьей мордой. Черное жесткое оперение стрелы торчало диковинным цветком из правого бока, левой окровавленной рукой девушка пыталась прикрыться от направленных в ее сторону взглядов.
Держа наготове змеиный топор, Ращупов осторожно подошел к оборотню. Злая гримаса исказила лицо девушки-кошки при виде приблизившегося милиционера, здоровой рукой она попробовала дотянуться до противника, но это движение остановила овчарка. Выполняя выработанную сотнями поколений и закрепленную на генетическом уровне задачу защиты хозяина, она резко сомкнула челюсти на запястье метнувшейся руки. Слышно захрустели перекушенные кости, в чуть раскосых кошачьих глазах полыхнула невыносимая боль, но, кроме сдавленного шипения, участковый ничего не услышал. Оказавшийся рядом Пашка поступил в сложившейся ситуации единственно правильным способом – несложным заклинанием лишил сознания начавшего привставать оборотня. Затем, словно вспомнив о том, что он не только ведун, но и целитель, накинул на безвольное тело серебристую паутину и приступил к врачеванию. Выпустив из пасти жертву, собака отходить не стала – милосердия к смертельному врагу животное не ведало и с недоверием смотрело на колдующего человека. Уши Пирата напряженно трепетали. Всем своим видом овчарка выражала готовность напасть на недруга снова.
– Молодец, Пират. Сидеть. – Стас ласково потрепал животное по загривку.
Взгляды людей обратились к морлоку. Даже спеле-нутый магической сетью, он представлял проблему – ни одно из известных боярыне заклинаний на него не действовало.
– Ее надо убить, – убеждал Око Господне, обращаясь к Басановой. – И не надо смотреть на это ангельское личико. Посмотри в глаза. Сразу поймешь, какая это подлая и опасная тварь. От таких мы и призваны освобождать мир.
– Она. – ребенок, – с тоской в голосе возразила Елена Афанасьевна, – у меня рука не поднимается.
– У нее вид ребенка, а внутри сидит дьявол. Если кому мешают этические нормы, то я попрошу отойти в сторону или отвернуться.
Из-под замотанной сети послышался дрожащий детский голосок:
– Дяденька, не делайте мне больно. Меня мама с папой ищут, отпустите меня домой, пожалуйста. Я прошу вас.
Взметнувшийся в руке старейшины змеиный топор замер в верхней точке, и по старому лицу прокатилась судорога. А голосок продолжал:
– Пустите меня домой. Мне страшно здесь. Зачем вы меня связали? Отпустите меня – я очень боюсь. Я никому ничего плохого не делала.
Со страдальческим выражением лица старик опустил лезвие топора на тонкую шею девочки. У стоявшего рядом милиционера екнуло сердце, и он в бессильном ужасе закрыл глаза. На ухо зашептал срывающийся голос боярыни:
– Прости, Господи, заблудшую душу. Прости, Господи, и нас неразумных, но для тебя и во имя тебя творим подобное. Прости всех, а если и есть вина – накажи только одну меня...
Молитву Басановой заглушил свист, как будто из «девочки», как из проколотого мяча, вышел воздух. Очертания обезглавленного тела начали меняться, и через несколько минут перед глазами собравшихся предстало запутанное в сеть угловатое костистое тело, похожее на отощавшую оливковую лягушку. Рядом, вывалив длинный, трубчатый, покрытый заостренными роговыми пластинами язык, щерилась набором острых зубов девичья головка с длинными русыми волосами.
– Вот теперь все. – Феофанов поставил топор к ноге. – Говори, боярыня, что делать будем дальше.
Елена Афанасьевна, придя в себя, непонимающе посмотрела на старейшину и, словно вспомнив, что дело не доведено до конца, с разворота ткнула пальцем в оборотня:
– Теперь будем задавать вопросы.
Девушка-оборотень оказалась словоохотливой. Смерть товарок надломила ее, но настоящую информацию она стала давать лишь после того, как боярыня пообещала сохранить ей жизнь. Не вдаваясь в причины, ставшие роковыми для нескольких семей обывателей, Вера – как звали кошку-оборотня – признала главенствующую роль в кровавых событиях чердынской ведьмы, чью жизнь пресек бросок Пашкиного топора. Про морлока она пояснила, что ведьма выдавала его за свою племянницу и постоянно подчеркивала мощный магический потенциал ребенка. Про улизнувшего от схватки упыря, скривив презрительно губы, сказала, что адрес трусливой твари она скажет с удовольствием, потому что именно инициатива кровососа привела к многочисленным людским смертям и как итог – к гибели самих убийц.
– Ей хотелось зачать потомство. И нам в общем-то было наплевать на это. Но упыриха эта иноземная купила магическую парочку каким-то обещанием, и они пошли ей навстречу, – уже спокойно делилась знаниями Вера и назвала адрес кровососа.
Адрес оказался знакомым – пресловутый Центр нетрадиционных наук вновь замаячил перед ней.
– Так, девку под замок, а нам сегодня предстоит наведаться в гости, – решительно распорядилась она и выдавила злую улыбку. – Пора уничтожить это гнездо нежити. Павел, вызывай Северина с его людьми, номер телефона есть у дежурного охранника. Скажешь, что я жду через час возле универсама. А тебе, Алексей, придется остаться здесь – как бы в наше отсутствие посетители нежданные не наведались. Кто их знает. Может, соврала девка, чтобы нас из Подворья выманить. Так что бди.
Без всякого преувеличения круглосуточный универсам считался самым оживленным местом в ночном городе. Сверкающий яркими витринами и процветающий после закрытия остальных точек, работавших только в Дневном режиме, он притягивал к себе всякий люд, решивший отовариться во внеурочное время. Поговаривали, что к этому удивительно одинокому торговому ночному объекту причастен сам местный «царек», в распорядительном порядке устранивший конкуренцию со стороны других, менее покладистых фирм. Появление большого количества людей возле магазина ни у кого удивления не вызвало.
Верный воин боярыню не подвел и привел с собой сразу шестерых бойцов. Все они считались родственниками и носили одну фамилию – Бастровы. Не вылезая из машины, Басанова, выслушав доклад Северина и не тратя лишних слов, назвала адрес, по которому можно найти вампира. Заключительная часть разгрома банды нежити началась.
Роль, отводимая Стасу Ращупову на заключительном этапе, подразумевала милицейское обеспечение и подтасовку следственных материалов для райотдела. Поэтому Елена Афанасьевна строго наказала ему не вмешиваться в действия басановского «спецназа». Стас против такого решения не возражал – воины, ведомые Словом, на порядок сильнее охотников, и соревноваться с ними в боевых возможностях смысла не было.
Стас с Пашкой составили боярыне свиту. Сама Елена Афанасьевна в качестве командного пункта избрала уазик. Из окон машины, вставшей на краю улицы, обеспечивалось отличное наблюдение за действиями Бастровых.
Родичи действовали быстро и слажено. Вынырнув из тени забора, крепкие мужчины в мгновение ока проникли во двор и бесшумно окружили дом. Почти сразу же, облитые горючей смесью, веселыми огоньками вспыхнули свежевыкрашенные стены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55