– Мне известен ответ короля. Он скажет, я поставлен здесь не за тем, чтобы шпионить за английской властью, а чтобы править от его имени. Эдуард Плантагенет хочет слышать только о том, что назначенные им чиновники держат страну в своих руках. А как они это делают, его не интересует.
Линкс сообщил Джону, что, пользуясь передышкой в боевых действиях, собирается встретить Новый год в Дамфрисе, и пообещал скоро вернуться со своими рыцарями и заняться подавлением сопротивления и восстановлением мира во всех южных землях Шотландии.
– Я хочу просить Брюса о помощи, и мне, возможно, потребуется время на уговоры. Так что подожди две недели.
Худшего Рождества в своей жизни Алисия Болтон не знала. Святые праздники были для Фитцуорена и его оруженосцев удобным предлогом для погружения в беспробудное пьянство. День и ночь в замке горели факелы, а люди предавались разнузданному веселью и играм – от по-детски безобидных до самых развратных.
Сначала они привели взрослых баранов в зал и, заключая пари, устроили бараньи гонки. Пресытившись этим занятием, весельчаки обращали свой взор на служанок замка и женщин местечка Тортвальд и, независимо от желания последних, выбирали тех, кто был помоложе. А когда чувственные игры уже не удовлетворяли необузданную похоть мужчин, в зал ввели толпу овец и устроили совокупление с ними.
Алисии удалось увести Роджера к себе в постель. Любовница трудилась в поте лица, исполняя его извращенные желания, и подпитывала их общую злобу до тех пор, пока та не расцвела пышным цветом.
– Роджер, у тебя отец – наместник Шотландии. Где твоя гордость? Ты не должен хоронить себя в этих диких краях. Зачем тебе жить среди убогих крестьян в этом, нагромождении голых скал? Человек с твоими талантами гораздо больше подходит для управления страной. А какое состояние ты смог бы сколотить! Только подумай!..
– Всю жизнь я старался завоевать восхищение своего отца, но, пока дерьмовый Линкс де Уорен рядом, он не заметит даже моего существования.
– Это несправедливо, дорогой! Почему Линкс – наследник? Он не заслуживает такой чести. Почему бы тебе не убедить своего отца в том, что Линкс и Брюс плетут интриги против короны?
– Это правда?
– Какое это имеет значение? Главное, чтобы Джон де Уорен поверил тебе.
– Старая свинья не поверит ни одному моему слову, сказанному против святоши Линкса, а вот король, возможно, и заинтересовался бы.
– Какая восхитительная идея! – замурлыкала Алиса, подогревая его тщеславие. – Теперь я вижу, что необыкновенных размеров петушок – не единственное твое достоинство. Очерни Линкса де Уорена, и твой отец сделает наследником тебя.
– Пока живет и дышит его племянник, отец никогда не сделает меня своим наследником.
Алиса кокетливо улыбнулась:
– Уверена, что человек с твоим умом легко сумеет устроить какой-нибудь несчастный случай. Действительно, Роджер, ты же не позволишь ему жить так долго? Линкс ненавидит тебя и сам воспользуется любым случаем, чтобы тебя уничтожить.
Фитцуорен не раз думал об убийстве, и поэтому слова Алисии упали на благодатную почву. А пока он решил присоединиться к своему отцу в Эдинбурге. Наместник должен часто посылать донесения королю. Разве трудно добавить к ним несколько легких намеков на то, что Линкс замышляет отобрать королевскую корону в пользу своего близкого друга Роберта Брюса? Эдуард не останется глух к этим словам, особенно если напомнить ему, что в те времена, когда он, Фитцуорен, командовал валлийскими стрелками Линкса, те грозились перейти на сторону шотландцев.
– Собирай сундуки, Алисия! Завтра мы покидаем эту вонючую дыру.
Рождество в Дамфрисе прошло удивительно тихо. Выпал легкий пушистый снежок, припорошив долины и пурпурные горы и превратив все вокруг в сказочное белое царство. Марджори де Уорен и Элизабет де Бург приняли приглашение Брюса на трехдневное празднование Рождества в его замке, а Джейн решила не рисковать и осталась в Дамфрисе.
Через неделю после праздников все женщины собрались в комнате Джейн, уютно устроившись у камина. В последние дни Джейн почти не оставалась одна – срок родов приближался. Жена ее брата Джудит и еще две швеи проводили здесь много времени с иглами в руках за шитьем приданого для новорожденного. Джори и Элизабет тоже помогали чем могли, но результаты их труда всегда вызывали смех и веселье остальных.
Время от времени Джейн тяжело поднималась на ноги, потягивалась и потирала онемевшую после долгого сидения спину.
В тот день она проходила мимо окна и вдруг, радостно вскрикнув, остановилась.
Джори бросилась к ней на помощь:
– Уже время?
– Нет! Нет! – Джейн указала на окно: вдали были видны темные силуэты всадников на фоне белого ландшафта.
– Линкс вернулся.
– Откуда ты знаешь? Они слишком далеко.
– Я его никогда ни с кем не спутаю. Только он так гордо и уверенно держится в седле.
– Ну, наконец-то этот бессердечный дьявол вернулся! Вот уж я задам ему трепку!
Джейн улыбнулась:
– Не ты ли мне говорила, что мужчинам следует всегда устраивать теплый прием? Не ты ли объясняла, что больше всего на свете они ненавидят придирчивых и сварливых женщин?
– Разве ты прислушиваешься к тому, что я говорю? – поддразнила ее Джори.
– А я даже записываю все в свой дневник, – торжественно заявила юная Элизабет де Бург.
Линкс и его оруженосцы сначала устроили лошадей в конюшне и только потом появились в замке. Мужчины вошли в зал все вместе, сбивая снег с обуви и стряхивая его с плеч. Женщины уже встречали их.
– Добро пожаловать домой! – хором произнесли они и получили в ответ благодарные улыбки.
Линкс посмотрел на Джори и Джейн.
– Мне жаль, что я не смог приехать на Рождество и не успел на празднование Нового года.
Джори прикусила губу, все затаили дыхание.
– Не переживай. Главное, что ты успел на празднование Двенадцатой ночи.
Не услышав от молодой хозяйки Дамфриса ни раздражения, ни упрека, все вздохнули и дружно рассмеялись.
– Я, правда, не вижу в этом ничего забавного, но чертовски приятно, когда тебя встречают так весело. – Линкс взял руки Джейн в свои и оглядел ее с ног до головы. – Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо, милорд, спасибо.
– С Новым годом, Джейн. Я привез из Эдинбурга колыбельку, украшенную резьбой из роз и чертополоха. Подожди немного – скоро увидишь ее.
– А мы уже видели коней, навьюченных подарками, – лукаво заметила Джори, – и поэтому решили простить тебя.
– Все эти подарки для Джейн… мне жаль тебя, плутовка, – подзадорил он ее, хотя знал, что ему не удастся обмануть сестру даже на минуту.
Линкс смотрел на Джейн и радовался, что скоро родится первенец. Все его чувства были обострены до предела, но ожидание прекрасного омрачали тревога и опасения.
И снова в нем происходила борьба между долгом и желанием. Линкс должен провести вечер в зале со своими воинами и подготовить их к тому, что ждет впереди, но больше всего на свете ему хотелось остаться с Джейн и со своим ребенком.
– Ты пойдешь со мной в зал, миледи? Джейн покраснела и покачала головой:
– Моя беременность будет привлекать внимание. Мне будет намного уютнее у себя.
– Больше всего на свете мне хочется, чтобы тебе было удобно. Могу я присоединиться к тебе, после того как поговорю со своими воинами? – вежливо спросил он.
Линксу хотелось задать ей тысячу вопросов. Он стиснул кулаки, борясь с соблазном дотронуться до ее живота – хоть на миг коснуться ее и своего ребенка. Но Джейн слишком стеснительна и сдержанна, и ему не стоит делать что-то подобное в присутствии посторонних.
– Приходите, когда пожелаете, милорд, – ласково ответила она и направилась к лестнице.
Линкс вдруг потерял над собой контроль и забыл о присутствующих. Он подхватил Джейн на руки и понес в главную башню. Там он усадил ее перед камином, придвинул скамеечку под ноги и подложил подушку ей под спину. Убедившись, что Джейн удобно, он поцеловал ее огненные волосы и пообещал:
– Я вернусь, как только смогу.
Линкс де Уорен поднялся на помост в просторном обеденном зале и обратился с речью к своим воинам. Он сообщил им, что обещал поддержку наместнику и теперь в случае необходимости все должны быть готовы к выступлению. Он напомнил, что передышка в военных делах произошла только благодаря плохой погоде, но как только потеплеет, всем придется бросить насиженные места и отправиться в Эдинбург. Если не подавить вылазку бунтовщиков в зародыше и позволить врагам объединиться, в стране разгорится настоящая война.
Подготовив своих людей к худшему, он с чувством выполненного долга поднял рог и сказал:
– А пока мы будем веселиться и наслаждаться. Я слышал, что у Брюсов праздники длились три дня. Разве мы хуже? Кто будет возражать против недели гулянья?
Ответом ему была гробовая тишина.
Глава 22
Линкс открыл дверь и увидел, как Джейн, зевнув, отложила в сторону шитье. Она попыталась подняться, но Линкс движением руки остановил ее.
– Нет, нет! Не стоит вставать ради меня.
Она кротко улыбнулась:
– Да нет же, мне необходимо время от времени двигаться, чтобы размять спину.
Он вмиг оказался рядом:
– Тогда я тебе помогу.
– Хорошо! Подайте мне руку, я обопрусь на нее и поднимусь сама.
Линкс сделал, как она просила, и Джейн с трудом встала со стула.
– Ох, с вашей помощью это гораздо легче, спасибо.
Наступила неловкая тишина. Разделяющая их пропасть оставалась такой же, как и до его отъезда, но он страстно хотел заполнить окружавшую их пустоту. Линкс жаждал коснуться своего ребенка и спать с Джейн в одной постели, чтобы быть рядом, если понадобится. Последнее время обрученные взяли себе за правило быть подчеркнуто вежливыми друг с другом, но он хотел отбросить ко всем чертям эту отчужденность и лихорадочно искал путь к сближению.
«Интересно, – подумал Линкс, – как бы она повела себя, узнай о том, что я хочу увидеть ее обнаженной?» Джейн снова зевнула, глаза ее сами собой закрывались от усталости.
– Ты едва держишься на ногах, давай я помогу тебе раздеться.
Джейн широко раскрыла глаза, но, догадавшись о его намерениях, плавно опустила ресницы.
Линкс взял ее руки в свои и притянул к себе. Затем он сел у камина, широко расставил ноги, поставил Джейн между ними, расстегнул пуговицы на ее платье и снял его через голову. Тонкая батистовая сорочка льнула к округлившемуся телу. Окинув ее внимательным взглядом, он тотчас отметил, что ребенок лежит намного ниже, чем в прошлый раз. Когда Линкс снял и рубашку, Джейн стыдливо повернулась к нему спиной. Он потянулся и распустил толстую косу. Роскошные огненно-рыжие волосы пламенеющим шелком упали ему на руки.
– Посмотри на меня, Джейн, – хрипло сказал он.
Джейн медленно повернулась к нему лицом. Линкс глубоко вздохнул. Впервые в жизни он видел обнаженную женщину, готовящуюся стать матерью. Это зрелище захватило его. Живот ее сильно выдавался вперед. Груди были полными, круглыми… и необычайно соблазнительными. Кожа упругой и гладкой.
– Ты восхитительна, Джейн! У меня перехватывает дыхание от твоей красоты, – с благоговением прошептал он.
Сначала Линкс слегка провел кончиками пальцев по шелковистой коже, затем, когда она отозвалась на его прикосновения упругостью и теплом, начал все смелее и настойчивее ласкать ее.
– Я хочу спать с тобой этой ночью.
Джейн наслаждалась ощущениями, которые будили в ней его нежные, любящие руки.
– Я почти не сплю последние ночи. Мне очень трудно найти удобное положение, поэтому я стараюсь лежать на боку и подкладываю подушку под живот.
– Позволь мне стать твоей подушкой. Этой ночью ты можешь спать, прижавшись ко мне.
Она застенчиво согласилась, и Линкс от полноты чувств прижался губами к ее упругой, благоухающей коже и начал покрывать ее поцелуями, а затем взял Джейн на руки и отнес на кровать.
Он разделся и спросил, как лучше лечь, чтобы ей было удобнее.
– Мне нужна твоя спина, – прошептала она.
Линкс повернулся на бок и подставил ей свою широкую спину. Джейн прижалась к нему, левую руку перекинула ему на грудь, а левую ногу положила между его ногами. Было так уютно и спокойно рядом с ним, что через несколько мгновений ее глаза закрылись, дыхание стало глубоким, и она погрузилась в дрему. Линкс был вне себя от счастья. Он чувствовал глубокое удовлетворение от сознания, что его дитя лежит в уютном и безопасном гнездышке. Он расслабился и мирно заснул, чувствуя спиной удары и толчки своего ребенка.
Линкс очнулся неожиданно, в полном неведении о том, сколько времени проспал. Джейн тихо стонала и пыталась встать. Комната была погружена во тьму. Он спустил ноги с кровати, на ощупь нашел ночной столик и зажег свечи.
– Началось? Только не волнуйся. Я тебе помогу! – Линкс бросился к двери, но голос Джейн остановил его на полдороге:
– Нет, подождите. Не стоит поднимать на ноги весь замок. Ну пожалуйста, Линкс.
Он вернулся к кровати и взволнованно пригладил ладонью свои волосы.
– Я подумал, роды уже начались.
Джейн взяла его за руку, чтобы удержать рядом с собой.
– Да, но это только начало, и продлятся они много часов. Сейчас, наверное, около полуночи, а ребенок родится не раньше утра.
Линкс в испуге уставился на нее.
– Может, позвать повивальную бабку или какую-нибудь другую женщину? Скажи, кто тебе нужен?
– Сейчас мне нужны только вы.
Линкс глубоко вдохнул. Ее слово для него закон. Джейн получит все, чего захочет.
– Милая, скажи, что я должен делать?
– Я хочу, чтобы… ты остался со мной, разговаривал и помог мне скоротать темные часы до рассвета.
Он схватил теплый халат, связанный из овечьей шерсти, и, набросив его ей на плечи, помог встать.
Затем разжег огонь в камине и, сев в кресло, посадил Джейн к себе на колени.
– Тебе страшно?
Джейн посмотрела в его зеленые глаза. Да, ей страшно, но если она скажет правду, Линкс начнет паниковать. Она действительно боится, и не только за себя, но и. за ребенка, но не имеет права передавать свои страхи Линксу. Женская мудрость подсказывала ей, что сейчас наступило именно то время, когда их силы и воля помогут им справиться с предстоящими испытаниями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47