Люсинда терпеть не могла ссор и ругани. Благо, что с того дня, как ей исполнилось пять лет и дом Барретов фактически стал принадлежать отцу, здесь было тихо и спокойно. Это резко контрастировало с криками и скандалами на грани драк, которые были почти нормой в доме Джорджианы.Намочив тряпку, Люсинда принялась оттирать пятно.В этот момент раздался стук в дверь, и на пороге появился Роберт Карроуэй.– Боже, примите мои извинения! – воскликнул он, заметив Люсинду.Роберт сделал шаг назад, в коридор, но тут же снова переступил порог и, опустившись на стоявший у двери стул, раскрыл книгу, которую до этого держал в руках.Роберт… Средний по возрасту из братьев Карроуэй. Тот самый, раненный в битве при Ватерлоо. Местные злые языки считали его «непутевым». Люсинда уже несколько раз встречалась с ним на светских раутах, но не обменялась с Робертом ни единым словом, даже на свадьбе Джорджианы и Тристана. Сейчас она недоуменно смотрела на него. Роберт, видимо, чувствуя себя не совсем удобно, поднялся со стула и закрыл книгу.– Виноват! – несколько растерянно пробормотал он. – Пожалуйста, извините!– Ничего! – смущенно ответила Люсинда. – Я просто занималась домашними делами. – Заметив, что Роберт намерен ретироваться, она насмешливо посмотрела на него: – Нет, не уходите…Роберт снова опустился на стул, но книгу на сей раз открывать не стал. Люсинда же, помолчав несколько секунд, сказала:– Боюсь, ваш брат Эдвард твердо решил научиться управлять спортивным фаэтоном, несмотря на все возражения Джорджианы.– Это он облил вас чаем? – неожиданно спросил Роберт.– Да что вы, вовсе нет! Это Джорджиана, увидев его через окно, вдруг ужасно разволновалась и наклонила чашку, которую держала в руках.«Как он догадался, что пятно на платье – от чая? – подумала Люсинда. – Впрочем, про него говорят, будто бы его голубые глаза обладают способностью видеть любого человека насквозь и, уж конечно, не пропустить ни одной мелочи даже в одежде. Ах нет, ерунда все это! Просто Роберт почувствовал запах чая…»Рыцарское выражение, которое было свойственно лицу Роберта в юношеском возрасте, с годами постепенно поблекло, а затем и вовсе исчезло после трех лет, проведенных дома, однако и теперь Роберт оставался стройным молодым человеком с мягкими и осторожными движениями, напоминающими волчьи. Так или иначе, Люсинду взгляд Роберта приводил в состояние, близкое к шоку.Роберт распрямил плечи:– Вы уже сделали свой выбор?– Выбор? Какой?Он вздрогнул и поспешно отвел взгляд:– Так… Ничего. Желаю удачного дня, мисс Баррет!Роберт круто повернулся и вышел, оставив книгу на подоконнике. Люсинда посмотрела на нее через раскрытую дверь и прочитала: «Мэри Шелли, «Современный Прометей»».Края страниц книги были смяты и даже местами порваны.– Люси?Люсинда оторвала взгляд от книги и, обернувшись, увидела входившую в комнату Джорджиану.– Я тебя расстроила? – спросила та. – Чем?– Чайным пятном, которое ненароком посадила на платье.– Вовсе нет, тем более что пятно очень легко отмылось. Что с Эдвардом?– Катается вместе с Обином по городу, сидя на облучке. Причем сам держит в руках вожжи.– Ну, это не вредно! Скажи, Джорджи, ты кому-нибудь говорила о наших уроках?Виконтесса нахмурилась:– Только Тристану и исключительно о своих занятиях. А почему это тебя беспокоит?«Действительно, почему?» – подумала Люсинда.Тут она вспомнила, что о том же спрашивал ее и Роберт.– Почему интересует? – улыбнулась она. – Просто так. Без всяких причин.Люсинда проводила Джорджиану в холл, где они постояли несколько минут, разговаривая о том о сем. Когда же Люсинда на секунду бросила взгляд через плечо подруги, то вдруг увидела чью-то широкоплечую фигуру, тут же исчезнувшую за дверью одной из спален.– Джорджиана! – шепнула Люсинда на ухо подруге. – Давно хотела тебя спросить: как сейчас чувствует себя брат Тристана? Я имею в виду Роберта.– Роберт? – Джорджиана пожала плечами: – По-моему, прекрасно. Он почти не хромает…– Видишь ли, я случайно столкнулась с ним на лестнице. Он…– Он действительно производит впечатление. – Джорджиана рассмеялась. – Для меня это никакой не секрет. Надеюсь, он тебя не испугал?– Конечно, нет! Просто он меня удивил.Люсинда не могла удержаться, чтобы снова не взглянуть на лестницу, где только что стоял Роберт. Кстати, о чем он спросил ее? Если о том, о чем она сама только начинала смутно догадываться, то как мог об этом догадаться он?Роберт был уже на верхней площадке лестницы, когда Люсинда с Джорджианой вернулись в гостиную, где их уже давно ожидала Эвелин. Джорджиана извинилась перед ней за отсутствие Роберта. Все – Тристан, Джорджиана, Шоу, Эндрю и обе тетушки – очень интересовались этим молодым человеком, а потому непременно хотели знать причину его отсутствия.Получив извинение Джорджианы, они успокоились, поскольку теперь имели готовый ответ на этот вопрос, кто бы его ни задал.Тристан поинтересовался у супруги, не собирается ли Роберт этим утром на «Таттерсоллз». Но на этот вопрос мог ответить лишь сам Роберт, который еще не дошел до гостиной. Здесь же знали только о том, что обычно Роберт Карроуэй присоединяется к подобным поездкам. К тому же семейство Роберта могло бы и не понять его сегодняшнего отказа от поездки, хотя обычно ему позволяли сидеть целый вечер, не произнося ни слова. Он мог свободно уйти, если стены гостиной начинали его стеснять, при этом гости получали полную возможность говорить о погоде, последних модах или еще о какой-нибудь ерунде, дабы просто провести время.Сжимая в руке книгу, Роберт, заметно прихрамывая, вернулся в гостиную, хотя собственная комната, несомненно, устроила бы его куда больше. Но он любил сидеть у окна и наслаждаться залетавшим в гостиную прохладным ветерком. Кроме того, он мог слышать смех трех дам и особенно Люсинды и при этом гадать, что бы она подумала, заметив, что он приходит к Джорджиане именно тогда, когда в гостиной сидит она.«Что, черт побери, все это значит? – ворчал про себя Роберт, окидывая взглядом гостиную и всех, кто там в этот момент находился.– Прекрати же, наконец! Ведь ты у себя на родине, в Англии, в Лондоне… Тебя не собираются лишать еды и питья или избивать в кровь за то, что ты осмеливаешься говорить! И вообще, за последние три года никто не позволил себе ни одного враждебного шага по отношению к тебе! Ты был совершенно свободным и чувствовал себя в полнейшей безопасности! Брось думать об этом!» – повторил Роберт про себя, против воли стараясь вновь углубиться в книгу. Но, подняв на мгновение голову, он увидел мисс Баррет, стоявшую в дверях…Прежде Роберту казалось, что ее роскошные пышные волосы были каштанового цвета, однако сейчас они казались медно-рыжими! Один локон упал ей на щеку, на которой играл нежный румянец.– Извините меня! – сказала Люсинда, – Я не хотела вас смущать, тем более что была предупреждена о вашем приезде.Роберт еще несколько мгновений оторопело смотрел на Люсинду, пока не понял, что она ждет ответа именно от него.Глаза Люсинды продолжали с интересом изучать его. Роберт ждал, что вот-вот начнутся дежурные комментарии по поводу прогноза погоды на следующий день: обычно как раз это становилось чуть ли не главным предметом разговора буквально во всех аристократических гостиных и светских салонах. Однако на сей раз все обстояло не так. Люсинда смотрела на Роберта и молчала, а он поочередно читал в ее глазах то неудовольствие, то страх, то – это было хуже всего – жалость! Люсинда при этом не переставала улыбаться.Наконец она заговорила:– Всю прошлую неделю генерал Баррет внимательно изучал стратегию и тактику американских индейцев, в первую очередь ирокезов. Он всегда особенно восхищался их умению незаметно подползти к врагу и неожиданно наброситься из засады. Я еще с детства постоянно слушала его рассказы об этом. Постепенно я сама научилась бесшумно подползать к нему, чтобы затем накинуться с оглушительным визгом. Генерала это не на шутку пугало.Огастус Баррет был еще одной причиной, из-за которой Роберт крайне редко присутствовал на всякого рода светских раутах. Если он и посещал некоторые из них, то держался крайне замкнуто и неприветливо. Сегодня, появившись в гостиной, Роберт, казалось, не замечал никого, кроме молодой стройной девушки, стоявшей в дверях. К несчастью, ею оказалась как раз дочь генерала Баррета…Роберт не мог понять, зачем Люсинда рассказывает ему об индейцах, о своем умении им подражать и все такое прочее.«Надо и мне ей что-нибудь сказать», – подумал он и тут же, не поднимая головы, выпалил первое, что пришло на ум:– Готов стать вашим учеником!– Извините? – непонимающе захлопала глазами Люсинда.– Я хотел спросить: вы уже выбрали себе ученика?Люсинда побледнела.– Откуда вы об этом знаете?Появившееся на лице Люсинды испуганное выражение повергло Роберта в шок. Подобное уже произошло с ним во время их первой встречи три с лишним года назад. Тогда Роберт сразу понял, что сказал нечто очень грубое, а потому круто повернулся и исчез. Сейчас так поступить было невозможно хотя бы потому, что Люсинда стояла прямо в дверях и проскользнуть мимо нее представлялось совершенно невыполнимой задачей. Где-то в глубине души Роберт неожиданно для себя подумал, что вовсе не желает исчезать и предпочел бы оставаться в гостиной ровно столько времени, сколько захочет Люсинда.– Я обратил внимание на то, – неловко постарался он объяснить свое смущение, – что Джорджиана уже выбрала в ученики Тристана, а ваша общая подруга мисс Эвелин Раддик предпочла Сент-Обина. Последнее весьма обеспокоило мою кузину, которая не очень жалует только что испеченного мужа своей…– Но я… я, кажется, не давала никакого повода для подобных заключений в свой адрес, не так ли? Ведь речь идет всего лишь об уроках!Роберту понравилось, что Люсинда не стала категорически отвергать его предложение, поэтому он, осмелев, позволил себе с ней не согласиться:– Нет, не так!Он отвел взгляд в сторону, а Люсинда, вдруг стушевавшись, неуверенно спросила:– Вы… вы больше никому этого не говорили?Роберт слегка скривил губы:– Я никогда не был распространителем слухов и сплетен, мисс Баррет!Лицо Люсинды стало еще более очаровательным.– Приятно это слышать! – она. – Нам было бы очень жаль, если бы по городу распространились ненужные слухи – ведь мы только начали составлять списки наших возможных учеников…Списки… Роберт ничего не знал о списках, поэтому фраза, оброненная Люсиндой, его немало удивила, но хмуриться или резко реагировать на сказанное он не стал. Впрочем, Роберт всегда умел скрывать свои чувства, а чтобы разговориться, ему требовался интересный собеседник, способный связать вместе не только два слова. Люсинда, несомненно, принадлежала именно к таковым.– Будьте спокойны, мисс Баррет, – сказал он. – Я сохраню ваш секрет. Ну а теперь признайтесь: вы сами-то уже сделали выбор?– Выбор? Какой? Ах да! Вы имеете в виду ученика?– Совершенно верно!– Сделала!Роберт снова почувствовал себя неловко. Выдержав довольно долгую паузу, он спросил:– Могу я поинтересоваться, кто стал этим счастливцем?– Лорд Джеффри Ньюком.– Что? Вы решили выйти замуж за этого человека? Да вы, извините, с ума не сошли? Почему вы сделали этот выбор? Скажите мне, Бога ради! Люсинда снова густо покраснела.– Не понимаю, о каком замужестве вы говорите. Мы с подругами решили давать уроки джентльменского поведения мужчинам для превращения каждого из них в настоящего аристократа. Кроме того, я лично хочу убедиться в своей способности воспитать ученика так, чтобы он полностью соответствовал облику настоящего джентльмена, приведенному в предисловии к нашему списку. Вот и все!– Другими словами, целью этих уроков отнюдь не является стремление выйти замуж, и…– Не является! – резко оборвала его Люсинда. – Надеюсь, вы не думаете, будто я таким образом хочу заманить кого-то в ловушку и женить на себе?– Я…– Как вы могли решить, что я готова пасть столь низко, сэр?! – вновь прервала она Роберта. – Я ни в коем случае не хотела бы, чтобы у кого-нибудь в голове возникали подобные мысли! – Люсинда круто повернулась.В следующий момент ее каблуки застучали по лестнице – очевидно, она решила не продолжать неприятный для себя разговор.Роберт некоторое время стоял неподвижно, потом наклонился, чтобы поднять выпавшую из рук книгу. Черт побери! Похоже, он еще не был готов возвратиться в высший свет, что не представляло для него никакой проблемы каких-нибудь три года назад!Роберт снова открыл книгу, машинально пробежал глазами страницу и неожиданно почувствовал волнение, вспомнив, как Люсинда только что улыбнулась ему.Опустившись на стоявший рядом стул, он задумчиво посмотрел в окно. Роберт понимал, что нагрубил Люсинде, и теперь, чтобы снова получить от нее улыбку, ему непременно следует извиниться перед ней, причем сделать это он должен как можно скорее! Глава 2 В свои лучшие годы он был вполне благородным существом, да и сейчас, оказавшись далеко не в благоприятной ситуации, он остался вполне привлекательным и даже милым.Роберт Уолтон(М. Шелли «Франкенштейн») На вечеринку в Уэллкрист Люсинда приехала вместе с отцом. Год назад генерал Баррет признался, что празднества ему уже до смерти надоели, и потому он решил записаться в один из местных клубов, дабы иметь возможность проводить там время со своими друзьями. А его дочь примерно в то же время нашла себе новую компанию для участия в ежегодных светских сезонах.С тех пор Люсинда, Джорджиана и Эвелин стали неразлучны. В светских кругах их даже прозвали «три сестры». Но теперь, хотя все трое и продолжали симпатизировать друг другу, Джорджиана и Эвелин успели влюбиться и устроить свою судьбу. Это означало, что, помимо приверженности обшей цели по воспитанию мужчин, обе они обрели и некоторые другие обязанности, связанные с семейной жизнью.Генерал Баррет понял это чуть раньше Люсинды и, будучи опытным военным стратегом, постарался учесть новую ситуацию в своих отношениях с дочерью, ибо отнюдь не хотел, чтобы та чувствовала себя ущемленной перед подругами, уже сделавшими самый важный для любой женщины шаг в жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35