Повернув голову, он обнаружил, что она смотрит на него. – Ты уже проснулся?
Доминику нужно было установить между ними небольшую дистанцию, но он не хотел ранить ее.
Лайла зевнула и, придвинувшись немного ближе, провела рукой по его груди.
– Скажи мне, – как мы покинем остров? – Перевернувшись на бок, она приподнялась на локте, чтобы видеть его глаза.
– Скорее всего, кто-нибудь приедет и заберет нас, – ответил он, чувствуя, как от ее прикосновения внутри снова пробуждается желание. – Мы будем знать это наверняка, лишь когда доберемся до Санта-Мариты и позвоним домой.
– Значит, мы направляемся в столицу? – ее беспокойство было очевидным.
– Совершенно верно. – По телу Доминика словно пробежал ток, когда ее рука скользнула по его плечу. – Безопасней всего прятаться в самом видном месте. Кроме того, это единственная точка на всем острове, где можно быстро найти катер или самолет.
Ее рука замерла.
– Самолет? – с сомнением произнесла Лайла. – А как насчет пилота?
– Он рядом с тобой.
– Ты умеешь водить самолет?
Бедро Лайлы, лежащее на его ноге, мешало ему сосредоточиться.
– ВВС расшифровывается как «вода, воздух, суша». Нас учили управлять всем, что движется.
– У тебя есть другие скрытые таланты? – с озорной улыбкой поинтересовалась Лайла.
– Иди сюда, я тебе покажу, – ответил Доминик, поднимая ее за бедра и кладя поверх себя.
Она засмеялась низким гортанным смехом, который прозвучал так сексуально, что у него начало покалывать кожу от желания.
– Нет, теперь моя очередь командовать.
Застав его врасплох, Лайла поднялась и оседлала его. Облизав губы, она начала ласкать его грудь, живот, опускаясь все ниже. Нет, только не сейчас…
– Лай, ты меня погубишь, – произнес Доминик гортанным голосом, в котором с трудом узнал свой собственный.
– По крайней мере, ты умрешь не один, – пробормотала она. Ее тело задвигалось в медленном ритме, приглашая его в свои самые сокровенные глубины. – Поверь мне, это не самый худший способ умереть.
Приглушенно застонав, он закрыл глаза и следующие несколько минут отчаянно цеплялся за соломинку, кружась в водовороте желания.
– Доминик… – прошептала Лайла. – Пожалуйста, сейчас.
Звук нежного голоса свел на нет все его усилия. Доминик безвольно открыл глаза и посмотрел на Лайлу. В лунном свете ее лицо казалось особенно прекрасным. Глаза были закрыты от восторга, волосы укрыли спину золотым плащом. Подобно человеку, застигнутому ураганом, Доминик смирился с неизбежным и погрузился в бездну наслаждения.
И остальной мир перестал существовать.
Доминик как раз заканчивал упаковывать их вещи, когда вдалеке послышался шум вертолетного винта. Выйдя на край леса, он, жмурясь от солнца, приложил козырьком ладонь к глазам и увидел вертолет марки «белл хью» с флагом Сан-Тимотео на хвосте. Он оказался намного ближе, чем ожидал Доминик. Увидев, что Лайла следует за ним, он приказал:
– Иди назад!
Кинувшись к ней, он увлек ее в тень ближайшего дерева. Когда огромная железная птица пролетела прямо над их головой, Лайла всем телом прижалась к Доминику.
– Думаешь, они ищут нас? – спросила она, когда оглушительный рев вертолета стих.
Доминик немного отстранился, сознавая, что, если бы они снялись с лагеря хотя бы на пять минут раньше, их застигли бы врасплох.
– Нет. Скорее всего, это транспортный вертолет. К тому времени, когда мы позавтракаем, он, наверное, будет уже…
Доминик осекся, услышав шум возвращающегося вертолета.
Какого черта? Он знал наверняка, что с воздуха их заметить не могли. Даже если бы люди на борту были экипированы мощными биноклями, густые кроны деревьев не позволили бы разглядеть их. Он в не меньшей степени был уверен, что и на земле сейчас никого нет поблизости. Доминик доверял своим инстинктам и почувствовал бы присутствие людей.
Это означало, что вертолет двигался по заранее заданной траектории.
Доминик пытался убедить себя, что ошибается, но, когда вертолет, пролетев четверть мили на восток, вернулся снова, все сомнения исчезли.
В замешательстве он посмотрел на Лайлу.
– Ты не хочешь сказать мне, что происходит? – спросил он, пытаясь удержаться от преждевременных выводов, хотя внутренний голос подсказывал ему, что он где-то допустил ошибку.
– О чем ты?
Увидев неподдельное замешательство на ее лице, Доминик немного успокоился. Решив, что у нее нет причины лгать, он отвернулся и стал застегивать ремни на рюкзаке.
– Я очень удивился, когда узнал, что Эль Президенте отказался выпустить тебя за деньги. Это на него не похоже. Еще больше я удивился, когда обнаружил тебя в Лас-Рокасе, а не в Санта-Марите, куда отправляют всех задержанных. Теперь вот это. Не имея на то серьезной причины, Кондеста не послал бы на твои поиски все военно-воздушные силы Сан-Тимотео. Не хочешь объяснить, что происходит? Это имеет какое-нибудь отношение к парню, с которым ты была?
Лицо Лайлы вытянулось.
– Парню? – переспросила она. – Почему ты думаешь, что я была с мужчиной?
– Так сказала твоя бабушка, – прямо ответил Доминик.
– С чего она это взяла? – Затем ее лицо прояснилось. – А! Ты, наверное, имеешь в виду Диего.
– Думаю, да.
В ее глазах загорелись искорки веселья.
– Для двенадцатилетнего мальчишки Диего слишком неотразим.
– Так он ребенок?
– Да. В качестве гостя его семьи я принимала участие в праздновании Чинцо де Майо на городской площади. Там произошел какой-то инцидент, приехала полиция, и мы потеряли друг друга в этой суматохе. Затем я узнала, что Диего задержали. Я попыталась объяснить, что мальчик ни в чем не виноват, но полицейский не стал слушать. Он ударил Диего, – с отвращением произнесла она. – Я начала возражать, за этим последовала перебранка. В результате Диего отпустили, а меня арестовали.
Ужасно. Диего оказался жертвой, Лайла – святой, а он – идиотом. Ревнивым идиотом. От этого открытия его настроение только ухудшилось.
– А вертолет? Ты мне можешь объяснить, почему они отправили на твои поиски вертолет?
Лайла скривила губы.
– Бабушка тебе объяснила, зачем я приехала сюда? – спросила она, следуя за ним, когда он поднял рюкзак и пошел в юго-восточном направлении.
Доминик оглянулся и кивнул.
– Да. Она сказала, что ты здесь, чтобы оказать материальную помощь школе.
На мгновение Лайла замолчала, затем недовольно фыркнула.
– Вероятно, она не сказала тебе, что у меня ученая степень в области международных финансов. Или что последние два года я возглавляю «Фонд Энсонов», который выделил полмиллиарда долларов на образование детей в тридцати семи странах. Здесь хорошая школа, достойная того, чтобы ее поддержали, но правительство осложнило ситуацию. Нельзя было, чтобы деньги осели в карманах у чиновников. Поэтому я поехала сама. Я только что решила подобную проблему в Восточной Африке и подумала, что справлюсь и здесь. Но не смогла. Когда я сказала Эль Президенте, что денег не будет, он разозлился. После собрания я сразу же отправилась на праздник, и там меня арестовали. У меня даже не было времени позвонить бабушке и сообщить, что в этот раз я решила не передавать деньги.
Это было разумное решение, подумал Доминик. Очевидно, Кондеста намерен во что бы то ни стало прибрать к рукам деньги Энсонов.
– Как ты думаешь, почему он постоянно увеличивает сумму залога?
– Он это делает? – удивилась она.
– Да.
– Я не знаю. Если только…
Доминик обернулся и внимательно посмотрел на нее.
– Если только что?
– Рискну предположить, что он все еще может быть расстроен из-за своего «мерседеса».
– «Мерседеса»?
Она приглушенно вздохнула, как бы извиняясь.
– Да. Я разбила его. Боюсь, что он больше не сможет на нем ездить. На следующий день меня переправили в Лас-Рокас.
– Черт возьми, Лайла, что ты имеешь в виду? – Отцепив прядь волос от ветки куста, она задумчиво ответила:
– Меня сначала держали в Санта-Марите, и я пыталась сбежать. Кондеста чрезмерно любит слушать собственный голос, так что после того, как меня поймали во второй раз…
Во второй раз?
– …он пришел ко мне, чтобы прочитать лекцию о том, как надо себя вести. И поскольку Эль Президенте считает себя дамским угодником – даже ходили слухи, что он предпочитает блондинок, – он попытался произвести на меня впечатление, пригласив на свою частную пристань и показав свои яхты, моторные лодки и новенький гидросамолет. Кажется, ему было невдомек, что в стране, где большинство людей голодает, я не одобрю подобного расточительства. – Она махнула рукой, как будто это замечание было не по существу. – Когда мы подъехали к той части здания, где меня держали, водитель помог его превосходительству выйти из машины. Затем он обошел машину, чтобы открыть мою дверцу. Обнаружив, что мотор не заглушён, я… потеряла голову.
У Доминика изогнулись брови.
– Я даже боюсь спрашивать.
– Ну, это было совсем не трудно, я просто перелезла через сиденье, нажала на газ и поехала к главным воротам. Протаранив их, я хотела повернуть, но там была женщина на велосипеде. Пытаясь объехать ее, я потеряла управление, – она вздохнула и небрежно пожала плечами, – и конец «мерседесу».
Доминик ничего не говорил, лишь пристально смотрел на нее. Лайла покраснела и отвернулась.
– Я знаю, что поступила глупо. Но я думала… Кондеста сказал мне, что бабушка отказалась платить. Мы не сошлись во мнениях насчет этой поездки, и… Значит, я ошиблась. – Она закусила нижнюю губу.
– По-моему, тебе следовало рассказать мне об этом раньше.
Лайла подняла на него глаза.
– Я сделала это. Или, по крайней мере, попыталась. Помнишь, ты еще в Лас-Рокасе спросил, откуда у меня синяки? Я начала рассказывать тебе, но…
Но я тебя прервал. Внезапно их разговор всплыл у него в памяти. Он вспомнил, каким робким был ее голос, когда она говорила об аварии.
Лайла положила ладонь ему на плечо.
– Прости, – тихо сказала она. – Я, правда, не думала, что это так важно. Если бы знала, я бы настояла на том, чтобы ты меня выслушал. Правда заключается в том, что я растерялась. К тому же тогда я уже поняла, что, даже если бы мне и удалось вырваться, мне бы некуда было деваться. Я не смогла бы покинуть страну, и моя свобода продлилась бы совсем недолго, – она невесело рассмеялась, – до тех пор, пока не заметили бы государственные флаги, свисавшие с бампера.
Вдруг Доминик осознал, что обманывал себя. У них нет будущего. Во-первых, он не из тех, кто женится. Во-вторых, он ей неровня. Так что лучше перестать заниматься самокопанием и просто насладиться временем, которое им осталось провести вместе. В конце концов, он же не собирается снова в нее влюбляться.
Если все выйдет так, как он задумал, они уже завтра покинут Сан-Тимотео.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
– Я скоро вернусь, – сказал Доминик, нежно обняв Лайлу за плечи. – Спрячься и подожди меня здесь, хорошо?
Лайла посмотрела на его красивое лицо. Они стояли на склоне, возвышающемся над узкой дорогой, которая привела бы их в небольшую деревню. Если бы это зависело от Лайлы, она бы обошла ее стороной. Но Доминик хотел раздобыть там какое-нибудь транспортное средство.
– Хорошо? – повторил он.
Поняв, что она ничего не потеряет, если будет с ним честной, Лайла покачала головой.
– Нет, не хорошо. Что, если что-нибудь случится?
– Все будет в порядке.
– Но что, если все же случится? – не унималась Лайла. Ей следовало бы радоваться тому, что она наконец сможет отдохнуть после долгих часов утомительной ходьбы. Но Лайла не хотела, чтобы Доминик уходил. – Ты же не можешь взять и угнать машину, надеясь, что никто этого не заметит.
– Я не собираюсь ничего красть, – терпеливо произнес Доминик. – Я куплю машину, заплатив в несколько раз больше, чем она стоит. Это не только обрадует продавца, но и удержит его от того, чтобы рассказать о своей удаче полиции. Даже если кто-нибудь из жителей деревни узнает об этом, к тому времени мы будем уже далеко. Доверься мне. Все будет в порядке.
Зная, что ведет себя глупо, Лайла все же снова покачала головой.
– А если нет?
Он поджал губы, но затем неожиданно согласился:
– Хорошо. Если я не вернусь к полудню, иди по дороге до Санта-Мариты. Она милях в тридцати отсюда. Когда ты окажешься там…
– Доминик, – ужаснувшись, сказала она. – Замолчи.
– В чем дело? – спросил он после короткой паузы.
– Уйти одной без тебя – это не выход. Скажи, как мне тебе помочь, если возникнут проблемы.
Доминик повернулся на каблуках.
– Ты бы это сделала? Отправилась бы меня искать?
И он еще спрашивает!
– Конечно.
На мгновение черты его лица смягчились.
– Хорошо, что тебе не придется этого делать.
– Черт побери, Доминик…
Он жестом велел ей замолчать.
– Послушай, Лайла. Ты сможешь взять нож и перерезать человеку горло? Или застрелить тех, чья единственная ошибка заключалась лишь в том, что они выполняли чей-то приказ? – Должно быть, увидев на ее лице неуверенность, он продолжил: – Если что-то случится, то либо меня нельзя будет спасти…
Лайла вздрогнула. Вероятность этого даже не приходила ей в голову.
– …либо по твоей вине у Эль Президенте будут двое заложников вместо одного. Этот парень не любит, когда кто-то встает у него на пути, и если ты думаешь, что я буду сидеть сложа руки и позволю ему обидеть тебя, ты глубоко заблуждаешься. Так что ради нас обоих, если я не вернусь к полудню, иди в Санта-Мариту и позвони по номеру, который я дал тебе раньше. Твое сообщение передадут Гейбу, и он обо всем позаботится. Договорились?
Девушка кивнула. Ей не хотелось, чтобы по ее вине Доминик подвергался риску. Собственная безопасность в данный момент волновала ее меньше всего.
– Договорились.
– Хорошая девочка, – одобрительно улыбаясь, произнес он.
До сих пор ей не часто приходилось сталкиваться с таким открытым проявлением чувств. Лайла вдруг осознала, что лучшей наградой для Доминика будет душевное спокойствие. Гордо вскинув голову, она бросила на него взгляд, достойный графини.
– Как ты меня назвал? – Его рот дернулся.
– Хорошо, беру свои слова назад. Представь, что я назвал тебя мудрой женщиной или как-то в этом роде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13