– Мадам! Милорд! Капитан! – сбивчиво заговорила она. – Я бежала изо всех сил. Королева немедленно хочет видеть вас, капитан. Вы не поверите, но я сейчас случайно заглянула в ларец и обнаружила в нем пропавшую манжету!Пораженные, все в глубоком молчании смотрели на Маргарет, которая ошеломленно переводила глаза с Кэйт на кружево и обратно. Значит, она без толку сделала эту сумасшедшую работу? И все ее мучения, бессонница и волнения впустую?Затем все вдруг одновременно загалдели, каждый хотел высказать свое мнение о происшедшем.– Тихо!Джонатан вскочил на ноги, и все притихли, взглянув на его нахмуренное лицо. Он взял у фрейлины ларец и откинул крышку. На черном бархате, окруженная длинным рюшем, сложенным кольцом, сияла белоснежными звездами манжета – блудная сестра той, с которой Маргарет копировала узор.Капитан несколько минут, не дотрагиваясь, изучал ее, затем повернулся ко всем.– Я иду к ее величеству и, как только вернусь, займусь манжетой. Ларец пусть стоит здесь, и чтоб никто до него не дотрагивался. И расходитесь, здесь немыслимо душно, да и мне нужно будет заняться делом в тишине.Маргарет проводила мужа тревожным взглядом.В комнате остались три женщины – Маргарет, Бертранда и Мари.Перед ними на столе матово поблескивал шелковый ларец, скрывающий в себе мучившую их разгадку.– Почему все-таки его вернули? Маргарет осторожно подняла крышку, и над ларцом нетерпеливо склонились три головы.– Ничего не могу понять. Может, подложили другую? – Мари осторожно подцепила манжету и вынула ее из коробки. – Давай сравним с твоей, Маргарет.Бертранда протянула обе ладони. На правую Мари бережно опустила найденную беглянку, а на левую Маргарет положила манжету, служившую ей образцом. Напрягая зрение, старая француженка поднесла их к глазам, внимательно изучая. Рядом склонилась Мари.– Нет, Мари, это парная к первой. Отличить невозможно. Посмотри-ка, у тебя глаза получше.– Ой, правда, ma tante, прямо как двойняшки! Следившая за ними Маргарет огорченно вздохнула.– Да, конечно, сразу видно, что с ней ничего не случилось, а я только понапрасну трудилась.– А ну-ка, Маргарет, покажи мне твою работу, сравним их, – Бертранда искоса посмотрела на расстроенную ученицу.Когда Маргарет выполнила ее просьбу, стало ясно, что у двойняшек появилась еще одна нарядная сестрица: совпадало все, даже тон сияющей белизны.Старая француженка радостно рассмеялась.– Ты представляешь, что ты сумела сделать? Да после этой великолепной школы тебе любая задача по плечу.– Давайте поскорее уберем ее обратно, – сказала Маргарет, слабо улыбаясь, – а то влетит нам от Джонатана.Аккуратно взяв манжету за самый кончик кружева, Мари стала осторожно поднимать ее к ларцу и вдруг выронила. Бертранда была рядом, она подставила ладонь и не дала ей упасть на пол. С облегчением переведя дух, протянула манжету Мари и вдруг охнула.– Что такое? Тебе плохо?– Да нет, просто укололась чем-то. Маргарет наклонилась и, внимательно осмотрев кружево, заметила в нем крохотную булавку, ловко выдернула ее за головку и положила на стол.– Дай посмотреть твою руку. Всего лишь крошечный укол булавкой, на пальце только маленькая капелька крови. Я сейчас вытру, – успокоила она подругу и потянулась за платком, как вдруг дверь распахнулась, и в комнату ворвался Джонатан.В мгновение ока он оказался рядом с женщинами.– Почему коробка раскрыта? Вы брали манжету? Я же запретил это делать! А что с рукой Бертранды?– Ничего страшного, – отвечала Маргарет, – просто слегка укололась вот этой булавкой, которая оказалась в кружеве.Она потянулась взять булавку со стола, но Джонатан свирепо гаркнул:– Не смей ее трогать!Маргарет испуганно посмотрела на него.– Никто больше не должен дотрагиваться ни до манжеты, ни до булавки! Маргарет и Мари, тщательно вымойте руки. А вам, мисс Бертранда, лучше прилечь, у вас усталый вид.Старая француженка безропотно подчинилась капитану.Джонатан с озабоченным видом отошел от кровати, вынул из ларца рюш и передал Мари с просьбой завернуть его в чистую ткань. Затем осторожно поднял найденную манжету своим платком, взял булавку за шарик и бросил все в ларец, который поставил на высокий шкаф. Затем вернулся к Бертранде.– Ну, а теперь, мисс, – он встал рядом с кроватью на колени и осторожно взял ее руку, – мне нужно сделать маленькую операцию на вашем пальце. Маргарет, зажги еще одну свечу, да поскорее.– Джонатан, какая в этом необходимость? – запротестовала Маргарет. – Это всего-навсего булавочный укол, я могу его промыть с мылом, если хочешь.– Делай, что тебе говорят, – резко оборвал он ее.Напуганная и сбитая с толку, она поспешила повиноваться. Джонатан накалил острие своего кинжала на племени свечи.– Я теряю драгоценные минуты, но ничего не поделаешь. Вы готовы?В ответ Бертранда протянула ему руку. Маргарет вздрогнула, когда он аккуратно надрезал подушечку пальца крест-накрест и выдавил кровь. Потом поднял голову, и она встретилась с его мрачным взглядом.– Да что случилось, ты можешь сказать?– Дай чистую тряпку, – все, что он ответил. Маргарет торопливо протянула ему свой свежий носовой платок.Черты лица Джонатана смягчились, когда он заговорил со старой француженкой, продолжая держать ее забинтованную руку.– У меня плохие новости для вас, мисс, но я знаю, вы предпочтете их неведению. Только что мальчишка из Шеффилда привез Джейн письмо, оно от Роберта. Сейчас я прочитаю его.Маргарет судорожно стиснула руки, глядя, как муж достает из кармана мятый лист бумаги с торопливо нацарапанными строками.«Дорогая Джейн, – читал Джонатан глухим голосом. – У меня всего несколько минут, чтобы написать тебе. Мальчишка, который привезет эту записку, точнее расскажет, где я нахожусь, знаю только, что где-то в Шеффилде. Хочу предупредить, что испанцы вернут манжету с булавками, отравленными ядом кураре, если я правильно расслышал. – Джонатан сжал руку француженки, не поднимая глаз от письма. – Очень боюсь, что письмо опоздает, дорога длинная. И еще: дон Луис де Альварес из испанской торговой делегации – главный инквизитор Нидерландов, а не купец. Он возглавляет заговор против королевы. Это по его приказу меня выкрали такие же негодяи, как я, да покарает меня Господь, и держат под замком. Судьбы своей не знаю, но готов принять любую, лишь бы спасти ее величество. Они почему-то думают, что я выдал их, и зверски избивают меня, чтобы дознаться. А я только жалею, что раньше этого не сделал, а сейчас, может быть, уже поздно. У меня словно раскрылись глаза на то, что я сотворил. Молю Бога и тебя о прощении. Прощай. Твой Роберт. Хотя бы мальчику удалось добраться».– О нет! Джонатан, нет! – Дрожа, Маргарет сжала виски ладонями, и письмо, и то, что ждет Бертранду, казалось кошмаром.Закрыв лицо, беззвучно плакала Мари.– Прошу тебя успокоиться, Маргарет, – приказала Бертранда и рассудительно спросила: – А эта процедура может мне помочь, капитан?– Увы, кураре очень сильный яд, поэтому я не очень уверен. Теперь нам ничего не остается, только ждать.– Сколько, по-вашему, у меня времени? – хладнокровно и деловито спрашивала Бертранда.– Если яд успел проникнуть в кровь, он делает свое дело за полчаса.– Бертранда, дорогая моя, – обнимая плачущую Мари, Маргарет склонилась к подруге. – Я не могу поверить. Мне придется смотреть, как этот негодяй забирает у меня мою…– Non, non, ma chere, – Бертранда взглянула на нее без тени страха на лице. – Не надо расстраиваться так сильно. Неужели ты не понимаешь? Милостивый Господь устроил так, чтобы и королева не пострадала, и мне пришло благословенное спасение от боли.– Разве тебе так уж плохо? – расплакалась Маргарет. – Ты ведь никогда не жаловалась.Бертранда похлопала ее по руке.– Плохо, мой друг, очень плохо. Я чувствую, что конец уже близок, но без этой помощи мне пришлось бы помучиться… Как действует яд? – спросила она Джонатана с полным самообладанием.– Вы будете слышать все вокруг, пока сердце не остановится, но не сможете говорить. Думаю, он не вызовет боли.– Хорошо. Маргарет, возьми свою подушку и сядь рядом, – Бертранда роняла с губ точные указания, не теряя присутствия духа. – Мари, девочка, возьми Пэйшенс и сядь с другой стороны. Капитан, мне очень хотелось бы, чтобы вы с графом тоже были здесь. Mon amie, ты должна закончить эту манжету, чтобы королева смогла ее надеть, – наказала она Маргарет, которая, плача, вернулась к ней с подушкой. – Мари, ты здесь?Пэйшенс почти заснула в передней комнате. Мари принесла девочку, и она поцеловала Бертранду в щеку, затем уютно устроилась рядом со старой женщиной и снова уснула.– А теперь, Маргарит, спасай королеву и Англию своими волшебными руками. Я буду следить в уме за узором в последний раз. Скажи мне, когда будешь готова.Комок в горле помешал Маргарет ответить сразу. Бережно положив руку Бертранды на кровать, она взяла коклюшки и начала работать.– Я подхожу к концу узора, – с трудом говорила она. – Помещаю булавку в первую петлю и возвращаюсь, чтобы сделать закрывающие стежки.– Да, да, я словно вижу это. Продолжай, Маргарит. – Бертранда сжала ее руку у запястья.Преодолевая себя, Маргарет продолжала плетение, даря подруге желанное наслаждение. Она торопливо работала, время от времени вытирая набегавшие слезы, бросая взгляд на подругу. Очевидно, яд уже начал свое милосердное действие, и боли прекратили терзать Бертранду: губы перестали сжиматься, и лицо выглядело моложе и безмятежнее.– Сколько еще осталось? – ровным голосом спросила француженка.– Я уже начала последний ряд.– Хорошо. Слушай, что я скажу. Я хочу, чтобы ты знала это. Я благодарю судьбу, которая свела нас в чужом для меня краю. Ты освещала последние годы моей жизни, и я не боюсь умирать, потому что вместо меня в этом мире появилась новая мастерица… Ты работаешь?– Да, ma tante, – отвечала Маргарет, глотая слезы, – осталось еще немного.– Не оставляй работу, даже если я уйду раньше. Пусть она будет нашей общей победой. Благословляю вас всех, живите в ми…Бертранда замолчала, но рука ее сжимала запястье Маргарет. Прошло несколько минут и вдруг пожатие старой француженки ослабло. Не в силах совладать с горем, Маргарет выпустила коклюшки.– Она еще может нас слышать, – прошептал Джонатан. – Пусть каждый из нас скажет ей прощальные слова. Ваша честь, прошу вас первым.И старый граф сделал то, чего совсем недавно от него нельзя было ожидать: он преклонил колени перед скромной деревенской женщиной и поцеловал ее руку, что-то шепча. За ним последовал Джонатан. Потом к груди той, которая заменила ей добрую и заботливую мать, припала Мари. Девушка подняла безвольную руку тетушки и погладила ею по кудрявой головке Пэйшенс.Стараясь сдерживать слезы, Маргарет прижалась лицом к пока живым рукам бесконечно любимой подруги и учительницы, затем погладила Бертранду по щекам и прошептала на ухо слова нежной благодарности и любви.Грудь Бертранды еще вздымалась, глаза были закрыты. Маргарет и Мари держали ее за руки, пока Бертранда не вздохнула в последний раз.Маргарет сложила руки умершей на ее груди, поцеловала их и, сжав губы, ожесточенно принялась за работу. Джонатан стоял за ее стулом, держа за плечи.Наконец Маргарет крепко сшила края и встряхнула готовую манжету.– Бертранда, дорогая, мы закончили с тобой работу, – прошептала она, склонившись над подругой, – я попрошу отнести манжету королеве.– Маргарет, – тихо отозвал ее в сторону Джонатан. – Мне тяжело говорить это, но тебе придется самой вручить манжету королеве, потому что она непременно потребует позвать тебя. Приведи себя в порядок и надень бальное платье. Королева не должна ничего заметить.– Но как же я пойду сегодня на бал? – Маргарет подняла на мужа заплаканные глаза.– Понимаю, Маргаритка, но не обязательно быть там все время. Передашь королеве манжету, появишься в зале. Пусть она какое-то время видит тебя среди людей, а потом потихоньку исчезнешь. Тем более что на бал должны приехать испанцы, и я хочу, чтобы ты была от них подальше, особенно от Альвареса.– Испанцы? – насторожилась Маргарет. – Понимаю, они не упустят случая полюбоваться на свою работу… И что же, вы отпустите этого негодяя как ни в чем не бывало?– Видишь ли, – слегка замялся Джонатан. – Мы еще ничего не решили, просто не было времени посоветоваться, ведь письмо Роберта пришло так неожиданно.По тому, как муж старательно отводил глаза, Маргарет догадалась, что он о чем-то умалчивает. Сделав вид, что ничего не заметила, она все-таки кинула пробный камень:– Но если Альварес увидит, что их план провалился, он тут же исчезнет.– На этот раз ему не отвертеться, – Джонатан гневно сверкнул глазами, невольно выдав себя.– Хорошо, – коротко ответила Маргарет. – Я сделаю, как ты сказал.Ей стало ясно, что Джонатан принял решение и сегодня схватится со своим врагом. И, чтобы уберечь мужа, она должна быть наготове. 57 Бал уже был в самом разгаре, когда ее величество почтила его присутствием. Все взгляды нетерпеливо устремились на ее руки. Королева словно случайно подняла их вверх, коснувшись высокой прически, и общий вздох облегчения пронесся над залом. Рукава темно-красного бархатного платья, вышитого драгоценными камнями, великолепно оттенялись сияющей белизной звездчатого кружева манжет. Кружевной рюш такого же узора украшал низкое декольте.Расточая по сторонам благосклонные улыбки, Елизавета прошествовала к своему креслу, стоявшему на обычном месте в простенке между окнами, и ее тут же окружили восторженные придворные.Появившаяся на несколько минут позже Маргарет незаметно проскользнула в угол зала и опустилась на стул, прикрывая лицо веером. По счастью, королева не обратила внимания на покрасневшие глаза и сильно напудренное лицо своей искусной фрейлины, когда та с поклоном поднесла ей долгожданную манжету, иначе не избежать бы расспросов.Оглядывая зал поверх веера, Маргарет увидела Джонатана, занятого разговором с Кристофером и Уолсингхэмом. Со стороны могло показаться, что они ведут рассеянную светскую беседу, однако Маргарет сразу заметила напряженность в статной фигуре мужа, в повороте его головы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45