Вот если бы она сказала, что неравнодушна к нему, как к мужчине…
Поднявшись, он почувствовал, что спиртное значительно притупило боль, и теперь ему надо просто хорошо выспаться, чтобы избавиться от этих опасных мыслей.
Он хотел подать ей руку, но понял, что с больным плечом не сможет этого сделать.
— Я уже засыпаю… Спокойной ночи, Лайла.
Глава ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Лайла смотрела, как, превозмогая боль в плече, Дрю с трудом взбирается по ступенькам. Ей было страшно и одновременно грустно, потому что именно из-за нее этот энергичный и жизнелюбивый мужчина получил тяжелое ранение.
Она потерла руками виски. Она не была на сто процентов уверена, что в него стреляли именно из-за нее, она подспудно об этом догадывалась.
Но какие еще могут быть причины стрелять в адвоката Солье? Отклонись пуля на каких-нибудь три дюйма, и его уже не было бы на этом свете.
Лайла тяжело вздохнула. Чувства, которые она испытывала к этому мужчине, на самом деле только бы осложняли ее и без того тяжелое положение.
— Мисс Лайла, вам не кажется, что пора спать? заметила вошедшая в библиотеку Колетт. — Вам нужен отдых.
— Уже иду, Колетт. Просто мне хотелось немного побыть одной, поразмышлять, — ответила Лайла, продолжавшая думать о Дрю.
— Мистер Солье сегодня чудом избежал смерти, — промолвила Колетт, убирая со стола.
— Да, но кому понадобилось в него стрелять? Лайла была решительно настроена разгадать эту тайну.
Колетт лишь пожала плечами.
— Не знаю, быть может, вас в очередной раз хотели выставить убийцей.
Или хотели лишить меня защитника на суде, — громко сказала Лайла, испытав облегчение от того, что в открытую выразила свои опасения. — Полиция подозревает, что это я хотела его убить! Да я с таким же удовольствием могла набросить себе на шею петлю и повеситься. Получилось бы куда быстрее! — воскликнула Лайла, все еще злившаяся на несправедливо обвинившего ее детектива.
Колетт покачала головой.
— Вот именно. Может быть, именно этого и хотел покушавшийся. Без мистера Солье вам не выйти из здания суда.
Лайла задрожала.
— Что ты такое говоришь?! Я что, теперь до окончания суда должна еще волноваться и за Дрю?
— Все может случиться, — ответила Колетт, пристально глядя в глаза своей хозяйки.
И вновь Лайла тяжело вздохнула.
— Спокойной ночи, Колет. Перед тем, как ляжешь спать, проверь, на все ли замки закрыта входная дверь.
— Хорошо, мэм, приятных вам сновидений.
— Сомневаюсь, Колетт, — ответила Лайла, смерив служанку пристальным взглядом.
Уже через три дня Эрик сопровождал Дрю в поездке к Брайену Сикамору, от которого не было никаких вестей с тех пор, как Дрю отправился за Лайлой в Батон-Руж. Хотя все необходимые документы были уже переданы адвокату миссис Сикамор, развод в штате Луизиана — процесс долгий и на него могло уйти не менее года.
Из-за ранения Дрю не мог править экипажем, и потому сейчас на козлах сидел Эрик.
Последние несколько дней Дрю работал над делом Лайлы в своей библиотеке, будучи еще недостаточно здоровым, чтобы вернуться в контору.
Эрик тем временем вставил в его приемной новое оконное стекло и приобрел жалюзи, которые под вечер можно было опускать. А чтобы Дрю чувствовал себя еще спокойнее, он переставил его рабочий стол на новое место. Полиция тем временем усилила патрулирование квартала, в котором находилась юридическая контора Солье, в надежде поймать стрелка до того, как он нанесет очередной удар.
Подбор присяжных начался в понедельник, и Дрю с нетерпением ожидал начала суда. Лайла хорошела с каждым днем, и ее милый образ постоянно преследовал Дрю. Он ни в коем случае не должен был допустить, чтобы ее казнили.
Эрик остановил экипаж перед домом мистера Сикамора.
— Ну, вот мы и приехали.
Дрю бросил беглый взгляд на особняк.
— Пойдем, время не терпит, но только разговаривать буду я. Человек он нервный, скрытный, так что не удивляйся, если он попросит тебя удалиться на время нашей беседы.
— Хорошо, — согласился Эрик.
Они взошли на крыльцо и постучали в дверь. Буквально через несколько секунд ее распахнул мальчик лет десяти.
— Что вам угодно?
— Папа дома? — спросил Дрю у удивленного ребенка.
— Подождите минуточку, — сказал мальчик и захлопнул дверь у них перед носом, после чего они услышали его приглушенный крик. — Папа, там кто-то хочет видеть тебя!
Дрю и Эрик вопросительно переглянулись. Буквально через несколько секунд Брайен Сикамор раскрыл перед ними дверь.
— Мистер Солье, рад вас видеть, входите.
— Рад познакомить вас с моим помощником, Эриком Буше.
— Мое почтение, мистер Буше.
Они прошли в дом, и Сикамор провел их в библиотеку.
— Должно быть, вы пришли за своими деньгами?
— Какими деньгами? — удивился Дрю.
— А что, разве моя жена вам ничего не говорила? Она отозвала свое прошение о разводе. — Хозяин перешел на заговорщицкий шепот. — Я знал, что стоит только дать понять Терезе, что я заберу у нее детей, как она сразу пойдет на попятную и вернется. Так оно и получилось.
Сидя в кресле, на которое указал Сикамор, Дрю внимательно разглядывал своего клиента.
— Я практически не покидаю своей конторы. Адвокат вашей жены не ответил на мой запрос. Я впервые слышу, что она отозвала свое прошение.
Брайен покачал головой и улыбнулся.
— Помните, я говорил вам, что Тереза обязательно вернется. И как только ее адвокат сообщил, что я намереваюсь взять наших детей под свою опеку, она сразу же приехала домой.
Дрю согласно кивнул. При воспоминании о. женщине с синяком под глазом ему сделалось как-то неловко.
— Поскольку вы не хотели развода, это для вас потрясающая новость, мистер Сикамор. Ну как, теперь, надеюсь, отношения между вами наладились?
Он улыбнулся.
— Все вернулось на круги своя. Теперь она снова выполняет всю работу по дому, а я слежу за полевыми рабочими и урожаем. Дети снова спят в своих собственных кроватках. И больше не будет никаких разговоров о разводе.
Дрю сразу ощутил какую-то тяжесть на душе. Что-то здесь было не так.
— А как насчет того мужчины, что наносил вам регулярные визиты?
Брайен только рукой отмахнулся да рассмеялся.
— Тереза согласилась, что не стоит его и на порог пускать. Так что эта проблема отпала сама собой.
И вновь перед мысленным взором Дрю предстало разбитое лицо Терезы Сикамор и ее печальные глаза.
— Вы не против, если я немного поговорю с вашей женой?
— А зачем? — с подозрением спросил хозяин.
Ну, я хотел поделиться с ней тем, как подействовал ее совет в отношении твоей вечно плачущей малютки-племянницы, — на ходу придумал Дрю.
На самом деле ему просто хотелось увидеть Терезу Сикамор живой и здоровой.
— Хорошо, я ее позову, — заверил Брайен. — Сейчас она развешивает белье. Ведь пока ее не было, в доме накопилось столько работы!
— Ну вот и прекрасно, — ответил адвокат, не зная, каким еще способом вызвать эту женщину на свидание, не вызвав подозрений у ее мужа. Она не являлась его клиенткой, и на самом деле у него не было никаких причин беседовать с нею, кроме острого желания убедиться, что она до сих пор жива и здорова.
— А мистер Хоффман не заходил? — спросил Сикамор.
— Заходил.
— Вы обязательно должны выступить в Клубе демократов. Мы как раз решаем сейчас, какого именно кандидата следует поддержать на предстоящих выборах. Почему бы нам сразу не договориться о времени и месте? Это самое меньшее, что я могу сделать для вашей будущей предвыборной кампании.
— Благодарю вас, мистер Сикамор. Я очень ценю вашу помощь, — ответил Дрю, понимая, что если и впредь будет настаивать на встрече с Терезой, помощи от ее мужа ему не видать. А такого человека, как Брайен Сикамор, лучше все-таки иметь в своих союзниках.
— Само собой, я рад, что все вышло как нельзя лучше. Да, сэр, думаю, на сей раз она получила достойный урок, — хвастался Брайен с довольной улыбкой.
Дрю чувствовал себя очень неловко, но этот человек обещал поддержать его предвыборную кампанию. Так что про Терезу Сикамор можно было забыть.
Дрю встал.
— Нам пора, мистер Сикамор. Если вам понадобится юридический совет…
— Конечно же, я к вам обращусь, — с готовностью отозвался хозяин.
— Спасибо.
— Был рад с вами познакомиться, мистер Сикамор, — отозвался Эрик.
Они вышли из дома, и Брайен закрыл за ними дверь. Дрю с трудом подавил в себе желание обойти дом вокруг и отыскать Терезу Сикамор.
— Странное дело, — промолвил Эрик.
— Да, — согласился Солье. — Я ведь разговаривал с его женой и понял, что их браку пришел конец.
— Так что же случилось?
— Дети. Он подал заявление на их опеку. Хотелось бы, конечно, поговорить с миссис Сикамор. Ладно, поехали, а то я не вытерплю и пойду ее искать, — сказал Дрю, направляясь к экипажу.
В понедельник Лайла наблюдала за тем, как два адвоката выбирали двенадцать присяжных, которые должны были решить ее судьбу. К концу дня присяжные уже сидели на своих местах и смотрели на Лайлу так, словно она исчадие ада.
Потом, уже вечером, Лайла ковыряла вилкой картофельное пюре на своей тарелке и думала о том, как за этим столом люди будут решать, стоит ли оставить ее жить, или казнить за преступление, которого она никогда не совершала. И мужчина, которого она так ненавидела и обвиняла весь последний год, будет выступать в суде и убеждать присяжных в ее невиновности.
Она до сих пор не могла понять, доверяет ли она Солье. Конечно, у него были свои личные причины постараться выиграть этот процесс, но спасет ли он ее от виселицы?
— Нервничаешь? — спросил Дрю, сидевший за столом напротив.
Женщина оторвала взгляд от тарелки и посмотрела ему в глаза. От одного его ответного взгляда сердце учащенно забилось… Но она, как ни странно, почувствовала себя куда увереннее. В этом не было никакой логики. Ведь именно этот мужчина помогал Жану обмануть ее отца, но последнее время ей все труднее было его за это винить. И больше она уже не испытывала по отношению к нему никакой ненависти.
Вновь на нее нахлынули мысли о семье, о доме, и о том, чего у нее больше не будет, если ее признают виновной в убийстве. Вряд ли так могла думать женщина, не доверяющая своему адвокату.
— Еще как нервничаю, — ответила она. — И все время возвращаюсь к одному и тому же вопросу: кто мог убить Жана?
Дрю помолчал и ответил:
— Тот же самый вопрос заставляет меня просыпаться среди ночи. В номере гостиницы в ту роковую ночь находились ты, Колетт и Жорж. Жорж дает показания против тебя.
— Но Жорж очень любил Жана. Зачем слуге убивать своего хозяина? Какой у него мотив? — спросила Лайла, отвечая на незаданный вопрос Дрю.
— Я не нашел никакого мотива. Я ведь допрашивал его и просил своих людей выяснить всю его подноготную. Кое-что интересное они накопали, но ничто не указывает на то, что именно Жорж убил Кювье, — ответил Дрю, не отрывая от нее глаз.
— А как насчет Колетт? — спросила Лайла. — Про нее ты ничего не разузнал?
— Я направил письмо ее прежнему хозяину, но до сих пор не получил ответа. Колетт утверждает, что ухаживала за ребенком, который умер, — добавил Дрю. — Я тоже не вижу у нее подходящих мотивов для убийства.
— А отчего умер этот ребенок? — спросила Лайла.
— От желтухи, — ответил Дрю. — А почему тебя это так интересует?
— Не знаю, но мне кажется, мы наверняка что-то упустили, — сказала она, глядя мимо него. — Я не убивала Жана. Так кто же в конце концов это сделал?
Дрю внимательно ее слушал.
— А как насчет других жен Кювье?. Вы проверили алиби Мариан и Николь? — спросила Лайла.
— У обеих стопроцентное алиби.
— Но если его отравили… Не могли ли они заранее потихоньку добавлять в его еду яд?
— Да, — согласился с ней Дрю. — Мариан единственная, кто выиграл бы от смерти Жана, и я не думаю, что она сделала бы это ради детей, — Дрю поковырял вилкой в тарелке… А Николь на самом деле любила его.
— Как насчет его деловых партнеров? — Лайла готова была ухватиться за что угодно, лишь бы спастись. — Быть может, кто-то из них решил свести с ним счеты?
— Поначалу мои подозрения пали на Луи Фурнье, особенно после того, как я узнал, что он пытался продать компанию, принадлежавшую первой жене Жана, Мариан. Но оказалось, что он отдал ей ее законную долю. Так что никакого барыша он с этой сделки не поимел…
— И, тем не менее, она пыталась придать пароходство Кювье. Быть может, убил именно он?
Дрю вздохнул.
— Вообще-то смерть Жана подстегнула Луи, потому что Жан, останься он жив, обязательно бы перекупил пароходство.
— Тогда кто же мог это сделать?! — воскликнула Лайла, знавшая, что уже завтра начнется долгий процесс, в результате которого ее либо оправдают, либо отправят на эшафот.
— Не знаю, — промолвил Дрю, и жалость мелькнула в его изумрудных глазах. — В списке подозреваемых твое имя стоит на первом месте, И вполне возможно, что мы так никогда и не узнаем, кто же на самом деле убил Жана.
Лайла отбросила свою салфетку, отодвинула стул и встала, не в силах больше сдерживаться.
— Я не могу так больше жить! Все будут считать, что именно я убила Жана, и меня повесят!
Дрю внимательно следил за выражением ее лица, не говоря ни слова. Она глубоко вздохнула, пытаясь побороть свой страх.
— Так как же ты собираешься меня защищать?
— Я попытаюсь доказать, что убийство Жана для тебя было абсолютно невыгодно. С его смертью ты потеряла все.
— Но вдруг присяжные не поверят, что я не знала о других женах? — спросила Лайла.
Может, ей и впрямь стоит в конце концов признаться, что она узнала о других женщинах Жана накануне его смерти? И, тем не менее, Лайла не знала, как Дрю отреагирует на это. Он много раз настаивал на том, чтобы она от него ничего не утаивала.
— Вполне возможно, — ответил Дрю. — Но если ты знала о других женах, обвинитель, окружной прокурор Финни, постарается доказать, что ты отправила своего муженька на тот свет в припадке ярости.
Лайла сразу же решила ничего не рассказывать Дрю. Теперь она уже просто не могла этого сделать.
— Я никого не травила. Я не убивала Жана, — уверенно заявила Лайла.
И вот почему завтра мне необходимо, чтобы ты пустила слезу, когда они будут говорить о его смерти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34