https://wodolei.ru/catalog/sistemy_sliva/dlya-poddona/
— приказал судья старосте.
— Я встретил Пань Фэна, очень быстро идущего по улице в западном направлении, — сказал староста. — Я спросил его: «Куда вы так спешите, господин Пань?» Он даже не остановился, чтобы вежливо ответить, а, пробурчав что-то вроде того, что покидает город на несколько дней, промчался мимо меня. Он раскраснелся, несмотря на то что был без шубы. В правой руке он нес кожаный мешок с каким-то круглым предметом.
Немного подумав, судья спросил Е Пиня:
— Ваша сестра когда-нибудь жаловалась, что Пань с ней жестоко обращался?
— Ну, — ответил Е Пинь после некоторого колебания, — если сказать вашей чести правду, я всегда считал, что они довольно хорошо ладят. Пань был вдовцом, разумеется, гораздо старше ее, у него взрослый сын, который работает в столице. Он женился на моей сестре два года назад, и я всегда считал его неплохим малым, пусть и глуповатым, и всегда жалел его из-за плохого здоровья. Умный дьявол, должно быть, все время обманывал нас!
— Ну, уж меня он никогда не обманывал! — вдруг взорвался младший Е. — Он подлый, отвратительный тип и… и моя сестра всегда жаловалась, что он ее бьет! — Е Тай гневно надул отвислые щеки.
— Почему ты никогда не говорил мне об этом? — удивлению спросил Е Пинь.
— Я не хотел тебя расстраивать! — мрачно ответил Е Тай. — Но теперь я скажу все! Мы поймаем эту собачью голову!
— Почему, — перебил его судья Ди, — вы в то утро пошли навестить вашу сестру?
Немного поколебавшись, Е Тай ответил:
— Я просто хотел посмотреть, как она живет.
Судья встал.
— Я выслушано ваш полный рассказ в суде, где его запишут, — резко заключил он. — Я сейчас же иду туда, и вы двое тоже отправитесь со мной, чтобы присутствовать при вскрытии.
Староста Као и братья Е проводили судью к паланкину.
Когда кортеж судьи снова проходил по главной улице, один из стражников подъехал верхом к окну паланкина. Показав кнутом, он сказал:
— Эта аптека Куо, судебного лекаря, ваша честь. Может быть, мне зайти к нему и попросить прийти в суд?
Судья Ди увидел маленькую, аккуратную лавочку. На табличке большими четкими буквами было написано: «Коричная роща».
— Я с ним поговорю сам, — сказал судья, сойдя с паланкина, и добавил, обращаясь к своим помощникам: — Я всегда любил аптеки! А вы подождите меня здесь, вряд ли мы все там поместимся!
Когда судья Ди отворил дверь, его встретил приятньнй аромат лечебных трав. За прилавком стоял горбун, кроша большим ножом засушенную траву. Он быстро вышел из-за прилавка и низко поклонился.
— Этот незначительный человек — аптекарь Куо, ваша честь, — произнес он низким, хорошо поставленным голосом.
В нем было всего около четырех чи роста. На очень широких, тяжелых плечах крепко сидела большая голова с длинными, неопрятными волосами и необыкновенно большими глазами.
— Мне не представлялось случая прибегать к вашим услугами, — сказал судья Ди, — но я наслышан, что вью искусный лекарь, и, пользуясь случаем, зашел. В юго-западном квартале убита женщина. Я хочу, чтобы вы присутствовали в суде при вскрытии.
— Я немедленно отправлюсь туда, ваша честь, — согласился Куо и, посмотрев на полки, заставленные банками и кулечками с травами, виновато добавил: — Простите, пожалуйста, мой господин, за этот беспорядок!
— Напротив, — вежливо возразил судья. — Я считаю, что все в полном порядке. — Остановившись перед большим черным лакированным шкафом с препаратами, он прочел несколько названий, выгравированных аккуратными белыми иероглифами на многочисленных ящиках. — У вас хороший ассортимент болеутоляющих средств. Я вижу, что у вас есть даже лучная трава! Это же такая редкость!
Куо с готовностью открыл указанный ящик и вынул оттуда пучок тонких, сухих корней. Пока он осторожно развязывал его, судья заметил, что у него длинные, чувствительные пальцы. Куо сказал:
— Эта трава растет только на высоком холме за Северными воротами города. Поэтому люди называют этот холм Лечебным. Мы собираем ее зимой из-под снега.
Судья Ди кивнул:
— Зимой все его жизненные силы накапливаются в корнях.
— У вашей чести знания профессионала! — удивился Куо.
— Я люблю читать старые книги по медицине, — ответил он.
Судья почувствовал, как кто-то зашевелился возле его ног. Посмотрев вниз, он увидел маленького белого котенка. Тот, хромая, отошел от судьи и потерся спинкой о ногу Куо. Куо осторожно поднял его и произнес:
— Я нашел его на улице со сломанной лапкой. Сделал ему шину, во, к сожалению, косточка срослась неправильно. Мне следовало бы обратиться к борцу Лав Таокею, он замечательный костоправ.
— Я слышал о нем от своих помощников, — поддержал разговор судья Ди, — и, судя по их словам, он величайший мастер единоборств.
— Он хороший человек, ваша честь! Таких мало! — Куо со вздохом отпустил котенка.
Голубая занавеска в задней части аптеки отодвинулась, и появилась высокая, стройная женщина с подносом. Когда она с грациозным поклоном предложила судье чашку чая, тот заметил, что у нее правильное, точеное лицо, без следа грима, гладкое и белое, как чистейший, белый нефрит. Волосы женщины были просто уложены в три кольца. За ней по пятам вышагивали четыре кошки.
— Я видел вас в тюрьме, — сказал судья Ди. — Mне говорили, что женская тюрьма у вас в превосходном порядке.
Госпожа Куо снова поклонилась и ответила:
— Ваша честь очень добры. В тюрьме у меня мало работы. Если не считать бродяжек, сопровождающих армию с самого севера, тюрьма пуста.
Судья был приятно удивлен ее уверенностью в себе и очень вежливой манерой говорить. Пока он потягивал превосходный жасминовый чай, госпожа Куо осторожно набросила на плечи мужа меховую накидку. Судья Ди увидел, с какой любовью она повязала ему шейный платок.
Ди не хотелось уходить отсюда. Мирная атмосфера этой маленькой аптечки, где господствовал аромат сладких трав, — какая благодатная перемена после тошнотворного зрелища в комнате, где было совершено хладнокровное убийство! Тяжело вздохнув, он надел шапку и с сожалением сказал:
— Ну, мне пора!
Судья вышел на улицу, и его понесли обратно в суд.
Глава 3
Производится вскрытие обезглавленного трупа; судья советуется с четырьмя своими помощниками
В кабинете судью Ди ждал старший писец. Пока старшина Хун и Тао Гань растапливал чайную плиту в углу, судья Ди сел за стол. Почтительно встав возле него, писец положил на стол пачку документов.
— Позовите старшего надзирателя! — приказал судья, начав проглядывать бумаги.
Когда тот вошел, судья Ди поднял взгляд и сказал:
— Вскоре стражники принесут в суд тело госпожи Пань. Мне не нужны посторонние и зеваки, поэтому вскрытие будет произведено не на открытом воздухе. Прикажите своим людям помочь аптекарю Куо приготовить все в боковом зале и скажите стражникам, чтобы, помимо служащих суда, туда никого не пускали, кроме двух братьев жертвы и старосты юго-западного квартала.
Старшина Хун протянул судье чашку дымящегося чая. Сделав несколько глотков, тот чуть заметно улыбнулся:
— Наш чай не идет ни в какое сравнение с жасминовым чаем, который я только что пил в аптеке Куо! Кстати, супруги Куо внешне совсем не подходящая пара, во им, похоже, совсем неплохо вместе!
— Госпожа Куо осталась вдовой, — заметилТао Гань. — Ее первый муж был здесь мясником, кажется, его звали Ван. Он умер четыре года назад, выпив лишнего. Женщине, я бы сказал, повезло, потому что, говорят, он был отвратительным, распущенным типом.
— Да, — добавил писец, — после мясника Вана остались большие долги, в том числе и в доме веселья за рынком. Его вдова продала лавку со всем инвентарем, но это покрыло лишь долги, которые он наделал в других местах. Хозяин дома веселья требовал, чтобы она вошла к нему в рабство, чтобы расплатиться с долгом, во тут появился старый Куо. Оп заплатил деньги и женился на ней.
Судья Ди поставил на лежащий перед ним документ большую красную печать суда и, подняв глаза, заметил:
— Она производит впечатление довольно образованной женщины!
— Она много узнала о лекарствах и медицине от старого Куо, ваша честь, — заметил писец. — Сейчас она прекрасный женский доктор. Сначала люди не одобряли, что она слишком свободно появляется на людях, так как она замужняя женщина, но сейчас все этим очень довольны. Она может лечить женщин-пациенток гораздо лучше, чем мужчина, которому, разумеется, позволено лишь щупать им пульс.
— Я рад, что она служит надзирательницей в нашей женской тюрьме, — сказал судья Ди, протягивая писцу бумаги. — Как правило, эти женщины — презренные ведьмы, которых надо постоянно контролировать, иначе они дурно обращаются с заключенными и обманывают их.
Писец открыл дверь, но посторонился, чтобы пропустить двух крупных, широкоплечих мужчин, одетых в толстые кожаные куртки для верховой езды и меховые шапки с наушниками. Это были Ма Жун и Чао Тай, два помощника судьи Ди.
Когда огни вошли, судья приветливо посмотрел на них. Когда-то оба были разбойниками с большой дороги, «братьями из зеленых лесов», как их благозвучно называют. Двенадцать лет назад, когда судья Ди направлялся к месту своего первого назначения, они напали на него на пустынном участке дороги. Но бесстрашие и обаяние судьи Ди произвели на них такое впечатление, что они там же и тогда же отреклись от своей полной насилия жизни и поступили на службу к судье. В последующие годы эта грозная пара оказалась очень полезной судье при задержании опасных преступников и выполнении других трудных и рискованных задач.
— В чем дело? — спросил судья Ди Ма Жуна.
Развязав шейный платок, Ма Жун с широкой улыбкой ответил:
— Ничего особенного, ваша честь! Две группы носильщиков паланкинов поссорились в питейном заведении, а когда появились мы с братом Чао, они перешли к настоящей поножовщине. Но мы немного потузили их по головам, и вскоре все мирно разошлись во домам. Мы притащили четырех зачинщиков, и, если ваша честь одобрит, они проведут ночь в тюрьме.
— Это правильно, — согласился судья. — Кстати, вы поймали волка, юга которого жаловались крестьяне?
— Да, ваша честь, — ответил Ма Жун, — славная выдалась охота! Наш друг Чу Таюань первым выследил эту большую скотину. Но он замешкался, натягивая тетиву, а Чао Тай выстрелил прямо в горло! Меткий выстрел, ваша честь!
— Медлительность Чу дала мне шанс! — со спокойной улыбкой заметил Чао Тай. — Я не знаю, почему он сплоховал: он же отменный лучник!
— И занимается этим каждый день, — добавил Ма Жун. — Вы бы видели, как он тренируется на мишенях в человеческий рост, которые делает из снега! Он стреляет, прыгая вокруг них, и почти каждая стрела попадает прямо в голову! — Восхищенно вздохнув, Ма Жун спросил: — А что это за убийство, о котором все говорят, мой господин?
Судья Ди помрачнел.
— Это пренеприятное дело, — сказал он. — Идите в боковой зал и посмотрите, можно ли начинать вскрытие.
Когда Ма Жун и Чао Тай вернулись и сообщили, что все готово, судья Ди отправился в боковой зал в сопровождении старшины и Тао Ганя.
Старший стражник и двое служащих суда стояли возле высокого стола. Когда судья сел за него, четверо его помощников выстроились у противоположной стены. Судья Ди заметил, что Е Пинь и Е Тай стоят в углу вместе со старостой Као. Судья кивнул в ответ на их поклоны и дал знак Куо.
Горбун снял одеяло, покрывавшее циновку на полу перед столом. Во второй раз за этот день судья смотрел юна изуродованное тело. Он со вздохом взял свою кисточку, начертал несколько иероглифов и прочел вслух написанное:
— Тело госпожи Пань, урожденной Е. Возраст?
— Тридцать два года, — приглушенным голосом ответил мертвенно-бледный Е Пинь.
— Можно начинать вскрытие! — сказал судья ди.
Куо опустил тряпочку в медный таз, стоящий рядом, и смочил руки мертвой женщины. Он осторожно развязал веревку и попытался распрямить их, но они не поддавались. Сняв серебряное кольцо с правой руки, он положил его на лист бумаги. Затем тщательно промыл тело, попутно внимательно изучая его. Через некоторое время он перевернул труп и смыл пятна крови со спины.
Тем временем старшина Хун шепотом быстро рассказывал Ма Жуну и Чао Таю все, что ему было известно об убийстве. Выслушав его, Ма Жун тяжело вздохнул.
— Видишь эти рубцы на спине? — пробормотал он Чао Таю. — Подожди, я еще доберусь до дьявола, который это сделал!
Над обрубком шеи Куо трудился долго. Наконец он поднялся и принялся докладывать:
— Тело замужней женщины, никаких признаков, что у нее были дети. Кожа гладкая, никаких родимых пятен или старых шрамов. На теле никаких ран, только на запястьях следы от веревок и ушибы на груди и руках. На спине и бедрах рубцы, по-видимому от кнута. — Куо подождал, пока писец запишет эти детали, и продолжил: — На обрубке шеи следы большого ножа, полагаю, мясницкого кухонного ножа.
Судья Ди гневно потянул бороду. Приказав служащему прочесть доклад Куо, он велел судебному лекарю приложить к бумаге большой палец и передать кольцо Е Пиню. Тот с любопытством осмотрел его и заметил:
— Рубина нет! Я уверен, что, когда я встретил сестру позавчера, он был!
— Ваша сестра не носила других колец? — осведомился судья Ди.
Когда Е помотал головой, судья продолжил:
— Можете унести тело, Е Пинь, и положить его во временный гроб. Отсеченную голову до сих пор не нашли, ни в доме, ни в колодце. Уверяю вас, что я сделаю все, что могу, чтобы арестовать убийцу в найти голову, чтобы похоронить ее вместе с телом.
Братья Е молча поклонились, и судья Ди, поднявшись, вернулся в кабинет в сопровождении четырех помощников.
Войдя в просторную комнату, он зябко поежился, несмотря на тяжелые меха, и обратился к Ма Жуну:
— Добавь в жаровню еще угля.
Пока Ма Жун занимался жаровней, все сели. Медленно поглаживая длинные бакенбарды, судья некоторое время молчал. Когда Ма Жун тоже уселся, Тао Гань заметил:
— Это убийство, безусловно, ставит перед нами кое-какие любопытные задачи!
— Я вижу только одну, — проворчал Ма Жун, — скорее заполучить этого дьявола Паня! Так убить свою жену!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
— Я встретил Пань Фэна, очень быстро идущего по улице в западном направлении, — сказал староста. — Я спросил его: «Куда вы так спешите, господин Пань?» Он даже не остановился, чтобы вежливо ответить, а, пробурчав что-то вроде того, что покидает город на несколько дней, промчался мимо меня. Он раскраснелся, несмотря на то что был без шубы. В правой руке он нес кожаный мешок с каким-то круглым предметом.
Немного подумав, судья спросил Е Пиня:
— Ваша сестра когда-нибудь жаловалась, что Пань с ней жестоко обращался?
— Ну, — ответил Е Пинь после некоторого колебания, — если сказать вашей чести правду, я всегда считал, что они довольно хорошо ладят. Пань был вдовцом, разумеется, гораздо старше ее, у него взрослый сын, который работает в столице. Он женился на моей сестре два года назад, и я всегда считал его неплохим малым, пусть и глуповатым, и всегда жалел его из-за плохого здоровья. Умный дьявол, должно быть, все время обманывал нас!
— Ну, уж меня он никогда не обманывал! — вдруг взорвался младший Е. — Он подлый, отвратительный тип и… и моя сестра всегда жаловалась, что он ее бьет! — Е Тай гневно надул отвислые щеки.
— Почему ты никогда не говорил мне об этом? — удивлению спросил Е Пинь.
— Я не хотел тебя расстраивать! — мрачно ответил Е Тай. — Но теперь я скажу все! Мы поймаем эту собачью голову!
— Почему, — перебил его судья Ди, — вы в то утро пошли навестить вашу сестру?
Немного поколебавшись, Е Тай ответил:
— Я просто хотел посмотреть, как она живет.
Судья встал.
— Я выслушано ваш полный рассказ в суде, где его запишут, — резко заключил он. — Я сейчас же иду туда, и вы двое тоже отправитесь со мной, чтобы присутствовать при вскрытии.
Староста Као и братья Е проводили судью к паланкину.
Когда кортеж судьи снова проходил по главной улице, один из стражников подъехал верхом к окну паланкина. Показав кнутом, он сказал:
— Эта аптека Куо, судебного лекаря, ваша честь. Может быть, мне зайти к нему и попросить прийти в суд?
Судья Ди увидел маленькую, аккуратную лавочку. На табличке большими четкими буквами было написано: «Коричная роща».
— Я с ним поговорю сам, — сказал судья, сойдя с паланкина, и добавил, обращаясь к своим помощникам: — Я всегда любил аптеки! А вы подождите меня здесь, вряд ли мы все там поместимся!
Когда судья Ди отворил дверь, его встретил приятньнй аромат лечебных трав. За прилавком стоял горбун, кроша большим ножом засушенную траву. Он быстро вышел из-за прилавка и низко поклонился.
— Этот незначительный человек — аптекарь Куо, ваша честь, — произнес он низким, хорошо поставленным голосом.
В нем было всего около четырех чи роста. На очень широких, тяжелых плечах крепко сидела большая голова с длинными, неопрятными волосами и необыкновенно большими глазами.
— Мне не представлялось случая прибегать к вашим услугами, — сказал судья Ди, — но я наслышан, что вью искусный лекарь, и, пользуясь случаем, зашел. В юго-западном квартале убита женщина. Я хочу, чтобы вы присутствовали в суде при вскрытии.
— Я немедленно отправлюсь туда, ваша честь, — согласился Куо и, посмотрев на полки, заставленные банками и кулечками с травами, виновато добавил: — Простите, пожалуйста, мой господин, за этот беспорядок!
— Напротив, — вежливо возразил судья. — Я считаю, что все в полном порядке. — Остановившись перед большим черным лакированным шкафом с препаратами, он прочел несколько названий, выгравированных аккуратными белыми иероглифами на многочисленных ящиках. — У вас хороший ассортимент болеутоляющих средств. Я вижу, что у вас есть даже лучная трава! Это же такая редкость!
Куо с готовностью открыл указанный ящик и вынул оттуда пучок тонких, сухих корней. Пока он осторожно развязывал его, судья заметил, что у него длинные, чувствительные пальцы. Куо сказал:
— Эта трава растет только на высоком холме за Северными воротами города. Поэтому люди называют этот холм Лечебным. Мы собираем ее зимой из-под снега.
Судья Ди кивнул:
— Зимой все его жизненные силы накапливаются в корнях.
— У вашей чести знания профессионала! — удивился Куо.
— Я люблю читать старые книги по медицине, — ответил он.
Судья почувствовал, как кто-то зашевелился возле его ног. Посмотрев вниз, он увидел маленького белого котенка. Тот, хромая, отошел от судьи и потерся спинкой о ногу Куо. Куо осторожно поднял его и произнес:
— Я нашел его на улице со сломанной лапкой. Сделал ему шину, во, к сожалению, косточка срослась неправильно. Мне следовало бы обратиться к борцу Лав Таокею, он замечательный костоправ.
— Я слышал о нем от своих помощников, — поддержал разговор судья Ди, — и, судя по их словам, он величайший мастер единоборств.
— Он хороший человек, ваша честь! Таких мало! — Куо со вздохом отпустил котенка.
Голубая занавеска в задней части аптеки отодвинулась, и появилась высокая, стройная женщина с подносом. Когда она с грациозным поклоном предложила судье чашку чая, тот заметил, что у нее правильное, точеное лицо, без следа грима, гладкое и белое, как чистейший, белый нефрит. Волосы женщины были просто уложены в три кольца. За ней по пятам вышагивали четыре кошки.
— Я видел вас в тюрьме, — сказал судья Ди. — Mне говорили, что женская тюрьма у вас в превосходном порядке.
Госпожа Куо снова поклонилась и ответила:
— Ваша честь очень добры. В тюрьме у меня мало работы. Если не считать бродяжек, сопровождающих армию с самого севера, тюрьма пуста.
Судья был приятно удивлен ее уверенностью в себе и очень вежливой манерой говорить. Пока он потягивал превосходный жасминовый чай, госпожа Куо осторожно набросила на плечи мужа меховую накидку. Судья Ди увидел, с какой любовью она повязала ему шейный платок.
Ди не хотелось уходить отсюда. Мирная атмосфера этой маленькой аптечки, где господствовал аромат сладких трав, — какая благодатная перемена после тошнотворного зрелища в комнате, где было совершено хладнокровное убийство! Тяжело вздохнув, он надел шапку и с сожалением сказал:
— Ну, мне пора!
Судья вышел на улицу, и его понесли обратно в суд.
Глава 3
Производится вскрытие обезглавленного трупа; судья советуется с четырьмя своими помощниками
В кабинете судью Ди ждал старший писец. Пока старшина Хун и Тао Гань растапливал чайную плиту в углу, судья Ди сел за стол. Почтительно встав возле него, писец положил на стол пачку документов.
— Позовите старшего надзирателя! — приказал судья, начав проглядывать бумаги.
Когда тот вошел, судья Ди поднял взгляд и сказал:
— Вскоре стражники принесут в суд тело госпожи Пань. Мне не нужны посторонние и зеваки, поэтому вскрытие будет произведено не на открытом воздухе. Прикажите своим людям помочь аптекарю Куо приготовить все в боковом зале и скажите стражникам, чтобы, помимо служащих суда, туда никого не пускали, кроме двух братьев жертвы и старосты юго-западного квартала.
Старшина Хун протянул судье чашку дымящегося чая. Сделав несколько глотков, тот чуть заметно улыбнулся:
— Наш чай не идет ни в какое сравнение с жасминовым чаем, который я только что пил в аптеке Куо! Кстати, супруги Куо внешне совсем не подходящая пара, во им, похоже, совсем неплохо вместе!
— Госпожа Куо осталась вдовой, — заметилТао Гань. — Ее первый муж был здесь мясником, кажется, его звали Ван. Он умер четыре года назад, выпив лишнего. Женщине, я бы сказал, повезло, потому что, говорят, он был отвратительным, распущенным типом.
— Да, — добавил писец, — после мясника Вана остались большие долги, в том числе и в доме веселья за рынком. Его вдова продала лавку со всем инвентарем, но это покрыло лишь долги, которые он наделал в других местах. Хозяин дома веселья требовал, чтобы она вошла к нему в рабство, чтобы расплатиться с долгом, во тут появился старый Куо. Оп заплатил деньги и женился на ней.
Судья Ди поставил на лежащий перед ним документ большую красную печать суда и, подняв глаза, заметил:
— Она производит впечатление довольно образованной женщины!
— Она много узнала о лекарствах и медицине от старого Куо, ваша честь, — заметил писец. — Сейчас она прекрасный женский доктор. Сначала люди не одобряли, что она слишком свободно появляется на людях, так как она замужняя женщина, но сейчас все этим очень довольны. Она может лечить женщин-пациенток гораздо лучше, чем мужчина, которому, разумеется, позволено лишь щупать им пульс.
— Я рад, что она служит надзирательницей в нашей женской тюрьме, — сказал судья Ди, протягивая писцу бумаги. — Как правило, эти женщины — презренные ведьмы, которых надо постоянно контролировать, иначе они дурно обращаются с заключенными и обманывают их.
Писец открыл дверь, но посторонился, чтобы пропустить двух крупных, широкоплечих мужчин, одетых в толстые кожаные куртки для верховой езды и меховые шапки с наушниками. Это были Ма Жун и Чао Тай, два помощника судьи Ди.
Когда огни вошли, судья приветливо посмотрел на них. Когда-то оба были разбойниками с большой дороги, «братьями из зеленых лесов», как их благозвучно называют. Двенадцать лет назад, когда судья Ди направлялся к месту своего первого назначения, они напали на него на пустынном участке дороги. Но бесстрашие и обаяние судьи Ди произвели на них такое впечатление, что они там же и тогда же отреклись от своей полной насилия жизни и поступили на службу к судье. В последующие годы эта грозная пара оказалась очень полезной судье при задержании опасных преступников и выполнении других трудных и рискованных задач.
— В чем дело? — спросил судья Ди Ма Жуна.
Развязав шейный платок, Ма Жун с широкой улыбкой ответил:
— Ничего особенного, ваша честь! Две группы носильщиков паланкинов поссорились в питейном заведении, а когда появились мы с братом Чао, они перешли к настоящей поножовщине. Но мы немного потузили их по головам, и вскоре все мирно разошлись во домам. Мы притащили четырех зачинщиков, и, если ваша честь одобрит, они проведут ночь в тюрьме.
— Это правильно, — согласился судья. — Кстати, вы поймали волка, юга которого жаловались крестьяне?
— Да, ваша честь, — ответил Ма Жун, — славная выдалась охота! Наш друг Чу Таюань первым выследил эту большую скотину. Но он замешкался, натягивая тетиву, а Чао Тай выстрелил прямо в горло! Меткий выстрел, ваша честь!
— Медлительность Чу дала мне шанс! — со спокойной улыбкой заметил Чао Тай. — Я не знаю, почему он сплоховал: он же отменный лучник!
— И занимается этим каждый день, — добавил Ма Жун. — Вы бы видели, как он тренируется на мишенях в человеческий рост, которые делает из снега! Он стреляет, прыгая вокруг них, и почти каждая стрела попадает прямо в голову! — Восхищенно вздохнув, Ма Жун спросил: — А что это за убийство, о котором все говорят, мой господин?
Судья Ди помрачнел.
— Это пренеприятное дело, — сказал он. — Идите в боковой зал и посмотрите, можно ли начинать вскрытие.
Когда Ма Жун и Чао Тай вернулись и сообщили, что все готово, судья Ди отправился в боковой зал в сопровождении старшины и Тао Ганя.
Старший стражник и двое служащих суда стояли возле высокого стола. Когда судья сел за него, четверо его помощников выстроились у противоположной стены. Судья Ди заметил, что Е Пинь и Е Тай стоят в углу вместе со старостой Као. Судья кивнул в ответ на их поклоны и дал знак Куо.
Горбун снял одеяло, покрывавшее циновку на полу перед столом. Во второй раз за этот день судья смотрел юна изуродованное тело. Он со вздохом взял свою кисточку, начертал несколько иероглифов и прочел вслух написанное:
— Тело госпожи Пань, урожденной Е. Возраст?
— Тридцать два года, — приглушенным голосом ответил мертвенно-бледный Е Пинь.
— Можно начинать вскрытие! — сказал судья ди.
Куо опустил тряпочку в медный таз, стоящий рядом, и смочил руки мертвой женщины. Он осторожно развязал веревку и попытался распрямить их, но они не поддавались. Сняв серебряное кольцо с правой руки, он положил его на лист бумаги. Затем тщательно промыл тело, попутно внимательно изучая его. Через некоторое время он перевернул труп и смыл пятна крови со спины.
Тем временем старшина Хун шепотом быстро рассказывал Ма Жуну и Чао Таю все, что ему было известно об убийстве. Выслушав его, Ма Жун тяжело вздохнул.
— Видишь эти рубцы на спине? — пробормотал он Чао Таю. — Подожди, я еще доберусь до дьявола, который это сделал!
Над обрубком шеи Куо трудился долго. Наконец он поднялся и принялся докладывать:
— Тело замужней женщины, никаких признаков, что у нее были дети. Кожа гладкая, никаких родимых пятен или старых шрамов. На теле никаких ран, только на запястьях следы от веревок и ушибы на груди и руках. На спине и бедрах рубцы, по-видимому от кнута. — Куо подождал, пока писец запишет эти детали, и продолжил: — На обрубке шеи следы большого ножа, полагаю, мясницкого кухонного ножа.
Судья Ди гневно потянул бороду. Приказав служащему прочесть доклад Куо, он велел судебному лекарю приложить к бумаге большой палец и передать кольцо Е Пиню. Тот с любопытством осмотрел его и заметил:
— Рубина нет! Я уверен, что, когда я встретил сестру позавчера, он был!
— Ваша сестра не носила других колец? — осведомился судья Ди.
Когда Е помотал головой, судья продолжил:
— Можете унести тело, Е Пинь, и положить его во временный гроб. Отсеченную голову до сих пор не нашли, ни в доме, ни в колодце. Уверяю вас, что я сделаю все, что могу, чтобы арестовать убийцу в найти голову, чтобы похоронить ее вместе с телом.
Братья Е молча поклонились, и судья Ди, поднявшись, вернулся в кабинет в сопровождении четырех помощников.
Войдя в просторную комнату, он зябко поежился, несмотря на тяжелые меха, и обратился к Ма Жуну:
— Добавь в жаровню еще угля.
Пока Ма Жун занимался жаровней, все сели. Медленно поглаживая длинные бакенбарды, судья некоторое время молчал. Когда Ма Жун тоже уселся, Тао Гань заметил:
— Это убийство, безусловно, ставит перед нами кое-какие любопытные задачи!
— Я вижу только одну, — проворчал Ма Жун, — скорее заполучить этого дьявола Паня! Так убить свою жену!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21