– Пока что на моем счету четыре, – с гордостью ответил мальчик. – Я считаю только убитых. Если они просто падают и уползают, я их не считаю.
Это было уже чем-то вроде приглашения, даже вызова, а большего ей и не требовалось. Ветриз взяла из кучки камешек, прицелилась и метнула…
Как требушеты в Перимадее. Похоже.
– Мимо, – сказал мальчик, идеально выразив одним лишь тоном голоса то беспредельно-вечное презрение, которое питают мужчины к неспособности и непригодности женщин вести боевую стрельбу. – Моя очередь.
Он поднял камешек, посмотрел на него, потом на выбранного им паука и запустил снаряд.
– Мимо, – сказала Ветриз.
– Я и не говорил, что это легко, – хмуро ответил ее соперник.
На этот раз Ветриз применила научный подход. Она мысленно представила траекторию полета камня, ее завершающую дугу, определенную победой массы над приложенной силой. Когда вся картина отпечаталась в мозгу с такой четкостью, словно была выгравирована на внутренней стороне век, она подняла руку и… разжала пальцы.
– Вообще-то нельзя этого делать, – раздраженно сказала Ветриз. – Пауки не сделали нам ничего плохого. Это жестоко.
– Они ядовитые, – ответил мальчик. – Если укусят, ты распухнешь, почернеешь и умрешь.
– Неужели? Никогда не слышала.
– Правда, – уверил ее мальчик. – Мне друг рассказал.
– Ну, если друг… – Ветриз подобрала еще один камешек. – Тогда это наш долг. – Она размахнулась. – Вот… прямое попадание.
– Не считается. Очередь была моя.
Ветриз улыбнулась:
– А ты просто неудачник, не умеющий проигрывать. И хватит, пока я не рассказала твоей матери.
Мальчик посмотрел на нее почти с ненавистью, его глаза обвиняли ее в предательстве первой степени. Потом он пнул по камням и медленно побрел прочь. Довольная собственной ловкостью, Ветриз вернулась на крыльцо, где якобы проверяла расходную книгу. Впрочем, уйти далеко ей не удалось – на страницу упала тень. Ветриз подняла глаза.
– Ветриз Аузелл?
Она кивнула и быстро отвела взгляд, чтобы не таращиться на незнакомца, но это было слишком трудно, выше ее сил. В конце концов, перед ней впервые стоял Сын Неба.
– Я ищу вашего брата, Венарта, – сказал мужчина. – Он дома?
Ветриз покачала головой:
– Очень жаль, но он уехал. По делам. Я могу вам чем-нибудь помочь?
Незнакомец улыбнулся, снисходительно, словно предложение исходило от шестилетней девочки.
– Спасибо, но нет. У меня дело к нему.
Все друзья Ветриз прекрасно знали, что так с ней обращаться нельзя.
– Тогда вам нужна я, – с милой улыбкой произнесла она. – Пожалуйста, входите. Могу уделить вам четверть часа.
Незнакомец посмотрел на нее, но возражать не стал. Она провела его в бухгалтерию, где в это время дня никого не было, потому что служащие находились либо на складе, либо в таверне.
– Прошу прощения за беспорядок. – Ветриз повела рукой, предлагая посетителю сесть за безукоризненно чистый стол. – А теперь… что я могу для вас сделать?
Она опустилась на стул за столом Венарта. Стол этот, огромный, украшенный резьбой и невыразимо вульгарный, достался Венарту в качестве трофея, и брат Ветриз ненавидел его всей душой.
– Садитесь, пожалуйста, – сказала она, прекрасно зная, что предлагаемый гостю стул слишком низок, и над столом будет торчать лишь голова незнакомца.
Однако Сын Неба лишил ее такого удовольствия, оказавшись невообразимо высоким.
Неужели они все такие длинные?— подумала она.
– Спасибо. – Мужчина заерзал, пытаясь устроиться поудобнее, что на крохотной табуретке было принципиально невозможно. – Меня зовут Мойзин Шел, я представляю власти провинции. Нас интересует вопрос о найме нескольких кораблей.
Ветриз кивнула с таким видом, будто услышала нечто привычное.
– Понятно. Какого рода корабли вам нужны, сколько и на какой срок?
Мойзин Шел посмотрел на нее, слегка подняв бровь.
– У вас есть корабль под названием «Белка». Насколько нам известно, это двухмачтовое судно с прямым парусным вооружением, способное идти на шести узлах при попутном ветре, в каботажном плавании оно может идти в крутой бейдевинд при боковом ветре. И, если я не ошибаюсь, «Белка» берет на борт по меньшей мере сто тридцать тонн?
– О, легко, – ответила Ветриз, не имевшая ни малейшего понятия, о чем идет речь. – Какой груз вы намерены перевозить?
Мойзин Шел, похоже, не слышал ее.
– Прежде чем перейдем к следующему пункту, давайте уточним кое-какие технические детали. Прошу меня извинить, если вам это покажется излишним, но мы должны быть уверены, что ваш корабль отвечает всем требованиям нашей стороны, а уж потом заключать соглашение. Вы можете ответить на такие вопросы, или же мне нужно дождаться вашего брата?
– Никаких проблем, – твердо ответила Ветриз. – Задавайте.
– Очень хорошо. – Гость сомкнул пальцы пирамидкой. – Скажите, а как крепятся шпангоуты к флору и, если вам не трудно, из какого материала у вас бимс?
Надо отдать должное, Ветриз сумела сохранить бесстрастное выражение.
– «Белка» рабочий торговый корабль, господин Шел, а не яхта для увеселительных прогулок. Уверяю, вам не стоит беспокоиться из-за таких мелочей.
Сын Неба снова кивнул:
– И как я полагаю, форштевень и ахтерштевень врезаны в киль, да? Извините, что приходится говорить о деталях. Как я уже сказал, мне не доставляет удовольствия расспрашивать вас о таких вещах, но у нас уже возникали разного рода проблемы с недобросовестными гражданскими судовладельцами, так что некоторый печальный опыт заставляет проявлять осторожность.
– Я… – Ветриз глубоко вздохнула. – Мне трудно вот так сразу вспомнить все детали. Полагаю, что наш корабль удовлетворяет вашим требованиям. В конце концов, мой отец занимался перевозкой тканей из Коллеона в Скону еще тогда, когда вы только учились ходить. Если «Белка» за это время не рассыпалась, то можно полагать, что держится она не только за счет клея и вощеной бумаги. Однако, – добавила она поспешно, заметив, что Сын Неба сделал нетерпеливый жест, – все подтверждения я смогу получить сразу же после ее возвращения. Если желаете, можете осмотреть корабль сами. Давайте исходить из предположения, что судно отвечает вашим требованиям, и перейдем к другой стороне вопроса. Вы сказали, что корабль нужен вам для… для чего?
Губы Мойзина Шела едва заметно дрогнули.
– Я ничего не говорил, – ответил он. – Что ж, полагаю, будет разумно, если я сам, как вы предложили, осмотрю судно, когда оно возвратится. Вы можете сказать, когда это случится?
– У меня нет точных данных. – Ветриз уже решила для себя, что гость ей не нравится. – Через неделю, может быть, две. Это зависит, видите ли, от нескольких обстоятельств, в том числе…
– Конечно. – Мойзин Шел поднялся. – Я буду здесь примерно через три недели и, если «Белка» к тому времени возвратится, свяжусь с вами. Спасибо, вы были очень любезны. Извините, что оторвал вас от дел.
– Угу. – Ветриз вскочила со стула. – Если вы скажете, где вас можно будет найти, то как только корабль придет, я сразу же…
– Не утруждайте себя, – сказал Шел. – Я узнаю. И обязательно приду. До свидания.
Когда гость ушел, Ветриз откинулась на спинку стула и выругалась, что делала не очень часто. Будучи настоящей островитянкой и считая себя деловой женщиной, она знала, что должна бы радоваться перспективе заключения выгодной сделки (по крайней мере она считала, что условия должны быть хороши, хотя вопрос о деньгах и не затрагивался), но в этом Мойзине Шеле было нечто такое, от чего Ветриз пробирал неприятный холодок. Нет, тут же уверила она себя, Венарт не справился бы с делом лучше. Конечно, он улыбался бы и расшаркивался перед возможным клиентом, как идиот, но у нее не было ни малейших сомнений в его полной некомпетентности в вопросе оснастки или грузоподъемности, а шпангоуты и бимсы для него были бы такой загадкой, как и для нее.
Ладно, если только этот омерзительный тип еще вернется, пусть им занимается Вен. Пусть договаривается сам. Пожалуйста. Она покачала головой, вышла из бухгалтерии и прошла в комнату поменьше, служившую когда-то кабинетом отцу. Если только память не подводила ее очень сильно, в этой комнате должна быть книга по кораблестроению, и пусть сейчас она ничего не знает о проклятых шпангоутах, бимсах и флорах, но к тому времени, когда брат вернется, она будет это знать и с улыбкой, как будто растолковывая очевидное младенцу, скажет: «Неужели ты не знаешь, Вен? Мне казалось, что это известно всем».
Книга нашлась, и вскоре Ветриз получила нужные сведения, хотя само чтение не доставило ей ни малейшего интереса. Ну и скукотища, подумала она, повторяя про себя, что шпангоут – это поперечное ребро жесткости бортовой обшивки судна.
Когда брат пришел домой, она поспешила ввести его в курс дела, не преминув щегольнуть осведомленностью.
– Ну и ну, – сказал Венарт. – Почему бы не называть вещи своими именами? Зачем придумывать все эти дурацкие названия? И что такое ахтерштевень и этот, как его… Нет-нет, не объясняй. Знать не желаю. Если мне действительно потребуется что-то, я просто-напросто загляну в папину книгу, как это сделала ты.
Ветриз нахмурилась:
– Ладно, но ты все же скажи, что об этом думаешь?
Выражение досады на лице Венарта сменилось хитрой усмешкой.
– Деньги за хлам. Хорошие деньги, если уж на то пошло. Если они заплатят по четвертаку за тонну в неделю, то это все равно что найти серебряную жилу под полом на кухне.
Ветриз удивленно вскинула брови.
– Вот как? Похоже, это куча денег, да?
– «Белка» принимает на борт двести пятнадцать тонн, – сияя улыбкой, объяснил Венарт. – Вот и считай. А насчет всех этих технических тонкостей – забудь. Они возьмут все, что плавает. Даже пустые бочки. Как ты думаешь, почему я так быстро вернулся?
Оказывается, как рассказал Венарт, повсюду, от Ап-Иматоя до Коллеона, все только и говорят, что о намеченном походе провинции против Темрая. Дело будто бы уже решенное: главные силы будут доставлены через пролив Скона в Перимадею морем, что позволит избежать долгого и опасного перехода по суше и не дать Темраю возможности прибегнуть к его излюбленной тактике внезапных наскоков. Одним из последствий принятого плана станет необходимость примирения с Шастелом, через воды которого придется пройти флоту. В этой связи Венарт упомянул о грузе закупленной в Нагие пшеничной муки, приобретенной на основании предположения о скором запрете шастелским купцам торговать с Берлией; сделка, несомненно, хорошая… в средне– или долгосрочном плане.
– Если не удастся столкнуть все на рынок, – продолжал Венарт, – то я просто оставлю груз в бухте или даже выброшу. В конце концов, по сравнению с тем, что нам даст Империя, несколько мешков муки – сущая мелочь. К тому же я мог бы предложить ее пивоварам на Южном причале, они используют…
– Империя готовится атаковать Перимадею? – оборвала брата Ветриз. – С каких это пор?
Венарт снисходительно улыбнулся и налил себе выпивки, добавив, вероятно, по случаю хорошего настроения – ложку меда.
– Если хочешь заниматься торговыми операциями, надо держать ухо востро, – наставительно произнес он. – Подумай сама. Все было завязано на Ап-Эскатое, и любой мало-мальски сообразительный человек мог предусмотреть такой ход событий еще несколько лет назад. Благодаря нашему другу Бардасу – да благословят его боги! – Империя достигла наконец того, к чему стремилась с того времени, когда мы были еще детьми. Она получила выход к западному побережью. Теперь они здесь, и им ничего не мешает. Любопытно… Даже если бы Бардас и Город отбились от Темрая с его ордой, они столкнулись бы сейчас с угрозой полномасштабного вторжения Империи; додуматься до этого можно было и раньше.
Ветриз нахмурилась:
– Только не забывай, что если бы Город не пал, то Бардасу не пришлось бы завоевывать для Империи Ап-Эскатой.
– А, перестань. – Венарт пожал плечами. – Как ни крути, все бы тем же и закончилось. Не будь его, нашелся бы кто-то другой. Вопрос только во времени. То есть я хочу сказать, что равных Империи теперь нет, это твердо установленный факт. – Он сделал несколько глотков из кружки и откинулся на спинку стула. – А теперь пришла пора и Темраю отведать собственного снадобья. Не могу сказать, что я очень уж огорчен, как ни суди, он просто кровожадный мерзавец. И все-таки трудно избавиться от жалости к тому, за кого взялась Империя. Наверное, это примерно то же, что и знать, что у тебя смертельная болезнь.
– Не надо. – Ветриз поежилась, словно от озноба. – Все это ужасно, я даже думать ни о чем не хочу. Я говорю о людях. А тут ты еще утверждаешь, что все бесполезно.
– Понимаю, о чем ты говоришь, – сказал Венарт. – Рано или поздно так должно было случиться, и какая разница, сделают ли это варвары Темрая или Империя? С географией не поспоришь. Раз уж ты простофиля, раз уж тебе выпало жить в стратегически важном пункте, с Империей под боком, то надо быть слепым и глухим, чтобы не понимать простой истины: у тебя мало шансов до конца дней жить в мире и покое. Я лишь утешаюсь тем, что мы оказались на крохотном островке посреди моря.
Ветриз подняла голову:
– И ты считаешь, нам повезло?
– Конечно, – Венарт зевнул. – У Империи, к счастью, нет флота, поэтому им и приходится нанимать корабли. Что бы ни случилось, до нас они не доберутся. Так что волноваться не о чем, все в порядке.
– Да, – сказала Ветриз и сменила тему разговора.
– Алексий? – позвал Бардас, но его, похоже, никто не услышал.
Ему снился ставший уже привычным сон. Тот, в котором он ползал по подземным галереям. Но потом, совершенно неожиданно и беспричинно, стена вдруг обрушилась, и Бардас оказался в самом конце главного лекционного зала Академии Города в Перимадее (в месте, где он ни разу не бывал, хотя прожил там немало лет; при этом он прекрасно представлял, где именно находится). На трибуне перед громадной толпой слушателей стоял его старинный друг Патриарх Алексий, облаченный в академическую мантию.
– Я говорю сейчас о падении Ап-Эскатоя, событии, несомненно, знакомом всем вам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73