Ты, кстати, зачем пожаловала? Выразить мне благодарность?Даша подняла глаза к потолку и задумалась:— Честно говоря, у меня к тебе одна маленькая просьба, так, ерунда…— Ерунда, говоришь? — Подполковник перестал излучать добро. — Не сомневаюсь. К сожалению, существует одно маленькое «но»: у меня обед.— Ну и что? — Она взяла стул и без приглашения подсела к столу. — Тоже мне, невидаль. Ты каждый день обедаешь…Полетаев не дал ей развить мысль:— Да, я обедаю каждый день и намерен поступать так и в дальнейшем. А еще я предполагаю насладиться едой в приятственном расположении духа. — Он строго посмотрел на нарушительницу пищевой цепочки. — Мы с вами, Дарья Николаевна, знакомы всего год, а я уже нуждаюсь в помощи гастроэнтеролога. Ваш темперамент пагубно влияете на мой желудочный тракт. Хотите — присоединяйтесь, я с большим или меньшим удовольствием разделю с вами свою трапезу, но я категорически, — подполковник возвысил голос и постучал кончиком ножа по столу, — слышите, категорически запрещаю вам говорить об убийствах… Хотя нет, я запрещаю вам говорить обо всем. До конца обеда я запрещаю вам говорить о чем бы то ни было. Спасибо за понимание — и приятного аппетита.С этими словами подполковник заправил накрахмаленную салфетку за воротник и придвинул к себе блюдо с закусками.Даша демонстративно отодвинулась от стола и скрестила руки на груди. Почти десять минут она сидела молча, с трудом сдерживая недовольство. Но вскоре ей это надоело, и она принялась кидать многозначительные взгляды на часы. Трапезничающий подполковник делал вид, что его это не касается. Мало ли кто куда спешит! Он неспешно отправлял в рот очередной кусок.Даша начала злиться. Она заподозрила, что Полетаев все рассчитал заранее и весь этот спектакль, включая скатерть, салфетку и его дурацкий домашний костюм, устроен с одной-единственной целью — вывести ее из себя. Но, к счастью, все в этом бренном мире имеет свой конец. И самый длительный обед тоже. Полетаев с сожалением сложил приборы на пустой тарелке.Незваная гостья мысленно возблагодарила Всевышнего.— Рада видеть вас наконец сытым. Десерт будет?— Увы, не додумался. Надеюсь, вы дадите мне хотя бы десять минут на переваривание…— Да ты что, Палыч! — не выдержала Даша. — За десять минут можно слона переварить, не то что паршивый кусок свинины.— Это была не свинина, — оскорбился подполковник.— Мне наплевать, чей труп ты ел. Скажи, будешь мне помогать или нет?При слове «труп» Полетаева передернуло, он раздраженно швырнул на стол салфетку.— Опять еда не в прок… Ладно, говори, что тебе надобно.— Мне надобно… тьфу! Мне нужен список всех, с кем я ходила в детский сад.Рука Полетаева застыла в воздухе:— Как?— Я хочу знать имена, фамилии, клички всех, с кем я ходила в садик, — по слогам произнесла Даша. — Неужели для вашего ведомства это так сложно?— Клички детсадовцев тридцатилетней давности? — Подполковник выглядел озадаченным. — Да нет. В общем нет. Но зачем…— Почему это тридцатилетней? — в свою очередь напряглась Даша. — Мне всего тридцать. Я выгляжу на тридцать пять?— Когда ты злишься, то выглядишь на все тридцать десять. Так зачем тебе это понадобилось?— Пока не могу сказать. — Даша старалась быть максимально вежливой. — Просто надо, и все.— Ах вот как! — подполковник отлично понимал, что является хозяином положения. — В таком случае — извини.— Палыч…— Не могу, это слишком дорогая прихоть.— Палыч…Полетаев выглядел неумолимым.— Мы существуем на деньги налогоплательщиков, и я сомневаюсь, что они согласятся оплачивать твою сентиментальность. Тем более что ты-то российским налогоплательщиком как раз и не являешься…— О'кей. — Даша подняла руки вверх. Она устала от бесконечных препирательств. — Так и быть, скажу. Артур утверждает, что у нас с ним был один горшок на двоих, но я почему-то этого не помню.— Ага! — Полетаев мгновенно преобразился. Он уже не походил на откушавшего барина, которому досаждают мухи. — Ты хочешь сказать, что за давностью лет к твоему горшку может примазаться любой желающий?Даша с секунду переваривала формулировку, но, не найдя в ней существенных противоречий, кивнула:— Йес. Ведь наша детсадовская дружба была единственной причиной, по которой мы приняли Артура как родного. И даже взяли с собой в поход.— Ну, положим, ты польстилась на его деньги. — Полетаев, как всегда, не собирался деликатничать.— Да как ты смеешь!— Но ты же взяла у него деньги?Даша терзала уголок скатерти:— Если ты о том, что Артур платит по договору, то это оплата услуг нашего агентства. Лично я с этого вообще ничего не имею. Кроме зарплаты, конечно. — Она сверкнула глазами. — И за эти гроши я не только рискую своей жизнью, но еще стираю, готовлю и убираю!— Я все понял, — подполковник остановил ее движением руки, — судьба Золушки по сравнению с твоей просто голливудский сон. Ладно, пиши адрес или номер своих яслей, к вечеру… Что еще?Вместо радости на Дашином лице читалась растерянность.— Я не помню…— Чего не помнишь? Номера или адреса?— Да ни того ни другого. Давно же было.— Эх, память девичья! — Подполковник снисходительно улыбнулся. — Ничего страшного. Пиши адрес, где ты проживала в то время. Вряд ли тебя возили на другой конец Москвы. Садик должен находиться где-то рядом.Однако Даша не разделяла его оптимизма:— Там вокруг много садиков было. Только маленьких, в подъездах домов. Район-то старый, военный, там чуть ли не в каждом доме был садик. — И принялась стенать: — О Боже, ну почему я такая бестолковая!— Главное, не нервничай. — Встав у Даши за спиной, Полетаев положил руки ей на плечи. — Ничего страшного не произошло, я тебе помогу вспомнить. Закрой глаза, расслабься.Даша моментально напряглась. Подполковник улыбнулся и принялся делать массирующие движения.— Все хорошо, все спокойно, — вкрадчивым голосом начал он свой сеанс. — Тебе пять лет. Ты прелестное кудрявое создание, еще не умеешь разговаривать…— Это в пять-то лет? — возмутилась Даша и попыталась обернуться.Но эфэсбэшник удержал ее голову затылком к себе:— Раннее утро. Ты просыпаешься, мама кормит тебя кашей…— Я ненавидела кашу.— Хорошо, она кормит тебя тем, что больше всего любишь, вы одеваетесь и выходите на улицу. Представила?Даша пожала плечами:— Более или менее.— Вы выходите из подъезда… Куда вы поворачиваете — направо, налево?— Обратно домой. — Даша чуть дернула плечом. — Мама, как всегда, забыла мешок с одеждой и гостинцами.Полетаев вздохнул.— Н-да… Наследственность. Но не отвлекайся. Вы вернулись, забрали мешок… Кстати, почему мешок? У вас не было сумки?— Детям для садика шили такой специальный мешок, — пояснила Даша, — чтобы легче было в шкафчик повесить.— Ладно, пусть будет мешок. Вы его забрали, выходите на улицу и?..— …И возвращаемся обратно. Мама не помнит, выключила ли она газ и утюг.Полетаев закрыл глаза и беззвучно досчитал до десяти.— Послушай, твоя мама хоть раз тебя доводила до садика?— Конечно! — Даша рассердилась. — Она же не дурочка.Лицо подполковника выражало сомнение.— Хорошо. Тогда давай с того места, как вы уже идете. Прекрасное раннее утро. Светит солнышко, у тебя новые сандалики…— Знаешь, Палыч, — Даша все-таки обернулась, — я всегда не могла понять, почему родители покупают мне именно сандалии. Я так хотела туфли! До сих пор их помню: небесно-голубые, с большими белыми пряжками… А родители говорили, что они натрут ногу и вообще такая обувь мне на один день…Полетаев тяжело вздохнул и вернулся к столу:— Дашка, от тебя повеситься можно. Ты можешь вспомнить, как долго вы шли, проходили ли автобусную остановку или молочный магазин? Может, какое-нибудь необычное дерево или детская площадка… Пригодится любая мелочь.— Знаешь, — Даша подперла голову рукой, — если бы я там оказалась, то сразу бы вспомнила, а так… У меня пространственное воображение плохо развито.— Все ясно. — Полетаев достал из сумки переносной компьютер.Даша заинтересовалась:— Что ты собираешься делать?— Что, что… Свяжусь с ребятами, попрошу, чтобы они с камерой обошли район вокруг твоего бывшего дома. Как только увидишь что-то знакомое, сразу скажешь. — Всем своим видом подполковник демонстрировал вынужденное подчинение судьбе.— Прости, я не совсем поняла, что ты сейчас хочешь сделать.Разматывая провода, Полетаев терпеливо пояснил:— Я сейчас через спутник свяжусь с Москвой и попрошу прочесать район, где ты жила. А ты будешь сидеть здесь и следить за принимаемой картинкой. Как только узнаешь, сообщишь.На веснушчатом лице вспыхнул восторг:— Правда?Подполковник снисходительно усмехнулся:— Если бы вместо того, чтобы заниматься поиском сокровищ и прочей ерундой, ты хоть иногда читала научно-популярные журналы, то знала бы, как далеко шагнул технический прогресс. Конечно, это стоит денег, зато какая экономия времени!Даша моментально скуксилась, как всегда, когда подполковник пытался ее уесть:— Ой-ой-ой — какие мы продвинутые! На это денег налогоплательщиков, конечно, не жалко. Вы, часом, в морской бой с Пентагоном по спутниковой связи не играете?Ей показалось или Полетаев действительно смутился:— Как тебе такое только в голову пришло!— Уж пришло! — Она встала. — Знаешь, вместо планируемого телемоста я лучше сестру спрошу. Катька в этом садике когда-то практику проходила, должна помнить…— А сразу, конечно, нельзя было сказать, — проворчал эфэсбэшник и раздраженно клацнул мышью по строчке «Избранное». Глава 33 1 Ровно через три часа Даша вошла в номер Деланяна, проигнорировав основные правила хорошего тона, то есть без стука и приветствия.— Итак, у меня к тебе возникло несколько вопросов, — заявила она с порога.Деланян, который собирался принять ванну и по этому случаю был практически без всего, несколько смутился:— А… Это не может подождать?— Нет.— Гм. Тогда привстань, пожалуйста, ты сидишь на моих брюках.Даша молча вытащила из-под себя спортивные штаны и швырнула ими в Артура. Он стал догадываться, что происходит что-то не то, и мгновенно перестал стесняться. Так и не надев брюк, он уселся на кровать и положил ногу на ногу.— Я слушаю тебя.— Расскажи мне, пожалуйста, поподробнее о том дне, когда ты увидел меня в первый раз.— ?!— Ну, твои чувства, переживания. Тайные мечты.— Странный вопрос. Но если для тебя это так важно… — Артур пожал плечами. — Я думал об одном: надо найти любой предлог, лишь бы провести эти две недели с тобой. Потому и придумал историю с домом. Это преступление?— Нет. Если не считать того факта, что по твоему изначальному утверждению наша первая встреча состоялась лет эдак двадцать пять назад.— Ах, вот ты о чем… — Если Деланян и смутился, то вида не подал. — Я думал, тебя больше интересует современность.Даша широко улыбнулась:— Ошибочка вышла. Меня, как никогда, интересуют дела давно минувших дней. Что так поразило тебя в моем сопливом детстве, что свои чувства ты пронес через годы и расстояния, не разменяв по мелочам?— Даша, прости, что тебе от меня надо?— Мне надо знать, за каким чертом тебе понадобилось врать?— Врать?Даша развернула лист бумаги:— Это официальная справка о том, что детские ясли-сад номер такой-то ни-ко-гда не посещал Артур Рафаилович Деланян тысяча девятьсот семидесятого года рождения.Деланян нервно рассмеялся:— Что такое ты говоришь? Откуда у тебя эта справка?— Оттуда, откуда надо. Главное, что она, в отличие от тебя, не лжет.— А я, по-твоему, лгу?— Кто-то из вас двоих обязательно. Лично я больше верю бумаге. Она, как говорится, лицо незаинтересованное.— А предположить, что могла произойти накладка, ты не можешь?— Нет. Какая накладка?— Мои документы могли потеряться.Даша помахала еще одной бумажкой.— Это справка о том, что ты с тысяча девятьсот семьдесят третьего по тысяча девятьсот семьдесят седьмой год включительно посещал детский сад в городе Ереване. Объясни, каким образом четырехлетний ребенок мог курсировать между столицами двух союзных республик?— Все очень просто. Мой отец полгода работал в Москве.— И что?— И то. В Москве мы жили очень короткий срок и поэтому официально мой перевод не оформляли. Я просто ходил в сад по договоренности с директором…— Заведующей.— Ну, заведующей…— Значит, никаких документов быть не может?— Думаю, что нет. Если только ты не найдешь самого директора… заведующую и не спросишь ее об этом.— А если она не вспомнит, то это будет означать, что память не та или просто не хочет признаться во взяточничестве?— Точно! — выдохнул Деланян и улыбнулся. Даша улыбнулась в ответ. Ей доставляло удовольствие уличать его во лжи.— Допустим, я тебе поверю. А ты случайно не помнишь, как звали мою лучшую подругу?Артур весело рассмеялся:— Конечно, помню. Наташа Варланкина. Такая толстая светловолосая девочка, вы с ней очень часто дрались.Даже если бы пошел град из апельсинов, то и в этом случае Даша удивилась бы меньше. Улыбка сползла с ее лица, и она растеряно переспросила:— Ты в самом деле ее помнишь?— Я много кого помню.— Тогда почему я тебя не помню?Деланян развел руками:— Девичья память. Наверное, у тебя было слишком много поклонников.— В детском саду?!Деланян промолчал. Даша вздохнула. Объяснение, предложенное Артуром, выглядело правдоподобным. А то, что он помнил других детей, вообще свидетельствовало в его пользу. Тем не менее сомнения все же оставались.— Послушай, Артур, я хочу быть с тобой откровенной. Обстановка очень нервная, не дай бог, полиция решит, что Чижикову все-таки убили…— И что? — Деланян решил одеться и встал: — Ты не отвернешься?— И то. — Даша опустила голову, прикрыв глаза ладонью. — Большинство из тех, кто участвует в нашем походе, может и не самые приятные люди, но я их хоть как-то знаю. Вернее, я знаю причины, по которым они здесь. Ты же — единственный, кто вызывает серьезные сомнения. Поэтому я хочу заранее предупредить: выйдя из этой комнаты, я займусь тем, что проверю каждое твое слово. И если что-то не так, лучше скажи сразу, не заставляй… — у Даши чуть не вырвалось «налогоплательщиков зря платить», но вовремя остановилась, — меня сомневаться еще больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55