учесть все исходящие точки главных ударов; ресурсы немцев и ресурсы противника; форсирование рек и болот; резервы горючего и технических масел с учетом того, что будет взято у Венгрии и Румынии; количество необходимого каучука до того, как его придется заменять синтетикой; состояние путей сообщения; все, связанное с количеством русских дивизий, их дислокацией и вооружением, и т.д. и т.п. Естественно, что план должен был составляться со всей свойственной немцам тщательностью и основываться на реальных данных, которые имеются в открытых изданиях: газетах, справочниках, картах, атласах и т.д., но главным образом добываются с помощью политической и военной разведок.
Гитлеровская разведка всегда вела работу против Советского Союза. Конечно, в 1937 и в последующие годы массовых репрессий наряду с десятками тысяч невинных людей «замели» и немалое количество немецкой агентуры. Это намного ослабило позиции немцев. Но сразу же после польской войны абвер перешел в наступление.
Одной из малозамеченных историками операций абвера стал разрешенный советским руководством допуск в СССР по просьбе Гитлера тех немцев, которые «желали бы разыскать могилы родственников», погибших в войне 1914—1918 годов. Эти матерые шпионы обошли, объехали, оползали буквально всю территорию, которая станет полем сражений другой войны, 1941—1945 годов, и не случайно мы, фронтовые офицеры, предпочитали иметь немецкие, а не наши, советские, карты местности — они были более точными и современными, а мы только удивлялись: как же это немцы могли их изготовить?
Конечно, не только легальные и нелегальные немецкие шпионы составляли эти карты. Десятки и сотни немецких самолетов-нарушителей летали над нашей территорией и фотографировали ее. Только за май и 10 дней июня 1941 года границу СССР нарушил 91 германский самолет.
С 10 по 19 июня зафиксировано 86 случаев нарушения границы СССР иностранными самолетами (Германия — 63, Финляндия — 9, Венгрия — 2, Румыния — 12 случаев). 20—21 июня имели место 55 случаев нарушения границы.
Вот как характеризует разведывательную программу немецкой авиации тогдашний пресс-шеф в ведомстве Риббентропа доктор Пауль Шмидт: "Наталкиваясь на почти непреодолимые преграды, сооружаемые русскими против «обыкновенных» видов шпионажа, немецкое командование смогло использовать одно средство, которое 20 лет спустя, в наши дни, использовали американцы. Я имею в виду секретную авиаразведку с больших высот. Метод, при помощи которого американцы старались шпионить против Советского Союза высотными самолетами У-2, не был американским изобретением. До американцев этот метод с успехом применял Гитлер. До сих пор об этом было мало известно, потому что соответствующие данные находятся в американских секретных архивах. Можно даже полагать, что именно изучение этих архивов привело к посылке самолета У-2.
В октябре 1940 года тогдашний подполковник Ровель получил абсолютно секретный личный приказ Гитлера: «Сформировать разведывательные соединения, которые смогут с больших высот фотографировать западную часть России. Высота должна быть настолько большой, чтобы русские ничего не заметили. Окончание съемок — к 15 июня 1941 года».
Различные авиационные фирмы спешно занялись подготовкой специальных самолетов. Самолеты были оборудованы герметическими кабинами, специальными моторами, специальными фотографическими устройствами.
Поздней зимой начались секретные полеты эскадрильи Ровеля. Первый отряд летал с озер Восточной Пруссии и разведывал белорусский район. Это были машины «Хенкель-111» со специальными моторами. Второй отряд вел съемки с базы Инстербург и действовал над прибалтийскими государствами (вплоть до озера Ильмень). На этом направлении летали самолеты До-215 и Б-2. Севернее Черноморского побережья летал третий отряд, базировавшийся в Бухаресте…"
После раздела Польши в 1939 году между землями, отошедшими к Украине и Белоруссии, и генерал-губернаторством, как немцы стали называть оккупированную ими часть Польши, пролегла демаркационная линия, то есть фактически граница между СССР и Германией.
Это в значительной степени облегчило работу и абверу, и СД (политической разведке). К этому времени германские разведывательные органы приобрели опыт работы в условиях военного времени, создали кадры профессиональных разведчиков. К тому же у германских спецслужб оказался еще один плюс: они захватили архивы польской разведки, обширную картотеку польской агентурной сети как на территории Польши, так и за рубежом. Таким образом, под их контролем оказалась польская агентура в западных областях Белоруссии и Украины, в том числе среди националистов.
Какое-то время граница носила «прозрачный» характер, тем более когда началось воссоединение семей и переселение украинцев и белорусов из Польши, а поляков — в генерал-губернаторство. Это дало возможность германским спецслужбам разыскать бывших польских агентов и переориентировать их на связь с абвером и СД.
Вот что вспоминал бывший ближайший сотрудник Канариса генерал Ганс Пикенброк:
"Россия является самой трудной страной для действия разведывательной службы. Причины этого лежат, в первую очередь, в сильной изоляции страны, возникшей в результате сложной процедуры выезда и въезда. В стране всегда мало иностранцев, а в Европе мало советских граждан. Иностранцы прибывающие в Россию, всегда бросаются в глаза, сильно контролируются и не могут незаметно ездить по стране. Русские, живущие за границей, — это, преимущественно, эмигранты, которые ничего не знают о новой России и не имеют с ней связей. Прочие советские граждане, находящиеся в Европе, представляют собой проверенных, надежных людей, работать с которыми не имеет смысла. Деньги не являются притягательным средством для русских. Все знатоки России считают русскую контрразведку очень хорошей и разветвленной. В ее работе активно принимает участие население. Все эти обстоятельства очень затрудняли разведывательную деятельность против России, к чему добавилось еще и то обстоятельство, что до 1939 года Германия не имела общей границы с Россией.
В мирное время против России в Германии работали разведывательные пункты в Кенигсберге, Бреслау, Вене, Штеттине, Гамбурге и Берлине. Агентурная сеть состояла, в первую очередь, из поляков, латышей и литовцев, которые жили вблизи русской границы и могли ее переходить, имея на русской стороне знакомых и родственников, которых они опрашивали. Кроме того, мы получали сведения из Финляндии и Эстонии, которые специально засылали агентов, чтобы получить интересующие нас сведения.
Далее, мы устанавливали предварительные контакты со всеми немцами — рабочими, техниками и инженерами, которые ездили в Россию, чтобы при их помощи выяснить определенные вопросы. Большинство из них не хотели иметь дело с разведкой, так как боялись контроля с русской стороны. После возвращения они сообщали нам сведения, касающиеся преимущественно деятельности промышленных предприятий, на которых они работали. Тем не менее опросы немцев, которые работали в России или ездили туда на короткий срок, давали довольно подробные сведения о состоянии русской военной экономики.
При присоединении прибалтийских государств к Советскому Союзу там было оставлено большое количество агентов. Они давали нам данные о воинских частях, находящихся в этих странах, и работали до оккупации этих стран Германией. Хорошую службу сослужила нам также разведывательная эскадрилья Ровеля.
После окончания похода против Польши возникла общая граница между Россией и Германией. В результате войны многие поляки из восточных районов оказались в западных и наоборот. Возникло сильное движение через демаркационную линию. Это давало новый стимул для разведывательной деятельности против России. В качестве агентов мы чаще всего использовали неимущих поляков, которых вербовали, обещая им продовольствие, одежду, скот, выпивку. Результаты не были исчерпывающими, однако в значительной мере они были лучше, чем раньше. Мы потеряли много агентов — примерно 50% их состава. При этом мы не знали, были ли это действительно потери или просто агенты добровольно оставались на другой стороне.
Начиная с февраля 1941 года, в разведывательную деятельность включились разведорганы штабов армий, передислоцированных с Запада в Польшу. Они — особенно в апреле, мае и июне — перешли к проведению тактической разведки".
На Нюрнбергском процессе Пикенброк дал следующие показания по поводу заданий, которые он получал в связи с предстоящей операцией:
"Для выполнения этих заданий мною было направлено значительное количество агентов в районы демаркационной линии между советскими и германскими войсками. В разведывательных целях мы также использовали часть германских подданных, ездивших по различным вопросам в СССР, а также опрашивали лиц, ранее бывавших в СССР.
Наряду с этим всем периферийным отделам разведки, которые вели работу против России, было дано задание: усилить засылку агентов в СССР. Такое же задание — усиление агентурной работы против СССР — было дано всем разведывательным органам, которые имелись в армиях и армейских группировках. Для более успешного руководства всеми этими органами абвера в мае 1941 года был создан специальный разведывательный штаб, носивший условное название «Валли-1». Этот штаб дислоцировался близ Варшавы, в местечке Суливек.
Руководителем «Валли-1» был назначен наш лучший специалист по работе против России майор Браун. Позднее, когда по нашему примеру 2-й и 3-й отделы абвера также создали штабы «Валли-2» и «Валли-3», этот орган в целом именовался штаб «Валли» и руководил всей разведывательной, контрразведывательной и диверсионной работой против СССР. Во главе штаба «Валли» стоял подполковник Шмальцшлегер".
В период подготовки плана «Барбаросса» перед абвером была поставлена задача срочно освежить имеющиеся данные о численности и ходе вооружения частей Красной армии, их дислокации, о мероприятиях командования по развертыванию войск на случай военной угрозы, о местонахождении штабов. Особое внимание было обращено на Белоруссию, ибо именно она рассматривалась командованием вермахта как будущий главный театр военных действий, где удастся ликвидировать основные силы советских войск.
Абвер довольно успешно справлялся со своей задачей. По существу, Германия располагала необходимой информацией о положении в БОВО (Белорусский особый военный округ) и КОВО (Киевский особый военный округ) для того, чтобы Паулюс мог закладывать необходимые параметры в план «Барбаросса».
За первые месяцы 1941 года, предшествовавшие нападению на СССР, абверу удалось собрать много сведений о составе советских войск в зоне предстоящих военных действий и в ближайшем тылу.
Для этой цели через границу было заброшено множество разведывательных групп и отрядов. Всего в 1941 году, по сравнению с 1939 годом, объем заброски увеличился в 14 раз. Вот некоторые цифры (из справки Главного управления погранвойск от 17 июня): «За первое полугодие 1941 года (с 1 января по 10 июня) задержано 2080 нарушителей границы со стороны Германии, разоблачено 339 агентов разведорганов противника, из них агентов немецкой разведки 219, румынской 92, венгерской 28… Был ряд случаев задержания заброшенных агентов германских разведорганов, снабженных портативными приемно-передающими радиостанциями, оружием и гранатами… в связи с оказанием вооруженного сопротивления убито 36 и ранено 25 нарушителей границы…» А сколько не было задержано?
И абвер, и СД через свои агентурные каналы изучали возможность получения согласия Финляндии и Турции стать союзниками Германии. Чтобы привлечь эти страны на свою сторону, Гитлер заранее, не ожидая не только окончания, но и начала войны, готов был уступить им некоторые территории СССР, которые будут завоеваны вермахтом. Маршал Маннергейм поддался на посулы эмиссаров Гитлера и дал согласие на участие Финляндии в войне против Советского Союза, что и было учтено при окончательной доработке плана «Барбаросса».
Генеральный штаб требовал все больше точной и достоверной информации о количественных и качественных показателях, характеризующих Красную армию: о ее группировке на западных границах; типах и размещении укреплений; состоянии транспортной системы; капиталовложениях в оборонные отрасли; новейших достижениях в области военной техники. Тем не менее ведомство генерала Канариса и Отдел иностранных армий Востока, который возглавлял полковник Кинцель, несмотря на все их усилия, не смогли ответить на все вопросы генштаба. Достаточным примером тому служит неожиданное для немцев появление на полях сражений танка Т-34 и знаменитой «Катюши».
Одна из задач, поставленная оперативным штабом перед управлением военной разведки и контрразведки Германии, состояла в создании условий для сохранения в глубокой тайне передислокации войск и целей этой передислокации. Эти условия были сформулированы в документе, составленном еще в сентябре 1940 года, практически вскоре после начала работы над планом «Барбаросса», а затем детализированы в «Указаниях штаба оперативного руководства Верховного Главнокомандования вооруженных сил Германии о мероприятиях по дезинформированию советского военного командования в связи с подготовкой к нападению на СССР» от 15 февраля 1941 года.
Этот документ заслуживает того, чтобы выдержки из него привести целиком.
"А.
1. Цель маскировки — скрыть от противника подготовку к операции «Барбаросса». Эта главная цель и определяет все меры, направленные на введение противника в заблуждение.
Чтобы выполнить поставленную задачу, необходимо на первом этапе, то есть приблизительно до середины апреля, сохранять ту неопределенность информации о наших намерениях, которая существует в настоящее время. На последующем, втором, этапе когда скрыть подготовку к операции «Барбаросса» уже не удастся, нужно будет объяснять соответствующие действия как дезинформационные, направленные на отвлечение внимания от подготовки вторжения в Англию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96