https://wodolei.ru/catalog/mebel/rakoviny_s_tumboy/napolnye/
На ней было платье с глубоким вырезом, открывавшим великолепную грудь, и Джеймса встревожило то, как страстно он желал эту девушку.
Он собирался поразвлечься с ней, провести ее по запретному пути, но предполагалось, что для него это будет всего лишь игра, и внезапная вспышка вожделения беспокоила его. На что он готов пойти, чтобы обладать ею? Что готов сделать, лишь бы она стала его?
На любой мерзкий поступок, а это говорило о многом.
За прошедшие десять лет Джеймс выяснил, что готов на многие бесчестные вещи. Если того требовали обстоятельства, он мог искалечить и даже убить, ограбить и уничтожить без всяких сожалений и угрызений совести.
Но сможет ли он с легким сердцем причинить вред Ребекке? Или в нем все же осталось нечто оттого юноши, каким он был, или от джентльмена, каким его воспитали?
Он так не думал. Все честолюбивые намерения давно похоронены. Но от взгляда Ребекки дремавшая совесть пробуждалась, и Джеймс постарался унять чувство вины.
Его этим не проймешь! Он не будет терзаться мыслями о том, что с ней станется после! Алекс Маршалл заслуживает того, чтобы утратить кое-что ценное, а что может быть более подходящим, чем Ребекка Бертон?
– Мистер Дункан… – начала она, но Джеймс перебил ее.
– Джеймс, – сказал он. – Меня зовут Джеймс.
– Я помолвлена. Я не могу находиться здесь с вами.
– Об этом никто не знает. Все в порядке. – Он повел ее дальше в темноту. Она колебалась, не отказываясь, но и не следуя за ним, и Джеймс сказал успокаивающим тоном: – Не бойтесь. Я не причиню вам вреда.
– Чего вы от меня хотите?
– Я должен был вас увидеть.
– Но почему?
– Потому что вы самая прекрасная женщина из всех, что я когда-либо встречал. – Не такая уж это и ложь. Она действительно великолепна.
– Я? Прекрасная?
– Да.
Ребекка смутилась от его комплимента, и Джеймс заключил, что Маршалл никогда не говорил ей подобных слов. Он воспрянул духом. Не родилась еще женщина, которой не понравится услышать, что она особенная, и Ребекка ничем от других не отличается. Она впитывает лесть как губка.
– Вы не должны говорить мне такое, – предостерегла Ребекка.
– Почему? Ведь это правда.
– Я помолвлена так давно, что чувствую себя старой замужней леди. Благодарю за столь лестное внимание, но вам не следует обращать его на меня. – Выражая свой протест, она, однако, не разгневалась.
– Вы не замужем – пока.
– Нет, но мой жених не одобрит мою беседу с вами.
– Да пусть ваш Стэнтон катится к дьяволу, – страстно заявил Джеймс. – Он хоть раз сказал вам, как вы прекрасны? Или как великолепно выглядите, когда лунный свет играет в ваших волосах?
– Нет. – Ребекка снова растерялась, словно ей никогда и в голову не приходило, что Стэнтон должен быть более раскованным в выражении чувств.
– Вы ему совершенно не подходите. Он сделает вас несчастной.
– Право же, мистер Дункан, – Ребекка нервно рассмеялась и попыталась вырвать руку, – вы слишком дерзки.
– Но я должен был это сказать. После того как нас представили друг другу, молчать я не могу.
– О чем?
– Вы хоть понимаете, почему он с вами до сих пор не обвенчался? – Джеймс понятия об этом не имел, но был готов высказать любое уклончивое предположение. Он твердо вознамерился посеять семена сомнения, чтобы сплести свою паутину.
– Нет, но если вы собираетесь назвать мне какую-нибудь ужасную причину, я вам все равно не поверю.
– У него слишком много женщин, и он не собирается затягивать узел. Слишком занят, волочась за ними.
– Вы лжете!
– У него есть любовница, которую он обожает, и он не намерен расставаться с ней после венчания. И вы сможете так жить? Сможете закрывать глаза на то, как он уходит из дома вечер за вечером, чтобы побыть с ней?
На какой-то миг Джеймсу показалось, что он перестарался, что Ребекка даст ему пощечину и убежит прочь, но тут ее плечи поникли и она отвернулась.
– Значит, это все-таки правда, – пробормотала она.
– Что именно?
– Я однажды случайно услышала, что Алекс и… и… как он развлекается, когда я в деревне. Я все гадала, значит ли это то, что я подозреваю.
– Если вы выйдете за него, он не перестанет волочиться за женщинами. Он будет каждый день снова и снова разбивать вам сердце.
– В этом я уверена, – угрюмо согласилась Ребекка.
– Я не вынесу, если это и есть ваш единственный вывод.
Ее настолько ранила эта новость, что Джеймс почувствовал себя так, будто пнул беззащитного щенка. Невыносимо, что он так расстроил Ребекку. Он обнял девушку и притянул к себе. Поймав себя на мысли о том, как чудесно обнимать ее, он быстро отогнал нелепое ощущение. Рядом с ней нужно быть осторожным.
Физическая притягательность порождала чувства, которые не были настоящими, заставляла его ощущать реальность, которой не существовало. Это просто расстроенная женщина, одна из многих, кого ему пришлось утешать за эти годы. Женщины – это его уязвимое место, но он не допустит, чтобы сочувствие помешало его планам.
И все же Джеймс не мог отрицать, что это чрезвычайно приятный миг, и боялся шевельнуться, пока Ребекка стояла, прижавшись к нему. Наконец она отстранилась. В глазах ее блестели слезы, и Джеймс их вытер.
– Вы не обязаны выходить за него замуж, – посоветовал он.
– Конечно, выйду! – возмутилась Ребекка. – Все давно решено. Я готовилась к этому всю жизнь.
– Но вам не обязательно доводить дело до конца.
– И что я буду делать, если не выйду замуж?
– Можете уехать со мной. – Забавно, как быстро они добрались до опасной развязки. Это было неслыханное предложение. Пустит ли оно корни?
Ребекка обречена на супружество со Стэнтоном, но если копнуть глубоко, хочет ли она этого? Думала ли она когда-нибудь, что можно сбросить сковавшие ее цепи? Мечтала ли когда-нибудь о приключении? Ощущала себя пойманной в ловушку? Понимала, что ею манипулируют? Или была довольна тем, что можно идти по уготованному для нее пути?
– Уехать?! – шепнула она. – С вами?
– Да.
– Куда?
– Куда захотите.
– Мы просто сорвемся с места, только вы и я, и умчимся в никуда?
– Да.
– Если бы вы не были другом Эллен, я предположила бы, что вы охотник за деньгами. – Ребекка рассмеялась, словно мысль о том, что он – такая подлая личность, ее забавляла. – Мне начинает казаться, что рядом с вами следует быть настороже.
– А вы богаты? – небрежно спросил Джеймс со странным выражением лица.
– Да. А вы не знали?
– Нет, и ваши деньги мне не нужны. У меня своих полно. – Очередная ложь. У него были некоторые сбережения, на которые он надеялся раньше или позже купить для Эллен домик и поддерживать ее, чтобы сестре больше не пришлось работать, но пока их не хватало.
– А чем, собственно, вы зарабатываете себе на жизнь?
– Импорт, экспорт. – Очень расплывчатый ответ, ничем не намекающий на воровство в доках и контрабанду, составлявшие преступную деятельность Джеймса. Ради денег он готов пойти на любой грех, и нет у него никаких ограничений, мешающих воровать деньги из толстых кошельков богатеньких мужеложцев.
– Значит, мы уплывем на одном из ваших кораблей? Кораблей у него не было, но он очень хотел дать ей понять, что есть.
– Да. Мы можем отправиться на Ямайку, или в Америку, или в Индию. Мы можем делать все, что захотим, и можем никогда не возвращаться обратно.
Странное дело, собственная ложь взволновала Джеймса, и он подумал: а каково это – взять и убежать с ней? Он-то считал, что давно оставил всякую надежду на нормальную жизнь, но на какой-то миг вдруг пожалел о том, что утратил возможность вернуться к обычному существованию. С такой женщиной, как Ребекка Бертон, мужчина может горы свернуть.
– Мистер Дункан… Джеймс… – Она вздохнула. – Мы с вами встретились всего дважды и побеседовали в общей сложности минут пятнадцать. Вы безумец, если считаете, что я и вправду могу подумать о такой авантюре, и меня поражает, что вы могли такое предложить.
Ребекка пыталась выглядеть оскорбленной, но у нее ничего не получилось, и по ее поведению Джеймс понял, что затронул больное место. Вероятно, она вовсе не так стремилась к грядущему замужеству, как старалась изобразить.
– Я хочу, чтобы вы были счастливы, – настаивал Джеймс.
– Я счастлива.
– Так ли это? Имея жениха, которому на вас наплевать? Который вас не любит?
– Он любит меня.
– Он вам хоть раз это сказал?
– Он не обязан. Что означает – нет.
– Если бы вы должны были вот-вот стать моей, я бы говорил вам об этом ежесекундно.
– Вы бы говорили, вот как? Да вы романтик!
– А почему нет? Особенно если имеется возможность связать свою жизнь с вашей.
Ребекка снова вздохнула.
– Я должна вернуться в дом. Оставаясь здесь, я только поощряю вас к безрассудству.
– Это не безрассудство, – спокойно заметил Джеймс.
– Безрассудство. Вы поступили неправильно, приблизившись ко мне, а я поступила неправильно, согласившись вас слушать.
– Между нами возникло восхитительное притяжение. Я это чувствую и знаю, что вы это чувствуете тоже.
– Но мы взрослые люди, поэтому нам не стоит к нему прислушиваться.
– А если мы прислушаемся? Если отбросим осторожность и устремимся вперед?
– Я уверена, что за этим последует катастрофа. – Ребекка внимательно рассматривала Джеймса, словно запоминая его черты, а потом произнесла: – До свидания.
Она шагнула назад, но Джеймс должен был остановить ее, должен был убедить ее и дальше тайком приходить к нему на свидания и мог держать пари на то, какой довод станет самым веским.
– До свидания, – отозвался он, наклонился и поцеловал ее, лишь слегка коснувшись губами ее губ и обдав теплым дыханием ее щеку.
Поцелуй был исключительно целомудренным, но оказал фантастическое воздействие. Мир сократился до простейших элементов: он, она и притихшая ночь.
Ребекка удивилась дерзкому поступку, но не отшатнулась и не возмутилась. Она стояла неподвижно, наслаждаясь сладостью объятий, и Джеймс подумал: а целовал ли ее кто-нибудь вообще? И решил, что нет. Стэнтон не походил на влюбленного – во всяком случае, в нее, и Джеймса охватил восторг при мысли, что он первый.
Он притянул Ребекку к себе, их тела соприкоснулись. Ее грудь прижалась к его, возбудившееся мужское достоинство вжалось в живот Ребекки, и хотя она была слишком неискушенной, чтобы понять, в чем дело, тело ее угадало, что следует делать дальше.
Она подняла руки и обняла Джеймса, и этот незначительный жест внезапно заставил его отчаянно захотеть гораздо больше того, что Ребекка могла ему дать. Он жаждал любви и товарищеских отношений, он хотел иметь свой дом, преданную жену и выводок очаровательных детишек. Он хотел всего этого и даже больше, и сам испугался силы своего желания.
Именно Джеймс отпрянул первым и уставился на Ребекку, а вокруг них бушевал настоящий шторм невысказанных желаний и страстей.
– Никогда не проси меня больше о встрече, – произнесла она наконец. – Я не соглашусь. Ни за что.
Повернулась и побежала к дому.
– Ребекка! – крикнул Джеймс, но она не остановилась.
Он смотрел ей вслед, пока не убедился, что она благополучно вошла внутрь, одновременно лихорадочно соображая, как скоро сумеет добиться нового свидания. Невзирая на мольбу Ребекки оставить ее в покое, Джеймс был твердо намерен быть с ней. И скоро.
Он осторожно дошел до стены, перелез через нее и исчез.
Глава 7
– И что мне делать?
– Перестать надоедать мне. Я не дам тебе иного ответа, чем в прошлый раз.
Николас сделал глоток бренди и сердито уставился на брата.
– Да этих денег и птичке на жизнь не хватит! Я хочу еще, из фамильных сундуков. Я заслуживаю большего!
– Больше дать не могу! – отрезал Алекс.
– Ты теперь чертов граф! – взвился Николас. – Мог бы поделиться, если б захотел!
– Может быть, я не хочу.
Этот спор происходил по крайней мере раз в месяц. Николас всегда был любимчиком матери, и она клялась, что сын будет таким же обеспеченным, как и Алекс, но отец завещал Николасу только Нью-Хейвен. Отказ Алекса действовал на Николаса, как колючка под седлом, вызывая гнев и оскорбляя гордость.
Почему у брата есть все, а у него, Николаса, почти ничего?
– Не будь ты таким транжирой, – поддел его Алекс, – тебе бы вполне хватало на жизнь. – Он глотнул бренди, встал и направился к двери. – Мне надоел этот спор. Пора присоединиться к леди.
Они ужинали дома с Лидией и Ребеккой. Сестры приезжали сюда регулярно, скорее как родственницы, чем как гостьи, поэтому во время их визитов в город особого шума не устраивали и в фанфары не били. Братья даже не пытались развлекать Лидию, ибо сделать ее счастливой не мог никто, каких бы увеселений ни предлагалось.
– Я кое-кого встретил, – признался Николас.
– Чтобы жениться? – Эта возможность заинтересовала Алекса.
– Нет, не для женитьбы. Какая богатая милашка на меня польстится? У меня титула нет, забыл?
– Ты мог кого-нибудь выбрать. Хватит жаловаться.
– Я завожу любовницу, – объяснил Николас.
– Я ее знаю?
– Ее зовут Сюзетт Дюбуа.
– Актриса?
– Да. Я должен купить ей дом и дать содержание.
Алекс нахмурился, а потом хмыкнул:
– Нет.
– Ты должен мне помочь! – Николас схватил Алекса за лацканы и сильно тряхнул. – Ты не можешь мне отказать. Не теперь, когда это для меня так важно!
Из-за того, что к нему применили силу, Алекс впал в бешенство. Он с силой оттолкнул Николаса, и тот отлетел в сторону. Алекс был крупнее и сильнее, он запросто мог задать Николасу взбучку, как часто делал это в юности.
– Сюзетт Дюбуа не женщина, а акула, – сказал Алекс. – Она сожрет тебя заживо.
– Она нужна мне, – заявил Николас. – Я хочу сделать ее своей.
Одержимость Сюзетт начинала властвовать над его жизнью. Он ни на чем не мог сосредоточиться, и потребность обладать ею походила на гнилостную опухоль, разъедавшую Николаса изнутри. Или получить ее, или умереть! Как Алекс не понимает?
– Ты псих, если думаешь об этом! – отрезал Алекс. – Даже и не заговаривай больше со мной на эту тему. Я не передумаю, так что зря будешь воздух сотрясать и испытывать мое терпение. – Он вышел, не дав Николасу возможности едко ответить.
«Ублюдок! – выругался про себя Николас. – Всегда считает, что во всем разбирается лучше!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
Он собирался поразвлечься с ней, провести ее по запретному пути, но предполагалось, что для него это будет всего лишь игра, и внезапная вспышка вожделения беспокоила его. На что он готов пойти, чтобы обладать ею? Что готов сделать, лишь бы она стала его?
На любой мерзкий поступок, а это говорило о многом.
За прошедшие десять лет Джеймс выяснил, что готов на многие бесчестные вещи. Если того требовали обстоятельства, он мог искалечить и даже убить, ограбить и уничтожить без всяких сожалений и угрызений совести.
Но сможет ли он с легким сердцем причинить вред Ребекке? Или в нем все же осталось нечто оттого юноши, каким он был, или от джентльмена, каким его воспитали?
Он так не думал. Все честолюбивые намерения давно похоронены. Но от взгляда Ребекки дремавшая совесть пробуждалась, и Джеймс постарался унять чувство вины.
Его этим не проймешь! Он не будет терзаться мыслями о том, что с ней станется после! Алекс Маршалл заслуживает того, чтобы утратить кое-что ценное, а что может быть более подходящим, чем Ребекка Бертон?
– Мистер Дункан… – начала она, но Джеймс перебил ее.
– Джеймс, – сказал он. – Меня зовут Джеймс.
– Я помолвлена. Я не могу находиться здесь с вами.
– Об этом никто не знает. Все в порядке. – Он повел ее дальше в темноту. Она колебалась, не отказываясь, но и не следуя за ним, и Джеймс сказал успокаивающим тоном: – Не бойтесь. Я не причиню вам вреда.
– Чего вы от меня хотите?
– Я должен был вас увидеть.
– Но почему?
– Потому что вы самая прекрасная женщина из всех, что я когда-либо встречал. – Не такая уж это и ложь. Она действительно великолепна.
– Я? Прекрасная?
– Да.
Ребекка смутилась от его комплимента, и Джеймс заключил, что Маршалл никогда не говорил ей подобных слов. Он воспрянул духом. Не родилась еще женщина, которой не понравится услышать, что она особенная, и Ребекка ничем от других не отличается. Она впитывает лесть как губка.
– Вы не должны говорить мне такое, – предостерегла Ребекка.
– Почему? Ведь это правда.
– Я помолвлена так давно, что чувствую себя старой замужней леди. Благодарю за столь лестное внимание, но вам не следует обращать его на меня. – Выражая свой протест, она, однако, не разгневалась.
– Вы не замужем – пока.
– Нет, но мой жених не одобрит мою беседу с вами.
– Да пусть ваш Стэнтон катится к дьяволу, – страстно заявил Джеймс. – Он хоть раз сказал вам, как вы прекрасны? Или как великолепно выглядите, когда лунный свет играет в ваших волосах?
– Нет. – Ребекка снова растерялась, словно ей никогда и в голову не приходило, что Стэнтон должен быть более раскованным в выражении чувств.
– Вы ему совершенно не подходите. Он сделает вас несчастной.
– Право же, мистер Дункан, – Ребекка нервно рассмеялась и попыталась вырвать руку, – вы слишком дерзки.
– Но я должен был это сказать. После того как нас представили друг другу, молчать я не могу.
– О чем?
– Вы хоть понимаете, почему он с вами до сих пор не обвенчался? – Джеймс понятия об этом не имел, но был готов высказать любое уклончивое предположение. Он твердо вознамерился посеять семена сомнения, чтобы сплести свою паутину.
– Нет, но если вы собираетесь назвать мне какую-нибудь ужасную причину, я вам все равно не поверю.
– У него слишком много женщин, и он не собирается затягивать узел. Слишком занят, волочась за ними.
– Вы лжете!
– У него есть любовница, которую он обожает, и он не намерен расставаться с ней после венчания. И вы сможете так жить? Сможете закрывать глаза на то, как он уходит из дома вечер за вечером, чтобы побыть с ней?
На какой-то миг Джеймсу показалось, что он перестарался, что Ребекка даст ему пощечину и убежит прочь, но тут ее плечи поникли и она отвернулась.
– Значит, это все-таки правда, – пробормотала она.
– Что именно?
– Я однажды случайно услышала, что Алекс и… и… как он развлекается, когда я в деревне. Я все гадала, значит ли это то, что я подозреваю.
– Если вы выйдете за него, он не перестанет волочиться за женщинами. Он будет каждый день снова и снова разбивать вам сердце.
– В этом я уверена, – угрюмо согласилась Ребекка.
– Я не вынесу, если это и есть ваш единственный вывод.
Ее настолько ранила эта новость, что Джеймс почувствовал себя так, будто пнул беззащитного щенка. Невыносимо, что он так расстроил Ребекку. Он обнял девушку и притянул к себе. Поймав себя на мысли о том, как чудесно обнимать ее, он быстро отогнал нелепое ощущение. Рядом с ней нужно быть осторожным.
Физическая притягательность порождала чувства, которые не были настоящими, заставляла его ощущать реальность, которой не существовало. Это просто расстроенная женщина, одна из многих, кого ему пришлось утешать за эти годы. Женщины – это его уязвимое место, но он не допустит, чтобы сочувствие помешало его планам.
И все же Джеймс не мог отрицать, что это чрезвычайно приятный миг, и боялся шевельнуться, пока Ребекка стояла, прижавшись к нему. Наконец она отстранилась. В глазах ее блестели слезы, и Джеймс их вытер.
– Вы не обязаны выходить за него замуж, – посоветовал он.
– Конечно, выйду! – возмутилась Ребекка. – Все давно решено. Я готовилась к этому всю жизнь.
– Но вам не обязательно доводить дело до конца.
– И что я буду делать, если не выйду замуж?
– Можете уехать со мной. – Забавно, как быстро они добрались до опасной развязки. Это было неслыханное предложение. Пустит ли оно корни?
Ребекка обречена на супружество со Стэнтоном, но если копнуть глубоко, хочет ли она этого? Думала ли она когда-нибудь, что можно сбросить сковавшие ее цепи? Мечтала ли когда-нибудь о приключении? Ощущала себя пойманной в ловушку? Понимала, что ею манипулируют? Или была довольна тем, что можно идти по уготованному для нее пути?
– Уехать?! – шепнула она. – С вами?
– Да.
– Куда?
– Куда захотите.
– Мы просто сорвемся с места, только вы и я, и умчимся в никуда?
– Да.
– Если бы вы не были другом Эллен, я предположила бы, что вы охотник за деньгами. – Ребекка рассмеялась, словно мысль о том, что он – такая подлая личность, ее забавляла. – Мне начинает казаться, что рядом с вами следует быть настороже.
– А вы богаты? – небрежно спросил Джеймс со странным выражением лица.
– Да. А вы не знали?
– Нет, и ваши деньги мне не нужны. У меня своих полно. – Очередная ложь. У него были некоторые сбережения, на которые он надеялся раньше или позже купить для Эллен домик и поддерживать ее, чтобы сестре больше не пришлось работать, но пока их не хватало.
– А чем, собственно, вы зарабатываете себе на жизнь?
– Импорт, экспорт. – Очень расплывчатый ответ, ничем не намекающий на воровство в доках и контрабанду, составлявшие преступную деятельность Джеймса. Ради денег он готов пойти на любой грех, и нет у него никаких ограничений, мешающих воровать деньги из толстых кошельков богатеньких мужеложцев.
– Значит, мы уплывем на одном из ваших кораблей? Кораблей у него не было, но он очень хотел дать ей понять, что есть.
– Да. Мы можем отправиться на Ямайку, или в Америку, или в Индию. Мы можем делать все, что захотим, и можем никогда не возвращаться обратно.
Странное дело, собственная ложь взволновала Джеймса, и он подумал: а каково это – взять и убежать с ней? Он-то считал, что давно оставил всякую надежду на нормальную жизнь, но на какой-то миг вдруг пожалел о том, что утратил возможность вернуться к обычному существованию. С такой женщиной, как Ребекка Бертон, мужчина может горы свернуть.
– Мистер Дункан… Джеймс… – Она вздохнула. – Мы с вами встретились всего дважды и побеседовали в общей сложности минут пятнадцать. Вы безумец, если считаете, что я и вправду могу подумать о такой авантюре, и меня поражает, что вы могли такое предложить.
Ребекка пыталась выглядеть оскорбленной, но у нее ничего не получилось, и по ее поведению Джеймс понял, что затронул больное место. Вероятно, она вовсе не так стремилась к грядущему замужеству, как старалась изобразить.
– Я хочу, чтобы вы были счастливы, – настаивал Джеймс.
– Я счастлива.
– Так ли это? Имея жениха, которому на вас наплевать? Который вас не любит?
– Он любит меня.
– Он вам хоть раз это сказал?
– Он не обязан. Что означает – нет.
– Если бы вы должны были вот-вот стать моей, я бы говорил вам об этом ежесекундно.
– Вы бы говорили, вот как? Да вы романтик!
– А почему нет? Особенно если имеется возможность связать свою жизнь с вашей.
Ребекка снова вздохнула.
– Я должна вернуться в дом. Оставаясь здесь, я только поощряю вас к безрассудству.
– Это не безрассудство, – спокойно заметил Джеймс.
– Безрассудство. Вы поступили неправильно, приблизившись ко мне, а я поступила неправильно, согласившись вас слушать.
– Между нами возникло восхитительное притяжение. Я это чувствую и знаю, что вы это чувствуете тоже.
– Но мы взрослые люди, поэтому нам не стоит к нему прислушиваться.
– А если мы прислушаемся? Если отбросим осторожность и устремимся вперед?
– Я уверена, что за этим последует катастрофа. – Ребекка внимательно рассматривала Джеймса, словно запоминая его черты, а потом произнесла: – До свидания.
Она шагнула назад, но Джеймс должен был остановить ее, должен был убедить ее и дальше тайком приходить к нему на свидания и мог держать пари на то, какой довод станет самым веским.
– До свидания, – отозвался он, наклонился и поцеловал ее, лишь слегка коснувшись губами ее губ и обдав теплым дыханием ее щеку.
Поцелуй был исключительно целомудренным, но оказал фантастическое воздействие. Мир сократился до простейших элементов: он, она и притихшая ночь.
Ребекка удивилась дерзкому поступку, но не отшатнулась и не возмутилась. Она стояла неподвижно, наслаждаясь сладостью объятий, и Джеймс подумал: а целовал ли ее кто-нибудь вообще? И решил, что нет. Стэнтон не походил на влюбленного – во всяком случае, в нее, и Джеймса охватил восторг при мысли, что он первый.
Он притянул Ребекку к себе, их тела соприкоснулись. Ее грудь прижалась к его, возбудившееся мужское достоинство вжалось в живот Ребекки, и хотя она была слишком неискушенной, чтобы понять, в чем дело, тело ее угадало, что следует делать дальше.
Она подняла руки и обняла Джеймса, и этот незначительный жест внезапно заставил его отчаянно захотеть гораздо больше того, что Ребекка могла ему дать. Он жаждал любви и товарищеских отношений, он хотел иметь свой дом, преданную жену и выводок очаровательных детишек. Он хотел всего этого и даже больше, и сам испугался силы своего желания.
Именно Джеймс отпрянул первым и уставился на Ребекку, а вокруг них бушевал настоящий шторм невысказанных желаний и страстей.
– Никогда не проси меня больше о встрече, – произнесла она наконец. – Я не соглашусь. Ни за что.
Повернулась и побежала к дому.
– Ребекка! – крикнул Джеймс, но она не остановилась.
Он смотрел ей вслед, пока не убедился, что она благополучно вошла внутрь, одновременно лихорадочно соображая, как скоро сумеет добиться нового свидания. Невзирая на мольбу Ребекки оставить ее в покое, Джеймс был твердо намерен быть с ней. И скоро.
Он осторожно дошел до стены, перелез через нее и исчез.
Глава 7
– И что мне делать?
– Перестать надоедать мне. Я не дам тебе иного ответа, чем в прошлый раз.
Николас сделал глоток бренди и сердито уставился на брата.
– Да этих денег и птичке на жизнь не хватит! Я хочу еще, из фамильных сундуков. Я заслуживаю большего!
– Больше дать не могу! – отрезал Алекс.
– Ты теперь чертов граф! – взвился Николас. – Мог бы поделиться, если б захотел!
– Может быть, я не хочу.
Этот спор происходил по крайней мере раз в месяц. Николас всегда был любимчиком матери, и она клялась, что сын будет таким же обеспеченным, как и Алекс, но отец завещал Николасу только Нью-Хейвен. Отказ Алекса действовал на Николаса, как колючка под седлом, вызывая гнев и оскорбляя гордость.
Почему у брата есть все, а у него, Николаса, почти ничего?
– Не будь ты таким транжирой, – поддел его Алекс, – тебе бы вполне хватало на жизнь. – Он глотнул бренди, встал и направился к двери. – Мне надоел этот спор. Пора присоединиться к леди.
Они ужинали дома с Лидией и Ребеккой. Сестры приезжали сюда регулярно, скорее как родственницы, чем как гостьи, поэтому во время их визитов в город особого шума не устраивали и в фанфары не били. Братья даже не пытались развлекать Лидию, ибо сделать ее счастливой не мог никто, каких бы увеселений ни предлагалось.
– Я кое-кого встретил, – признался Николас.
– Чтобы жениться? – Эта возможность заинтересовала Алекса.
– Нет, не для женитьбы. Какая богатая милашка на меня польстится? У меня титула нет, забыл?
– Ты мог кого-нибудь выбрать. Хватит жаловаться.
– Я завожу любовницу, – объяснил Николас.
– Я ее знаю?
– Ее зовут Сюзетт Дюбуа.
– Актриса?
– Да. Я должен купить ей дом и дать содержание.
Алекс нахмурился, а потом хмыкнул:
– Нет.
– Ты должен мне помочь! – Николас схватил Алекса за лацканы и сильно тряхнул. – Ты не можешь мне отказать. Не теперь, когда это для меня так важно!
Из-за того, что к нему применили силу, Алекс впал в бешенство. Он с силой оттолкнул Николаса, и тот отлетел в сторону. Алекс был крупнее и сильнее, он запросто мог задать Николасу взбучку, как часто делал это в юности.
– Сюзетт Дюбуа не женщина, а акула, – сказал Алекс. – Она сожрет тебя заживо.
– Она нужна мне, – заявил Николас. – Я хочу сделать ее своей.
Одержимость Сюзетт начинала властвовать над его жизнью. Он ни на чем не мог сосредоточиться, и потребность обладать ею походила на гнилостную опухоль, разъедавшую Николаса изнутри. Или получить ее, или умереть! Как Алекс не понимает?
– Ты псих, если думаешь об этом! – отрезал Алекс. – Даже и не заговаривай больше со мной на эту тему. Я не передумаю, так что зря будешь воздух сотрясать и испытывать мое терпение. – Он вышел, не дав Николасу возможности едко ответить.
«Ублюдок! – выругался про себя Николас. – Всегда считает, что во всем разбирается лучше!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36