Оставив там свой нехитрый багаж, лорд Энтони и замаскированный Клям спустились в общую гостиную. Но там никого не было. Лишь светился в углу экран старого-престарого кинокомпьютера.— Интересно, чем здесь народ занимается по вечерам? — пробормотал сэр Макдональд, изучая программу фильмов. Самому новому из них было лет пятнадцать. — Где развлекается?— Молодежь гуляет, — пожал плечами бывший страж идола. — Танцует на дискотеке. А кто постарше — или дома кино смотрят, или уже спать легли. Час-то поздний.Лорд Энтони посмотрел на наручный комп. По местному времени было ровно девять вечера. И это называется поздним часом?..— А почему тут в программе только старые фильмы? — спросил он.— Наверное, новые на имена разобрали, — пожал плечами замаскированный Клям.Лорд Энтони непонимающе уставился на своего спутника. Что значит — разобрали на имена? Какие имена? Он тут же вспомнил, что Клям уже говорил что-то о «правильных именах», которые не могут получить жена и дети изгоя…Клям, видя недоумение своего бывшего нанимателя, пустился в объяснения.
…В обычае племен мимо-помо и уша-дока было давать новорожденным имена, отбитые в бою у противника. В прежние времена это выглядело так. Мужчина, у которого родился ребенок, отправлялся на поиски имени для него. Встретив человека из другого племени, он тут же представлялся и спрашивал, как того зовут. На вопрос приходилось отвечать, иначе могли обидеться боги слов и имен, — и отвечали, хотя каждый прекрасно понимал, чем дело может кончиться. А дальше ищущий имени старался убить нового знакомца. Имя убитого считалось свободным. Конечно, могло выйти и наоборот, и погибал молодой папаша, — тогда его именем завладевал победитель. Он мог сам использовать свободное имя, а мог подарить его кому-то…— Погоди-ка, — перебил Кляма лорд Энтони. — Но ты говоришь о мужских именах! А как же женщины?— Да разве имена делятся на мужские и женские? — искренне удивился Клям, ныне временно именуемый Понтием. — Имя — оно и есть имя, при чем тут мужчины и женщины?Сэр Макдональд озадаченно уставился на бывшего стража. Вот так фокус! О таком он ни разу не слыхивал — чтобы имена были на всех одни. Во всех тех мирах, где ему случалось бывать во время многочисленных путешествий по Галактике, имена строго разделялись по половой принадлежности. А здесь… как интересно!А Клям продолжил рассказ.В позапрошлом столетии стало ясно, что добывать имена надо как-то иначе, — уж слишком сократилось население планеты. И вот один заезжий торговец предложил отличную идею. Он сказал, что имена можно брать из фильмов. Если вам понравились имена героев — переписать фильм на мини-диск и пронзить этот диск копьем в укромном местечке, а потом закопать, как прежде закапывали тела людей, у которых забирали имена. А чтобы никто больше не мог воспользоваться уже взятым именем — стереть фильм из памяти местной киносети. В последние годы рождаемость сильно повысилась — и потому новых фильмов в кинокоммпьютерах почти нет.— С ума сойти, — пробормотал лорд Энтони, выслушав Кляма. — Какая грандиозная идея! Да этому торговцу надо было памятник поставить! Надеюсь, его наградили как следует?— Конечно, — ухмыльнулся Клям. — У него было красивое имя. И оно досталось не кому-нибудь, а сыну вождя племени мимо-помо. Правда, потом оно перешло к уша-дока, но позже снова вернулось к нам. Нашего главного жреца зовут Аркашей. Глава десятая Бега должны были начаться в полдень. Лорд Энтони, как ни старался, не мог себе представить улиток-спринтеров. И от этого его еще сильнее разбирало любопытство.Они с Клямом вышли из пансиона загодя, в десять часов, чтобы занять места получше. Клям объяснил, что никаких билетов на зрелища у племени мимо-помо не бывает, а места иной раз добывают даже и в драке. Но, похоже, за время скитаний бывший страж идола немного подзабыл, насколько его соотечественники любят зрелища. Не только свободных мест не осталось к половине одиннадцатого утра, но и просто подойти к местному стадиону оказалось практически невозможно. Вокруг невысоких трибун, окружавших овальное поле, бурлила толпа.— Черт побери, Клям, да они что, с ночи места заняли? — сердито воскликнул сэр Макдональд, отпихивая от себя какого-то беспризорного кавра, затесавшегося в толпу. — Отстань ты от меня, верблюд недоделанный!Кавр обиделся. Взбрыкнув всеми шестью ногами разом, он раскидал в стороны окружавших его людей, освободив себе пространство для маневра, — и, недолго думая, бросился на лорда Энтони. Лорд, завизжав, с невиданной прытью метнулся в сторону — и оказался прав. Кавр смачно плюнул, угодив струей липкой слюны в то место, где вот только что стоял его обидчик. Кавр взревел и собрался повторить атаку, но тут его скрутили опомнившиеся мимо-помо. К этому времени подоспел и хозяин кавра, тут же начавший громко выяснять, кто сглазил его скакуна. До сих пор, дескать, его Коко в жизни никого не оплевал, отличаясь редкой благоразумностью, а тут вдруг… Лорд Энтони счел за лучшее исчезнуть с места происшествия.Им с Клямом все же удалось протиснуться к трибунам, но никакой надежды завоевать себе кусок скамьи не было. И вдруг…— Милорд, я занял для вас два места, — услышал лорд Энтони до боли знакомый вежливый баритон. Он нервно оглянулся. За барьером почти рядом с ним, в первом ряду, гордо восседал его дворецкий Лорримэр, а по обе стороны от него цеплялись за скамью два каких-то чумазых мимо-помо с жиденькими «ирокезами» на лысых головах.— Лорримэр, — вздохнул сэр Макдональд, не находя в себе сил обругать преданного слугу. — Опять ты… а это кто такие?— Я заплатил им, чтобы они посидели тут до вашего прихода, милорд, — пояснил Лорримэр. — Теперь они уйдут, а вы и мистер Клям сможете сесть.Лорд Энтони не заставил себя уговаривать. Перемахнув через барьер, он спокойно уселся на место, освобожденное чумазым мимо-помо. Второй держатель скамьи тоже незаметно исчез, Лорримэр передвинулся, и Клям сел в середину. Операция прошла настолько быстро, что никто из толпившихся вокруг зрителей не успел покуситься на освободившиеся места. А что занято — то занято. В этом смысле порядок на стадионе был строгим. И за его соблюдением присматривали несколько десятков стражей порядка, вооруженных тяжелыми длинными дубинками.Теперь лорд Энтони наконец-то сумел осмотреть стадион. И заметил, что все устроено просто замечательно. Справа и слева, в концах овала, трибуны прерывались воротами, предназначенными не для прохода зрителей, а для выхода спортсменов, насколько мог понять лорд Энтони. В центральной части поля виднелись десять параллельных беговых дорожек длиной метров в тридцать с небольшим. Где старт, где финиш, лорд Энтони определить не смог, не умея читать на языке мимо-помо, да это было и неважно. Начнутся бега — видно будет. Но кто побежит? Дистанция невелика, но если ее будут преодолевать улитки… сколько же времени уйдет на один забег, если обычным улиткам придется проползти двадцать метров?Только сэр Макдональд собрался подробнее расспросить Кляма об условиях соревнований и о том, где тут тотализатор и как им сделать ставки, как вдруг загрохотали барабаны, зазвенели гонги, — и толпа зрителей мигом затихла. Из ворот слева от лорда Энтони и его компании потянулась длинная процессия странно одетых людей. Их головы скрывались под тяжелыми золотыми шлемами с узкими прорезями для глаз, на плечах болтались шкуры каких-то пятнистых зверей, а на бедрах — коротенькие юбочки из разноцветных перьев. Каждый держал в руках что-то вроде хлопушки для мух.— Кто это? — шепотом спросил Кляма лорд Энтони.— Жрецы, — едва слышно ответил замаскированный Клям. — Первый — Аркаша, он главный. Молчи, а то врежут!Лорд Энтони недоуменно умолк, не понимая, кто и за что может ему врезать. Он вроде бы порядка не нарушает… Но в следующую секунду он понял, что во время шествия жрецов нельзя разговаривать. Неподалеку от него какой-то неосторожный мимо-помо обратился к соседу — и тут же один из жрецов изо всех сил швырнул свою «хлопушку». Она со свистом помчалась к трибунам и звонко шлепнула по лбу разговорчивого бедолагу. Тот схватился за голову — а «мухобойка» уже снова была в руках жреца. Да это что-то вроде бумерангов, сообразил лорд Энтони, только почему у них такая странная форма?Жрецы завели какую-то заунывную мелодию и трижды обошли беговые дорожки. После этого, выполнив свой долг, они удалились с поля в те же ворота, и зрители тут же взорвались криками, требуя начинать бега.И бега начались.Из противоположных ворот вышла на поле стадиона первая десятка «бегунов». Лорд Энтони, увидев их, ахнул от изумления. Конечно, это были улитки, и их можно было бы принять за обычных виноградных, если бы не размеры этих моллюсков. Их полосатые раковины были размером с хорошего осла. По обе стороны «домиков» улиток были начертаны крупные ярко-красные номера. Улитки, гордо выставив рожки, послушно поползли туда, куда направляли их сопровождающие мимо-помо, принаряженные в черно-желтые пятнистые хламиды. Ползли улитки довольно быстро, и путь до стартовой линии занял у них всего полчаса. За это время вдоль трибун пробежали шустрые ребята, принимавшие ставки у всех желающих. Клям в первом забеге поставил на шестой номер, но лорду Энтони куда больше приглянулась шустрая улиточка, выступавшая под номером третьим, и он сделал ставку на нее. Замаскированный Клям неодобрительно покачал малиновым колпаком:— Ошибка, Тони. Эта улитка — аутсайдер.— Наплевать, — беспечно ответил сэр Макдональд. — Она мне нравится.— Ну, деньги твои, тебе и проигрывать.Электронного табло для показа результатов на стадионе мимо-помо не было, и судьи, вставшие на старте и финише, были вооружены примитивными доисторическими мегафонами. Лорд Энтони подивился такой отсталости, но высказывать свое мнение вслух не стал.И вот наступил долгожданный старт. Улитки рванули с места и со всей возможной для них прытью поползли по беговым дорожкам. Направляющие мимо-помо присматривали за тем, чтобы ни одна из соревнующихся особей не свернула в сторону.Вскоре вперед вырвались три рогатые красотки — номера пятый, шестой и восьмой. Зрители визжали, свистели и хрюкали, подпрыгивали на местах и размахивали руками, подбадривая бегунов. Сэр Макдональд с огорчением наблюдал за третьим номером, шедшим во втором эшелоне. Но вдруг…Номер третий как будто проснулся и начал набирать скорость. Лорд Энтони завопил, как истинный болельщик:— Давай-давай, радость моя! Нажми! Покажи им кузькину мать!Стадион ахнул, когда улитка под третьим номером сначала догнала, а потом начала уверенно обходить соперниц. И взвыл, когда ее рожки первыми нырнули под ленточку финиша. А лорд Энтони пихнул Кляма локтем в бок:— Ну, кто тут аутсайдер?Шестой номер, на который поставил Клям, пришел третьим.Вдоль трибун побежали шустрые ребята, и лорд Энтони получил ни много ни мало, шесть кредитов.— Вот так, — удовлетворенно сказал он, пряча деньги в карман. — Моя симпатия не подвела! — И тут он вспомнил о дворецком. — Эй, Лорримэр! А ты сделал ставку?— Да, милорд, — сдержанно ответил Лорримэр. — На третий номер. Четыре кредита.Поскольку выигрыш на «тройку» выплачивали один к шести, это значило, что Лорримэр умудрился выиграть двадцать четыре кредита! Замаскированный Клям скрипнул зубами от зависти, но что он мог теперь изменить?Пока первая группа бегунов покидала поле, пока к старту ползли следующие претенденты на победу, лорд Энтони обратил свое внимание на зрителей, заполнявших деревянные скамьи. И только теперь заметил, что прическа ирокез и яркий цвет волос были принадлежностью одних лишь мужчин племени мимо-помо. Волосы женщин выглядели просто бесцветными. Изредка попадались блеклые блондинки. У многих дам, волосы были точно такого же мышиного цвета, как у леди Кати, либо пегими, как у Нуси. Надо же, какая странность, подумал лорд Энтони, с чего бы это у них случилось такое разделение? Впрочем, он тут же забыл об особенностях волосяного покрова местных жителей, поскольку начался второй забег.На этот раз он поставил на тринадцатый номер — и снова выиграл.
Пятый забег был последним для улиток, выступающих в легком весе. После этого должны были начаться соревнования тяжеловозов. Лорд Энтони, естественно, не знал, что это такое, но пока что его это и не заботило. Он напряженно размышлял над тем, на кого сделать ставку в забеге четырех победителей. Двадцать пятый и тридцать первый номера, на которых он ставил в третьем и четвертом забегах, проиграли гонку. Может быть, снова поставить на третий номер? Или лучше все-таки на тринадцатый? Или на двадцать шестой? Тридцать девятый?Но в конце концов лорд Энтони решил наплевать на денежные соображения и оказать моральную поддержку совей первой симпатии. И поставил на третий номер.Третий номер со свистом обошел соперниц и пришел к финишу с отрывом в три четверти метра.— Ну, не зря же тебе мраморная баба приснилась, — прокомментировал это событие Клям. — Я ведь сразу сказал — это к удаче.Впрочем, он и сам на этот раз последовал примеру лорда Энтони (вместе с Лорримэром), и поставил свои денежки на третий номер.Финишные столбики перенесли на десять метров ближе к старту, и вот на поле стадиона торжественно выползла первая десятка «тяжеловозов». На каждую из улиток была надета хитрая упряжь, каждая волокла за собой тележку, нагруженную солидным камнем.— Ого! — воскликнул сэр Макдональд. — Сколько же эти камушки весят?— Ровно двадцать килограммов каждый, — ответил замаскированный Клям. — Так что теперь все зависит от силы и выносливости бегунов.Бегуны не подвели. Правда, в первом забеге лорд Энтони ошибся номером, но в трех последующих ловко угадал фаворитов. И в финальном забеге ему тоже повезло. В итоге со стадиона он ушел, обогатившись на целых двести шесть кредитов. Этого вполне могло бы хватить на хороший завтрак в хорошем ресторане в его родных краях. Еще и на свежую газету осталось бы. Глава одиннадцатая Они с Клямом не спеша вернулись в пансион милой Нуси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30