Маргарита согласно закивала. Она была твердо уверена, что муж сможет заплатить за неё любую сумму. Ведь он никогда не жалел на неё денег. Сколько бы она не стоила, он всегда без разговоров отстегивал требуемые бабки. Потому что у него их было немерено.
— Да, конечно! Мой муж заплатит за меня, сколько нужно. У него есть деньги! Он не пожалеет ради меня ничего.
— Не сомневаюсь, — хмыкнул Макс и увидел, как из-за угла дома появился Жорик с дипломатом в руке.
Жоре пришлось изрядно повозиться, пока он не собрал все до последнего доллара. Ну, может быть, и не заметил нескольких бумажек, залетевших под мусорные баки, ну и что! Зато он приготовил местным бомжам и дворникам исключительный подарок. Наверняка, кто-то из жителей успел заметить, как человек собирает с земли баксы, так что на этом месте уже шуруют следопыты.
Он заметил машину и направился прямо к ней. У него на лице был неописуемый восторг. Он забрался на переднее сиденье, закрыл дверцу, положил дипломат на колени. Обвел всех довольным взглядом и хлопнул ладонью по крышке.
— Вот они! — радостно сказал он. — Все украденные денежки! Этот проходимец все отдал! Но, к сожалению, ему удалось удрать. Уж очень прыткий оказался! Так побежал, что только пятки засверкали!
Макс покосился на Маргариту. Она испуганно таращила свои красивые глаза на взмыленного здоровяка, который только что заломал её дружка и отобрал у него все баксы. Ей казалось, что если она пикнет, то он и её заломает за милую душу.
— Жаль, что вам, лейтенант, не удалось его задержать! — огорченно заметил Макс. — Ну, ничего, у милиции длинные руки. Найдем! Поехали, старлей!
Боря обернулся назад.
— А Киселя ждать не будем? Он там моется под краном. Весь, извините за выражение, в каких-то объедках!
В этот момент из дверей ресторана вывалился Киселевич. На него было жалко смотреть. Мокрый, как курица, грязный, помятый, взлохмаченный, весь в жировых пятнах от пяток до подбородка — таким его никто никогда не видел. Он со злобой ругался, как сапожник, на проклятый ресторан и грозился устроить всему персоналу бесплатные похороны. Увидев машину с работающим движком, он быстро подбежал к ней, чтобы скрыться от взоров любопытных прохожих. Открыл заднюю дверцу и плюхнулся на сиденье рядом с Марго.
Все мужички еле сдерживали улыбки.
— Что, Кисель, попробовал ресторанную кухню? — спросил Жорик.
— Черт бы её побрал! — проворчал Кисель. — И вас вместе с ней!
Маргарита отодвинулась от него подальше, прижавшись к Максу. Тот ощутил себя немного не в своей тарелке. От неё исходили какие-то непонятные импульсы, и Макс испытал некое волнение, переходящее в напряжение где-то в области живота.
— Вы слишком красивы, мадам, чтобы мужчина мог думать ещё о чем-то другом, — почти шепотом заметил он.
Марго отодвинулась и от него тоже. Но двигаться было абсолютно некуда, с обеих сторон сидели потные мужчины, и Маргарите стало не по себе. Она тяжело задышала и стала обмахиваться платочком.
— Поехали там, шеф! — умирающим голоском проворковала она. — Сколько можно ждать?
Боря кивнул и нажал на газ. Машина быстренько отъехала, увозя ценный груз, состоящий из нескольких сотен тысяч долларов и красивой молодой женщины, которая тоже стоила немалых денег. С некоторых пор женщина тоже стала товаром и даже заимела свою рыночную цену, которая, как и всяких товар, определялась личной договоренностью покупателя и продавца.
И, конечно, никто из четверых удачливых охотников за баксами даже не заметил, как следом за ними отъехал неприметный «жигуленок», в котором сидели двое: за рулем — вокзальный капитан, а на заднем сидении — несостоявшийся абитуриент Витя Метелкин.
Викентий Палыч сидел за столом в кухне и в одиночестве распивал бутылку водки. Стол был заставлен всевозможной вкусной закусью: тут был и сервелат, который он неумело нарезал на тарелку, и кусочки селедки в винном соусе, и красные полоски сочной семги, и маринованные грибочки с огурчиками, словом, не стол — а скатерть-самобранка. Не было только хозяйки, которая смогла бы этот стол достойно украсить. По этому поводу больше всего и переживал брошенный муж. Он налил себе очередную рюмку, чокнулся с бутылкой и выпил. И начал высказывать ей наболевшее. В смысле, бутылке. Поскольку больше было некому.
— Ты понимаешь, как мне теперь плохо? — негромко, заплетающимся языком, бормотал он, но бутылка его прекрасно слышала, поскольку стояла рядом. — Теперь я совершенно один. Зачем мне одному столько мебели, столько денег, столько одежды? Что я с ней буду делать? На кого я буду её надевать? Кого положу в свою постель? Кому мне покупать цветы и духи? Что, прикажешь мне искать новую жену? Зачем? Мне нужна моя Марго!
И вдруг раздался звонок в дверь. Викентий Палыч вздрогнул, вылез из-за стола и радостно побежал к двери, надеясь увидеть за ней свою Маргариту. Не долго думая, он открыл дверь, но за нею оказалась совсем не любимая жена, а совершенно невозмутимая, даже наглая физиономия «мента».
— Можно? — уточнил Макс.
— Конечно, конечно! Проходите! — Викентий Палыч распахнул дверь пошире.
Макс ввалился в прихожую. Он сразу заметил, что старик слегка навеселе. Вернее, в тоске, и пытается залить свою тоску изрядным количеством водки. Видно, уже приголубил не одну бутылку, так что еле держится на ногах.
Брошенный муж махнул рукой в сторону кухни и пригласил пройти туда. Макс не стал отказываться от приглашения и прошел. Викентий Палыч поплелся следом за ним, заискивая и наступая на пятки. Макс увидел на столе закуску и усмехнулся.
— Пьете в одиночестве?
Муж смущенно кивнул и предложил выпить рюмочку.
— Будете? А то мне одному как-то…
— Нет, спасибо! Я на работе не пью, — отказался Макс и перешел к делу. — В общем, так, папаша! Мы их нашли.
Викентий Палыч расцвел и радостно захлопал глазенками.
— Неужели! Я в это не верю!
— Придется поверить! — уверенно сказал он. — Если милиция обещала, значит, так и будет!
— Вы его задержали! И вместе с ним была моя Марго? — муж не верил своим ушам.
Макс уселся за стол, равнодушно осмотрел кухню. Кухня выглядела богато. Отличная мебель, огромный холодильник, портативный японский телевизор, всякие штучки-дрючки, всевозможная техника и разные кухонные приспособления. Зачем все это одинокому пожилому мужчине? Тут нужна женская рука. И желательно молодая. А к руке все остальное, что полагается иметь красивой женщине. Ради этого можно забыть о старости и предаваться удовольствиям жизни. И Макс решил для себя, что муж выложит за жену столько, сколько попросят.
— И где она? — нетерпеливо спросил Викентий Палыч. — Где моя Марго?
Макс широко зевнул, хлопнул себя по коленке, артистично потянув паузу, и лениво процедил сквозь зубы:
— У нас в обезьяннике припухает.
Викентий Палыч изумленно вытаращил глаза. Вот такого он никак не ожидал! Чтобы его красавицу жену засунули в какой-то, как он там называется… обезьянник? Это в зоопарке что ли? С тиграми и бегемотами? Да как же такое может быть?
— Где припухает?! — мгновенно протрезвев, пробормотал он.
Макс снова невозмутимо зевнул. Словно, для него все эти подробности были скучной обыденностью. Словно, он там работал, в этом человеческом зоопарке, и занимался дрессировкой всяких преступных элементов.
— В милиции. Сидит в камере изолятора вместе с воровками и мошенницами. Мы её арестовали, как сообщницу.
Викентий Палыч схватился за сердце. Несмотря на то, что он был под градусом, и казалось, что пьяного ничем не прошибешь, но он принял это известие слишком близко к сердцу. Ранимый оказался человек. Такому надо иметь женой тихую пенсионерку, а не молодуху, от которой только и жди неприятностей.
— Как?! Не может этого быть! Мою Марго в этот… как его… обезьянник! За что? Боже!
Макс оставался невозмутим. Эму все эти расстройства были по барабану. Вернее, только радовали глаз. Чем больше расстроился человек, тем легче его обобрать.
— Понимаю ваши чувства. И поэтому уговорил начальство выпустить её под залог. Она будет отпущена до суда.
— До суда?! — Викентий Палыч уже почти лишился чувств.
— Само собой.
— Господи! Ее будут судить! Какой кошмар!
Макс вынул сигареты и закурил. Чтобы было похоже, что ему вся эта канитель надоела до смерти, и он только выполняет возложенные на него не очень приятные обязанности. Но, увидев реакцию мужа, он решил, что уже перегнул палку, и сейчас папаша отдаст концы. Так что лучше всего его успокоить.
— Но я думаю, следователь разберется, что она непричастна к этим деньгам. И она пойдет как свидетельница.
— Правда? Вы меня успокоили! — искренне обрадовался Викентий Палыч и с готовностью предложил расплатиться. — Я внесу за неё залог. Сколько нужно?
Макс оставался все таким же равнодушным ко всему. Ему-то никакого дела нет до суммы залога, он просто забирает казенные деньги.
— Триста тысяч, — с ходу рубанул он. — Рублей.
— Сколько?! — опешил муж. — Ну, вы даете! За невиновного человека платить такие бабки!
Макс пожал плечами.
— А что вы хотите! Рынок! По нынешним временам это гроши. За всяких проходимцев и проворовавшихся чиновников вносят залог и побольше.
— Ну, это смотря, кого выкупать, — согласился Викентий Палыч. — А когда нужно заплатить?
— Да хоть сейчас! — Макс махнул рукой. — Чем быстрее вы внесете залог, тем раньше ваша ненаглядная окажется в ваших объятиях, папаша.
— В самом деле? — неуверенно уточнил Викентий Палыч.
— Ага! — кивнул Макс. — Да вы не жалейте денег! Как только докажут её невиновность, деньги вам вернут. Это всего лишь залог за то, чтобы она не скрылась от следствия, а совсем не её цена! Стоит-то ваша жена неизмеримо больше.
— Вернут? — недоверчиво переспросил муж. Вообще-то он не привык к тому, чтобы возвращали деньги за купленный товар. Тем более за живой. Это все равно, что лишиться на него права собственности. Ему даже показалось, что в этом случае придется возвращать и купленный товар. Даже если он живой!
— Конечно, вернут! — уверил его Макс. — Залог всегда возвращают.
Викентий Палыч почесал макушку. Деваться все равно было некуда. Придется заплатить этим вымогателям в погонах, решил он, иначе есть риск больше не увидеть Марго никогда. Намотают срок за соучастие в краже, и поминай, как звали. Дождется ли он её после тюрьмы, большой вопрос. Красивых молодых женщин полно, и стоят они, в принципе, намного дешевле.
— Да, хорошо, — наконец, согласился он. — Я сейчас.
Он вышел из кухни, прошел по коридору в комнату, задев по пути китайскую вазу, стоящую на дороге. Ваза покачнулась, но устояла. Но муж уже ничего не замечал. В комнате он открыл сейф, вделанный в один из шкафчиков стенки, отсчитал тридцать пачек сотенных купюр в банковской упаковке и закрыл сейф на ключ. Затем вернулся на кухню, держа в руках стопку одинаковых пачек.
— Вот деньги! — радостно сообщил он. — Теперь мы можем ехать в вашу милицию.
Макс недовольно скривился. Это предложение ему не понравилось. Как-то он был равнодушен к милиции и старался обходить её за километр. Не было у них никакой взаимной симпатии. Милиция не любила его давно за всевозможные хулиганства, а Макс не любил её за то же самое.
— Зачем же нам ехать в милицию?
— Как зачем? — удивился Викентий Палыч. — Выкупать мою жену. Вы же сами сказали, что она в обезьяннике пухнет.
Макс махнул на это дело рукой.
— А-а! Она там была. А сейчас сидит в машине внизу. Она нам сказала, что вы не откажетесь заплатить залог, и поэтому я сразу вам её и привез. Давайте деньги, я напишу вам расписку, что всю сумму получил, и можете забирать свою благоверную.
— Что, вот так сразу? — не поверил брошенный муж.
— Конечно! У вас есть пакетик, а то мне некуда положить ваши пачки?
Викентий Палыч радостно вскочил со стула.
— Конечно, есть! Ну, ты подумай, как оперативно работает наша доблестная милиция! Все доставляет на дом без всяких проволочек. Все бы так обслуживали клиентов!
Он достал из ящика полиэтиленовый пакет с ручками, сложил в него денежные пачки, потом принес из комнаты лист бумаги и ручку. Макс с самым серьезным видом написал расписку, что принял триста тысяч в качестве залога, написал снизу «майор Приходько», подписался, поставил дату и передал ему. Викентий Палыч взамен передал ему пакет с деньгами. Все, сделка была совершена. Только что продали живого человека. В рабство.
— Может, отметим это дело! — Викентий Палыч показал на выпивку и закуску. — Вы мне вернули жену! Вы мне вернули жизнь! Я вам так обязан!
— Вообще-то, я на работе не пью, — замялся Макс. — Но раз такое дело!
Викентий Палыч радостно налил по рюмке водки и предложил тост:
— За милицию, которая нас бережет!
Макс кашлянул, немного подумал и махнул рукой.
— Ну ладно, черт с ней, с милицией, давайте за нее!
Они чокнулись и выпили. Макс ухватил что-то вкусное с тарелки. Хотя он и наелся вдоволь в ресторации, но ради приличия надо было попробовать. К тому же он спустил много калорий во время беготни по кухне. Поэтому предложил выпить ещё по одной, что они с Викентием Палычем тут же воплотили в жизнь. Потом по третьей.
— И кем же вы работаете, папаша? — спросил Макс, когда почувствовал, что в голове у него начались необратимые процессы. — Если не секрет!
— Секрет! — мотнул головой Викентий Палыч. — Но вам я его раскрою. Вы же не бандит, вы из милиции.
Макс уже был на взводе от выпитой водки и удачного завершения сделки, поэтому плохо контролировал свои слова. И готов был нести любую чушь. Тем более что Викентий Палыч был в аналогичном состоянии и мог в неё легко поверить.
— Кто из милиции?
— Вы!
— А, ну да! — мотнул головой Макс и приблизился к голове Викентия Палыча, чтобы сообщить ему на ухо важную вещь. — И я вам тоже раскрою секрет! Я не из простой милиции.
— А из какой?
— Из секретной! — Он поднял палец вверх, чтобы придать значение своим словам. — О нас никто не знает, но мы есть! Мы повсюду! Мы контролируем все! Нет ни одного человека, которого бы мы не контролировали! Этот Свистунов — мелкая пешка! Поймать нам его — раз плюнуть!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41