инсталляция для приставного унитаза
— Даже чертовым конюхам приказано держать рот на замке, — заметил Эдуард.Однако когда Симон де Монфор вышел навстречу царственному гостю, тот ни словом не упомянул о неприятном инциденте. Они проследовали за хозяином в зал, где леди Элеонора предложила мужчинам еду и вино. Она поцеловала племянника и осведомилась у Роджера о здоровье Розамонд.— Я оставил ее… несколько взволнованной, госпожа.Элеонора рассмеялась:— Твоя жена, похоже, еще не привыкла к узде и все норовит закусить удила!Род поцеловал руку Деми. Та явно расстроилась из-за отсутствия подруги.— Почему вы не привезли Розамонд, сэр Роджер?— Дорогая, — вмешалась ее мать, — мужчины собрались, чтобы обсудить важные дела. Нам следует поскорее удалиться и оставить их одних.— Я передам письмо Розамонд, — с улыбкой пообещал Род.На щеках Деми появились задорные ямочки.— Спасибо, господин.Дождавшись, пока за женщинами закрылась дверь, Симон спросил:— Что сказал вам Ричард Корнуэльский?— Заявил, что никакой сессии не будет, но я объяснил ему, что вы не собираетесь уступать и, как неоспоримый предводитель баронов, будете правы. И что я добавил свою подпись к Оксфордским провизиям.— А он?— Ответил, что мой отец просил папу освободить его от клятвы. Я возразил, что провизии объединят, а не разделят Англию.— Ричард скрыл от тебя правду. Генрих уже получил папскую буллу и спешит домой. Сейчас он, должно быть, в Дувре.Эдуард подумал о своем брате Эдмунде, командующем Дуврской крепостью.— Когда приедет король, обещаю поговорить с ним. Уверен, сумею убедить его в необходимости соблюдать провизии. Мой отец не желает войны. Он всегда отступал, стоило баронам бросить ему вызов, а если к их голосам присоединится и мой, он скорее всего образумится.— А если нет, Эдуард?— В таком случае Англии пора сменить повелителя. Стране нужен сильный монарх, который никогда не выкажет слабости. Англия — мое наследие.Роджер де Лейберн затаил дыхание, жалея, что Эдуард так поспешно открыл карты. Граф Симон спокойно ответил:— Я реалист. Возвращение короля расколет баронов. Я составляю список тех, на кого могу рассчитывать.Эдуард и Роджер прочли список. Первым стояло имя Симона де Монфора, графа Лестера. За ним шли маршал Байгод, граф Норфолк; де Уоррен, граф Суррей; Джон де Вески, граф Нортамберленд; два воинственных епископа, Эли и Вустер, и три приграничных барона, Клиффорд, Хей и Монтгомери.— Вы забыли Ричарда Глостера и Гарри, — напомнил Эдуард.— Неужели? — цинично усмехнулся Симон. — Я давно не полагаюсь на особ королевской крови. Слишком часто они меняют свои убеждения.— Именно поэтому вы и послали за мной соглядатая! — вспылил Эдуард.— Но я ничего подобного не делал, хотя, может, и следовало бы!Роджер поспешил вмешаться:— Это моя вина — я позволил негодяю улизнуть! Думаю, это был наемник Ричарда Корнуэльского.Леди Элеонора ошеломленно застыла в дверях.— Ричард? Мой брат Ричард в Лондоне?— Он в Вестминстере — я вчера с ним говорил, — сообщил Эдуард.Элеонора обратила на мужа осуждающий взгляд.— Ты намеренно скрыл это от меня, Симон!— Черт возьми, Эдуард, неужели вы не могли придержать язык? — бросил граф и, обернувшись к Элеоноре, добавил: — Скажи я, что Ричард здесь, ты помчалась бы в Вестминстерский дворец. Не хватало еще, чтобы ты вмешивалась в дела мужчин!— Как ты смеешь обращаться со мной как с ничтожеством?! — возмутилась Элеонора. Принцесса крови, сейчас она держалась так, словно была властительницей вселенной.— Плантагенеты воображают, что правят миром, их гордость граничит с безумием. Меня всегда поражает, как легко вы забываете, кто хозяин в доме, мадам!Элеонора, уже готовая ответить уничтожающей репликой, заметила, каким суровым стало лицо мужа, и опустила ресницы, чтобы скрыть гнев.— Эдуард посчитает нас дикарями.— Я тоже Плантагенет и привык к подобным поединкам, — заверил Эдуард.— Не стоит ли вернуться к списку? — вставил Роджер. — Приграничные бароны, запад страны и вся округа Кенилуорта на нашей стороне.Граф Симон кивнул:— Как и Нортхемптон: там замок моего сына Симона. Трудно сказать насчет пяти портов, но они жизненно необходимы, если мы хотим обеспечить выход к морю. После открытия сессии парламента я созову военный совет.— Нет! — запротестовал Эдуард. — Сначала я потолкую с королем. Переговоры лучше объявления войны.— Никаких поблажек! — бешено вскинулся граф. — Время уступок и компромиссов прошло! В стране может быть только один вождь, тот, кто отдает приказы и ждет повиновения. Этот человек — я!Багровая ярость застилала глаза Эдуарда. Мужчины стояли друг против друга, обмениваясь решительными взглядами. Ни один не желал уступать. Неожиданно осознав, что де Монфор не намерен уступать ему трон, принц с трудом обуздал гнев.— Парламент решит, — обронил он.— Да, — кивнул граф, — бароны уже съезжаются.
Отъехав на почтительное расстояние от Дарем-Хауса, Эдуард поделился своими мыслями с Роджером:— Он носит в душе глубоко укоренившуюся ненависть к Плантагенетам. Я думал, им движет любовь к Англии, но, очевидно, ошибался.— Он не питает к вам ненависти, господин мой, — возразил Роджер.— Но и любви тоже.— Граф Симон уважает ваше воинское искусство, способность вести за собой людей, видит энергию, ум, честолюбие и понимает, что скоро вы станете во всем ему ровней. Вам не хватает лишь его многолетнего опыта. Может, он завидует и боится вашей молодости.— Если он станет моим врагом, пусть бережется!Добравшись до Ладгейта, западных ворот Лондона, рыцари увидели, что они закрыты.— Эй, там! Отворите ворота! — крикнул Эдуард стражникам.— Нельзя! Въезд в город запрещен.— По чьему приказу? — спросил Эдуард, заметив, что стражники вооружены до зубов.— По приказу короля.— Я Эдуард Плантагенет, откройте ворота! — скомандовал он.— Городские ворота закрыты для графа Лестера, лорда Эдуарда и любого их союзника, — последовал ответ.— Это люди судьи, они носят гербы Боуна, — подсказал Роджер и, осмотрев стену, заметил расставленных на ней воинов.— Поехали к другим воротам. Я назовусь другим именем, — предложил принц.— Тебя знает каждый, Эдуард. Пойди поищи другого гиганта с золотистыми волосами и бородой!Но и все остальные ворота также оказались запертыми. Стража не желала ничего слушать. Эдуард и Роджер в бессильном гневе наблюдали, как обыскивают каждую крестьянскую телегу. Пришлось пришпорить коней и помчаться к Тауэру. Они все еще отказывались верить, что Лондон для них закрыт.Но Тауэр оказался совершенно неприступен. Обычная охрана была усилена людьми Боуна, и рыцари наконец поняли, что их весьма умело отсекли от войска Гарри Олмейна и даже оруженосцев. Эдуард проклинал всех — от судьи до короля.— Дарем-Хаус или Вестминстер? — спросил Роджер.— Вестминстер. Шпионы Симона уже обо всем ему донесли.К тому времени как они въехали во двор старого дворца, взмыленные кони еле плелись. Они отдали поводья груму с наказом дать им остыть и напоить, а сами отправились на поиски Ричарда Корнуэльского. Его нигде не было видно, но мужчины постарались унять нетерпение, зная, как обширен дворец. Эдуард решил подняться в покои королевы. Кровь его кипела, и в таком состоянии никто не мог помешать ему встретиться со своей женой.Королевские апартаменты были пусты, ни камеристки, ни даже фрейлины. Эдуард рвал и метал. Он был уверен, что найдет здесь мать и жену!Выйдя из комнаты, он зашагал в свои покои, чтобы расспросить слуг, но, получив в ответ непонимающие взгляды, приказал принести эляДверь смежной комнаты открылась, послышались легкие шаги. Эдуард обернулся, и его озаренное надеждой лицо мгновенно омрачилось.— Дорогой, откуда ты так быстро узнал, что я здесь? До чего же ты порывист, Эдуард, я приехала только утром!— Алиса, какого дьявола ты здесь делаешь? — буркнул он.— Принесла вам эль, господин, чтобы утолить нестерпимую жажду.Род покачал головой, гадая, почему даже слово «эль» в ее устах звучит как чувственная ласка.— Где все? Где Ричард Корнуэльский? А королева? Где моя мать?В своем кроваво-красном наряде с раскинутыми по плечам черными волосами Алиса казалась волшебницей из сказки. Ее губы дрогнули в призывной улыбке. Она думала, что Эдуард забавляется в Виндзоре со своей девчонкой-невестой, но, к счастью, ошиблась.— Как много вопросов! Но тебе придется потрудиться, чтобы получись ответы Какими средствами ты воспользуешься, чтобы развязать мой язык? — томно прошептала Алиса, облизывая соблазнительные губки.— Может, хорошей трепки будет достаточно? — пригрозил Эдуард.— Может… если твоя палка по-прежнему крепка, — простонала Алиса.Эдуард взглянул на Роджера поверх ее головы, безмолвно взывая о помощи. Роджер пожал плечами и кивком указал на спальню. Мгновенно поняв, что к чему, принц повел Алису в спальню. Глава 16 Розамонд помогла Нэн разобрать сундуки Роджера и повесить одежду в гардеробной. Запах сандалового дерева щекотал ноздри, стоило прикоснуться к дорогим тканям.— У него прекрасная фигура: камзолы не нуждаются в подплечниках, — размышляла вслух Нэн, поглядывая на хозяйку. Она слышала, как вчера ночью новобрачные обменялись резкими словами.Но Розамонд не спешила удовлетворить любопытство Нэн.— Поскольку королева уехала, лучшей возможности осмотреть королевские покои не представится. Не хочешь пойти со мной?— Нет, слуги любят сплетничать, а мне там нечего делать. У вас есть право, как у жены управителя А я пока распакую постельное белье, госпожа.Следующие два часа Розамонд бродила по покоям короля с королевой и принца Эдуарда. Роскошь казалась невероятной. Леди Элеонора де Монфор была права: Виндзорский замок действительно великолепен. Надев плащ, Розамонд отправилась в церковь, а потом разыскала кладовую, с потолка которой свисали связки трав. Выйдя, пересекла средний двор и через ворота, охраняемые двойными башнями, зашагала к реке, туда, где вчера наблюдала за королевской баркой. Не прошло и нескольких минут, как она столкнулась с оруженосцами Гриффином и Оуэном. Бедняги, насквозь промокшие и жалкие, низко поклонились.— Леди Розамонд! — хором воскликнули они. Она ошарашенно смотрела на них.— Где это вы были?— Поднялись по реке на лодке, госпожа.— Скорее уж плыли от самого Лондона!— Пришлось окунуться в воду, — признался Гриффин.— А сэр Роджер и лорд Эдуард тоже плыли вместе с вами? — спросила Розамонд.Гриффин кивнул, а Оуэн покачал головой. Из ее расспросов оруженосцы поняли, что их надежды напрасны — рыцарей в Виндзоре не было.— Вне всякого сомнения, им пришлось окунуться как следует, чтобы избавиться от запаха спиртного и шлюх, — ехидно бросила Розамонд, не скрывая раздражения.По ее словам оруженосцы поняли, что лорд Эдуард и сэр Роджер вчера возвращались сюда.Гриффин был приучен держать рот на замке и ничем не выдавать своего настроения. Он и словом не обмолвился о беде, в которую попали оба рыцаря из-за своего союза с де Монфором. Проснувшись, валлийские оруженосцы обнаружили, что заперты в Тауэре, а стража не пускает в город никого из союзников де Монфора. Тогда они бросились в Темзу, переплыли на другой берег, а потом наняли лодку до Виндзора.Поскольку Гриффин ничем не мог помочь хозяину, то решил по крайней мере смягчить сердце госпожи. Заговорщически понизив голос, он объяснил:— Обязанностью сэра Роджера как управителя было доставить людям еду и вино, чтобы отпраздновать победу валлийской кампании и Новый год, но ни он, ни лорд Эдуард не остались на пир, леди Розамонд. Выпив по чаше вина, они оставили нас и вернулись в Виндзор. Сознаюсь, головы у нас были маленько затуманены, но холодная вода в два счета их прояснила.— Вижу, — кивнула умиротворенная Розамонд. — Но вы свалитесь с лихорадкой, если немедленно не переоденетесь, молодые глупцы!Она повела парней в новую башню. На сердце стало немного легче. Почему, спрашивается, Роджер не потрудился ничего объяснить? Наверное, слишком горд, чтобы оправдываться перед женщиной, особенно если эта женщина — его жена.Розамонд улыбнулась.Когда Роджер вернется, она загладит обиды, причиненные ее острым языком, и сумеет вознаградить его за вчерашнее терпение.
— Отец! — заплетающимся языком пробормотал Гарри Олмейн, пытаясь сесть на разворошенной постели. Ладони его уперлись в чьи-то мягкие животы. Фанни открыла глаза, а Фанси просто скатилась на пол.— Подумать только, — зевнула Фанни.Гарри, покачиваясь, поднялся и вспыхнул до корней волос, увидев отца. За его спиной стоял Глостер.— Ричард! — хрипло выдавил бедняга.Хотя на Глостера явно произвел впечатление размах оргии, но, покосившись на отца, он поспешно изобразил негодование. Ричард Корнуэльский, однако, пришел в негодование.— Фу, какой смрад! Немедленно одевайся и иди вниз, — приказал он, поворачиваясь.Пойманный на месте преступления, Гарри беспрекословно повиновался.— Отец, позволь мне объяснить…— Я не прошу тебя объяснить присутствие шлюх, мне нужно знать, почему ты предал кровь Плантагенетов, которая течет и в твоих жилах!— Я не предатель! — горячо возразил Гарри.— Ты стакнулся с врагами короля, своего отца и всей семьи, поддерживая де Монфора!— Граф Симон выступает от имени баронов, пытаясь заставить Генриха следовать провизиям. Ричард, ты тоже был в Кенилуорте, скажи ему, что мы не замышляли ничего плохого!— Обстоятельства изменились, Гарри. Папа освободил короля от клятвы, и Генрих возвращается в Англию. Он призвал сотню верных баронов готовиться к войне. Судья Боун уже в Лондоне, он закрыл ворота перед де Монфором и его приспешниками.Гарри недоверчиво уставился на брата.— Ты отступник! — воскликнул он.— Ричард — первый пэр королевства, — поправил отец. — И теперь он возглавляет новый тайный совет. Это ты — жалкий ренегат, Гарри. Похоже, ты совершенно забыл о принадлежности к роду Плантагенетов.Гарри поперхнулся желчью. Вчерашняя выпивка явно просилась обратно.— Как насчет Эдуарда? Он наследник престола и все же заключил союз с сэром Симоном.— Эдуард проницательнее и предусмотрительнее тебя, Гарри, — спокойно заметил отец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Отъехав на почтительное расстояние от Дарем-Хауса, Эдуард поделился своими мыслями с Роджером:— Он носит в душе глубоко укоренившуюся ненависть к Плантагенетам. Я думал, им движет любовь к Англии, но, очевидно, ошибался.— Он не питает к вам ненависти, господин мой, — возразил Роджер.— Но и любви тоже.— Граф Симон уважает ваше воинское искусство, способность вести за собой людей, видит энергию, ум, честолюбие и понимает, что скоро вы станете во всем ему ровней. Вам не хватает лишь его многолетнего опыта. Может, он завидует и боится вашей молодости.— Если он станет моим врагом, пусть бережется!Добравшись до Ладгейта, западных ворот Лондона, рыцари увидели, что они закрыты.— Эй, там! Отворите ворота! — крикнул Эдуард стражникам.— Нельзя! Въезд в город запрещен.— По чьему приказу? — спросил Эдуард, заметив, что стражники вооружены до зубов.— По приказу короля.— Я Эдуард Плантагенет, откройте ворота! — скомандовал он.— Городские ворота закрыты для графа Лестера, лорда Эдуарда и любого их союзника, — последовал ответ.— Это люди судьи, они носят гербы Боуна, — подсказал Роджер и, осмотрев стену, заметил расставленных на ней воинов.— Поехали к другим воротам. Я назовусь другим именем, — предложил принц.— Тебя знает каждый, Эдуард. Пойди поищи другого гиганта с золотистыми волосами и бородой!Но и все остальные ворота также оказались запертыми. Стража не желала ничего слушать. Эдуард и Роджер в бессильном гневе наблюдали, как обыскивают каждую крестьянскую телегу. Пришлось пришпорить коней и помчаться к Тауэру. Они все еще отказывались верить, что Лондон для них закрыт.Но Тауэр оказался совершенно неприступен. Обычная охрана была усилена людьми Боуна, и рыцари наконец поняли, что их весьма умело отсекли от войска Гарри Олмейна и даже оруженосцев. Эдуард проклинал всех — от судьи до короля.— Дарем-Хаус или Вестминстер? — спросил Роджер.— Вестминстер. Шпионы Симона уже обо всем ему донесли.К тому времени как они въехали во двор старого дворца, взмыленные кони еле плелись. Они отдали поводья груму с наказом дать им остыть и напоить, а сами отправились на поиски Ричарда Корнуэльского. Его нигде не было видно, но мужчины постарались унять нетерпение, зная, как обширен дворец. Эдуард решил подняться в покои королевы. Кровь его кипела, и в таком состоянии никто не мог помешать ему встретиться со своей женой.Королевские апартаменты были пусты, ни камеристки, ни даже фрейлины. Эдуард рвал и метал. Он был уверен, что найдет здесь мать и жену!Выйдя из комнаты, он зашагал в свои покои, чтобы расспросить слуг, но, получив в ответ непонимающие взгляды, приказал принести эляДверь смежной комнаты открылась, послышались легкие шаги. Эдуард обернулся, и его озаренное надеждой лицо мгновенно омрачилось.— Дорогой, откуда ты так быстро узнал, что я здесь? До чего же ты порывист, Эдуард, я приехала только утром!— Алиса, какого дьявола ты здесь делаешь? — буркнул он.— Принесла вам эль, господин, чтобы утолить нестерпимую жажду.Род покачал головой, гадая, почему даже слово «эль» в ее устах звучит как чувственная ласка.— Где все? Где Ричард Корнуэльский? А королева? Где моя мать?В своем кроваво-красном наряде с раскинутыми по плечам черными волосами Алиса казалась волшебницей из сказки. Ее губы дрогнули в призывной улыбке. Она думала, что Эдуард забавляется в Виндзоре со своей девчонкой-невестой, но, к счастью, ошиблась.— Как много вопросов! Но тебе придется потрудиться, чтобы получись ответы Какими средствами ты воспользуешься, чтобы развязать мой язык? — томно прошептала Алиса, облизывая соблазнительные губки.— Может, хорошей трепки будет достаточно? — пригрозил Эдуард.— Может… если твоя палка по-прежнему крепка, — простонала Алиса.Эдуард взглянул на Роджера поверх ее головы, безмолвно взывая о помощи. Роджер пожал плечами и кивком указал на спальню. Мгновенно поняв, что к чему, принц повел Алису в спальню. Глава 16 Розамонд помогла Нэн разобрать сундуки Роджера и повесить одежду в гардеробной. Запах сандалового дерева щекотал ноздри, стоило прикоснуться к дорогим тканям.— У него прекрасная фигура: камзолы не нуждаются в подплечниках, — размышляла вслух Нэн, поглядывая на хозяйку. Она слышала, как вчера ночью новобрачные обменялись резкими словами.Но Розамонд не спешила удовлетворить любопытство Нэн.— Поскольку королева уехала, лучшей возможности осмотреть королевские покои не представится. Не хочешь пойти со мной?— Нет, слуги любят сплетничать, а мне там нечего делать. У вас есть право, как у жены управителя А я пока распакую постельное белье, госпожа.Следующие два часа Розамонд бродила по покоям короля с королевой и принца Эдуарда. Роскошь казалась невероятной. Леди Элеонора де Монфор была права: Виндзорский замок действительно великолепен. Надев плащ, Розамонд отправилась в церковь, а потом разыскала кладовую, с потолка которой свисали связки трав. Выйдя, пересекла средний двор и через ворота, охраняемые двойными башнями, зашагала к реке, туда, где вчера наблюдала за королевской баркой. Не прошло и нескольких минут, как она столкнулась с оруженосцами Гриффином и Оуэном. Бедняги, насквозь промокшие и жалкие, низко поклонились.— Леди Розамонд! — хором воскликнули они. Она ошарашенно смотрела на них.— Где это вы были?— Поднялись по реке на лодке, госпожа.— Скорее уж плыли от самого Лондона!— Пришлось окунуться в воду, — признался Гриффин.— А сэр Роджер и лорд Эдуард тоже плыли вместе с вами? — спросила Розамонд.Гриффин кивнул, а Оуэн покачал головой. Из ее расспросов оруженосцы поняли, что их надежды напрасны — рыцарей в Виндзоре не было.— Вне всякого сомнения, им пришлось окунуться как следует, чтобы избавиться от запаха спиртного и шлюх, — ехидно бросила Розамонд, не скрывая раздражения.По ее словам оруженосцы поняли, что лорд Эдуард и сэр Роджер вчера возвращались сюда.Гриффин был приучен держать рот на замке и ничем не выдавать своего настроения. Он и словом не обмолвился о беде, в которую попали оба рыцаря из-за своего союза с де Монфором. Проснувшись, валлийские оруженосцы обнаружили, что заперты в Тауэре, а стража не пускает в город никого из союзников де Монфора. Тогда они бросились в Темзу, переплыли на другой берег, а потом наняли лодку до Виндзора.Поскольку Гриффин ничем не мог помочь хозяину, то решил по крайней мере смягчить сердце госпожи. Заговорщически понизив голос, он объяснил:— Обязанностью сэра Роджера как управителя было доставить людям еду и вино, чтобы отпраздновать победу валлийской кампании и Новый год, но ни он, ни лорд Эдуард не остались на пир, леди Розамонд. Выпив по чаше вина, они оставили нас и вернулись в Виндзор. Сознаюсь, головы у нас были маленько затуманены, но холодная вода в два счета их прояснила.— Вижу, — кивнула умиротворенная Розамонд. — Но вы свалитесь с лихорадкой, если немедленно не переоденетесь, молодые глупцы!Она повела парней в новую башню. На сердце стало немного легче. Почему, спрашивается, Роджер не потрудился ничего объяснить? Наверное, слишком горд, чтобы оправдываться перед женщиной, особенно если эта женщина — его жена.Розамонд улыбнулась.Когда Роджер вернется, она загладит обиды, причиненные ее острым языком, и сумеет вознаградить его за вчерашнее терпение.
— Отец! — заплетающимся языком пробормотал Гарри Олмейн, пытаясь сесть на разворошенной постели. Ладони его уперлись в чьи-то мягкие животы. Фанни открыла глаза, а Фанси просто скатилась на пол.— Подумать только, — зевнула Фанни.Гарри, покачиваясь, поднялся и вспыхнул до корней волос, увидев отца. За его спиной стоял Глостер.— Ричард! — хрипло выдавил бедняга.Хотя на Глостера явно произвел впечатление размах оргии, но, покосившись на отца, он поспешно изобразил негодование. Ричард Корнуэльский, однако, пришел в негодование.— Фу, какой смрад! Немедленно одевайся и иди вниз, — приказал он, поворачиваясь.Пойманный на месте преступления, Гарри беспрекословно повиновался.— Отец, позволь мне объяснить…— Я не прошу тебя объяснить присутствие шлюх, мне нужно знать, почему ты предал кровь Плантагенетов, которая течет и в твоих жилах!— Я не предатель! — горячо возразил Гарри.— Ты стакнулся с врагами короля, своего отца и всей семьи, поддерживая де Монфора!— Граф Симон выступает от имени баронов, пытаясь заставить Генриха следовать провизиям. Ричард, ты тоже был в Кенилуорте, скажи ему, что мы не замышляли ничего плохого!— Обстоятельства изменились, Гарри. Папа освободил короля от клятвы, и Генрих возвращается в Англию. Он призвал сотню верных баронов готовиться к войне. Судья Боун уже в Лондоне, он закрыл ворота перед де Монфором и его приспешниками.Гарри недоверчиво уставился на брата.— Ты отступник! — воскликнул он.— Ричард — первый пэр королевства, — поправил отец. — И теперь он возглавляет новый тайный совет. Это ты — жалкий ренегат, Гарри. Похоже, ты совершенно забыл о принадлежности к роду Плантагенетов.Гарри поперхнулся желчью. Вчерашняя выпивка явно просилась обратно.— Как насчет Эдуарда? Он наследник престола и все же заключил союз с сэром Симоном.— Эдуард проницательнее и предусмотрительнее тебя, Гарри, — спокойно заметил отец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43