Ты понимаешь это? Черт возьми, кто ты такой, Брэд, чтобы оскорблять меня? Ты хоть когда-нибудь задавал себе этот вопрос?
Он не ответил. Адамово яблоко снова запрыгало у него на шее. На его холодном лице не было никакого выражения. Но Кора достаточно хорошо знала Брэда Митчелла, чтобы все прочитать в его глазах. Его бешеное отчаяние, скрытое за шестифутовой стеной льда.
Но нет, она больше не позволит себе попасться в ловушку. Никакого снисхождения. Никакой жалости к нему. Он этого не заслуживает.
– Ты ведь себя никогда ни о чем не спрашивал, не так ли? – поддразнивала его Кора. – Ты только глотал то, что тебе говорили папа с мамой. Ты – просто мистер Совершенная оболочка, но внутри ее никто не живет. – Она постучала его по груди, как стучат в дверь. – Эй! Есть здесь кто-нибудь? Нет! Мне не с кем разговаривать!
Дергающаяся мышца на челюсти Брэда была единственным признаком эмоций, которых он не мог скрыть. Кора наклонилась вперед и двинулась для нанесения удара.
– Какой позор… – пробормотала она. – А ведь по анкетным данным кажется таким хорошим! – Кора зацокала языком. – Эллен вовремя тебя разгадала. Ей повезло.
Она вдруг почувствовала на мгновение, что зашла слишком далеко и вполне могла получить воздаяние за свой безалаберно длинный язык. Брэд оттолкнул ее назад и, прижав к сушильному агрегату, впился ей в губы. Это был жесткий, карательный и вместе с тем чувственный поцелуй. Вторжение языка с привнесенным запахом виски породило в ней взрыв гнева и похоти. Секс всегда был для них дуэлью, тяжелой борьбой за господство, и поединок оставлял обоих истощенными.
Рука Брэда скользнула поверх ее живота и велосипедных шорт. Пальцы отыскали между ее ног маленькую почку, надавливая на нее через эластичную ткань. Затем он отступил назад и резко убрал руку. Кора оказалась недостаточно быстрой, чтобы отпрянуть одновременно с ним и отплатить ему по заслугам, раньше чем он увидит, что написано у нее на лице. Как легко он мог ее унизить! Глаза ее были переполнены слезами. Губы дрожали, как у девочки-подростка.
Брэд скривил рот в жестокой удовлетворенной улыбке. О, эти бычьи глаза! Доволен, что добился своего. Схватив ее руку, он прижал ее к своему выпирающему бугру под брюками.
– Одну вещь о себе я знаю четко, – сказал Брэд. – Я хочу трахать тебя. Часами. Именно так, как тебе это нравится. – Он вытащил из кармана свою визитку и заткнул Коре за лифчик, в ее ложбинку. – Позвони мне, когда переменишь мнение. Мы кое-что устроим.
«Когда в аду наступит ледниковый период!» «Когда у свиней вырастут крылья!» «Сунь себе в задницу свое предложение!» Все эти фразы были готовы сорваться с ее языка одновременно. Но время для ответного удара было упущено. Кора закрыла лицо руками. От унижения у нее пропал дар речи.
Брэд резко повернул ручку двери.
– Я буду думать о твоем прекрасном теле, – сказал он, оставляя дверь открытой. – Сегодня ночью, пока буду дрочить сам себя. Приятных сновидений, Кор.
ГЛАВА 10
Эллен схватила Саймона за руку и потянула в комнату, пока он не передумал. Что ж, если это все, что можно с него взять, она возьмет эту малость. Даже если ей придется сетовать, плакать и раскаиваться в своем безумии до конца жизни. Она закрыла за ним дверь и сказала:
– Я хочу тебя.
Голод в его глазах воззвал к ее первородному инстинкту, вызвав трепетное волнение в теле.
– Ты меня знаешь, – сказал Саймон. Я не стану говорить тебе приятных лживых слов.
– Почему ты должен их говорить? И ты прав, я действительно тебя знаю. – Эллен приложила кончики пальцев к его горячей щеке. – Я так хорошо тебя знаю, Саймон.
Он отстранился.
– Не надо. Я пришел сюда убедиться, что с тобой все в порядке, а не соблазнять тебя. Я пытаюсь делать правильные вещи, а если ты…
– Это правильная вещь, Саймон, – сказала Эллен.
Он вплел пальцы в ее волосы и откинул назад ее голову.
– Ты собиралась замуж. Но тут появляюсь я – и пошло-поехало.
– Ты ничего не понимаешь. Ты сказал, что Брэд – ошибка, и в этом ты прав, Саймон. – Эллен погладила его лицо. – Рано или поздно это кончилось бы тем же. Лучше раньше, чем позже. Ты ничего не сделал, кроме того, что напомнил мне, как это хорошо – чувствовать, когда ты кого-то действительно хочешь. Это болезненная и мучительная вещь, но хорошая.
Саймон схватил ее за запястье и оттянул ее руку от своего лица.
– Возможно, до этого напоминания ты была в лучшем положении.
Эллен покачала головой:
– Я забыла, что значит испытывать реальные чувства. Но теперь я не смогу это забыть. Назад возврата нет.
Глаза Саймона были полны сомнения.
– Эл, я не могу давать каких-либо обещаний.
Она приложила палец к его губам.
– Я знаю, что ты не можешь, – мягко сказала она. – Мне не нужны обещания. Не беспокойся, все нормально. Правда. У меня с этим все в порядке.
– Никаких слов любви не будет, – сказал Саймон. – Просто секс. И только.
Эллен убрала волосы с его лба.
– Мне не нужно, чтобы ты говорил мне слова любви. Я тебя так хорошо знаю, Саймон. Я знаю о тебе все, что мне нужно. Ты можешь вообще ничего не говорить.
– О Боже… – Он закрыл глаза и покачал головой. – И какого черта я приехал сюда! Я не собирался разрушать твою жизнь.
Эллен хотела засмеяться, но у него было такое мрачное лицо, что смех выглядел бы странно.
– Если уж разрушать мою жизнь, то по крайней мере нужно делать это надлежащим образом. А пока я получила одни разочарования и ничего из привилегий.
– Каких привилегий? – Саймон нахмурился.
Эллен потянула его в глубь комнаты.
– Я шучу, Саймон, – сказала она серьезно. – Я пытаюсь заставить тебя расслабиться. Может быть, даже улыбнуться.
– Забудь об этом, – резко сказал он. Я не вижу смысла в шутках сегодня вечером.
Ее руки обвились вокруг него, и она поцеловала его в ямку возле шеи.
– Какая женщина не захотела бы, чтобы ее жизнь разрушил мужчина, подобный тебе.
– Подобный мне? – Саймон хмуро посмотрел на нее. – А какой я мужчина?
Эллен старалась не улыбаться, но ей не удавалось.
– Неприрученный.
Он казался оскорбленным.
– Что? Значит, меня нужно учить? Господь с тобой, Эл! Неужели все так плохо? Разве я такой невежественный?
Нервическое хихиканье, рвущееся из горла, точно булькающие пузыри, могло в любой момент ее предать, обернувшись слезами. Ей удалось их побороть.
– Не надо быть таким обидчивым, Саймон. Я сказала, что ты неприрученный. Неприрученный и неприученный – это разные вещи.
Я не вижу разницы, – проворчал он. Эллен взяла его руку и потерла о свое лицо.
– Между этими понятиями такая же разница, как между щенком и лесным волком, – сказала она с притворной строгостью. – Ты приехал на мотоцикле, в своей кожаной амуниции, с развевающимися волосами, такой яркий, энергичный и сексуальный. Ты каждый раз сводишь меня с ума, когда кладешь на меня руку.
Он все еще выглядел настороженным.
– Значит, я волк – так надо это понимать? И каждая женщина должна испробовать дикого волка, прежде чем она остановится на своем будущем суженом?
– О, успокойся, – сказала Эллен. – Ты встречаешь в штыки все, что бы я ни сказала. Никакая посконность здесь ни при чем. Я хочу тебя, потому что ты Саймон Патрик Райли. Все. Точка.
Саймон поймал ее в объятия, когда она отодвинулась.
– Я просто боюсь, Эл. И поэтому делаюсь невменяемым.
Она закрыла глаза и заставила себя говорить.
– Ты не должен бояться, Саймон. Ты это знаешь. Если только ты не хочешь… если это так тебя расстраивает…
– Нет! Черт побери, нет!
Ожесточенность в его голосе заставила Эллен вздрогнуть, но он прижимал ее так плотно к себе, что у нее не было возможности отодвинуться или даже взглянуть на его лицо.
– Я хочу, – сказал он прерывающимся голосом. – Хочу так ужасно, что готов умереть за это. Даже не думай, что я не хочу. Просто… просто никогда так не думай.
– Хорошо, Саймон. Я не буду. – Эллен ткнулась носом ему в шею. – Ну, так в чем проблема? Ты хочешь – я хочу. Никакой лжи. Никаких обещаний. Никаких иллюзий.
Его темные сумрачные глаза были полны страдания, но он не сопротивлялся, когда Эллен приблизила его лицо к себе. У нее кружилась голова. Если бы не крепкие руки Саймона, ее тело, наверное, выпало бы из его объятий. Он пробежал пальцами по ее спине, ища застежку на платье.
– Ее нет, – сказала Эллен.
– Да? – Саймон поцеловал ее в шею, в плечо. Сладостное ощущение разлилось по всей поверхности спины.
– Никакой молнии нет, – пояснила Эллен. – Платье растягивается. Просто стяни его с меня, Саймон.
Он осторожно взялся за лямки на плечах и спихнул их вниз. Платье задержалось на ее лифчике, на котором не было бретелек. Саймон отступил назад.
– Теперь сама, – сказал он. – Я хочу смотреть, как ты это делаешь.
Эллен инстинктивно прижала руки к груди, чтобы не дать упасть своему бюстгальтеру. Она-то думала, что отдает себя в добровольное рабство, как шестнадцать лет назад, и что Саймон все сделает за нее, как это было тогда. Глаза его блеснули вызовом. Да, он хотел ее, но не хотел, чтобы это досталось так легко.
– Я не буду таким грубым, как прошлый раз, в доме Гаса, – сказал он тихо.
– Ты не был грубым, – сказала Эллен. У нее забегали мелкие иголочки по коже, когда она вспомнила о вчерашнем экстазе, в который Саймон вовлек их обоих. – Я знала, на что иду. Может, я была в смятении, но я понимала, что я делаю. Я не глупая.
– Я знаю, что ты не глупая. И я тоже понимал, что я делаю. Но сегодня вечером я не стану тебя обманывать. Сегодня мы будем отдавать себе полный отчет, где мы и что делаем. Никакого вранья.
Эллен скрестила на груди руки дрожа.
– Саймон, я…
– Сделай мне поблажку, дорогая. – Голос его был низкий, мягкий, искушающий. – Разденься для меня. Предложи мне себя – и обещаю, я возьму тебя.
Ну что ж. Сама напросилась. Стало быть, ей нужно набраться мужества и пройти через это, как бы она ни стеснялась.
Эллен старалась выглядеть чувственной и соблазнительной. Но она была слишком застенчива и прекрасно это сознавала. У нее покраснели щеки, руки ее дрожали. Она слышала свое тяжелое дыхание в тихой комнате, стягивая через бедра платье, которое легло на пол вокруг ее ног. Она осталась в одном лифчике, трусах и высоких, до бедер нейлоновых чулках, уронив перед собой волосы, чтобы скрыть краску.
– Не прячься за своими волосами, Эл.
Она тряхнула головой и откинула волосы на плечи, одновременно гордая и смущенная.
Саймон не сводил с нее глаз, очарованный.
– Сними все остальное.
Эллен расстегнула бюстгальтер, позволив ему упасть на пол. Потом сняла трусы – и они упали тоже. Тогда она наклонилась и медленно стянула чулки. Она подняла глаза и увидела в косоугольном зеркале свое отражение. Лицо ее пылало, глаза расширились от возбуждения.
Теперь она поняла, почему Саймон требовал от нее этот стриптиз. Он хотел достигнуть ее секретных глубин, когда она сама откроется ему. Это был ритуал обольщения, он обезоружил ее, возбудив изнутри.
– Повернись кругом, – мягким грудным голосом сказал Саймон.
Она затрепетала и повернулась, молча поднимая руки, приглашая его подойти ближе.
Наконец он приблизился и кончиками пальцев нежно коснулся ее, будто хрупкой хрустальной вазы. Она чувствовала на груди его горячее дыхание. Его мозолистые ладони деликатно поглаживали ее кожу, вызывая дрожь в теле, исторгая стон из груди. Его рука обхватила ее за грудь, затем осторожно провела вниз по животу и остановилась между ног. Эллен, тяжело дыша, вцепилась Саймону в плечи.
– Расставь ноги шире, малыш, – прошептал он. Она сделала, как ей сказали.
Саймон ласкал ее с невероятной нежностью, дразня кончиками пальцев чувствительную ложбинку по всей длине.
– Как ты хочешь, чтобы я делал дальше, Эл? – спросил он.
– Что?! – Ее пальцы еще крепче впились в сильные мышцы его плеч. – Я… я не знаю. Что бы ты ни сделал, это будет прекрасно. Все, что ты когда-либо делал, было прекрасно. Ты никогда не делал неверных движений.
– Значит, никаких заказов не будет, – вкрадчивым голосом пошутил Саймон.
– Пытаешься меня смущать, да? – накинулась на него Эллен. – Может, для начала скажешь, что у нас в меню, прежде чем я сделаю заказ.
Его зубы тотчас сверкнули в чуткой, понимающей улыбке.
– Тебе нравилось, как я вчера ласкал твою грудь, Эл? – Он наклонился и обвел языком ее сосок, легонько потягивая его зубами. – Тебе нравилось то, что я делал с тобой на мотоцикле?
– И то и другое, – нетвердо проговорила Эллен. – Мне это нравится. Но я хочу больше. Я хочу все.
Саймон обхватил ее бедра и опустился на колени, прокладывая поцелуями путь по ее животу вниз, к соблазнительной поросли, зарываясь лицом в темно-русые завитки. Его жаркое дыхание щекотало ей кожу между ног.
У нее начали дрожать и подкашиваться колени.
– Саймон!
– Что-то не так? – Он легонько потерся лицом о ее кожу, пробираясь рукой между ее трясущимися бедрами. Один палец осторожно попробовал сокрытую там мягкую плоть. Эллен ошеломленно посмотрела вниз, когда его палец проник глубже, раскрывая ее шелковистые влажные складки, отыскивая в них источник ее возбуждения.
– Все так, – дрожащим голосом выговорила она. – Просто я… просто я таю.
– Сейчас я расскажу тебе, что я хочу, – сказал Саймон. – Раздвинуть твои ноги пошире и приложиться ртом. – Он понудил ее расставить ноги, придвинув лицо к ее женскому холмику. Когда он осторожно скользнул языком внутрь, ее тело свела судорога удовольствия. – Я хочу слизывать твою влагу, – сказал он, – пока ты совсем растаешь и превратишься в озеро горячего, вкусного девственного сока. Я хочу нырнуть и купаться в нем всю эту долгую ночь – мое лицо у тебя между ног, мой язык внутри тебя.
Эллен сжала меж бедер его голову, содрогаясь.
– Остановись, – задыхаясь, сказала она.
Саймон поднял на нее глаза.
– На попятный? Испугалась?
Она неистово затрясла головой.
– Это хорошо, – сказал Саймон, – так как останавливаться уже слишком поздно.
Для устойчивости она оперлась на его широкие плечи.
– Я могу не справиться, – призналась она. – Боюсь, что я не выдержу, если ты будешь это делать.
Саймон встал с колен и повел ее к дивану.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49