Будешь знать, как пить шампанское в таком количестве», — мысленно укорила она себя.
— Никто прежде не называл меня самцом. — Он внимательно посмотрел на Мэри и тихо спросил: — Вы уверены, что хотите сегодня поехать ко мне? Возможно, вы сегодня выпили лишнего. Мэта нынче не будет дома, но я не хотел бы воспользоваться ситуацией и застать вас врасплох.
Врасплох! Воспользоваться ситуацией! Мэри хотелось завопить. По крайней мере ей не пришлось бы самой принимать решение, мысль о котором преследовала ее уже несколько дней. Она отстранилась и заставила себя улыбнуться Дэну, поборов свою нервозность. Да, наступала роковая ночь, та самая! Сегодняшней ночью она покончит со всеми тайнами, томлением и неуверенностью. Мэри решила, что настало время дать волю чувствам.
В ушах у нее зазвенело.
— Не надо, Дэн. Все хорошо. Я чувствую себя отлично. Я провела дивный вечер и не хочу, чтобы он кончался. Мне не хочется расставаться сегодня с вами.
Он остановил «эксплорер» на подъездной аллее около своего дома, заглушил мотор и повернулся к Мэри, неотрывно глядя на нее, и ей показалось, что он так же колеблется, как и она.
— Вы уверены?
Мэри ни в чем не была уверена. Намного легче было мечтать об их романе, представляя, что их близость будет нежной, что он, этот красивый мужчина, будет внимателен и терпелив с ней. В действительности все оказалось гораздо сложнее.
Мэри скрестила пальцы, молясь, чтобы силы не покинули ее, и кивнула. Первое, что она заметила, войдя в квартиру Дэна, — там было так же чисто и опрятно, как и в первое ее посещение, и намного опрятнее, чем в ее собственной квартире и чем она могла ожидать. Спортивные журналы лежали стопкой на журнальном столике из стекла и меди. Толстое бежевое ковровое покрытие от стены до стены было недавно вычищено пылесосом, и даже кошачий туалет был вымыт и сверкал чистотой.
Ну и ну! Неужели этот человек помешан на чистоте?
— Хотите что-нибудь выпить? — спросил Дэн, когда она повернулась к нему. — Как насчет бокала шардонне? Но у меня есть и шампанское, если вы чувствуете к нему склонность и если у вас бесшабашное настроение.
Мэри улыбнулась, подумав о том, что будет с ее бедной головой утром.
— Наверное, вино у вас чудесное. Но только один бокал.
Она последовала за ним на кухню и, изумленная, остановилась на пороге. Этот человек, претендовавший на то, чтобы слыть гурманом и выдающимся кулинаром, мог вызвать подозрение, потому что кухня у него оказалась безукоризненной. Зеленые, как трава, квадраты пола были число вымыты. Полотенца на вешалке были без тех привычных пятен, какие остаются на кухонных полотенцах. Но может быть, Дэн, как и она, предпочитал вытирать руки об одежду? Эта мысль несколько успокоила и утешила ее.
Дэн вынул из холодильника бутылку «Кендал Джексон», а Мэри тряхнула головой, чтобы отогнать наваждение. Его холодильник тоже был безупречно чист. С ужасом, потому что Мэри уже догадывалась, что увидит, она заставила себя бросить взгляд на плиту. Та тоже оказалась без единого пятнышка, и Мэри чуть не потеряла сознание.
— У вас безупречно чистая плита! — Это прозвучало скорее как упрек, а не как констатация факта. Наклонившись, она созерцала духовку сквозь стеклянную дверцу, и рот ее раскрылся от изумления. Было очевидно, что и внутри нет ни единого пятнышка жира. — Как это вам удается?
— Я ее чищу.
Дэн передал ей бокал с вином, явно находя забавным ее изумление.
Мэри отхлебнула маленький глоточек, и пузырьки приятно защекотали язык.
— Это понятно. Но откуда у вас на это время? Я, например, почти не пользуюсь кухней в своей квартире, но там всегда черт знает что творится.
— Мне не приходится заниматься своим бизнесом, как вам, — ответил он, стараясь быть любезным и сделать ей приятное, однако Мэри решила, что втайне он считает ее неряхой. Она такой себя и чувствовала по сравнению с ним. София оказалась права насчет того, как обернутся события, словно знала все наперед, хотя Мэри была уверена, что матери ничего не могло быть известно.
Они расположились на софе в гостиной перед кирпичным камином. Бутафорское полено не горело, потому что было тепло.
— У вас славная квартира, — сказала Мэри со вздохом, оглядывая рамки с фотографиями из спортивной жизни, развешанные на стене, и гадая, сможет ли она когда-нибудь обзавестись такой же. — Я даже завидую. Какой чудесный вид на гавань из окна!
На улице уже стемнело, и Мэри не могла видеть воду, нознала, что водные такси еще работают. Весной в Балтиморе всегда бывал наплыв приезжих. Гавань была оборудована всем, начиная от Национального аквариума и кончая рок-кафе с тяжелым роком. Поэтому она притягивала всех.
— У меня перед глазами гораздо лучший вид. — Дэн сделал движение к ней и коснулся ее руки. — Я вам говорил, как вы сегодня прекрасны?
Щеки Мэри вспыхнули, в горле образовался ком, она лишилась дара речи и только кивнула.
— Поцелуйте меня, Мэри. Я всю ночь мечтал о вашем поцелуе. Не могу больше ждать ни минуты.
— Не можете?
Сердце ее бешено забилось.
«Трепещущая плоть» — так описывали ее нынешнее состояние сентиментальные романы. Нет, пожалуй, эту черту она уже переступила. Это «желе» сейчас не имело к ней никакого отношения!
Взяв у нее из рук бокал, Дэн поставил его на кофейный столик.
— Я очень давно не был близок с женщиной, Мэри. Мне не хотелось спешить. Я ждал, я хотел встретить настоящую женщину. И сейчас рад, что так поступил.
С этими словами он обнял ее и прижался губами к ее губам.
И Мэри со страстью, которую она так долго подавляла, отдалась этому поцелую. Она отважно позволила своему языку вторгнуться в рот Дэна. Ее руки ласкали его мускулистую грудь, его бедра. Он застонал, будто от боли, и ее движения замедлились,
— Идемте наверх, моя сладостная Мэри. Я хочу вас, но только не здесь. Я хочу обладать вами в своей постели. От его прямоты она растерялась. Хотя Мэри тоже этого хотела, она нервничала и ужасно боялась момента, когда ей суждено будет расстаться с девственностью. Что, если она разочарует Дэна? Что, если сделает что-нибудь не так? В конце концов, ведь у нее нет никакого опыта. После всех этих мучительных, грызущих сомнений страх оплошать вдруг подавил только что обретенную уверенность.
— Мне хотелось бы сначала допить свое вино, — возразила Мэри и сделала большой глоток из своего бокала. — И…ну, я думаю, мне следует кое-что сказать вам, чтобы между нами не было никаких недоразумений.
Дэн протянул к ней руку, дотронулся до ее волос, принялся играть с ними.
— Я всегда предохраняюсь, Мэри, если это вас беспокоит. Я никогда бы не стал рисковать вами.
На ее щеках зарделись два пятна.
— Я хотела поговорить не об этом, хотя и ценю вашу предусмотрительность.
«Предохраняюсь!» Она даже и не подумала об этом. Разве мысль об опасности вызывала в ней чувство беспокойства и неуверенности? Она казалась себе такой глупой! Что, если он попросит ее надеть на него кондом? О Господи! Мэри понятия не имела о том, как это делается. Однажды она попробовала попрактиковаться на банане, но умудрилась только сделать дырку в этой чертовой штуке.
— Вы прекрасны. Мужчина способен утонуть в ваших огромных, бездонных глазах. Первое, что я заметил в вас, — это ваши глаза. Я слышал, что такие глаза называют «глаза спальни».
Его слова изливались на нее, как горячая сливочная помадка, сладостные и утешительные, но он не дал ей времени ответить, потому что снова привлек к себе и крепко поцеловал, лишив таким образом возможности протестовать. Мэри тотчас же забыла, что собиралась сказать. Однако когда наконец они разомкнули объятия и она смогла снова дышать, все ее сомнения и страхи обрушились на нее с удвоенной силой. Она набрала побольше воздуха, выдержала паузу и, несмотря на бешеное сердцебиение, все-таки выговорила несколько слов:
— Я понимаю, что наши отношения должны перейти в другую фазу, и хочу быть уверенной, что мы с вами одного мнения.
Она заметила смятение в его глазах. Дэн покачал головой. — Я не…
— Знаю, что мы говорили об этом прежде, но я еще не готова к длительным и прочным отношениям. Я просто хотела, чтобы вы знали: мои намерения не изменились. Я полу чаю удовольствие от своего теперешнего образа жизни и ничего не хочу в лей сейчас менять.
Дэн заставил себя ободряюще улыбнуться.
— Я тоже пока не стремлюсь устанавливать прочных и постоянных отношений.
Хотя он произнес именно те слова, которые Мэри, по-видимому, хотела услышать, Дэн не был уверен, что сказал правду. Что-то изменилось сегодня вечером. И прежде всего в нем. Он надеялся, что и в Мэри тоже. Но возможно, он выдавал желаемое за действительное. Несмотря на то что Мэри с успехом управляла своим рестораном, она никогда не производила на него впечатления женщины, стремящейся сделать карьеру в бизнесе. Но ведь это еще не значило, что она этого не хотела. Смог бы он с этим примириться? Этого Дэн не знал.
Он поднялся, привлек к себе Мэри и потянул за собой.
— Зачем нам спешить? Почему бы не продвигаться в наших отношениях шаг за шагом?
Но этот один шаг на деле был очень значительным, и скоро Мэри оказалась наверху, в спальне Дэна. Огромная двуспальная кровать, главный предмет в комнате, была застлана ярко-синим, с бежевым, покрывалом с геометрическим узором. Мебель спальни была из светлого дуба, на окнах — деревянные жалюзи.
Дэн нежно поцеловал Мэри, лаская ее губы, потом так же нежно поцеловал в лоб.
— Я желал вас с первой минуты, как только увидел, — признался он. — Даже несмотря на то что вы изничтожили меня за статью.
Мэри нежно гладила его лицо, щеки, на которых уже проступила щетина, но сковывавший ее страх не оставлял ее.
— Я тоже хочу вас, Дэн. Я только надеюсь…
— Что такое?
— Я надеюсь, что не разочарую вас. Я совсем неопытна.
Мэри не могла заставить себя сказать ему, что она девственница. Ей казалось, что это некая форма уродства. Он сочтет ее ненормальной или чудаковатой. В наше время не много найдется тридцатитрехлетних девственниц.
— Ни о чем не беспокойтесь. Просто расслабьтесь и наслаждайтесь.
Мэри с трудом сглотнула комок в горле, когда прочла в глубине его зеленых глаз страсть и томление. Сила этой страсти потрясла ее.
— Я не взяла с собой ночную рубашку.
Это было нелепое замечание, она и сама почувствовала его фальшь. Но, черт возьми! Она нервничала. Дэн нежно улыбнулся ей: — Что на вас под этим столь откровенным платьем?
Вспомнив, что на ней только крошечные лоскутки красного кружева, которые лишь с некоторой натяжкой можно было назвать трусиками и бюстгальтером, надетые раньше, когда она еще собиралась облачиться в красное платье, Мэри прикусила губу.
— Только нижнее белье.
— Отлично, сойдет. Повернитесь-ка. Я расстегну молнию. — Мэри подчинилась, и через две секунды молния на платье была расстегнута. Она ощутила это, потому что ждала этого момента затаив дыхание. И не могла сказать, было ли ей лучше или хуже от ловкости и сноровки Дэна. — Переступите через платье, — скомандовал он и поцеловал ее в шею, от чего волосы у нее на затылке встали дыбом. — Я хочу видеть вас всю!
Господи! Она так боялась этой минуты!
— Я ведь не супермодель.
«Я обычная женщина, не избежавшая целлюлита», — хотела она добавить.
— Позвольте мне судить. Договорились?
С трудом сделав глубокий вдох, Мэри переступила через платье и бросила его на ближайший стул. Она слышала, как Дэн судорожно вздохнул, видела, как потемнели его глаза. Он не отрываясь смотрел на ее почти обнаженное тело, и от этого ей стало легче. Совсем чуть-чуть.
Он, слава Богу, не отвернулся. Как она была рада, что не надела белые хлопчатобумажные панталоны! Она сомневалась, что они вызвали бы у него подобную реакцию.
— У вас потрясающая фигура.
Слава Богу! О, чудо-бюстгальтер! Ей так хотелось скрестить руки на груди, но она просто стояла и позволяла ему рассматривать себя.
— Теперь ваша очередь, — сказала она наконец.
Усмехнувшись и не обнаруживая и малейшего смущения или застенчивости, он снял рубашку и брюки и остался в одних плавках. О Боже — это были плавки! Мэри в своей жизни видела немногих мужчин в нижнем белье. Ее отец и брат носили длинные трусы, но они были не в счет. Подняв глаза до уровня груди Дэна, она задержала дыхание. Ее пальцы жаждали прикоснуться к этой мускулистой груди, поросшей волосами.
— Вы…
Мэри замолчала, не зная, стоит ли говорить мужчине, что он хорошо сложен. Вместо этого она провела языком по губам, не сознавая, сколь соблазнительное зрелище являет собой.
— Вы готовы? — спросил Дэн, приближаясь к ней, и в его глазах она прочла нетерпение.
Она покачала головой, загипнотизированная этим зрелищем.
— Не думаю.
— Хорошо, я тоже еще не готов.
Он подвел ее к постели. Лежа рядом с ней, Дэн чувствовал, как напряжено ее тело. Она нервничала. Веки ее были плотно сжаты, и ему захотелось успокоить Мэри. Он стал нежно ласкать ее. Его руки скользили вдоль ее тела, по плечам, по рукам, по бедрам.
— Расслабьтесь. Вы прекрасны. Вы такая нежная. Ваше тело совершенно. Вы невероятно прекрасны.
Он поиграл краями ее кружевных трусиков и почувствовал, как под его руками сократились мышцы ее живота. Потом его ладонь скользнула вниз и накрыла венерин бугорок.
— О Боже! — Глаза Мэри широко распахнулись. Потом ресницы ее затрепетали, и веки снова опустились.
Дэн ласкал языком самые чувствительные участки ее тела. Он ловил ртом ее стоны, его язык повторял движения его пальца, и в ней возникало непреодолимое желание, о существовании которого она даже не подозревала. Мэри поняла это, когда он спустил с нее трусики, расстегнул застежку бюстгальтера и снял и его тоже. Он любовался ее грудью, потом его язык принялся ласкать и дразнить ее соски.
— У меня развивается аппетит ко всему итальянскому, — пробормотал он, и все ее тело обдало жаром.
Его ласки вызывали в ней волшебные, чудесные ощущения. Она вцепилась в простыни, опасаясь свалиться с кровати.
— Расслабься, моя сладостная Мэри, — снова нежно проговорил он. — Еще не все кончено.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40