Такие представительства в срочном порядке были созданы в Таллинне, Каунасе. Риге, Вильнюсе и Минске.
Сохранились документы, дающие наглядное представление не только о том, какие конкретные задачи решались в ходе операции «Цеппелин», но и как строилось взаимодействие разведки с командованием вермахта.
Особое место занимают среди этих свидетельств так называемые «рабочие записи» штандартенфюрера Отто Скорцени. «Любимец фюрера», как величали Скорцени в ближайшем окружении Гитлера, не профессиональный историк или мемуарист и даже не обычный очевидец событий тех лет. Это один из самых видных организаторов и самых дерзких участников тайной войны против СССР. Более того, время показало, что Скорцени во многих событиях второй мировой войны играл ключевую роль. Протеже Бормана, близкий друг Кальтенбруннера еще с того времени, когда они жили в Вене, тогда они оба считали себя «палладинами» фюрера, готовыми принять за него смерть. Не случайно вместе с Кальтенбруннером и Мюллером Скорцени участвовал в допросах и истязаниях генералов, подозреваемых в причастности к антигитлеровскому заговору 20 июля 1944 года. Из послужного списка Скорцени можно узнать, что в СД в разные годы он являлся начальником разведывательной школы, руководил диверсионным отделом в РСХА, выполнял личные и самые щекотливые поручения Гейдриха. (Одним из таких поручений, наделавших немало шума, был подбор среди узников концлагерей граверов и художников, которые наладили изготовление фальшивых английских банкнот.) Но наиболее дерзкой и получившей поистине мировой резонанс была осуществленная при активном участии Скорцени операция по освобождению из плена Муссолини (выбор его на роль главного исполнителя операции был сделан самим Гитлером). В критический для Москвы период — в первой половине октября 1941 года Скорцени находился в двух десятках километров от столицы. Ему было поручено возглавить «технический отдел», предназначенный для захвата зданий ЦК и МК партии, НКВД, Центрального телеграфа в момент вторжения в Москву гитлеровских войск.
Что же мы находим в архивных документах, вышедших в свое время из-под пера Скорцени?
«В первую очередь, — говорится в одной из записей, — следует нанести удары по русским коммуникациям, то есть железнодорожным линиям, мостам и шоссейным дорогам… Поскольку аналогичные операции планировались и отделом иностранных армий востока генерального штаба сухопутных войск, были проведены совместные совещания. На них я вновь встретился с генералом Кребсом, ставшим к тому времени начальником штаба генерал-полковника Гудериана. Он представил меня генералу Гелену, которому и была поручена разработка чисто практической стороны этого дела».
Смысл координации действий командных инстанций и руководителей разведывательных служб, которого мы касались выше, заключался в том, чтобы всемерно активизировать шпионско-диверсионную деятельность против СССР.
Как показывает официальная немецкая конфиденциальная статистика, в 1942 году в специальных школах и учебных пунктах абвера и СД одновременно проходило подготовку до 1500 человек. Обучение длилось от полутора (для так называемых обычных шпионов) до трех (для шпионов-радистов и диверсантов) месяцев. Вместе взятые, все разведывательные школы, пункты и курсы за год выпускали примерно около 10 тысяч шпионов и диверсантов.
В 1942 году и последующие годы войны в рамках операции «Цеппелин» происходило наращивание темпов и масштабов подготовки и заброски шпионскодиверсионных и террористических групп, прошедших специфическую подготовку. Их задача состояла в том, чтобы, оказавшись на территории своей республики, сколотить бандитско-националистические формирования для осуществления террористических актов против советского и партийного актива, распространять панические слухи среди гражданского населения, собирать сведения военно-политического и экономического характера, готовить диверсии в жизненно важных сферах. Появление подобных групп на территории Казахской ССР было зафиксировано в августе 1943 года. Опираясь на помощь местных националистических элементов, они должны были развернуть агитацию среди населения за отделение Казахстана от Советского Союза и за образование самостоятельного государства под протекторатом Германии.
В октябре 1943 года в Вологодскую область «Цеппелин» заслал группу из пяти диверсантов. Они должны были подобрать там нечто вроде базовой посадочной площадки для приема немецких самолетов с агентурными группами, которые направлялись для проведения серии диверсий по трассе Северной железной дороги, чтобы сбить интенсивный ритм ее работы. Понять всю опасность этой, как мы бы сейчас сказали, дорогостоящей комплексной диверсионной программы можно, лишь если иметь в виду, что довольно длительное время именно эта магистраль несла на себе львиную долю всей работы но подтягиванию к фронту воинских частей и боевой техники.
Представление о подготовке командования Северо-Западного фронта к ликвидации крупной демянской группировки немцев, как стало впоследствии известно, гитлеровское командование получило от своей агентуры, которая проникла в советский тыл в Новгородской области. Туда, кроме того, было заброшено около 200 диверсантов — им предстояло вывести из строя железнодорожные линии на участках Бологое — Старая Русса и Бологое — Торопец. Лазутчикам удалось совершить здесь ряд диверсионных актов с тяжелейшими для наших войск последствиями. Правда, большинство участников этих групп удалось обезвредить.
30 диверсантов из соединения «Бранденбург-800» проникли в тыл Красной Армии под видом советских военнослужащих во время наступления немецких войск на Северном Кавказе. Одна группа взорвала мост в районе Минеральных Вод, другая — захватила мост в районе Пятигорска и удерживала его до подхода немецких танков, третья — проникла в Майкоп и, создав пробку на мосту, внесла дезорганизацию в ряды отходящих войск Красной Армии.
Примерно в то же время «Цеппелин» работал над осуществлением операции под кодовым наименованием «Шамиль». В тыл Красной Армии в район Грозного был выброшен с самолета отряд из 25 диверсантов под руководством лейтенанта Ланге для захвата нефтеперегонного завода. Но еще при спуске на парашютах отряд был обстрелян и выполнить свою задачу не смог.
Архивные материалы, относящиеся к операции «Цеппелин», указывают на то, что в первой половине 1943 года абвер, СД и гестапо продолжали наращивать свою активность. Масштабы заброски агентуры в советский тыл выросли почти в полтора раза по сравнению с 1942 годом. К этому времени было дополнительно создано девять разведывательно-диверсионных школ, возникли новые ветви служб «тотального шпионажа»: на советско-германском фронте функционировало более 130 разведывательных организаций. Одной из них, действовавшей с территории Венгрии, руководил видный деятель СД Вильгельм Хеттль. Согласно его свидетельству, в течение последних 18 месяцев войны он «переправил много агентов в Россию». Ценным агентам, работавшим за линией фронта, назначалось огромное по тем временам вознаграждение —в среднем пять тысяч долларов в месяц.
Представление об операции «Цеппелин» как одной из важнейших, можно сказать, стержневой в системе «тотального шпионажа» против нашей страны не будет полным, если не иметь в виду еще одну сторону ее деятельности — контрразведывательные операции против партизанского движения, что могло приобрести самостоятельное значение только на советской земле, где война против гитлеровского нашествия буквально с первых недель вторжения войск противника приобрела всеобщий характер, стала поистине народной войной.
Абвер III, гестапо и СД сравнительно быстро отреагировали на партизанское движение, возникшее не только на всей временно оккупированной территории Советского Союза, но практически чуть ли не во всех районах. Под обстрелом находились коммуникации противника, под угрозой нападения — его бесчисленные гарнизоны в городах, районных центрах и селах, карающая народная рука над головами предателей, сотрудничавших с оккупантами. В задачу немецкой агентуры входило устанавливать наличие и численность партизанских соединений, степень их оснащенности военной техникой и обеспечения боеприпасами, выяснять основные и запасные места базирования, способы связи между отрядами и с центром, сеять среди рядовых бойцов недоверие к командирам, своевременно предупреждать разведцентр о датах намечаемых вылазок и боевых операций, наконец, уничтожать руководителей партизанского движения. Отмечено несколько случаев, когда гитлеровцы создавали лжепартизанские отряды, которые грабили, убивали советских людей, пытаясь таким образом скомпрометировать партизан. Особое значение придавалось добыванию документальных доказательств о планах советскою командования по дальнейшему развертыванию партизанской борьбы.
ГИТЛЕР УКРЕПЛЯЕТ ВЕДОМСТВО ШЕЛЛЕНБЕРГА
Несмотря на известный успех летнего наступления немецких войск на Восточном фронте в 1942 году, вермахту на пути продвижения в глубь советской территории на юге пришлось, вопреки прогнозам абвера и СД, преодолевать все большее противодействие Красной Армии. Полной неожиданностью для гитлеровского командования оказался тот факт, что ему не удалось уничтожить танковую мощь советских войск — перемещенные на восток заводы уже начали пополнять армейские части новыми машинами, среди которых были успевшие уже прославиться и получить признание как самые лучшие танки в мире Т-34. Партизанская война сковывала множество немецких частей, снятых с линии фронта. Эти и многие другие факты были косвенным свидетельством и того, что казавшаяся вполне отлаженной система «тотального шпионажа», несмотря на усиление операцией «Цеппелин», все чаще давала сбои.
В крупном разговоре, который произошел в те дни между Гиммлером и Шелленбергом, рейхсфюрер СС, раздраженный неудачами СД, дал понять, что «Гитлер недоволен результатами добывания разведывательной информации о положении в России и решительно настаивает на приведении внешнеполитической разведки в соответствие с требованиями войны».
Оправдываясь, Шелленберг ссылался на ошибки и упущения своих предшественников по руководству управлением, на образовавшиеся еще в прошлые годы «узкие места» в организации и формировании личного состава внешнеполитической разведки. «Для борьбы с таким великаном, как Россия, — говорил Шелленберг, — необходима разветвленная агентурная сеть. Каналы связи, которые нам удалось проложить через Швецию, Финляндию, Балканы и Турцию, действуют неплохо, но их явно недостаточно для того, чтобы можно было гарантировать поступление достоверной информации, необходимой для составления общих обзоров обстановки, представляемых политическому и военному руководству страны. Да и находящиеся в СССР и других странах немецкие эмигранты, с которыми мы поддерживаем контакты, сообщают всего лишь разрозненные сведения».
Для «исправления положения» Шелленберг предложил комплекс мер. Главным было требование пополнить аппарат разведки двумя-тремя тысячами специально обученных сотрудников с хорошим знанием иностранных языков. Далее, Шелленберг настаивал на том, чтобы управлению была предоставлена не стесненная какими-либо условиями возможность зачислять этих людей в заграничные штаты, что позволило бы расширить резидентуры СД во многих странах, к чему он все это время стремился. Наконец, Шелленберг вел речь о необходимости предоставить управлению в гораздо больших размерах совершенное оборудование и технику, включая самые современные виды оружия, а также самолеты. Особенно он настаивал на пополнении средств радиосвязи, без чего невозможно было обеспечить своевременное получение информации от агентуры, находившейся в тылу советских войск по плану «Цеппелин» или в другом «массовом порядке».
Выслушав Шелленберга, рейхсфюрер СС недвусмысленно заявил: «Русские — смертельный враг, но мы должны разгромить их, пока не появились новые враги». Рейхсфюрер СС обещал Шелленбергу всестороннюю поддержку. Одновременно он распорядился подготовить всеобъемлющий доклад о состоянии разведывательной работы СД в Советском Союзе, с которым намеревался ознакомить Гитлера. Не этим ли и подобными докладами был в том же году инспирирован чудовищный приказ Гитлера от 18 октября 1942 года? Он определял порядок обращения с захваченными тайными агентами противника. В приказе предписывалось: «… все до единого участника скрытых операций команды противника должны уничтожаться независимо от того, были они при захвате в военной форме или в гражданской одежде, вооружены или нет, вели бой или спасались бегством… В случае необходимости оставив одного-двух человек для допроса, их следует незамедлительно расстреливать после окончания допроса».
Как можно судить по немецким архивам, дневниковым записям офицеров разведки различного ранга, мемуарной литературе, подрывная деятельность против СССР осуществлялась в то время СД по трем основным направлениям. Первое было связано с укреплением зарубежных опорных пунктов немецкой разведки почти во всех европейских столицах, а также с более эффективным, чем раньше, использованием особо перспективных агентов, находившихся в СССР (один из них, по утверждению Шелленберга, поддерживал довольно длительное время шпионскую связь с двумя офицерами штаба крупного соединения советских войск). Вторым направлением было участие в операции «Цеппелин», прежде всего и главным образом в подборе в лагерях для советских военнопленных и в прифронтовой полосе кандидатов на вербовку для массовой заброски в тыл Красной Армии с целью шпионажа, осуществления диверсий и выполнения заданий по политическому разложению населения. Немецкие службы пытались вербовать агентуру из местных жителей, оказавшихся в оккупации, забрасывать их в глубокий тыл под предлогом бегства от оккупантов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58