– Тогда ты еще не была такой сукой. А я не был влюблен и не скрывал этого, если ты помнишь. Пойдем, радость моя, выпьем чего-нибудь.
Пичес прикусила губу. Кажется, это самый мерзкий из приемов, которые она устраивала. Все роскошно проводят время, а она только злится.
Глядя вслед удаляющимся Фрэнки и Майку, Пичес заметила девушку, эффектно застывшую в дверях. Судя по росту, казавшемуся еще больше из-за туфель на высоченной платформе, это была какая-то манекенщица, но Пичес совершенно неизвестная. Лицо у нее было смертельно бледным, красная помада на губах казалась почти черной, глаза были густо подведены, а платиновые волосы острижены совсем коротко и торчали во все стороны. Платье ее походило на видавшую виды ночнушку какой-то шлюхи. Оно было из черного атласа и муслина, с глубоким, почти до середины груди вырезом, кое-где продранное и с подолом, который лохмотьями свисал вниз, а кое-где был разорван до бедер. Ее потрясающе длинные и стройные ноги были видны почти целиком, а черные чулки, над которыми виднелась полоска кожи, были прихвачены алыми подвязками. Да, она была похожа на какое-то беспутное, почти развратное, но божественное создание.
Все головы повернулись к ней, все разговоры смолкли.
– Пичес, прошу простить за опоздание, но этот великий парикмахер провозился со мной целую вечность, – сказала она удивительно приятным голосом. Под пристальным взглядом присутствующих она прошла через всю комнату и подошла к хозяйке. Она была словно пришелица из другой жизни.
– Эйприл!!!
– Вернее, то, что от нее осталось, дорогая. Надоело мне быть приличной девочкой. Вам нравится? – И Эйприл картинно замерла, расставив ноги в стороны и запрокинув голову. – Мне кажется, это просто божественно. Ни за что не поверите, во что мне обошлось это платье. Оно стоит почти столько же, сколько эти восхитительные туфли.
Тишина заполнилась наконец шумом голосов – каждый высказывал свое мнение. Молчали только Мод, которую словно парализовало, Фрэнки и Майк, направившиеся назад к Пичес, и Дарт Бенедикт, тут же подскочивший к Эйприл.
– Эйприл, – сказал он торопливо. – Я – Дарт Бенедикт. Ты – настоящее «Лицо сезона»! Великолепно! Гениально! Потрясающе! Прими мои поздравления! Но ты сделала только первый шаг к вершине. Я помогу тебе довести это до совершенства. Мой парижский филиал устроит тебе обложку французского «Вога», итальянского и, может быть, американского в следующем месяце, и все, что ты пожелаешь. Но действовать надо быстро. Завтра утром я к тебе заеду.
– Но… но как же Джастин? Ведь так… так нельзя поступать.
– Ничего подобного! Ведь ты работаешь для себя. А с Джастин у тебя контракт на работу с Ломбарди. Тебе надо раскручиваться немедленно. А у нее недостаточно опыта, и она не сможет сделать то, что я…
– Не разговаривай с этим человеком, Эйприл, – сказала Фрэнки, отодвигая его в сторону. – Он не имеет никакого права вести с тобой переговоры. У тебя контракт с агентством «Лоринг». Более того, после показа Ломбарди ты, возможно, будешь занята на последующие четыре года…
– Я сделаю Эйприл знаменитой через несколько дней, – перебил ее Дарт, снова придвигаясь к Эйприл. – Лоринг этого не может. Эйприл, ты же не рабыня, а Джастин даже нет здесь. А у вас, Фрэнки, хоть вы и незаменимы, нет моих связей. Значит, завтра в девять, Эйприл?
– Да… конечно… – взволнованно ответила Эйприл. – Ничего страшного не случится, если я разведаю обстановку. Кто-нибудь знает, где Мод?
– Я здесь, – ответила Мод, подходя к ним.
– Дорогая! – Эйприл обняла Мод за плечи и, внимательно посмотрев ей в глаза, поцеловала ее в губи. – Надеюсь, ты понимаешь, что все это – твоя заслуга. Без тебя у меня никогда не хватило бы на это смелости.
– Я никогда не советовала тебе менять внешность! – воскликнула Мод. Она никак не могла поверить, что Эйприл теперь не классическая красавица.
– Ты привыкнешь, дорогая. Я не изменилась и докажу тебе это, – рассмеялась Эйприл и снова поцеловала ее, медленно и с наслаждением. – Ну, разве все не так, как прежде? Послушайте, вы можете биться за меня, сколько вам будет угодно, а мы с Мод пойдем выпьем шампанского.
– Господи! – ужаснулась Фрэнки.
– Не знал, что Эйприл лесбиянка, – задумчиво проговорил Дарт Бенедикт. – Очень интересно. Старушка Мод сразу это вычислила.
– Наверное, здесь, в Париже, вода особенная, – расхохоталась Пичес. Она внимательно наблюдала за встречей двух подружек, как, впрочем, и все присутствующие. Да, прием обречен на успех. О нем будут говорить по всему городу. Завтра ее телефон будет звонить без умолку.
– Да нет же, Пичес, она всегда была ею, просто не догадывалась об этом, – возразил Дарт. – И все это как нельзя вовремя. Она вызывающе прекрасна, даже не би-, а трисексуальна, чуть зловеща и до мозга костей эротична. Мы все ищем нового направления, ждем кого-то, кто не будет второй Синди или этой пастушкой Клаудией. Эйприл будет так знаменита, что даже мне это трудно представить.
– Мне интересно, что скажет Марко, когда ее увидит, если, конечно, он соблаговолит почтить нас своим присутствием, – сказала Пичес, уже не в силах скрывать свое нетерпение.
– Он только что появился, – ответил Дарт, глядя поверх ее головы и кивком приветствуя Марко, который с Тинкер под руку направлялся к ним.
Мужчины обнялись, а рядом с ними стояли Пичес, Фрэнки и Майк. Никем не замеченный, Том Страусс выглядывал из-за спины Майка.
– Помнишь девушку, про которую я тебе рассказывал по телефону? – сказал Марко Дарту. – ~ Позволь тебе представить мою музу Тинкер Осборн. Как она тебе нравится, друг мой?
– Твой вкус улучшается, хотя я думал, что с ним уже ничего не станется, – ответил Дарт, целуя Тинкер руку. – Теперь мне понятно, из-за чего Марко сходит с ума, – добавил он, не выпуская руки Тинкер из своей и говоря так, будто они были наедине. – Мы все гадали, сможет ли он в конце концов прервать работу и привезти вас на прием. Мне совершенно очевидно, почему он не торопился, – ему просто не хотелось делиться своим восторгом с толпой малознакомых людей. Марко, ну разве можно быть таким жадным?
– Когда мужчина находит женщину своих снов, Дарт, он хочет, чтобы она всегда была рядом. Но когда эта женщина вдохновляет его к творчеству – тогда ее вообще не хочется отпускать. Руки прочь, друг мой! – сказал Марко, обнимая Тинкер за талию. – Я тебе о ней только рассказывал, а отдавать ее тебе я не собирался.
– Тогда тебе не следовало нас знакомить. Тинкер, я только что предложил Эйприл встретиться со мной завтра и поговорить насчет фотографий на обложки ведущих журналов, и она согласилась. Думаю, для вас я мог бы сделать не меньше. Не присоединитесь ли вы к нам завтра в девять? Я хочу, чтобы работники моего парижского филиала вас увидели и дали несколько советов о том, как вас лучше всего можно подать.
– У меня в десять урок танго, но я…
Том Страусс вышел из-за спины Майка и сбросил руку Марко с талии Тинкер, а потом схватил Марко за плечи и начал его сердито трясти.
– Если ты, сволочь, еще раз до нее дотронешься, я разорву тебя на части!
Марко без предупреждения толкнул Тома в грудь, а Том ответил ударом в челюсть. У Марко потекла из губы кровь, и Майк с Дартом бросились их разнимать. Им это удалось, а Фрэнки кинулась через всю комнату к Некеру и стала что-то шептать ему на ухо.
– Тинкер, – мрачно сказал Том, – где твое пальто? Мы идем домой.
– Том! Как ты смеешь так себя вести? Ты что, обезумел?
– Мы уходим, – продолжал настаивать он.
– Но… но я только что пришла! – возмущенно воскликнула Тинкер.
– Ты приходишь домой и падаешь от усталости, потому что весь день простояла на ногах. Что, ноги больше не болят?
– Нет, – ответила Тинкер со слезами на глазах – так ее обидел его грубый тон. – Ну, болят, и что? У меня всегда все болит. Но это совершенно не значит, что мне не хочется немного развлечься. Ох, Том, ты все испортил. А я так хотела тебя со всеми познакомить.
– Ничего, они переживут. Мы едем домой.
– Том, вы не можете увести мою почетную гостью, – резко заметила Пичес.
– Дама не хочет уезжать, – сказал Дарт Тому. – Может, хватит на сегодня скандалов?
– Это наш маленький возлюбленный, Дарт, – презрительно заметил Марко. – Разве ты не знаешь, они обычно ужасно ревнивые.
– Немедленно прекратите! – крикнула Тинкер, которая была уже на грани истерики. – Просто пре-кра-ти-те!..
– Все в порядке, Тинкер. – Некер подошел к ней и взял ее под руку, а Фрэнки стояла рядом. Том, Марко и Дарт замолчали, услышав его властный голос.
– А теперь прошу вас всех оставить Тинкер на несколько минут со мной наедине. Мне хочется узнать, как она справляется со своими нагрузками. – И он взглянул на Дарта. – Мистер Бенедикт, Эйприл, Тинкер и Джордан подписали со мной контракт, который заканчивается после показа Ломбарди. И я не хочу, чтобы вы их отвлекали. Вы меня поняли?
– Мсье Некер, уверяю вас, я…
– Я все сказал, мистер Бенедикт. Если, конечно, вы заинтересованы в том, чтобы вести в дальнейшем дела с моими компаниями. А теперь, Тинкер, давай пойдем в соседнюю комнату и спокойно побеседуем.
Пичес обвела взглядом оставшихся. Марко стоял, мрачно стиснув зубы, и не желал даже смотреть в ее сторону.
– Пожалуй, мне пора вернуться к роли хозяйки, – сказала она и, развернувшись, направилась к остальным гостям.
– Полк из засады? – фыркнул Дарт, обращаясь к Фрэнки. – Отличная тактика, но срабатывает только один раз. Даже Некер не может быть всегда и везде.
– Мод умрет от горя, узнав, что она пропустила, Бенедикт, – сказал Майк. – Придется мне ей все рассказать. Читатели «Цинга» придут в восторг, узнав про вашу деловую хватку.
– Главное – не переврите мою фамилию. Марко, пойдем что-нибудь выпьем.
– Наконец мы остались втроем, – сказала Фрэнки. – Том, я – Фрэнки Северино, а это Майк Аарон.
– Привет! Мне очень неловко, но я просто не мог стоять и смотреть, как эти два подонка делят Тинкер, как кусок мяса. А она даже не понимала этого… Черт, неужели так будет всегда – лесть пополам с дерьмом, неужели все всегда будут хотеть ее использовать?
– Боюсь, что эти двое мерзавцев довольно типичны, – сказал Майк грустно. – Но ведь не всегда все так, а, Фрэнки? Фрэнки! Опять она куда-то исчезла! Наверное, обиделась на меня. Пичес тоже штучка, ничего не скажешь. Ну, Том! Нет, официант, никакого шампанского. Два скотча и никакого льда.
* * *
Все! С меня хватит! Сыта по горло! Я смылась с этого проклятого приема и пошла звонить Джастин. «Слушай, – сказала я ей, – Эйприл сделала из себя какую-то межгалактическую шлюху, но я никак не могла это предотвратить. Так или иначе, но она станет открытием сезона. Но здесь Дарт Бенедикт, он пытается переманить наших девочек, и, если ты немедленно не вылетишь сюда следующим рейсом, ему это удастся. Пока что остановить его сумел только твой старик. Эйприл и Тинкер готовы были встретиться с ним хоть завтра. Как? Я сказала Некеру, что Дарт уводит твоих девочек. Отцу и этой информации достаточно. Он взял дело под свой контроль. А еще дружок Тинкер хотел убить Ломбарди, но, к несчастью, ему это не удалось. С Тинкер тоже проблемы. С ней что-то не так. Уверена я сейчас только в Джордан. Мы с тобой можем жить в одном номере. Жду тебя завтра. Пришлю машину. Собирайся».
Я была в такой ярости, что даже не стала дожидаться ее ответа и сразу же положила трубку. Я знала, что завтра же она примчится. Сколько можно перекладывать всю ответственность на меня?
Наорав на свою начальницу, я вдруг вспомнила, что прием еще не закончился и мое присутствие там необходимо. Но мне было нужно несколько минут, чтобы прийти в себя. Итак, думала я, у Майка с Пичес был роман семь лет назад, ну, это можно пережить. Но что там она говорила про других девушек? А он – он ничего не отрицал. Он сам мне говорил, что девушек у него было много, но никого из них он не любил. Не могу же я стать одной из тех, в ком он разочаровался. Остается верить, что у него ко мне что-то другое, что я именно та, которую он искал всю жизнь, иначе я испорчу все, что есть между нами. А для меня это стало смыслом жизни. Но камень на душе у меня все-таки остался.
Надавав себе кучу полезных советов, я прорыдала целых пять минут, после чего подкрасилась и вернулась на праздник. Неужели еще сегодня утром я ждала его с нетерпением?

21
Джастин смотрела на телефонную трубку так, словно усилием воли могла уничтожить ту информацию, которую только что узнала. Пытаясь оттянуть время, она стала думать о том, что Фрэнки посмела бросить трубку, даже не дождавшись ответа. Просто грохнула ее на рычаг! Бунтовать вздумала, да еще и грубить! И это после того, что она для этой нахалки сделала! Возьми девчонку на работу, опекай ее, раскрой перед ней душу, назначь ее своей правой рукой, пошли в Париж, купи ей чемоданы тряпок, благодаря которым на нее обратил внимание мужик, который иначе и не взглянул бы в ее сторону, и она отплатит тебе черной неблагодарностью и так исполнится сознания собственной значимости, что еще будет тобой командовать! «Собирайся! Я пришлю за тобой машину!» Ничего себе!
Но, как ни упоительно было перебирать все грехи Фрэнки, Джастин не могла сосредоточиться только на этом. Так что пришлось все-таки обдумывать полученную информацию. Невозможно даже представить себе, что Эйприл выбрала себе имидж шлюхи. Насчет того, что что-то случилось с Тинкер, ничего не известно – есть только подозрения Фрэнки. Ломбарди верен себе.
Так что беспокойство пока что вызывает только Дарт Бенедикт.
– Филис, – сказала Джастин, вызвав секретаршу, – закажи мне билет на ближайший самолет в Париж, а если билетов нет, скажи, что я могу стоять в проходе или сидеть в клетке в багажном отделении, где обычно перевозят собак.
Дарт Бенедикт! Этого следовало ожидать. Естественно, этот мерзавец примчался в Париж за неделю до начала показов исключительно для того, чтобы переманить ее девушек. Скольких он переманил у нее в Нью-Йорке! А диспетчеры! Кто из них сейчас делает копии компьютерных файлов, собираясь смыться под покровом ночи, унося с собой бесценную информацию?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44