Она не смела поднять на него глаза. Наконец, пытаясь унять сильно бьющееся сердце, она взобралась в седло.Не говоря ни слова, шотландец повернулся, сел на своего коня и пришпорил его.Не отрывая взгляда от его спины, Фэнси поскакала следом. * * * Они вернулись на ферму поздно вечером. Давно стемнело. К тому моменту, когда они подъехали к крыльцу дома, Йэн почти обезумел от желания сбежать от своей попутчицы. Никто из них не проронил ни слова за всю дорогу, но никогда еще он так явственно не ощущал присутствие рядом другого человека.Черт возьми, Фэнси Марш и не нужно было говорить. Ей достаточно было просто находиться рядом с ним, чтобы он почувствовал, как решимость покидает его. Что же было в ней, что так действовало на него? Ее внешность? Ему доводилось встречать и более красивых женщин. Возможно, дело в е еудивительной доброте . А может, так действовал легкий цветочный аромат, исходивший от нее и пронзавший все его чувства? Не зная, где источник ее власти над ним, он не мог отрицать ее существование. Хотя он уезжал из Честертона с твердым намерением покинуть ферму менее чем через неделю, сейчас его сердце терзали сомнения.Помогая Фэнси спешиться, Йэн не удивился, что там, где их руки соприкоснулись, вновь пробежала обжигающая искра. Он знал, что и она почувствовала это, потому что быстро отдернула руку. Фэнси выглядела такой же расстроенной этим необъяснимым притяжением, как и он. Разница была лишь в том, что ей, казалось, была неведома причина, тогда как он точно знал, что происходит.— Спокойной ночи, миссис Марш, — сухо произнес он, взяв поводья обеих лошадей.— Спокойной ночи… Йэн.Он замер, пораженный. Его впервые назвали по имени с тех пор, как Дерек попрощался с ним, восходя по ступенькам эшафота. Теперь, столько времени спустя, звук собственного имени парализовал его.Звук собственного имени, слетевший с ее губ, ласкал слух, словно напоминание о дружбе и близости.Он посмотрел на нее. Она была необыкновенно хороша в лунном свете. Фэнси сняла шляпку, и ее каштановые волосы, рассыпавшиеся по плечам, светились тусклым золотом на фоне траурного платья.Тишину нарушила Непоседа, с громким карканьем опустившаяся на плечо хозяйки.— Она идет к людям, которых знает, — сказала Фэнси, легонько потрепав пальцем грудь вороны. — Я посылала ее за Джоном на поле. Она летела прямо к нему, и это был сигнал, что ужин готов и пора возвращаться…Она запнулась и прикусила нижнюю губу. Он уже заметил эту ее привычку.— Я бы хотела…— Чего вы бы хотели? — переспросил Йэн, зная, что не должен этого делать.— Я бы хотела дать Джону больше, — прошептала она дрожащими губами.В этот момент он впервые понял, что ее снедало чувство вины перед мужем. Ему было знакомо это чувство. Его самого ни на один день не покидала мысль, что Дерек спасся бы, не останься он с ним на поле боя. Йэн испытывал душевную муку, думая о том, что в живых остался он, а не его юный брат. Чувство вины могло причинить невыносимые страдания, и Йэн не хотел, чтобы Фэнси мучилась так же, как он.— Джон Марш показался мне счастливым человеком, — негромко сказал он.Фэнси быстро подняла на него глаза и сразу отвела взгляд.— Он не просил многого.— У него было двое замечательных детей, красивая жена, плодородная земля и хорошие лошади. Было бы кощунством желать большего.Фэнси помолчала минуту, задумчиво гладя Непоседу, устроившуюся на ее плече.— А что было у вас, Йэн?Он вздрогнул, вновь услышав свое имя.— Лучше не вспоминать об этом.— Но вы помните, правда? — мягко спросила она. — Прошлое не оставляет вас.— Да, миссис Марш, в кошмарах. Не думаю, что вам хотелось бы знать о моем прошлом.Перестав гладить ворону, Фэнси посмотрела ему прямо в глаза.— Почему вы вернулись?Он знал, что она хотела спросить его об этом с того самого момента, как они встретились в лавке.— Ни один корабль не уходил сегодня из Честертона, — откровенно ответил он.Он увидел, как вздрогнули ее плечи. «Интересно, — подумал он, — какого ответа она ожидала?»Что ж, это не его вина, что он не оправдал ее ожиданий. Он никогда не лгал ей, и она с самого начала знала о его планах.— Вы все еще хотите… — начала она.— Избежать рабства? Да, моя госпожа.— И нет никакого способа переубедить вас?— Это так же очевидно, как ваша красота, — он намеренно выбрал жесткий тон. — Вы не заставите меня передумать.— Но наказание…Йэн безразлично пожал плечами:— Я уже побывал в аду. После этого меня ничто не пугает.Ничто, кроме растущего желания обладать ею. Ничто, кроме жара, обдающего его тело при одном лишь взгляде на нее.Фэнси начала было что-то говорить и замолчала. Наконец она просто кивнула ему со словами:— Пусть Господь будет сегодня с вами. Йэн усмехнулся:— Господь давно оставил меня, госпожа. — Он сделал ударение на последнем слове, желая подчеркнуть разницу в их положении.Затем, опасаясь передумать и сделать какую-нибудь глупость, Йэн быстро повел лошадей в конюшню. * * * Фэнси проснулась на рассвете. Быстро одевшись, она принялась готовить завтрак, открыв дверь и впустив в кухню первые солнечные лучи.Выйдя на крыльцо, она увидела Принца, несшегося в стремительном галопе по дальнему краю пастбища. В седле был Йэн Сазерленд. Привстав на стременах, он прижался к шее Принца. Принц, один из самых быстрых скакунов в конюшне, был в великолепной форме.Проводив взглядом коня и всадника, исчезнувших в ближайшем к пастбищу лесе, Фэнси медленно покачала головой. Шотландец был гораздо лучшим наездником, чем Джон. Он обладал большей энергией, которая передавалась животным.При этой мысли Фэнси вновь почувствовала укол вины. Почему она продолжает сравнивать Джона и Йэна Сазерленда, особенно в том, что касается лошадей? Джон умел превосходно ладить с лошадьми, он интуитивно чувствовал их слабости и достоинства. Другие часто завидовали той преданности, которой отвечали Джону его питомцы.— Куда он поехал?Фэнси обернулась на вопрос Ноэля, выбежавшего на крыльцо. Махнув рукой, она ответила:— Он просто объезжает Принца. — По крайней мере, она надеялась, что это так.— Я бы хотел, чтобы он взял меня с собой, — мечтательно произнес Ноэль.— Я не хочу, чтобы ты ездил так быстро, — нахмурившись, быстро ответила Фэнси. Ее пугала сама мысль о том, что она может потерять сына.— Я хороший наездник, — гордо сказал Ноэль. — Мистер Сазерленд так сказал.— Но я все же не хочу, чтобы ты ездил так быстро, — настойчиво повторила Фэнси и, чтобы сменить тему, спросила: — Как там наш лисенок? Ты кормил его сегодня?— Да, — неохотно ответил Ноэль. — Он в порядке, только…— Что?— Ну… он вырыл большую яму под забором, хотел выбраться наружу.Фэнси вздохнула. Давно пришло время выпустить лисенка на волю. Она хотела освободить его на прошлой неделе, но на зверька не хватило времени.— Я схожу к нему после завтрака. А потом мы с тобой начнем пересаживать табак.— А мистер Сазерленд?— Думаю, он присоединится к нам, как только закончит объезжать лошадей.В глазах Ноэля читалось откровенное восхищение шотландцем. Фэнси понимала, что сердце мальчика будет разбито, когда он уедет.После вчерашнего разговора она не сомневалась в том, что отъезд Сазерленда неминуем. Она совершила ошибку, взяв его в Честертон. Что-то изменилось во время поездки, и она не знала, что именно. Просто с тех пор, как они встретились у магазина, в глазах Йэна появилось холодное отчужденное выражение.— Ма, как ты думаешь, он даст нам еще один урок сегодня? — спросил Ноэль.— Не знаю, будет ли у него время, — неуверенно сказала Фэнси.— Будет, — уверенно заявил сын.«Да, если он вернется», — горько подумала она.Нужно прекратить это. Было невыносимо каждую минуту бояться, что шотландец сбежит, просыпаться с мыслью, здесь ли он еще или уже сбежал на одной из бесценных лошадей.С помощью детей Фэнси приготовила маисовую кашу с черной патокой на завтрак. Но что бы она ни делала, перед глазами стояло решительное лицо Йэна Сазерленда. Ей нужно решить, как поступить с ним, хотя выбор ее невелик. Необходимость боролась в ней с желанием поступить по совести.Что важнее — безопасность ее семьи или его свобода?Она могла просто отпустить его, подписав бумаги, спрятанные под матрасом в ее спальне, и отдав их ему. Потом она продаст ферму и лошадей, как он предлагал, и купит маленький дом в Аннаполисе или еще где-нибудь, подальше от Роберта. А когда деньги кончатся… Что тогда?Она не знала.Оставалась единственная возможность — удержать Йэна Сазерленда на ферме, используя свое законное право собственницы. Она не могла предотвратить его попыток к бегству, но могла сделать их осуществление невозможным.Если она так поступит, что Сазерленд будет думать о ней? Будут ли они когда-нибудь работать бок о бок, как недавно ночью, объединенные общим делом? Посмотрит он когда-нибудь на нее и скажет, что она красива? Захочет ли он продолжать уроки чтения?Имело ли значение его мнение? Или для нее важно лишь, чтобы он пересадил табак, ухаживал за лошадьми и делал все, чтобы ее семья ни в чем не нуждалась?Стук лошадиных копыт во дворе накалил охватившее ее напряжение до предела. Ноэль устремился к двери, за ним едва поспевала Эми.Фэнси глубоко вздохнула:— Ноэль, подожди.Когда мальчик замер, уже положив руку на дверь, готовый распахнуть ее, она сказала самым строгим тоном:— Ты останешься с сестрой. — Сняв передник, Фэнси вытерла о него руки и тоже пошла к двери.— Но, мам… — начал Ноэль жалобно.— Я сказала, останься. — Она никогда не говорила с детьми таким тоном, и на лице Ноэля появилось удивленно-обиженное выражение. Неохотно отойдя от двери, он вернулся к столу.Ругая себя за строгость, Фэнси ласково улыбнулась сыну.— Спасибо, милый, я не задержусь. — Быстро поцеловав детей, она вышла во двор.Когда Фэнси вошла в конюшню, Йэн уже снял седло с Принца и начал чистить его. Подойдя к нему, Фэнси уловила запах кожи и пота. Его рубашка была мокрой и прилипла к спине. Она заметила, что Йэн еще не брился. Щеки покрывала темная щетина, а зеленые глаза сверкали в лучах, проникавших в конюшню сквозь открытую дверь.Он не сказал ни слова, даже не подал виду, что увидел ее, но Фэнси заметила, как начала пульсировать жилка на его щеке, а движения стали порывистыми.— Йэн, — позвала она.— Миссис Марш. — Он не взглянул на нее, но, по крайней мере, не назвал насмешливо госпожой.— Вы избегаете меня.— Это сложно, поскольку вы моя хозяйка.— Можете вы забыть об этом?— А вы?Нет, она не могла.Фэнси молча наблюдала, как он чистит щеткой Принца. При каждом движении под тонкой тканью рубашки, которая явно была мала ему, перекатывались сильные мышцы.— Не многие могут ездить на Принце, — наконец сказала она. — Он норовистый жеребец.В голосе Йэна уже не было прежней холодности.— Он прекрасен. Я еще не видел лошади лучше.— Отец Джона говорил так же. Его сердце принадлежало лошадям, как и сердце Джона.— Думаю, что сердце вашего мужа принадлежало вам и детям.— Возможно, — согласилась она. — Но он действительно любил лошадей и не хотел, чтобы они достались Роберту. Роберт…Йэн смотрел на нее с интересом.— Мой деверь плохо обращается с лошадьми, — закончила фразу Фэнси. — Вот почему отец оставил их младшему сыну. Он знал, что Роберт пойдет на все, чтобы выиграть скачки, даже загонит лошадь до смерти.Руки Йэна на мгновение замерли, а на щеке снова запульсировала жилка. Затем он продолжил свое занятие.— Тогда продайте кому-нибудь лошадей.— Трехлетки еще не участвовали в скачках, — возразила она. — А двухлетки еще не объезжены. Единственное доказательство их ценности — вера Джона. Никто за это не заплатит. Сейчас я смогу получить за них ровно столько, сколько покупатель сочтет нужным заплатить. Две недели назад Джон получил лишь сорок пять фунтов за одного из прекрасных жеребцов. — Фэнси прикусила язык, но было поздно. Она залилась краской.— На пять фунтов больше, чем он заплатил за меня — Взгляд Йэна пронзил ее. — Он обменял лошадь на человека. Лучше бы он оставил лошадь.— Значит, вы намерены скоро уехать?— Я никогда не обманывал вас.— Но я надеялась, что вы… что вам понравится здесь.— Не важно, нравится мне здесь или нет.— Тогда ответьте, нравится ли вам здесь?Его ответ показался ей намеренно пространным.— Земля здесь хорошая, климат тоже. И хотя, на мой вкус, здесь жарковато, зима здесь, наверное, теплая. Но это не имеет значения. — Йэн покачал головой. — Я бы не смог остаться, даже если бы здесь была лучшая в мире земля. Я должен вернуться домой, в Шотландию. — Когда он говорил о родине, его акцент становился заметнее.— Мы оба знаем, какое наказание вас ожидает там, — возразила Фэнси. — Они убьют вас.— Они уже это сделали. Мне нечего терять.— Ошибаетесь, Йэн Сазерленд.— Миссис Марш, вы обманываете себя. Сделав глубокий вдох, Фэнси решила разыграть, как сказал бы ее отец, свою лучшую карту.— Я не могу отпустить вас. Он усмехнулся:— Ни бог, ни дьявол не могут остановить меня.— В Честертоне вы узнавали об отплывающих кораблях, — настаивала она.Не отрицая, Сазерленд молча расчесал гриву Принцу и вслед за ней вышел из конюшни.— Думаю, вы хотите, чтобы я вывел лошадей на пастбище, — сказал он.— Я расскажу шерифу, — пригрозила Фэнси. — Это может означать дополнительные семь лет к вашему сроку.— Я знаю. Все это мне объясняли не один раз. — Йэн повернулся к ней. — Я был рожден свободным человеком. Никто, даже король Англии, не может изменить этого. Не сможете этого и вы.Его голос был ледяным и бесстрастным. Но если она сдастся сейчас, кто будет бороться за будущее ее детей и Фортуны? За ее будущее?— Я отыщу вас, где бы вы ни были. Я проверю каждый корабль.— О, кроткая миссис Марш начала кусаться, — его губы искривила саркастическая усмешка.Ее взгляд пылал ненавистью. В эту минуту она люто ненавидела его и себя.— Я прошу всего лишь год, через год я отдам вам все бумаги. Если же вы сбежите, я добьюсь, чтобы вас поймали и увеличили срок.С этими словами Фэнси повернулась и быстро пошла прочь, пока он не увидел слезы в ее глазах, — но она успела услышать, как Сазерленд произнес:— О нет, вы не сделаете этого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44