Мы вернулись в ее каюту. Посреди гостиной махала гантелями Розали, она махнула нам рукой и что-то проворчала, когда мы проходили мимо.Я не очень силен по части сыска. Мне не потребовалось много времени, чтобы исчерпать все мыслимые и немыслимые вопросы, и вдруг я понял, что мой взгляд блуждает по стенам каюты Макхью. Не считая быстрого обыска, который я проводил, когда мы искали улики, я был в этой каюте впервые, а может, это и вообще был первый раз, когда кто-то посторонний, кроме Дайкстры, вошел в эту каюту.На одной стене в несколько рядов висели сертификаты в рамочках — рамочки тоже были неплохие. Они отражали довольно успешное продвижение по службе во флоте начиная с должности младшего сержанта, к этому добавлялась целая россыпь благодарностей и поощрительных грамот. Ее трудовой путь также был отражен грамотами и рекомендательными письмами с других кораблей. Она хорошо поработала на хороших кораблях.Наверное, она следила за моим взглядом, потому что задать вопрос не позволила.— Убирайся отсюда к черту, Кен, — буркнула она, глядя в пол. Впервые в ее голосе едва слышно прозвучало чувство. — Убирайся к черту.Я пересек гостиную, чтобы заглянуть к Розали. Этой необъятной женщине, самой тихой на борту и самой большой, было далеко за тридцать.Мы поговорили. Она переключилась с поднятия тяжестей на вязание, чем напомнила мне мадам Де-фарж. Я мало что знал о личной жизни Дайкстры, но после десяти месяцев, проведенных на одном корабле, не мог сказать, что о других знаю больше.Ни о ком она не могла сказать много, а о себе — меньше, чем о других, и в основном все, что она говорила, было совершенно нейтральным, что ничего толком не прояснило. Она ни о чем меня не спрашивала, и я не отважился слишком долго расспрашивать ее. Я совершенно зря потерял время.Оглядывая ее спальню, я заметил только одну неуместную вещь — фотографию маленькой девочки.— Симпатичная девочка, — похвалил я, удивляясь, почему не заметил фотографию, когда обыскивал ее каюту.Розали ничего не сказала, но повернула голову, чтобы наконец-то посмотреть на меня.— Сколько ей лет? — спросил я.— Девятнадцать, — ответила Розали. — Неделю назад исполнилось.— Очень мило, — чувствуя некоторую неловкость, пробормотал я. — Она и вправду очень хороша. А не такие старые фотографии у тебя есть?Мне показалось, что она хочет ткнуть спицей в стену. Потом она молча отложила вязанье и снова взяла одну из своих гантелей. Но железяка упала на пол. Я сидел и удивлялся — чем же я пользовался, вместо мозгов?Наконец Розали посмотрела мне в глаза:— Если тебе еще приходит в голову мысль снова жениться, выбрось ее из головы, Кен. Овчинка выделки не стоит.Потом она подняла гантели и опять начала делать упражнения, а я тихо вышел.Твердобокий дожидался меня в коридоре, чуть ли не подпрыгивая от злости. Я ему посочувствовал — Дэви Ллойд был так выбит из колеи, что испытывал настоятельную потребность на кого-нибудь разозлиться.— Черт тебя подери, — хрипло прошептал он. — Ты ходишь тут и вынюхиваешь, суешь везде свой нос и свое удостоверение отставного вояки. Так вот, это мой корабль! Если твоя проклятая подружка-вампирша не убивала Фридо, ты мне скажешь, кто его убил! Слышишь меня, а ну-ка, скажи, кто это сделал!У Берни хоть кошка была для компании.Прежде чем уйти, я долго смотрел на Дэви Ллойда. Его начало трясти, и я подумал, что он, наверное, ждет, что я ему отвечу.У меня по-прежнему было шесть подозреваемых. Семь, если считать Катарину. Восемь, если считать кошку, но кошка так и не научилась ловить свой собственный хвост, не стукаясь при этом головой о стену.Я задержался у Катарининой двери, чтобы рассказать ей, как идет расследование, а потом поспал несколько часов.Когда я выспался и заявился на мостик, Клайд как раз уползал оттуда. Спунер повернулась ко мне. Лицо ее несколько осунулось.— Тяжелая вахта? — посочувствовал я.— Привет, Кен. Еще бы, эта посудина кого хочешь доконает. Я тебе не завидую. Хотя пока все индикаторы зеленые. Но если понадобится, зови — помогу.— Прекрасно! — Я скользнул в кресло рядом с ней. — А как остальное? Клайд работает?— Старается. — Она нервно улыбнулась и пригладила волосы. — Он учит меня ботать по фене.Я озадаченно посмотрел на нее:— Что делать?— Ой, он не так это называет, он называет это жаргоном, ну, это язык, на котором воры разговаривают. Это так интересно.— Еще бы, — ответил я. Вайма Джин больше всех остальных любила поговорить, а я обычно приводил ее в хорошее настроение.— Не надо так к этому относиться, Кен, — строго сказала она. — Клайд не может взять и сразу стать другим. Удивительно наблюдать, как он меняется.— Мы не можем ждать милостей от природы, — провозгласил я, стараясь не улыбаться. — Хорошо, я дам ему шанс. Мне вообще надо быть ему благодарным — он так одевается, что никто теперь не смеется над тем, что ношу я.— Ну, не знаю, — протянула Вайма Джин, не поясняя, к чему относится ее замечание. — Чем ты занимался?Я мрачно посмотрел на нее:— По-прежнему пытался найти убийцу.И отвел взгляд, увидев, как ее глаза наполняются слезами. Она махнула рукой и поднялась.— Пока, Кен. Желаю тебе спокойной вахты. Однако спокойной вахту назвать было бы трудновато.Трансмиссия «Шпигата» и его компьютеры крайне нуждались в хорошем ремонте. Иногда с нашим корабликом случались припадки. Он приберег один и для меня. Когда на пультах во второй раз в двух разных местах загорелись красные лампочки и мне понадобилось не меньше чем четыре руки, я уже начал жалеть, что поругался с капитаном своего предыдущего корабля. Вахта тянулась долго и безрадостно, и задолго до ее окончания мне стало очень жаль, что рядом нет Катарины, чтобы хоть чем-то помочь.Меня должны были сменить Твердобокий и Бобо. Они опоздали на несколько минут, и я был изрядно разозлен, когда они наконец появились.— Эй, Дэви Ллойд, — заорал я в сторону двери, — ты готов принять вахту? Пора уже.Твердобокий осторожно просунул голову в дверь.— Привет, Дэви Ллойд, — уже тише прорычал я. — Бери своего приятеля и входи, не мешкай. Панель теперь твоя, и наконец-то у меня все индикаторы зеленые. Я уже и в журнале расписался. Самое интересное вот что: за нами идет корабль с постоянным ускорением. Через час он должен пройти мимо.— Корабль? — просипел Твердобокий. — Какой корабль?— Не знаю. Возможно, чужой. Похож на корабль Грызунов, который мы видели у Шайлера. Хочешь, спрошу? — Пока я включал рацию, откуда-то прикатился Бо-бо. — Говорит «Туфля Рустама», регистрационный номер 19 747. Назовитесь, пожалуйста.Немедленного ответа не последовало, и я встал, чтобы уступить место Берни.— Все твое, Дэви Ллойд. Что с тобой? Ты еще бледнее, чем Катарина.Дэви Ллойд выглядел так, словно с ним только что поздоровался призрак Фридо, да и Берни вдруг стал точно таким же. Я смотрел на них и качал головой. По кораблю плавало слишком много вопросов, включая необработанные изумруды и стиральный порошок.Уже на выходе я услышал ответ с другого судна.— Презренные крысы, — проворчало что-то удивительно невыразительным голосом.— Работай, Дэви. Пока, — засмеялся я и потопал по коридору. На камбузе Макхью и Дайкстра утешали огорченную чем-то Спунер. Двери отсеков с обеих сторон были настежь открыты.Но едва я собрался прикрыть дверь Спунер, как мимо моего лба, вращаясь, метеором пролетела какая-то жестянка, чтобы тут же исчезнуть в отсеке Макхью и Дайкстры. Я повернул голову и успел-таки заметить, как в дыру в боку нашего корабля с любопытством заглядывают звезды, но защитная система немедленно накрепко перекрыла выходы с обеих сторон.Дверь Спунер сорвала кожу с моей ладони, но я не стал бы на это жаловаться. Боевую ракету я могу узнать с завязанными глазами, а если бы она чуть-чуть отклонилась, то я наблюдал бы за всем происходящим уже из космоса и тогда уж точно ни на что не смог бы пожаловаться.Еще я почувствовал, как подо мной задрожала палуба. Выдав что-то глубокомысленное типа «Черт возьми!», я бросился обратно на мостик.Бо— бо замер в кресле второго пилота, закрыв лицо руками. Рядом с ним, застыв словно восковой, сидел Твердобокий. Чужой корабль приближался, готовясь выпустить следующую порцию ракет.Картину несколько скрасил по-прежнему невыразительный тонкий голос с другого корабля:— Грязные вонючие кидалы. Я вас поджарю, крысы. Готовьтесь к смерти.Я перегнулся через плечо Дэви Ллойда, взял управление на себя и задал кораблю «полный назад». "У"-каналы почему-то без возражений попали на нужное место, а на панели сразу четыре разных индикатора переменили цвет на красный. Так как наше движение вперед больше ничем не подпитывалось, чужак на полном ходу проскочил мимо.Тот корабль не был военным, но на нем стояло военное вооружение. Должно быть, они решили, что у нас есть какое-либо защитное оружие или защитное поле — иначе ракета, пролетевшая на камбузе мимо моего носа, взорвалась бы у меня прямо перед лицом. Судя по показаниям индикаторов, еще штук пять ракет влетели во второй трюм и вышли с другой стороны.— Само дружелюбие, а? — хмыкнул я, стараясь говорить спокойно, и огляделся. — Как спросил Братец Кролик у Братца Лиса: «А кто эти ребята?»Никто не рискнул ответить.— Берни! Дэви Ллойд! — Я шлепнул Твердобокого по щеке, но он никак не отреагировал. На мостик ввалились Макхью и Дайкстра, за ними появились и Спунер с Клайдом.— Какого черта… — начала было Макхью. Реакция у нее хорошая. Терпение не относится к числу ее достоинств, а когда доходит до дела, тут уж она действует без отлагательств. Наверное, Бобо увидел, как она заносит кулак, потому что умоляюще простонал:— Этот корабль в нас стрелял. Они пытались убить нас! — И это слегка увеличило продолжительность его жизни.— Боже! Мы покойники! — услышал я голос Спунер. Хорошо еще, она не успела повалиться на нас в бессознательном состоянии — Клайд подхватил ее за плечи.— Он правду говорит? — в некотором замешательстве поинтересовалась Макхью.Я подтвердил:— Мысль несколько непривычная…— Ну и что, черт возьми, мы будем делать? — потребовала ответа Макхью, переводя взгляд с Твердобокого на Бо-бо. А потом многозначительно прибавила: — Мой инструктор кое-что говорил о том, как плохо мыть окна яйцами, сваренными всмятку.Я и забыл, что она сержант запаса. У меня в го-лове словно что-то щелкнуло — наверное, потому, что по сосудам тек сплошной адреналин.— Так! — во всеуслышание объявил я. — Твердобокий, будучи единственным офицером запаса на этом судне, я поднимаю восстание. Для чего сам себя призываю в действующую армию и реквизирую твой корабль для военных целей согласно параграфу 147.2-а Общих Правил. Вылазь из кресла!" И ты, Бо-бо, тоже. Дайкстра, помоги-ка сдвинуть с мест этих снеговиков.Дайкстра, может быть, и медлительна, но уж никак не глупа. Твердобокий отлетел в сторону, как рыба, выброшенная на берег.— Макхью, ты теперь мой заместитель, занимай кресло Бо-бо. Дайкстра, вы со Спунер выгоните всех отсюда, а потом возьмете лом, выпустите Линдквист и пришлете ее сюда.— Но дверь же заварена, — напомнила Дайкстра.— Я более чем уверен, что Дэви Ллойд работал горелкой со своим обычным старанием, так что запять минут вы должны справиться. После этого спуститесь вниз и подготовьте спасательную шлюпку. Мостик опустел.— Макхью, сбрось давление во втором трюме до нуля. Нас продырявили, и сейчас мы распыляем жабий помет по всему прилегающему пространству.— Есть, кэп. Так что там другой корабль сделал — напал на нас?— Именно.— Если бы эти циркачи, которые им управляют, имели хотя бы половину нормы мозгов на всех, мы бы и сами сейчас превратились в жабий помет. Как пить дать у них маневренность выше, и скоро они вернутся. — Макхью резво щелкала переключателями.— Дай-ка подумать. Второй трюм… У нас там дыра, заделать ее мы не можем. Все это дерьмо летит вокруг нас с такой же скоростью и помогает нас обнаружить. Нагони-ка давление — пусть все к чертям вылетит. Тогда получится целое облако, и мы используем его как дымовую завесу.— Только не второй, — простонал из коридора Твердобокий.Макхью продула второй трюм.— Слышишь? У нас мыши завелись, — сообщила она мне.— Потише там! — заорал я. Потом взглянул на Макхью. — У них наверняка есть радар. Что там у нас в третьем трюме?Макхью немного подумала.— Проросшая пшеница.— Не пойдет. А в малых трюмах? В четвертом?— Пара тонн рождественской мишуры.— Отлично! Мишура! Продуй четвертый трюм!— Нет! Только не четвертый! — взмолились в один голос из коридора Твердобокий и Бо-бо.— Так что тут у вас случилось? — услышал я за спиной голос Катарины.Макхью продула четвертый трюм. Пряди мишуры завертелись вокруг оси движения корабля — и я понадеялся, что на экране радара они вполне могут сойти за силуэт корабля «Кобольд»-класса.— Господи, — ухмыльнулась Макхью, — навоз и мишура. Просто польское Рождество.Я повернулся к Катарине:— У нас проблемы. Рядом болтается какой-то корабль. Похоже, это торговец Грызунов, вооруженный не хуже крейсера. У него есть ракеты, а возможно, и пушки, и он в нас стреляет. Я продул третий и четвертый трюмы, чтобы спрятаться за дымовой завесой. Погоди-ка… — Я набрал несколько команд на корабельном компьютере, кое-что вызвал из памяти и нарисовал простую плоскую модель.— Похоже, ты хочешь насыпать им навозу на хвост, — заметила Катарина. — Чем я могу помочь?— Через минуту ты мне понадобишься на месте Макхью. Аннали, пока ты служила на действительной, ты наверняка побывала на Вулмере. Не забыла курс молодого бойца-подрывника?— Ты, грязная сексистская свинья!— Умничка. Где-то на складе у нас завалялись четыре заряда для расчистки препятствий. Подумай, как лучше связать их в веночек и к последнему прицепить пятидесятиметровый линь.— Заряды-то у нас есть, но ведь этот корабль не будет сидеть на одном месте, дожидаясь, пока мы не подвесим заряд ему на нос. Мы не сможем управлять зарядами, да и взрывчатки в каждом совсем немного — не более килограмма.— Я придумал другое. Возьми Дайкстру и Спунер и вытащите лебедку. Надо поднять в воздушный шлюз один из кислородных баллонов, повесить на него веночек и установить таймер на три минуты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44