Аромат орегано и базилика заполнил кухню и слегка успокоил Мэри.
Стряпня всегда помогала ей справиться со стрессом. Господи!
Напряжение никак не покидало ее. Когда несколькими минутами позже за спиной у нее появился Дэн и поцеловал в шею, напряжение не спало, а, напротив, только усилилось. Но это было уже напряжение другого рода.
— Похоже, твоя мать попала в яблочко. Думаю, теперь я ей нравлюсь, — сказал он, и Мэри почувствовала, что он слишком рад повороту событий, и от этого ей захотелось закричать.
Почему так получалось, что все жаждали одобрения Софии?
Эта женщина раздавала благословения, словно сам папа римский. Даже такие умные и непростые люди, как Дэн, прислушивались к ее словам.
— Я это заметила, — ответила Мэри, не зная, как реагировать. По-видимому, ее родители сговорились заставить их с Дэном вступить в брак. И это казалось ей весьма странным. — Ты везунчик, — сказала она наконец.
Он обнял ее за талию.
— Это ты везучая, Мэри. Я уже говорил — у тебя потрясающая семья.
Глаза Мэри стали огромными, как блюдца, и она повернулась к нему, опустив на стойку большую деревянную ложку, чтобы не поддаться соблазну огреть ею Дэна по голове и таким образом вразумить его. Возможно, этот удар проник бы сквозь его толстую кожу и каменный череп.
— Как ты можешь это говорить, Дэн, после того как познакомился с моим дядей? И с моей матерью?
— С доном Альфредо? Он мне понравился. Очень колоритная фигура. У большинства людей не хватает куражу отдаться своим фантазиям. А я ценю это. И в твоей матери тоже есть кураж. И ни в одном из них нет ничего такого, что бы мне претило. Я люблю ярких людей.
— В таком случае ты так же безумен, как и они.
Дэн усмехнулся:
— Возможно, я обезумел из-за тебя.
Он поцеловал ее, прежде чем она успела воспротивиться, и Мэри тотчас же почувствовала, что тает в его объятиях, отдаваясь их жару.
Сейчас кипел уже не только соус. Их чувства не томились на слабом огне. Чувства Дэна закипели ключом, и ему захотелось тотчас же рассказать о них Мэри. Но он едва успел открыть рот…
— Эй, что вы тут делаете, голубки? Что вы делаете на кухне? — послышался голос Конни, и в дверях появилось ее улыбающееся личико. Ее улыбка была столь же щедрой, как и шевелюра. В черном платье от Версаче она походила на модель. Ее беременность еще не была заметна, и она оставалась безукоризненно стройной.
Мэри полагала, что если она забеременеет, то будет похожа на бледного, как смерть, кита. Да, жизнь не была пряником.
— Маме не понравилось, что вы исчезли. Ведь этот обед — в вашу честь.
Мэри бросила на Конни предостерегающий взгляд, давая понять, что она влезает не в свое дело.
— Я помешиваю соус и слежу за свиным жарким.
Семейные обеды часто состоят из шести, а то и семи блюд, начиная с закусок и кончая десертом и кофе-эспрессо, и длятся часа три-четыре. Во время обеда беседа сводится к минимуму, если за обедом вообще разговаривают.
Единственное, что итальянцы любят больше еды, — это разговаривать. А разговор определенно обходится дешевле. Но в доме Руссо не скупились на слова. Они лились водопадом. Их выплевывали залпом, как пули из автомата, не беспокоясь о том, что они могут послужить во зло и серьезно ранить чьи-нибудь чувства, если, конечно, попадут в цель.
Конни предпочла не понять намека:
— Было бы очень мило, если бы вы присоединились за обедом к семье. Дэн, моя дочь Дженни уже влюбилась в вас. Она считает вас похожим на Дэвида Духовны. Ну, вы знаете, того актера, что играет в «Секретных материалах».
— Моя племянница — фанатка всевозможных зрелищ, — пояснила Мэри, гадая, знает ли Дэн что-нибудь об этом популярном сериале. Он редко смотрел телевизор, если не считать спортивных программ и кабельных каналов.
— Да, она просто помешана на них, — подтвердила Конни. — Недавно она спросила своего отца, может ли она рассчитывать на имплантацию груди. Можете себе представить? Эдди сказал ей, что, если она пойдет в меня, это ей не понадобится.
— Конни!
Лицо Мэри запылало от негодования и смущения. Опять! Как видно, гормональные взрывы в организме Конни совсем лишили ее разума.
— Да, он так и сказал, — не унималась Конни. — Разве не мило со стороны Эдди?
— Почему бы тебе не пойти причесаться или заняться еще чем-нибудь полезным? Твоя болтовня приобретает неприличный характер.
Потянувшись к сковороде, Конни похлопала упругую массу, не сдвинувшуюся ни на дюйм, потом достала вилку с длин — ной ручкой и принялась отрывать ею волокна от куска мяса,
— А что? Теперь мы не можем говорить о груди? Ведь ты же не имеешь ничего против разговора о задах? — Щеки Мэри снова зарделись, и Конни, вполне удовлетворенная достигнутым результатом, обратилась к Дэну: — Вы ведь ничего не имеете против разговоров о груди? А, Дэн?
Дэн по-мужски пожал плечами и улыбнулся глуповатой улыбкой — по крайней мере так показалось Мэри.
— Вовсе нет. Пожалуй, это одна из моих любимых тем.
Мэри стиснула зубы, не ответив на его улыбку.
— Не обращайте внимания на мою сестру, — сказала ему Конни. — Она всегда была слишком чувствительной, если речь заходила о нашей семье. Мы все умеем довести ее до бешенства, особенно мама.
Это было еще преуменьшением, эвфемизмом! Сжав руки в кулаки, Мэри выглядела так, будто была готова ринуться в бой.
Дэн усмехнулся:
— Не понимаю почему. Мне кажется, у вас замечательная семья.
— Пойдемте отсюда, — обратилась к нему Конни и взяла Дэна под руку, — оставим Мэри ненадолго в одиночестве. За обедом она будет в лучшем настроении. Она всегда в хорошем расположении духа, когда поест.
«О! Я в этом сомневаюсь, я в этом очень сомневаюсь!» — подумала Мэри.
И оказалась права. Обед обернулся даже большим кошмаром, чем она предполагала. Только на сей раз деваться ей было некуда. Мать посадила ее между тетей Энджи и тетей Джозефиной, которые то и дело наклонялись к ней и обнюхивали ее шелковую блузку. Дэн сидел прямо напротив, зажатый с двух сторон дядей Джимми и Кармине Дельвеккио, составлявшими весьма странную пару.
Дядя Джимми отпустил несколько своих бородатых шуток, и по мере того, как он их рассказывал, количество поглощаемого им кьянти все увеличивалось. Тетя Энджи посвящала всех в детали своей недавно перенесенной операции, а София и Флора неусыпно следили за тем, чтобы Дэн съедал все, что было положено ему на тарелку, ибо это являлось показателем того, что он получал удовольствие от еды. У них все еще не выходил из головы отзыв, который он дал в газете о ресторане Мэри.
Между закусками и супом бабушка Флора постучала ложкой о свой бокал, чтобы привлечь общее внимание. Предчувствуя недоброе, Мэри постаралась взять себя в руки, что очень ей пригодилось.
— Сегодня у нас гости, Дэниел и его бамбино Мэтью. Дэниел — славный малый. Он напоминает мне моего Сальваторе. Он ирландец и католик. Можем ли мы требовать большего? Он станет славным дополнением к нашей семье. А теперь ешьте, ешьте.
— Тебе понравится быть членом этой семьи, — зашептал на ухо Дэну Кармине, при этом отдавая должное ризотто так, будто это уже стало свершившимся фактом. — Они немного чудаковаты, но с ними не соскучишься. Ни за что на свете!
Потрясенный количеством геля в волосах Кармине, Дэн кивнул, выражая свое согласие и подумав, что случится, если 1 он и Мэри не пойдут к алтарю вопреки ожиданиям всех присутствующих. Было очевидно, что они уже одобрили этот союз.
Кроме, разумеется, Мэри, которая, судя по ее сжатым губам и принужденной позе, вовсе не была в восторге от всего происходящего. Но и с таким выражением лица она была прехорошенькой. Щеки ее пылали, губы были гневно сжаты. О, ему так нравились ее губы!
— Вам нравится еда, Дэн? — спросила София, стараясь привлечь его внимание. — Не думаю, что прежде вам приходилось пробовать такую хорошую итальянскую еду. Верно? Я, конечно, не хочу сказать, что Мэри не блестящая кулинарка, потому что это не так. В конце концов, она ведь всему научилась у своей мамы.
София помолчала, ожидая положенной дани в форме комплиментов.
Подыгрывая ей, тетя Энджи сказала:
— Никто не умеет так готовить жареное мясо, как моя сестра.
— Кажется, ты сказала, что мясо жестковато, — вмешалась тетя Джозефина, и все затаили дыхание, ожидая, что будет.
София сжала губы и бросила злобный взгляд на сестру. Последовало затишье перед бурей.
Чувствуя приближение грозы, Дэн поспешно вступил в разговор.
— Все великолепно, миссис Руссо. Это лучшее жареное мясо в соусе, которое я когда-либо пробовал. — Дама, казалось, была удовлетворена его отзывом. Она снисходительно кивнула, не глядя на своих сестер, впавших в немилость. Как и Мэри, ухитрившаяся лягнуть под столом Дэна. — Правда, я должен сознаться, что не ел это блюдо в исполнении Мэри, — тотчас же отреагировал Дэн. — Уверен, что у нее оно получается не хуже Мэри нежно улыбнулась ему, и Дэн почувствовал ласковое прикосновение ее ножки, пропутешествовавшей вверх по его ноге, что тотчас же отдалось сладкой тяжестью у него в паху. Он потянулся за стаканом холодной воды, залпом выпил и посмотрел на часы, гадая, сколько еще ему осталось терпеть и сколько он сможет продержаться.
Эти Руссо были крепкой семейкой. Да и Мэри была не из слабаков. Много позже, когда все плотно набили себе желудки и расслабились, Мэт подошел к Мэри и спросил, не хочет ли она выйти с ним на воздух.
Так как Дэн и остальные мужчины отправились вниз, в мастерскую ее отца, поглядеть на его последнее изобретение — автоматическое устройство для очистки унитаза с помощью зубных щеток, — она согласилась.
— Я не привык столько есть, — признался мальчик. — Как это вы ухитряетесь есть так много? — поинтересовался Мэт, когда они устроились на ступеньках заднего крыльца.
Вдали слышались гудки машин. В ближайшем парке группа ребятишек играла в мяч, и слышно было, как маленькие сорванцы выкрикивали непристойности в адрес друг друга. Все эти звуки ассоциировались у Мэри с детством. Она жила здесь всю жизнь и постоянно слышала их. Это не был Беверли-Хиллз, но это был ее дом.
— Никогда еще я не сидел за обедом так долго. Я отсидел всю задницу.
Мэри попыталась скрыть улыбку.
— В итальянских семьях это обычное дело, Мэт. Моя мама любит готовить для своей семьи. Ей нравится, чтобы было немножко того, немножко сего. Она старается угодить всем и каждому из нас.
Эту обжираловку скорее можно было бы назвать кулинарным марафоном, чем обедом, решила она про себя. Мэт понизил голос:
— Не говорите миссис Руссо, потому что я не хочу, чтобы она сердилась на меня, но, думаю, вы готовите лучше, чем она.
Коня! Полцарства за коня… то есть за магнитофон, чтобы записать эти золотые слова.
— О, спасибо, мой дорогой. Я рада, что тебе нравится моя стряпня.
— Я вот что решил. — Мэт сделал паузу, чертя носком туфли по земле. — Из вас получится хорошая мама. Вы красивая, умная и хорошо, по-настоящему хорошо, относитесь к детям.
— Спасибо, Мэт! Мне очень приятно, что ты говоришь мне об этом…
— Я бы хотел, чтобы вы вышли замуж за моего папу, — вдруг выпалил Мэт, и щеки его вспыхнули. — Папа одинок, и я знаю, что вы ему очень нравитесь .Мне бы хотелось иметь маму, которая бы заботилась обо мне. А бабушка Флора говорит, что вам пора выйти замуж и нарожать кучу детишек.
Мэри была смущена заявлением мальчика, но еще больше ее смутили высказывания бабушки.
— О, неужели она так и сказала? Да еще попросила тебя поговорить со мной об этом.
Мэт покачал головой:
— Не совсем так. Это была моя идея. Но я знаю, что она будет счастлива, если вы с папой поженитесь. Мы много говорили с ней об этом.
«Готова пари держать, что это так», — решила Мэри, зная склонность своей бабушки к вмешательству в жизнь детей и внуков, едва ли меньшую, чем у Софии.
— Так что вы скажете? Вам нравится мой папа? Пойдете за него замуж?
— Конечно, мне нравится твой папа. Мне он очень нравится.
Дэн нравился Мэри больше, чем хотелось бы. Она любила его, она была влюблена в него до умопомрачения. И это ее пугало, пугало очень сильно. Поэтому она сказала:
— Но я еще не готова выйти замуж.
У мальчика вытянулось лицо.
— Почему? Из-за меня? Обещаю, что буду вести себя хорошо. Я не стану вам докучать.
С тяжелым вздохом Мэри сжала руку мальчика, не зная, как выразить свои чувства, не зная, как ему объяснить… Мэт был таким ранимым, и ей вовсе не хотелось обижать его.
— Я люблю тебя, Мэт. Я считаю тебя замечательным парнем. И если бы я вышла замуж, я хотела бы иметь такого сына, как ты.
Его глаза зажглись надеждой.
— Правда?
— Но я не уверена, что готова принять на себя столь серьезную ответственность. А то, что мои родные толкают меня к браку, для меня ничего не значит.
Мэри было ясно, зачем был затеян весь этот обед, и ее это бесило.
У нее теперь была своя жизнь, и она имела право сделать свой выбор. Она никому не позволит принимать решения за нее, как это делала прежняя Мэри, бесхребетное существо. Новая Мэри твердо стояла на своих позициях. Она была готова сражаться до последнего.
Впрочем, это были пустые хлопоты, ведь Дэн еще ни слова не сказал ей о своих чувствах.
— Наверное, и моя мама думает так же. Она не захотела больше быть только мамой.
Мэри больно было видеть его расстроенное лицо. Это разрывало ей сердце.
— Я ничуть не сомневаюсь в том, что твоя мама любит тебя, Мэт. Уверена, что она переживает, приняв такое решение. Я не хочу сказать, что одобряю ее поступок, и не считаю, что она поступила правильно. Но возможно, она должна была это сделать, чтобы найти себя. Я уверена, пройдет какое-то время, и она даст тебе о себе знать.
Мэри вовсе не обязана была оправдывать Шэрон Галлахер, но она не смела и критиковать мать Мэта. Она не могла настраивать его против матери. Что бы там ни случилось, именно Шэрон была его матерью. Правда, это не значило, что она заслуживала такого замечательного сына.
— Теперь, когда у меня есть вы, папа и бабушка, которые любят меня, я уже не так скучаю по ней. А сначала вечерами я долго плакал, пока не засыпал, потому что очень скучал по маме. Но теперь я привык, что ее нет со мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40