Мистер Хайд выразил недоверие. По его мнению, если акулы и были, то далеко в открытом море.– Тебя как зовут? – спросил он.– Лиз.– Помоги мне достать с полки цветок.– В горшке?– Да, тот, что в горшке.– Зачем?– Гм… Нужно.– А потом обратно ставить?– Ну… поставишь…Она тихо пробормотала: «Что только не взбредет!..», приставила стул к полке и полезла доставать альпийскую фиалку. Полка была высоко, и Лиз поднялась на цыпочки. И тотчас почувствовала, как рука мистера Хайда обхватила ее ногу и поползла выше, к коленке. Лиз замерла, обдумывая, как поступить: если сказать этой свинье «ах, что вы, не надо!» это только раззадорит его. Она сжала губы и с силой ударила Хайда ногой. Удар пришелся ему в грудь. Он вскрикнул и отскочил.– Дура! – закричал он. – Я хотел тебя поддержать, чтоб не упала…– Как Нэнси?– Что «как Нэнси»?– Поддержать за коленки?Мистер Хайд потирал ушибленное место. Лицо его накалилось жаром. Лиз поставила цветок на стол.– Вот ваш горшок, – сказала она.– Уходи…– И уйду. Но пришлю мужа. – Мужа она придумала на ходу. Очень уж хотелось напугать это противное животное. Для большего эффекта добавила: – Он вам кое-что объяснит… по своему….Вечером пришел Дэйв. Он был в белоснежной рубашке. Белки его глаз и зубы, такие же яркие, как рубашка, сверкали в улыбке.– Ребекка говорила, ты сильно устаешь, – сказал он. – Хочешь, пойдем погуляем?– Куда?– Можно к морю.– А еще куда?– В город, на площадь.– Там интересно?– Как кому.– Хорошо, пойдем…Они покинули территорию отеля. На безлунном небе проступили мелкие, как уколы булавок, звезды. Звезды мигали, появлялись и исчезали. Лиз и Дэйв шли по дороге, стиснутой с обеих сторон черной стеной деревьев с пышными кронами и освещенной через равные промежутки фонарями.– Постояльцы у тебя хорошие? – спросил Дэвид.– Всякие.– Если что не так, скажи. Помогу.– Ты их побьешь? – Он засмеялся. – Ребекка тебе рассказала про Хайда?– Я о нем еще раньше слышал, от Нэнси. Мерзкий тип.– Почему ты хочешь мне помочь?– Чтобы ты не наделала глупостей и чтобы тебя не обидели.– Но я же тебе никто!– У меня была сестра, такая вот… как ты.– Почему «была»?– Она умерла.– Извини.– Ничего. С ней поступили несправедливо, и она не выдержала… Почему ты оказалась у Энни? Только правду! То, что она подобрала тебя на улице, – эту лапшу ты уже мне на уши вешала.– Я ушла из дому.– Я догадался. Родители будут тебя искать.– Не будут. Отца нет. Он застрелился в прошлом году.– И ты оставила мать одну?– Она с моим женихом.Они как раз проходили мимо фонаря, и Дэвид вгляделся в Лиз.– С твоим женихом? Я тебя правильно понял?– Очень правильно.– И ты думаешь, – сказал он, помолчав, – тебя не станут искать?– Зачем? Теперь им хорошо, я не мешаю.Он сказал, чтобы переменить тему:– Ты когда-нибудь смотрела в морской бинокль?Лиз помотала головой.– Хочешь посмотреть? Приходи на спасательную вышку. Сид хороший парень.Они дошли до площади, центра курорта. Сам курорт, как и отель миссис Смит, был рассчитан не на кино– и прочих звезд. Те жили в собственных виллах, отгороженной от простых смертных жизнью, и городок разве что проезжали по дороге в свои поместья. Но на центральной площади было все, как и на «настоящих» курортах, но поменьше и поскромнее: рестораны, магазины, кинотеатр, гостиница… Над всеми заведениями горела реклама, и площадь выглядела празднично. По кроме казино, ночного бара и круглосуточного шопика все было закрыто. У бара проститутка, поджав ногу, как аист, курила сигарету. Лиз подумала, что, раз она тут стоит, значит, есть спрос…– Пойдем обратно, – попросила Лиз.– Тебе рано вставать?– Нет. У меня выходной. Но я хочу вернуться.Дэвид повел ее другой дорогой, мимо дорогих вилл, укрытых садами за ажурными оградами. Иногда сквозь листву прорывался одинокий свет. Было прохладно и сыро.Лиз не заметила, как очутилась перед отелем миссис Смит. Как и в первый раз, Дэйв сказал: «Беги!» и скрылся во тьме…Бекки не спала. Она ждала возвращения Лиз, чтобы сообщить новость:– Твой Хайд съехал!– Хайд? Почему?– Испугался твоего мужа. Интересовался, кто он. Я сказала: охранник в сыскном агентстве и, мол, скоро приедет! – Ребекка засмеялась.– Ну и хорошо, – сказала Лиз. – На один номер меньше убирать.– Не радуйся. Этот уехал, приедет другой. К тому же наш заработок зависит от количества гостей и занятых номеров. Так что готовься…– Завтра я выходная…– Помню.– …и не хочу ни о чем думать. Мне на все начхать. Утром пойду плавать.– Одна?– Конечно, одна! Это не танцы, чтобы требовался партнер. Зайду на вышку, посмотрю в морской бинокль – Дэйв приглашал.– Я вижу, ты освоилась.– Еще нет.Ребекка спросила насмешливо:– Еще нет?– Нет.– С тобой не соскучишься. Ложись. У тебя выходной, а мне работать.Ребекка отвернулась к стене и вскоре сонно задышала. Лиз не спала. Она вспоминала разговор с Дэйвом. Почему она разоткровенничалась с почти незнакомым человеком? Да еще сказала, из какого она города! Что, если он пожалеет мать и сообщит ей, где Лиз? Конечно, мать не станет приезжать за ней. Они с этим подонком Эдди рады, что Лиз сбежала. Но все равно не надо было говорить о своей личной жизни. Дэйв расскажет своему другу Сиду, и пойдет гулять сплетня… Глава 4Приключение на море Море было тихое, сонное, и чайки своими резкими криками будили его. Лиз оглянулась на спасательную вышку – фигура Сида не маячила. Он тоже, видно, еще спал. Лиз окунулась и сразу поплыла. Следить за ней было некому, и она все больше удалялась от берега. Устав, Лиз поворачивалась на спину, чувствуя упругость державшей ее воды. Все, что удручало и беспокоило ее, все эти Уилсоны и Хэвиленды, ее собственная прошлая и дальнейшая жизнь – все казалось сейчас незначительным. Здесь, в объятиях бескрайнего моря, Лиз была недоступна суете.Она отдыхала и снова плыла, и снова отдыхала, прикрыв глаза и доверившись морю. Однажды, лежа на спине, она встретилась с удивленным и злым взглядом чайки. Лиз приподнялась: берег был далеко, и спасательная вышка казалась игрушечным сооружением. Она подумала, что надо возвращаться, и в то же мгновение увидела, как мимо нее промелькнуло что-то большое, враждебное. Лиз вспомнились предупреждения Дэвида – акула! Страх лезвием проник в се сознание. Она понимала, что бессмысленно взывать о помощи – ее никто не услышит. Она слишком далеко заплыла. Единственная надежда на тот самый морской бинокль спасателя, о котором говорил Дэйв. Но Сид мог еще не заступить на вахту. Воображение рисовало кровавые картины…Лиз быстро заработала руками и ногами, но неожиданно почувствовала, что вода уже не поддерживает ее, как раньше, а тянет в глубину. Ей стало страшно, но она продолжала плыть, плохо соображая, приближается ли она к берегу или удаляется от него…Сверкнув белым брюхом, едва не коснувшись Лиз, мимо снова пронеслась акула. Лиз закричала.Последнее, что она услышала, был грохот, в котором почудилось что-то знакомое, но Лиз уже не могла вспомнить, что это. Огромная волна накрыла ее, потом подняла вверх, и Лиз потеряла сознание…Она открыла глаза и увидела качающееся небо. Чей-то голос радостно воскликнул:– Очнулась!..Над Лиз склонились две головы. Головы что-то говорили, о чем-то спрашивали, но Лиз поняла лишь, что спасена. Ей хотелось спать, и она снова закрыла глаза…Солнце перевалило через зенит, когда Лиз проснулась, окончательно придя в себя. Она лежала в каюте движущегося судна. Ее не беспокоило, что это за судно и куда оно направляется. Не подавать кофе молодоженам и не выслушивать высокомерную мисс Макснис не такая потеря, из-за которой стоило волноваться.Судно, судя по обстановке каюты, принадлежало богатым владельцам. Кровать – именно кровать, а не корабельная койка, – на которой лежала Лиз, шелковая рубашка, в которую кто-то одел ее, укрывавший ее пушистый плед, кресла, ковер на полу – все было дорогое. Ни у Лиз, ни у ее знакомых не было таких вещей.Сверху, с палубы, доносилась музыка и веселые голоса. На столике у кровати стоял стакан с соком. Лиз взяла его и стала пить. В каюту заглянула девушка. Увидев, что Лиз сидит, она вошла, с любопытством разглядывая спасенную.– Вам лучше, да? – спросила она, помолчала и, смущаясь, сказала: – Вы Трейси Урман?– Нет, я не Трейси… – Хотела бы знать, кто это такая? – подумала Лиз.– Вы так похожи, – разочарованно произнесла девушка.Должно быть, Трейси важная птица. Хорошо, что мы похожи, а то они не стали бы спасать меня…– Я Лиз, – сказала она.– А я Моника… Виктор сразу сказал, что ты не Трейси. Он выиграл.– Что выиграл?– Мы поспорили на сто долларов.Лиз смотрела на девушку. Ей было лет четырнадцать. Хорошенькая, с белой кожей, к которой не приставал загар, безмятежными голубыми глазами и губами, готовыми к улыбке.Лиз спросила:– Ты здесь вдвоем с Виктором?– Нет. Стив тоже, и Эллен, Мэри… Это наша компания.– Мы на яхте? – спросила Лиз.– Да. Это моя яхта. А у тебя тоже есть?– Тоже…Знала бы она со своей компанией, что я всего лишь горничная!..– В субботу у нас вечеринка, – сказала Моника. – Обязательно приходи!– Куда приходить? – осторожно спросила Лиз.У родственников Моники недалеко от соседнего приморского городка была вилла, которую они отдали в полное ее распоряжение на все лето.– Вы туда сейчас направляетесь? – спросила Лиз.– Сперва тебя отвезем.Лиз сказала, что она хотела навестить свою приятельницу. Подумав, добавила:– Она живет на вилле. – Потом еще подумала и сказала: – Вилла «Мечта», недалеко от отеля «Милена»…Моника удивилась:– И ты решилась добраться туда вплавь?– Я хорошо плаваю.Музыка на палубе умолкла. Видно, там заметили отсутствие Моники, и вся компания ввалилась в каюту. Две девушки и парни были старше хозяйки и выглядели отнюдь не наивными подростками. Лиз решила, что яхта и вилла играют не последнюю роль в их дружбе с Моникой. У этих, думала она, побасенка про виллу «Мечта» не пройдет. Чтобы не выдать себя неосторожным словом, Лиз притворилась, что у нее разболелась голова.– Виктор, – сказал Моника, – ты был прав: она не Трейси. Это Лиз. Получай свой выигрыш!Она открыла изящную сумочку из красной кожи, достала сто долларов и отдала их худому брюнету в выгоревших коричневых шортах. Ноги и руки брюнета, как и владельца черного «мерседеса», напавшего на Лиз в начале ее путешествия, поросли густой шерстью. Еще одна достопримечательность облика Виктора запомнилась ей – хищный вырез ноздрей крючковатого носа. Виктор спокойно взял деньги и сунул их в карман шортов. С лица его не сходила снисходительно-покровительственная усмешка.Второй парень – словно его подбирали по контрасту – почти альбинос, упитанный и, как часто бывает у толстяков, простовато добродушный. Зато девушки – обе крашеные блондинки, большегрудые и длинноногие – отвечали общепринятому стандарту красоты. Моника с ее «обычной» внешностью лишь подчеркивала красоту приятельниц. Неужели она не понимает, что они используют ее, думала Лиз о Монике. Да еще наверняка смеются над ней и терпят только потому, что она предоставляет яхту для их развлечений.– Но я вспомнила, – продолжала Моника, – где прежде встречала Лиз…Та напряглась. В голове металось: где она могла меня видеть? Когда? Что она сейчас скажет?– Лиз, – торжественно произнесла Моника, – была на дне рождения дяди Чарльза! И дядя Чарльз танцевал с ней. Правда, Ли? На тебе было отличное платье…Лиз едва подавила готовое вырваться «Нет! Это была не я!» Может быть, Моника вела какую-то игру и втягивала в нее Лиз? Она взглянула на компанию: лица всех четырех выражали неподдельный интерес. А Моника с подкупающей непосредственностью, будто не замечала впечатления, произведенного ее рассказом, продолжала:– Виктор, пойди к Сайрусу, пусть направляет яхту к берегу. Лиз надо попасть на виллу Робинсов…Виктор вышел из каюты.– И вы тоже. Посидите-ка на палубе, – капризно протянула Моника, обращаясь к остальным: – Я должна посекретничать с Лиз.Когда все вышли, она плюхнулась в кресло и рассмеялась.– Зачем ты им это сказала? – спросила Лиз.– Они считают меня дурочкой. – Моника уже не смеялась и говорила сердито. – Видела, как они навострились, когда я сказала про дядю Чарльза? – Она снова засмеялась.– Чарльз действительно твой дядя?– Конечно! Им очень хочется познакомиться с ним.– Почему?– С Чарльзом Болдуином?Лиз подумала, что уже слышала эту фамилию. На всякий случай спросила:– Он кто?– Ты не знаешь?!Лиз почувствовала, что допустила промашку, но отступать было поздно.– Нет, не знаю.– Он очень богатый, мультимиллионер.– Ты выдумала, что он танцевал со мной, чтобы они завидовали?– Завидовали? Да они сейчас лопаются от злости! Ты только не проговорись, что не знакома с ним.– Не проговорюсь. Но не мешало спросить у меня, согласна ли я, пусть даже в легенде, танцевать с твоим дядей?Лиз поинтересовалась, зачем Моника приглашает друзей, которые считают ее дурочкой.– Раньше они смеялись надо мной, а теперь я посмеюсь, – ответила та. – Теперь мой черед дурачить их…
Моника замолчала, вспоминая, что было «раньше». Тогда она действительно была дурочкой, потому что поверила, будто толстяк Стив влюбился в нее, но очень робок, чтобы признаться. По совету Эллен она через Виктора пригласила Стива на виллу. Тот явился с Мэри, представив ее как кузину. Они танцевали, пили отличное вино. Моника быстро опьянела. Позже она поняла, что ей подсыпали снотворное.Когда она проснулась, рядом никого не было. Моника пошла по дому, заглядывала в комнаты, сама не зная, что ищет. Она увидела их, всю четверку, в большой гостиной. Они занимались любовью. Виктор с Эллен. Об этих она давно догадалась. И Стив со своей «кузиной». Моника стояла, скрытая плотным шелковым занавесом. Она хотела убедиться, вспомнят они о ней или так и смоются, не поинтересовавшись хотя бы, проснулась ли она…Первым заговорил Виктор:– Она не проснется?– Нет, – успокоил Стив, – все предусмотрено.– Она совсем зеленая, – заметил Виктор. – Тебя это не привлекает?– Меня никогда не привлекали соплячки.– Бедная дурочка! – сказала «кузина».– Дуракам счастье, – вмешалась Эллен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20