Но вскоре вышел, неся широкий длинный ремень.– Ну, Джек! – обрадованно воскликнула Лиз. – Сейчас мы тебя потащим!Старик продел под сиденьем стула ремень, намотал один конец на свою руку, другой отдал Лиз, и вдвоем они кое-как перетащили пострадавшего в дом.Дом был просторный или казался таким из-за почти полного отсутствия мебели и удивительных для одинокого старика порядка и чистоты. Пол подметен, кровать застелена, на столе никаких объедков, немытых тарелок и всего такого прочего. Джека уложили на кровать. Старик размотал с его ноги шелковый пояс Лиз и покачал головой: нога сильно распухла.– Мне надо позвонить… – сказал Джек. – Здесь нет телефона, – сказал старик.– Но я видел у дверей аппарат!..– По нему никто не звонит, и я никому не звоню…– А если пожар? – удивилась Лиз.– Все в воле Божьей.– А работающий телефон далеко? – спросил Джек.– На бензоколонке целых два.– Это далеко?– Ей до темноты не успеть, – старик показал на Лиз, – утром дойдет. Я комнаты никому не сдаю, но вы можете заночевать…– У меня все сгорело в машине, – сказал Джек. – Я не смогу заплатить, но потом я верну обязательно.– Потом? – пробурчал старик. – Потом вы и не вспомните обо мне… как все.– А сколько вы хотите? – спросила Лиз.– Десять долларов. С едой двадцать.– Хорошо, – сказала Лиз. – Двадцать. С едой.– Пойду поищу мазь, – сказал старик.Он вышел из комнаты. Слышно было, как он за что-то стыдит собаку. Дверь отворилась, и собака вошла. Она была старая, с седой мордой и подслеповатыми глазами. Собака села посреди комнаты и стала выкусывать блох. Потом подошла к кровати, на которой лежал Джек, и неуверенно завиляла хвостом.– Она узнала тебя? – так же неуверенно и почему-то тихо проговорила Лиз.– Наверное, – сказал Джек. Он положил ладонь на голову собаки. Та стояла молча, покорно.– Ты был здесь? – спросила Лиз.– Был.– Но старик не узнал тебя!– Это было давно…– Что было давно?У Лиз округлились глаза. Интуитивно она чувствовала, что услышит невеселую историю. Иначе Джек напомнил бы о себе старику.– А если он притворяется, что забыл тебя? – спросила она.Он тоже об этом думал. При других обстоятельствах он не пришел бы в этот дом. Но сейчас у него не было выбора, и он надеялся, что спустя столько лет старик не признает в грязном, больном мужчине молодого плейбоя. А вот собака вспомнила…– Я учился с его сыном, мы дружили… Он пригласил меня посмотреть коня. Я люблю лошадей, а он уверял, что у них прекрасная лошадь…Он погрузился в воспоминания, и Лиз боялась нарушить молчание. Потом он продолжил:– Конь действительно был хорош. На следующий день после нашего приезда он решил продемонстрировать его достоинства в деле, под седлом…Джек опять умолк. На этот раз Лиз не выдержала:– И что же?– Он неудачно упал, ударился головой…– Он умер?..Джек кивнул.– Я оставался здесь до его похорон. Потом уехал.– А лошадь?– Старик ее продал. Или отдал кому-то.– И ты больше сюда не приезжал?– Нет.Ему был тягостен этот разговор. Он сказал:– Ты все-таки утром позвони. Деньги я тебе потом верну.Лиз подумала почти как старик: потом ты и не вспомнишь обо мне…Вернулся старик со склянкой. Намазал чем-то желтым и вязким ногу Джека. Сказал:– Теперь должно успокоиться. – Он немного помолчал и добавил: – Деньги сейчас.Лиз сказала:– Сперва накормите.Старик снова вышел. Лиз открыла сумку и отсчитала двадцать долларов. Когда старик принес тарелки с едой, она отдала ему плату. Не считая, он сунул доллары в карман брюк и разлил из бутылки по чашкам светлую жидкость.– Виски, – сказал он, протягивая чашку Джеку.Джек выпил залпом и закашлялся. Виски обожгло горло.– Легче? – спросил старик. Было непонятно, имел он в виду мазь или спиртное.– Да. Меньше болит. – Джек набросился на еду. Раз ест, значит, полегчало, – сказал старик, обращаясь к Лиз.Лиз с не меньшим удовольствием, чем Джек, уплетала свою порцию рагу с кар юшкой и баклажанами. Ей казалось, что ничего вкуснее она никогда не ела.– Ты тоже выпей, – сказал ей старик. Но Лиз боялась опьянеть – мало ли что! – и поэтому отказалась.После ужина она постелила одеяло и подушку, которые принес старик, на деревянной лежанке. И хотя было неудобно и твердо, уснула она как убитая.Проснулась – было светло. Сразу встретилась глазами с Джеком и поняла, что ему худо. Она вскочила.– Запиши телефон, – сказал он.Она выбежала во двор. Старик – в тех же джинсах и майке – чинил изгородь.– У вас есть ручка или карандаш? – крикнула она.Он положил на землю заостренный кол, пошел в сарай и вынес карандаш и блокнот.У него все в сарае, подумала Лиз. Он не живет в доме. Она вырвала из блокнота лист и пошла к Джеку. Продиктовав номер, тот добавил:– Скажешь, чтобы быстрее ехали… Не волнуйся, я тебе верну все деньги…Она отмахнулась: где уж ему! Лишь бы выжил. Плакали материнские доллары!Старик сказал, если идти по шоссе, через час будешь в городе. Лиз взяла сумку. Джек молчал, и она была рада, что он не спрашивал, вернется ли она. Она не хотела возвращаться, хотя он обещал, что, когда за ним пришлют машину, Лиз отвезут, куда она скажет.– Я пойду, – полувопросительно сказала она.– Позвони Энтони. Не потеряй бумажку с телефоном. – Он лежал на постели и не смотрел на нее…Было еще очень рано. Едва поднявшееся солнце еще не успело разогреться и разогреть все, что попадало под его лучи, и шоссе тянулось бесконечной влажной от рассветной росы лентой. Дорога была пустынной. Редкие машины проносились с мягким мгновенным шелестом.Идти было легко. И также легко мысли Лиз перескакивали с Джека на старика и на его странный дом, в котором, вероятно, после смерти сына он не жил, а перебрался в сарай, чтобы не вспоминать трагедию. Потом мысль возвращалась к Джеку, которому срочно нужен врач… Лиз не думала о прошлом. Прошлое было слишком плохим. А ближайшее будущее – дойти до телефона и позвонить приятелю Джека – не стоило того, чтобы о нем особо беспокоиться.Она устала, села на обочину и сняла туфли. Часов у нее не было, и она не знала, сколько времени шла. Солнце начало припекать. Машин на шоссе стало больше, но ни одна не остановилась: водители даже не глядели в ее сторону. Ну и черт с вами! – думала Лиз. Я бы и сама не села к кому попало! Она надела туфли и снова зашагала.Бензоколонка находилась при въезде в город сразу за ярким щитом, приветствующим тех, кому посчастливилось попасть в это гостеприимное место. Сама бензоколонка была украшена плакатами, рекламирующими достижения цивилизации – от зубной пасты до компьютерной техники. Разрешение разместить рекламу на территории бензоколонки приносило дополнительный доход ее хозяину – немолодому негру в шортах и ярко-желтой майке.У заправки стоял «фольксваген», в бак которого темнокожий подросток наливал бензин. Сам владелец машины разговаривал с хозяином. Лиз подошла к ним и спросила, может ли она позвонить по телефону. Хозяин бензоколонки повел ее в контору, где молодая негритянка работала на компьютере.– Она будет звонить, – сказал ей хозяин.– Хорошо, отец. – Девушка подвинула Лиз аппарат.Низ достала бумажку, где записала продиктованнный Джеком телефон, и набрала номер. Трубку взяли быстро:– Дом Бредфордов!«Джек ничего не говорил про каких-то Бредфордов, – подумала Лиз. – Наверно, гак зовут его друга».– Привет! – сказала Лиз. – Джек просил меня позвонить Энтони…– Джек?– Ну да! Энтони его приятель. Джек попал в аварию. Его машина гробанулась, у него все сгорело, а Джек не может ходить.– Простите, – перебил голос. – Кто вы такая?– Я же вам объясняю: я звоню по просьбе Джека. Он просил прислать за ним машину. По-моему, у него сломана нога.– А где он сейчас?– В доме повешенного.– Кто повесился?!– Чего вы всполошились? Никто не вешался. Джек сказал, что дом похож на какую-то картину…Неожиданно эти слова взволновали говорившего.– Называйте адрес, – потребовал он, – сейчас же выезжаю!По подсказке темнокожей девушки Лиз назвала адрес бензоколонки, потом пояснила, как от нее доехать до дома старика, и добавила:– И захватите доктора. Иначе ему придется отрезать ногу… И деньги захватите – пригодятся…Но приятель Джека уже бросил трубку, и Лиз не была уверена, что он услышал про деньги. Надо было сначала про деньги сказать, пожалела она. Эта часть разговора была ей далеко не безразлична.Она заплатила молодой негритянке за разговор и вышла на улицу. Место «фольксвагена» занял «линкольн», и тот же подросток наполнял горючим его бак. Лиз прислонилась к дереву, росшему возле бензоколонки. Она уже не была столь категорична, как прежде, в своем убеждении, что за Джеком никто не приедет. Сперва тот тип по телефону вел себя так, будто не собирается двинуться с места ради какого-то Джека. Но как услышал про картину, жутко разволновался…Лиз не хотелось снова топать в усадьбу старика: приятель Джека мог увезти его раньше, чем она придет туда. А если она и застанет их и они согласятся подбросить ее на своей машине, все равно дальше места, где она сейчас стоит, не увезут, потому что она сама не знает, куда ей надо… Вот только деньги. Хорошо бы приятель Джека отдал ей двадцать долларов: пока она начнет зарабатывать, каждый цент пригодится… Глава 2Горничная – Эй, мисс, у дерева!Это относилось к Лиз. Другой мисс ни у дерева, ни вообще возле бензоколонки не было. Ее окликала внушительная бабища, видимо, владелица дряхлого «линкольна». Сперва Лиз решила, что здесь оказалась их соседка, у которой на дверях красно-желтые стекла: такие же мощные плечи пловчихи и выпирающий живот. Но голос у соседки, несмотря на черт знает какой размер одежды, был как у котенка. А у этой почти бас, да еще будто она имеет право кричать «Эй!»Лиз без любопытства рассматривала женщину. Та, не дождавшись ответа, сама подошла и спросила без обиняков:– Ищешь работу?– А что надо делать? – Взгляд Лиз выразил заинтересованность.– Тебе сколько лет? – Женщина оценивающе разглядывала ее.– Много.– Оно и видно. – Женщина усмехнулась. – Ну вот что! Меня зовут миссис Смит, и мне нужна горничная в отель.– Здесь? – Лиз мотнула головой куда-то за спину, где должен был находиться город.– На побережье. Двести долларов в неделю. – Неплохо, подумала Лиз. – Жить можешь при отеле. Комната на двоих – с помощником повара.– С мужчиной?!– С женщиной, конечно.– Согласна, – сказала Лиз.– С гостями обходиться вежливо, предупредительно. Никаких фокусов. Поняла?– Фокусы?..Миссис Смит молчала, и Лиз решила, что владелица отеля придумывает фокус. Но та заявила:– Десять дней проработаешь – либо останешься, либо уволю. Сейчас машину заправят и поедем. Вещи есть?Лиз похлопала по сумке.Подросток вытащил из бака шланг, протер ветровое стекло и оглянулся. Миссис Смит приказала Лиз:– Иди в машину.Сама она подошла к негру в синих шортах и желтой майке. Лиз видела, как миссис Смит дает хозяину бензоколонки деньги. Потом она уселась в водительское кресло. Пробурчала: «Вырядятся, как попугаи!..» Оглянулась на заднее сиденье, где устроилась Лиз.– Зачем спряталась? Пересаживайся ко мне…Она подождала, пока Лиз переберется к ней, завела мотор и вырулила на шоссе. Вела она машину уверенно. Говорила, не поворачиваясь к Лиз:– С постояльцами чтоб никаких романов!– Это вы им скажите!– Это я тебе говорю! – отчеканила миссис Смит.Она что-то еще объяснила из устава ее отеля, но Лиз не слушала. Настроение у нее вдруг испортилось. Напрасно она не вернулась к Джеку. Все-таки интересно, кто приедет за ним? На какой машине, куда потом поедут?.. Так нет, согласилась сдуру ехать неизвестно куда, неизвестно с кем! «Я вас беру!» – мысленно передразнила она миссис Смит. Произнесла вслух:– Что-то долго мы едем.Ее будущая хозяйка промолчала. Наверно, не считала нужным разговаривать с горничной!..– Куда мы едем? – уже недовольно спросила Лиз. Миссис Смит упорно смотрела на дорогу. – Зря я поехала. – Лиз вздохнула.Машина остановилась.– Вылезай!Лиз глянула в окно. По обе стороны шоссе, до горизонта простирались зеленые поля с редкими одиночными кустами.– Ну! – поторопила миссис Смит.Если будет выталкивать силой – укушу! Лиз набычилась и покраснела.– Выходишь или передумала? – Миссис Смит скользнула взглядом по ладоням Лиз, впившимся в сиденье. Лиз заметила и разжала пальцы. – Что ты делала возле бензоколонки? – спросила хозяйка отеля.– Искала работу.– Ты там живешь?– Нет.– Откуда приехала?– Из дома.– А где твой дом?– Вы из полиции?– Кто? Я?!– А чего вы все выспрашиваете?– Я беру тебя на работу и должна знать, что ты за человек.– Я тоже хочу знать, что вы за человек, – мне у вас работать.Миссис Смит засмеялась.– Ладно, сиди. – Она раскрыла сумку, достала пакет с кукурузными хлопьями. Разорвав прозрачную, хрустящую упаковку, протянула Лиз: – Угощайся…У старика было вкусное рагу, но со вчерашнего вечера Лиз ничего не ела, и под ложечкой у нее заныло. Она набрала пригоршню хлопьев и стала жевать, с удовольствием ощущая, как легкие хлопья превращаются в нежную, сладковатую кашицу. Обе молчали. Но по безмолвному договору было заключено перемирие. Миссис Смит включила мотор «линкольна», пережившего несколько хозяев, и они продолжили путь, будто не возникало между ними никакого конфликта.Через несколько миль от шоссе отпочковалась боковая дорога, засаженная липами. Машина свернула на нее. Сразу стало прохладно, и Лиз облегченно откинулась на спинку сиденья.– Скоро приедем, – сообщила миссис Смит.Лиз была более или менее сыта; ветер, шевеливший листья деревьев, обдувал разгоряченное лицо, и она уже не жалела, что поехала. В конце аллеи миссис Смит резко повернула руль, и они очутились в десятке ярдов от моря. Освещенное солнцем, оно было спокойно, и лишь у кромки берега пошлепывали мелкие волны.Море слепило глаза, и Лиз зажмурилась:– Ух, ты!..– Ты плаваешь? – спросила миссис Смит.– Я хорошо плаваю.– Вот и поплаваешь… после дежурств.Но Лиз не обратила внимания на предупреждающую паузу. Она была захвачена открывшейся красотой. Справа от них тянулся пустынный в эти часы пляж. Слева, среди зелени деревьев, виднелись виллы из белого и розового камня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20