Меч беззвучно упал на толстый ковер мокрых опавших листьев. Рука Эйдана расстегнула пояс и, скользнув внутрь под ткань, обхватила напрягшееся древко. Высвободив его, он начал медленно и ритмично гладить пульсирующую плоть. Дыхание его участилось, стало хриплым, прерывистым. Не надо было ему приходить сюда, повторял он снова и снова. Не надо было подсматривать. Она была так прекрасна, так совершенно сложена… и она была его женой…
Его жена, которой, будь оно все проклято, он никогда не будет обладать. Вместо этого ему оставалось лишь подсматривать, как она купается, и самоудовлетворяться в одиночестве… Какая тоска! При мысли об этом у него свело все внутренности в тугой болезненный узел, но он не прекратил движения руки, которая гладила, мяла, сжимала напряженную плоть.
Брианна шевельнулась, выгнулась, как кошка, бедра ее раздвинулись, словно вбирая всеми порами теплые солнечные лучи. От зрелища ее распахнутых перед ним ног Эйдан едва не потерял самообладание. Он крепко зажмурился, представляя себе, как склоняется над ней, обнаженной, как его огромный мощный жезл трепещет, колеблется, почти касаясь ее сладостной укромной долины. Рука его заработала быстрее, освобождение подступало.
— Брианна, — прошептал Эйдан ее дорогое имя с любовью и мольбой. Он запрокинул голову, шея напряглась в безумном усилии сдержаться подольше. Прочувствовать до конца изумительное ощущение.
Она передвинулась, и этот шорох заставил его открыть глаза. Брианна перевернулась на живот, и вид упругих белых ягодиц, женственно округлых, добил его окончательно.
Издав приглушенный стон, Эйдан опустился на колени и выплеснул семя на землю. Судороги невероятного несказанного наслаждения сотрясали все его тело и постепенно сошли на нет волнами восхитительной дрожи, оставив его влажным от испарины, трепещущим комком нервов и мускулов.
Он не помнил, сколько простоял на коленях один на остро пахнущих осенней прелью листьях и мокрой глине, пока не пришел в себя и не застегнул бриджи. Схватив меч, он поднялся и, глядя на Брианну, которая, торопливо спустившись с камней, натягивала на себя одежду, растерянно и мучительно пытался разобраться в своих чувствах и мыслях. Вскоре буря в его душе улеглась. Остались лишь досада и стыд. Стыд, что унизился до такого порочного поведения: самому доставлять себе удовольствие, в то время как обнаженная жена его лежит неподалеку. Все, хватит. Надо как можно скорее избавиться от Брианны. Если она и дальше будет его так терзать… он просто сойдет с ума.
Брианна направлялась к хижине, на ходу отжимая волосы. Она была так поглощена этим занятием, что не заметила Эйдана, пока чуть не наткнулась на него. Только когда рука принца уперлась ей в грудь, она поняла, что не одна в лесу.
Ахнув, она споткнулась и попятилась.
— Эйдан? Что ты здесь делаешь?
— Я пришел за тобой, — проскрежетал он, сверля ее яростным взглядом. — Ты ведь, кажется, должна уже понять, как опасно отходить от меня далеко.
— Но ведь опасность уже миновала. Мы уже далеко, отъехали от замка. — Она нервно засмеялась, встревоженная его непонятным гневом. — И потом, как я буду купаться у тебя на глазах?
— Так же, как купалась всегда, — отрезал он. — И ни на мгновение не теряй бдительности. Если мы, теперь и далеко от замка, это не значит, что тебе не грозит никакой опасности.
— Эйдан, ты, наверное, шутишь! Не могу же я купаться, а ты будешь смотреть.
— Неужели? Почему бы и нет?
— Потому что я только что… — Она прищурилась. — Так сколько времени ты здесь стоял? Что именно ты видел?
— А это важно?
— Конечно, важно! — щеки ее вспыхнули жарким румянцем. — Ты что, подсматривал? Он стал мрачнее ночи.
— Нет, не подсматривал. А если что-то и видел, винить в этом ты можешь только себя.
Брианна нервно глотнула и отвела глаза в сторону. Святая Матерь! Он видел ее обнаженной, а она и не подозревала. Голова у нее пошла кругом. Что она тогда делала? Что он видел? И счел ли он ее поведение бесстыдным?
— Значит, ты меня видел… — Голос ее прервался, она низко опустила голову.
— Ты моя жена, Брианна. Утешай себя тем, что это был я, а не другой мужчина.
Крепко схватив за руку, Эйдан потащил ее за собой.
— Пошли. Нам давно пора отправляться в дорогу. Не будем больше говорить об этом, но когда ты решишь искупаться в следующий раз или куда-нибудь отправиться без меня, будь добра, сначала скажи мне об этом. Поняла? Брианна?
— Да, милорд.
Брианна послушно шла в хижину. Мысли мелькали в голове. Смущение боролось с беспокойным любопытством: что чувствовал Эйдан, наблюдая за ее купанием? Был ли он рассержен? А может, ему было неприятно? А может, вообще, все равно? А вдруг, она не смела даже подумать об этом, вдруг он почувствовал… возбуждение?
Брианна искоса глянула в его сторону. Красивое лицо Эйдана было суровым и непроницаемым, зубы крепко сжаты, словно он стремился не показать, какие чувства его обуревают. Но что это были за чувства? Брианне отчаянно хотелось узнать.
Однако тут же мелькнула мысль об их близком родстве. Какой же смысл тогда надеяться, давать волю тайным желаниям? Все равно ничего хорошего из этого не выйдет. Святые угодники! Что же наделал Оленус! Как жестоко он с ними обошелся!
Нет. Надо перестать думать об Эйдане, об их отношениях. Сейчас самое главное — их путешествие.
Он наблюдал за ними через магическое зеркало.
Он так долго ждал этого года. Так хорошо все продумал. В Его планах не было ни одного изъяна. И вот теперь, когда Он так близок к цели… все грозило пойти прахом.
Все! И опять в этом была виновата женщина. Так же, как когда-то Его обольщала та, другая, когда тщетные попытки добиться ее завели Его на путь, который Он никогда бы не избрал, не будь ее. Точно так же теперь сбивала с пути Его сына эта золотоволосая соблазнительница.
Но нет. Его сын не достанется этой… особе. Его сын принадлежит только Ему. И никому больше. Так было определено с момента его зачатия. Женщина только все испортит, отвлечет от истинной цели, от предназначения, поманит сердце надеждой, которой не суждено сбыться. Таким людям, как Он и Его сын, предназначено быть выше остальных людишек. Низменные животные страсти могли только поставить непреодолимый барьер к этим высотам.
Он положил всевидящее зеркало. Подошел к окну. Вокруг были только горы. Здесь место Его сыну, и нигде больше.
Эта женщина должна умереть… сейчас же, прежде чем она полностью завладеет его сердцем.
Прежде чем она все погубит.
К полудню потеплело. Жара позднего лета умерялась лишь легким ветерком. Приятно было чувствовать, как он обдувает лицо, треплет волосы.
Однако Эйдан, несмотря на припекающее солнце, надел полные боевые доспехи, включая длинную кольчугу. Волосы были туго стянуты на макушке воинским узлом, вечная кожаная повязка закрывала левый глаз. Он выглядел грозно и внушительно, как и положено герою легенд. День разгорался, и принц все сильнее обливался потом, но молчал.
Очень скоро они выехали из леса и поскакали по открытой проезжей дороге, которая шла по холмам и зеленым лугам. Так ехали они весь день. Встречных было немного: крестьянин, возвращающийся с рынка, пастух с отарой овец, торговец со скрипучим фургоном, полным разного товара. Эйдан старался держаться подальше и не отвечал на их приветствия, будто не слышал.
Брианна отмечала это с возрастающей тревогой.
— Как можешь ты рассчитывать избавиться от своей ужасной репутации, если сам отворачиваешься от людей? — напустилась она на него, после того как Эйдан в очередной раз отвернулся от встречного путника.
Принц насмешливо посмотрел на девушку, подняв бровь в деланном изумлении.
— Вы забываете, леди, что это ваша идея улучшить мою судьбу, а не моя. Кроме того, почему они приветствуют меня, будто мы старые знакомые? Возможно, они не те, кем кажутся: может быть, это переодетые разбойники или создания Морлоха, и они только и ждут удобного момента, чтобы напасть на нас.
Брианна недоверчиво фыркнула.
— Разбойники еще может быть, хотя я в этом сомневаюсь, но только не создания Морлоха. Ты же умеешь отличать злые миражи, а на мне волшебные браслеты. Я ничего плохого не ощутила ни в одном из встречных.
— Значит, ты по-прежнему веришь Оленусу и его россказням? Несмотря на вчерашний вечер? — Эйдан улыбнулся. — Право, Брианна, не будь такой доверчивой.
Она вспыхнула от его снисходительного тона:
— Ладно. Но и ты не будь таким подозрительным. Немного доверчивости тебе не помешает. Он поджал губы:
— Я такой, какой я есть. И меня это устраивает. Благодаря моей подозрительности мы до сих пор живы. Думаю, так будет и дальше. Если только ты, — он иронически понизил голос, — будешь думать о последствиях своих поступков до того, как сделаешь очередную глупость.
— А может быть, милорд, меня тоже устраивает оставаться такой, какая я есть, — сладким голоском возразила Брианна.
— Тогда ты дура.
Она повернулась и одарила его улыбкой:
— Вот именно, милорд.
Он бросил на нее испепеляющий взгляд, но ничего не сказал.
После этого они ехали молча. Сначала Брианна пыталась задавать Эйдану вопросы, но он только буркал «да» или «нет», и вскоре она сдалась и стала любоваться окрестностями, хотя все еще недоумевала, почему он так странно себя ведет.
Она было решила, что они становятся друзьями, что он начинает ей доверять. Но со свадебной ночи он, казалось, отдалялся от нее все больше и больше. Пропасть между ними становилась все глубже. А сегодня, после утреннего купания в лесном озерке, от Эйдана просто веяло ледяным холодом и… еле сдерживаемой яростью.
Правда, ее придирки характера ему не улучшали, но ведь кто-то должен был указывать ему на его недостатки, иначе нечего и надеяться, что он их исправит. Хотя, возможно, все это бесполезно. Как она научит его находить себе друзей, если он этого не хочет? Никогда не встречала она такого упрямца. Впрочем, и никогда не встречала того, кто так бы нуждался в любви.
Дорога снова привела их к лесу. Судя по карте, он простирался на много миль вокруг. Эйдан придержал Люцифера, дождался, пока подъедет Брианна, и, наклонившись к ней, тихо проговорил:
— Здесь полно разбойников. Держи свой кинжал наготове. Если нападут, не пытайся помочь мне. Скачи как можно быстрее. Я потом нагоню тебя.
— А почему ты считаешь, что, если нас перехватят, тебе удастся уйти от них?
В ответ он достал меч Балдора.
— Может, этот меч и не волшебный и не хранит душу мага, но он верно служил мне все эти годы. Я не лгал, что никогда не был побежден.
— Что ж, все когда-нибудь бывает впервые, — пожала плечами Брианна, — и твое неуемное высокомерие приведет только к гибели. Берегись, Эйдан, или ты…
— Тише! — Он натянул повод, останавливая Люцифера.
Брианна быстро придержала свою лошадь.
— В чем дело? Что ты…
Он повелительно поднял руку, требуя тишины. Мощная фигура его застыла, глаза сощурились. Но он по-прежнему не проронил ни слова.
Они замерли, вслушиваясь в лесной шум. Брианна старалась уловить хоть какой-нибудь посторонний звук, но ничего не слышала, кроме шелеста листьев и щебета птиц. Она взглянула на Эйдана, который не изменил своей настороженной позы.
«Ты их слышишь?»
«Большой табун людей прячется впереди за деревьями. Так? — спросил Люцифер. — Да, я все думал, когда ты наконец их заметишь?»
«Нижайше благодарю за помощь, — пробормотал Эйдан. — Небольшое предупреждение пришлось бы весьма кстати».
«Меня отвлек ваш спор с Брианной. Вы здорово умеете брыкаться».
«Это уж как выходит, — огрызнулся его хозяин. — Предлагаю повернуть, пока не поздно». «Мудрый план».
Эйдан бросил взгляд на Брианну.
— Давай выбираться отсюда. Сию минуту!
Он круто повернул Люцифера и, махнув рукой туда, откуда они приехали, пришпорил коня.
Спустя мгновение Брианна уже скакала за ними. Внезапно за ее спиной раздался яростный вопль, потом топот ног и хруст кустарника — нападающие выскочили из засады.
Камни и стрелы засвистели над головой, некоторые ударялись в деревья по сторонам дороги, другие падали наземь перед ними. Крики, нечеловеческие, бешеные, свирепые, оглушили Брианну устрашающей какофонией. Ее охватила паника. Пригнувшись к гриве лошади, она отчаянно молилась. И изо всех сил гнала лошадь.
Эйдан придержал Люцифера, пропуская ее вперед. Новая волна страха затопила Брианну. Что, если, пытаясь защитить ее, Эйдан сам получит в спину стрелу? Что, если споткнется Люцифер? Или Эйдан, раненный, упадет?
Они мчались и мчались. Крики преследователей становились слабее. Надежда проснулась в душе Брианны: им удастся уйти. Разбойники уже далеко!
Внезапно поперек дороги возникла каменная стена, высокая — не перепрыгнешь. Дико вскрикнув, Брианна изо всех сил натянула поводья. Кобыла взвилась на дыбы, но… слишком быстро они мчались — слишком близко была стена.
Лошадь врезалась в стену, изогнулась и, перевернувшись кувырком, сломала спину. Брианна успела coскочить со смертельно раненного животного и ударилась оземь с такой силой, что перехватило дыхание. Сначала она совсем не могла шевельнуться, только боль волнами перекатывалась по ее беспомощному телу. Затем, собрав всю свою силу воли, она оттолкнулась от земли, неуклюже поднимаясь на колени.
Отуманенным взором она увидела, что Эйдан соскочил с Люцифера и, подбежав, стал около нее с обнаженным мечом. И тут же целая орда чудовищно безобразных существ выскочила из леса и устремиласьк ним.
Глава 11
На мгновение у Брианны остановилось сердце. Она смотрела на этот ужас, не в силах пошевелиться. Страшно было бы столкнуться с разбойниками, но, по крайней мере, оставалась надежда, что они ограбят и, забрав все ценное, оставят Брианну с Эйданом в живых. Эти же существа!..
В них омерзительно сочетались черты людей и животных. У одних были кривые рога и длинные загнутые когти, другие походили на демонов с призрачно светящимися безумными глазами. Вооружены они были жуткими смертоносными орудиями: серпами, бичами, шипастыми дубинками, обоюдоострыми секирами. У многих к поясу были прикреплены ловчие сети.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43