У него была удлиненная голова с взъерошенными седыми волосами и свисающими усами. Лицо изуродовано красным шрамом на левой щеке. Пань не стал, как это делают все, заявлять о своей невиновности, а в почтительном молчании смотрел на судью.
Засунув руки в широкие рукава, Судья Ди твердым голосом заявил:
— Против вас, Пань Фэн, в суде выдвинуто очень серьезное обвинение!
Пань со вздохом ответил:
— Я легко могу представить себе, что произошло, ваша честь! Меня, должно быть, оклеветал брат моей жены Е Тай. Это ничтожество всегда вымогал у меня деньги, а недавно я решительно отказался одалживать ему. Полагаю, это его месть!
— Как вам известно, — спокойно произнес судья, — закон не позволяет мне допрашивать заключенного без свидетелей. Но если бы вы мне сказали, были ли у вас в последнее время серьезные ссоры с женой, это могло бью избавить вас от неприятных моментов во время суда.
— Значит, она тоже в этом замешана! — с горечью заметил Пань. — Теперь я понимаю, почему в последние недели она так странно себя вела и уходила из дома в неурочное время. Она, безусловно, помогала Е Таю составлять ложное обвинение! Когда позавчера я…
Судья Ди поднял руку
— Вы все расскажете завтра! — коротко произнес он, повернулся и вышел из камеры.
Глава 5

Тао Гань рассказывает об увлечении чемпиона; торговец древностями дает показания в суде
На следующее утро Судья Ди вошел в свой кабинет незадолго до начала утреннего заседания. Все четыре помощника уже ждали его. Старшина Хун заметил, что вид у судьи по-прежнему бледный и усталый: ведь он до глубокои ночи наблюдал за погрузкой вещей на крытые повозки. Сев за стол, Судья Ди произнес:
— Ну что ж, моя семья уехала. Военный эскорт прибыл до рассвета. Если опять не будет снегопада, они доберутся до Тайюаня дня через три. — Он устало провел рукой по глазам и уже бодро продолжил: — Вчера вечером я коротко допросил Пань Фэна. Если верить моему первому впечатлению, наше предположение правильно, и его жену убил кто-то третий. Если Пань не прирожденный актер, он понятия нe имеет о том, что произошло!
— А куда Пань убегал позавчера? — поинтересовался Тао Гань.
— Мы узнаем это, когда я допрошу его в суде, — ответил Судья Ди и, отпив горячего чая, принесенного старшиной Хуном, продолжил: — Вчера вечером я велел вам троим не уходить с обеда Чу не потому, что не хотел испортить вечер, а потому, что почувствовал в воздухе что-то неладное. Мне было нехорошо, так что это, может быть, плод моего воображения. Но я бы хотел узнать, не заметили ли вы что-нибудь необычное после моего ухода?
Ма Жун посмотрел ва Чао Тая, почесал голову и печально произнес:
— Должен признаться, ваша честь, что я выпил слишком много спиртного. Я не заметил ничего особенного. Но брат Чао, может быть, расскажет больше.
— Могу только сказать, — с усталой улыбкой произнес Чао Тай, — что все были в очень приподнятом настроении, включая и меня!
Тао Гань задумчиво перебирал пальцами три длинных волоска на щеке. Наконец он сказал:
— Я не очень пристрастен к крепким спиртным напиткам, а так как мастер Лан вовсе не пьет, мы большую часть обеда проговорили с ним. Но это не мешало мне следить за тем, то происходило за столом. Должен сказать, ваша честь, это был всего лишь приятный званый обед. — Судья Ди ничего не ответил, и Тао Гань продолжил: — Однако мастер Лан рассказал мне интересную вещь. Когда мы заговорили об убийстве, он сказал, что Е Пинь старый пень, во неплохой малый; Е Тая же он считает отъявленным негодяем.
— Почему? — быстро спросил Судья Ди.
Несколько лет назад, — ответил Тао Гань, — Лан занимался с ним борьбой, но только несколько недель, а потом отказался его обучать, так как Е Тай хотел научиться только нескольким опасным ударам и не проявлял никакого интереса к духовной основе боевых искусств. Лап говорит, что Е Тай необыкновенно силен, но подлый характер мешает ему стать хорошим борцом.
— Полезная информация, — заметил судья. — А еще что-нибудь он тебе сказал?
— Нет, — ответил Тао Гань, — потому что потом оп принялся показывать мне фигуры, которые проделывает с семеркой.
— Семерка! — удивился Судья Ди. — Это же детская игрушка! Я помню, как играл ею в детстве. Ты имеешь в виду картонный квадрат, разрезанный на семь частей, из которых можно складывать всевозможные фигурки?
— Да, — засмеялся Ма Жун, — такое странное увлечение у старика Лана! Он утверждает, что это больше, чем просто детская игра, что она учит распознавать основные признаки всего, что вы видите, и помогает сосредоточиться!
— Он может сделать из них фактически все, что вы закажете, — сказал Тао Гань, — и моментально! — Он вынул из своего объемистого рукава семь кусочков картона, положил их на стол и сложил из них квадрат. — Вот так вы разрезаете картон, — показал он судье.
Перемешав кусочки, он продолжил:
— Сначала я попросил его сделать Барабанную башню, и он соорудил башенку.
Но это слишком легко, и я заказал ему бегущую собаку. Он немедленно справился и с этой задачей.

Тогда я попросил его сделать обвиняемого, опустившегося па колени в суде, и обвиняемый у него тоже получился.

Тогда я рассердился и заказал выпившего стражника и танцующую девушку. Но он и на этот раз не оплошал!

Тогда, — заключил Тао Гань, — я сдался!
Присоединившись к общему смеху, судья сказал:
— Что же касается моего ощущения, что вчера ночью творилось что-то неладное… Поскольку никто из вас ничего не заметил, полагаю, я просто был нездоров. Правда, особняк Чу Таюаня слишком велик. Я просто потерялся в этих темных коридорах!
— Семья Чу, — заметил Тао Гань, — жила в нем бог знает сколько поколении. В этих больших старых домах часто создается впечатление чего-то мистического.
— Вряд ли Чу со всеми его женами и наложницами там очень просторно! — усмехнулся Ма Жун.
— Чу хороший малый, — поспешно сказал Чао Тай. — Первоклассный охотник и хороший хозяин, суровый, но справедливый. Его крестьяне преданы ему, а это говорит о многом. Они все жалеют, что у него еще нет сына.
— Ну, у него нe так уж мало шансов сделать это! — подмигнул ему Ма Жун.
— Я забыл сказать, — перебил Тао Гань, — что секретарь Чу, этот молодой человек по имени Ю Кан, похоже, действительно сильно нервничает. Когда к нему обращаешься, он пугается так, будто видит перед собой призрак. У меня создалось впечатление, что он думает также, как и мы, а именно, что его невеста сбежала с другим!
Кивнув, Судья Ди сказал:
— Нам придется выслушать этого юношу прежде, чем он окончательно сломается! Что же касается госпожи Ляо Леньфан, то ее отец так упорно пытается убедить нас в ее безупречном поведении, что, кажется, он хочет убедить в этом самого себя! Тебе нужно сегодня отправиться в особняк Ляо, Тао Гань, и попытаться собрать еще какую-нибудь информацию об этом доме. В то же время ты можешь навести справки о братьях Е и проверить то, что рассказал о них мастер Лан. Но не приближайся к ним, а то спугнешь. Просто порасспроси соседей.
Три раза прозвучал бронзовый гонг. Судья Ди встал и надел официальное облачение и шапочку.
Очевидно, в городе уже узнали об аресте Пань Фэна, потому что зал суда был переполнен.
Открыв заседание и сделав перекличку, Судья Ди тотчас же взял ярко-красную кисточку и выписал извещение для тюремного надзирателя.
Через некоторое время стражники привели Пань Фэна, и публика гневно зашепталась. Братья Е, стоявшие в первом ряду вместе с Чу Таюанем и Лав Таокеем, подались вперед, но стражники удержали их.
Судья Ди слегка ударил молотком по столу.
— Тише! — крикнул он и обратился к человеку, стоящему на коленях на каменном полу: — Назовите ваше имя и род занятий!
— Этот незначительный человек, — спокойно произнес Пань Фэн, — торговец древностями Пань Фэн.
— Почему вы позавчера ушли из города? — спросил судья.
— Один крестьянин из деревни Пяти Овнов, что за Северными воротами, — ответил Пань, — несколько дней тому назад пришел навестить меня и рассказал, что, роя в поле яму для конского навоза, нашел старинный бронзовый треножник. Я знаю, что восемьсот лет назад, в правление династии Хань, в деревне Пяти Овнов стоял большой особняк богатого землевладельца, Я сказал жене, что стоит отправиться туда и посмотреть на бронзу. Так как позавчера стояла ясная погода, я решил идти, рассчитывая вернуться на следующий день. Таким образом…
Судья Ди перебил его:
— Как вы с женой провели утро, прежде чем отправляться в путь?
— Я все утро ремонтировал маленький старинный лакированный столик, — ответил Пань. — Моя жена пошла на рынок, потом готовила обед.
Судья кивнул.
— Продолжайте! — приказал он.
— После того как мы вместе пообедали, — продолжил Пань, — я свернул свою тяжелую меховую шубу и положил ее в кожаный мешок: ведь деревенские гостиницы часто не отапливаются. На вашей улице я встретил бакалейщика, который сказал, что лошадей на почтовой станции мало, так что, если я хочу взять лошадку, мне лучше поторопиться. Поэтому я помчался к Северным воротам и, к своему везению, получил последнюю оставшуюся лошадь. Потом…
— Вы встретили кого-нибудь еще, кроме бакалейщика? — снова перебил его судья.
Немного подумав, Пань Фэн ответил:
— Да, по дороге на почтовую станцию я встретил старосту Као и обменялся с ним коротким приветствием. — По знаку судьи он продолжил: — до деревни Пяти Овнов я добрался до наступления сумерек. Отыскав крестьянское хозяйство своего знакомого, я увидел, что треножник действительно очень красив. Мы до темноты торговались с крестьянином, но этот упрямец никак не уступал. Уже было поздно, и я остановился в деревенской гостинице, где скромно поужинал и лег спать. На следующее утро я обошел другие дворы и навел справки о старинных предметах, но ничего не нашел. Пообедав в гостинице, я вернулся к тому крестьянину и после долгих споров с ним наконец купил треножник. Я надел шубу, положил бронзовую вещицу в кожаный мешок и уехал. Однако когда я проехал примерно девять ли, из-за сугробов появились два грабителя и побежали ко мне. Не на шутку испугавшись, я стегнул лошадь и бросился наутек. Чуть позже я понял, что, торопясь убежать от этих разбойников, я поехал не той дорогой и заблудился. В довершение моих несчастий я заметил, что, должно быть, потерял кожаный мешок с треножником, так как на передней луке его больше не было. Я кружил и кружил между сугробами, и моя паника усиливалась с каждой минутой. Вдруг я увидел отряд конвой стражи, пятерых человек верхом на лошадях. Я невероятно обрадовался, увидев их. Но кто опишет ужас, который я испытал, когда они стащили меня с лошади, связали по рукам и ногам и перекинули через седло моей собственной лошади! Я спросил, что все это значит, но старший лишь ударил меня по лицу рукояткой кнута в велел заткнуться. Они поскакали в город, ничего не объяснив, и бросили меня в тюрьму. Это чистая правда!
Е Пинь закричал:
— Этот ублюдок врет, ваша честь!
— Его показания проверят, — отрезал судья Ди. — Истец Е Пинь будет молчать, пока его не спросят! — Обратившись к Паню, судья потребовал: — Опишите этих двух грабителей!
Немного поколебавшись, Пань Фэв ответил:
— Я так испугался, ваша честь, что не сумел как следует рассмотреть их. Помню только, что у одного из них была повязка на глазу.
Судья Ди приказал писцу прочесть показания Паня, и старший стражник велел ему приложить к документу большой палец. Затем судья серьезно произнес:
— Пань Фэн, ваша жена убита, в ее брат Е Пинь обвиняет вас в совершении этого преступления.
Пань побелел.
— Я не делал этого! — пронзительно закричал оп. — Я ничего об этом не знаю! Когда я уходил, она была жива и здорова! Я умоляю вашу честь…
Судья дал знак старшему, и Пань Фэна увели, во тот продолжал кричать, что он невиновен.
Судья обратился к Е Пиню:
— Когда показания Пань Фэна проверят, вас снова вызовут в суд.
Позже, решив некоторые вопросы управления округом, он закрыл заседание.
Когда они вернулись в его кабинет, старшина Хун нетерпеливо спросил:
— Что ваша честь думает об истории Пань Фэна?
Задумчиво погладив бакенбарды, Судья Ди ответил:.
— Думаю, он сказал правду, и кто-то третий убил госпожу Пань после его ухода.
— Это, — заметил Тао Гань, — объясняет, почему деньги и золото остались нетронутыми. Убийца просто не звал об их существовании. Но это не объясняет исчезновения одежды госпожи Пань!
— Очень слабым звеном в его истории, — заметил Ма Жун, — является рассказ о том, как он потерял мешок, когда убегал от тех двух грабителей. Всем известно, что конные дозоры караульного войска разъезжают по всему округу в поисках дезертиров и татарских шпионов, и все грабители избегают встреч со стражниками!
Чао Тай кивнул.
— Все, что Пань мог рассказать об их внешности, — добавил он, — это то, что у одного из них была повязка на глазу. Именно так наши профессиональные рыночные рассказчики всегда описывают грабителей!
— Во всяком случае, — сказал судья, — мы проверим эту историю. Старшина, ты пошлешь двух стражников во главе со старшим в деревню Пяти Овнов, чтобы расспросить того крестьянина и хозяина местной гостиницы. Я сейчас напишу начальнику отряда конной стражи и порасспрошу его об этих двух грабителях. — Немного подумав, Судья Ди добавил: — А тем временем мы должны что-то предпринять, чтобы найти эту девушку, Ляо Леньфан. Сегодня, когда Тао Гань будет занят в особняке Ляо и бумажной лавке Е, Ма Жун с Чао Таем пойдут на рынок. Нужно снова попытаться найти очевидцев исчезновения девушки.
— Можно вам взять с собой Лан Таокея, ваша честь? — спросил Ма Жун. — Он знает это место как свои пять пальцев!
— Конечно! — согласился Судья Ди. — А я сейчас, пожалуй, пообедаю и немного вздремну на кушетке. доложите мне, как только вернетесь!
Глава 6

Тао Гань получает кое-какую любопытную информацию; торговец рисом угощаем его бесплатным обедом
Старшина Хун, Ма Жун и Чао Тай отправились обедать в караульное помещение, а Тао Гань сразу же пошел по своим делам.
Он шел во восточной стороне старого учебного поля, занесенного снегом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21