«Хотя что это я? — подумал Полетаев. — Один кошмарный сон — и сразу расклеился…»Как и все мужчины, регулярно посещающие спортзал, полковник и мысли не мог допустить, что какой-то глупый насморк или страшный сон могут победить его стальной организм. Контрастный душ и пара таблеток выбьют всю заразу без остатка.«Сделаю-ка я себе сейчас молока горячего с медом, — решил подполковник, — а потом позвоню Костику, чтобы порошков привез антигриппозных. К вечеру буду как новенький».Полетаев попробовал встать с кровати, но сразу же почувствовал, как его повело. Некоторое время он сидел, дожидаясь, пока звездочки в глазах померкнут, а в ушах стихнет гул. Затем, придерживаясь рукой за стену, встал и, шаркая ногами, словно дряхлый старик, поплелся на кухню. Путь показался невероятно долгим. Постанывая и кряхтя, Полетаев все же дополз до холодильника, достал молоко и налил его в тефлоновую кастрюльку, к которой никогда ничего не пригорало. Включив конфорку, он без сил опустился на табурет. Надо звонить Костику, и срочно, без лекарств не обойтись. Собравшись с силами, подполковник приподнялся, снял телефонную трубку и поднес к уху. Но вместо ожидаемого длинного гудка он вдруг услышал до боли знакомый голос:— Привет, Палыч, как поживаешь?С силой грохнув трубкой об стол, Полетаев прикрыл глаза. Руки его тряслись.«Нет, одним днем не отделаюсь, — подумал он. — Надо срочно вызывать врача и докладываться начальству». Подполковник снова взял трубку.— Палыч, ты совсем обалдел, трубку бросаешь?! — послышался возмущенный крик. — Я что, дочь миллионера, по международному телефону по триста раз тебе перезванивать?Полетаев отнял трубку от уха и с суеверным ужасом посмотрел на дырочки, расположенные веселым солнышком. Из самого центра солнечной системы летели гневные позывные:— Алло, ты меня слышишь?.. Палыч, ты почему молчишь?.. Будешь отвечать или нет, время-то идет!..Тут Полетаева словно что-то ударило, он поднес трубку к уху и прохрипел:— Дашка, это правда ты?Возникла пауза.— Ой, кто это? — осторожно переспросила звонившая. — Сергея Павловича можно к телефону?— Да я это! Я! Приболел только немножко…Трубка хмыкнула.— Ничего себе немножко… Я думала, это слон разговаривает. Что это на вас на всех нашло, особый вирус мужской чумы, что ли?Полетаев хотел переспросить, что она подразумевает под словом «все», но у него не хватило сил. А трубка тем временем продолжала:— Да и то верно — подсократить ваш пол, чтобы место расчистить. А то что это за статистика такая — на сто девочек сто четыре мальчика…— Чего надо?.. — из последних сил выдавил подполковник.Фраза получилась очень грубой и для вежливого Полетаева совсем не характерной, но сейчас у него просто не было сил произнести даже лишнюю запятую.Даша осеклась.— Да… чувствую речь не мальчика, но мужа… при исполнении. Ты бы, Палыч, хоть на какие-нибудь курсы походил. Где культуре учат.Полетаев издал хриплый звук. На большее его не хватило.— Да ладно, можешь не оправдываться. Свое мнение о тебе я давно сложила. Поверь мне на слово, если бы не было необходимости, я бы тебе ни в жизнь не позвонила.— Ну?— Слушай, Полетаев, ты все время жаловался, что я тебе ничего не говорю и все скрываю. Вот теперь звоню тебе первому — у меня есть для тебя кое-какая… скажем так, работка. Так, пара пустяков, надавить на одного человечка, ну, может, припугнуть для острастки…— Чего?!— Не пойму, ты недоволен? Я, наоборот, хотела как лучше, чтобы ты в курсе был… Ладно, сейчас от тебя толку не добьешься — только деньги зря тратить. Завтра рано утром я прилетаю. Захочешь со мной сотрудничать — встретишь, нет — потом не обижайся. Пока.Послышались короткие гудки отбоя.Полетаев обессиленно опустил руку, сжимавшую телефонную трубку. Глаза его слезились, в носу свербело. Особенно его раздражал странный горелый привкус где-то в носоглотке. Наверное это привкус гриппа.Полетаев встал и поковылял к плите. Благородную поверхность стеклокерамики покрывала застывшая коричневатая пена. Подполковник не сразу сообразил, что произошло с гордостью его кухни, а когда до него наконец дошло, от злости он готов был убить любого. За время его беседы, если, конечно, так можно назвать пятиминутное мычание в телефонную трубку, молоко сбежало и пригорело ко всему, что встретилось на его пути, включая ту самую тефлоновую кастрюльку к которой до этого никогда ничего не пригорало.— Встречу — убью! — прохрипел он и, несолоно хлебавши, покинул кухню.Отыскав мобильный телефон, подполковник выбрал нужное имя и откинулся на подушки:— Костик, это я… Да, черт побери, заболел. У меня к тебе просьба, вернее, сразу две: позвони в Прагу майору Томеку, скажи, что от меня… Да. И задай ему один-единственный вопрос: «Что случилось?» — он догадается. А вторая просьба совсем пустячная, привези мне что-нибудь от смерти… Глава 9 1 С самого утра миссис Харрис не находила себе места. Она бродила по своему дому-замку, трогала предметы, переставляла их с места на место, время от времени спрашивая, не пришла ли новая почта.Она готова уже была пропустить и второй завтрак, как слуга сообщил, что пришел господин Кержич.— Кержич? — Элиза колебалась. Для визита было слишком рано. — Хорошо, просите его.Быть может, светская беседа несколько успокоит душевное волнение? Она поправила прическу и повернулась лицом к двери, дожидаясь появления гостя.Против обыкновения, Кержич был хмур.— Доброе утро, Элиза. — Он поцеловал протянутую руку. — Мне нужно поговорить с вами.— Что случилось? — Миссис Харрис удивило его настроение.— Присядем. — Он подождал, пока дама займет одно из кресел, и сел рядом. — Элиза, я был крайне обеспокоен вашим состоянием после ухода господ из Ассоциации БАД.— Мне приятна ваша забота…— Значит, вы не рассердитесь, если я скажу, что позволил взять на себя смелость и разузнать ситуацию поподробнее.— Вот как? — Миссис Харрис сжала кулачки. — И что же вам удалось узнать?Евгений Иванович откинулся на спинку кресла.— Ее председатель, мистер Вильям Брейк, человек, безусловно, порядочный и заслуживающий уважения, но…— Но что?— Вам знаком завод Чепмена?— Да, конечно. Это наши основные конкуренты. И, насколько мне известно, в настоящий момент дела их не совсем хороши.— Совершенно верно. А вам известно, что мистер Чепмен и мистер Брейк когда-то вместе учились?— Нет. Это имеет какое-то значение?— Да. Их связывает давняя дружба.— Они встречались? Это по просьбе Чепмена меня хотят обследовать?Кержич покачал головой:— Нет, они не встречались. С тех пор как мистер Брейк возглавил ассоциацию, он старается не давать пищу слухам. Но иногда старые приятели перезваниваются.— Откуда вы можете это знать? — нахмурила тонкую бровь миссис Харрис.— Я прослушал их телефонный разговор. — Евгений Иванович произнес это так спокойно, словно и не подозревал о неэтичности своего поступка.— Но это незаконно! — воскликнула хозяйка.— Если речь идет о вашем благополучии, для меня все законно, — с любезной улыбкой возразил Кержич.Элиза улыбнулась в ответ. Ей польстило его циничное безрассудство.— И что же вы узнали?— Этот Чепмен нанял детективов.— Детективов? Зачем? Украсть рецепт?— Нет. Он отправил их к вам на родину.Миссис Харрис порывисто поднесла руку к шее.— Вы боитесь? — Кержич внимательно следил за ее реакцией.— Разумеется. Мне будет неприятно, если кто-то начнет копаться в моем прошлом.— Вам есть что скрывать?— Не больше, чем любой другой женщине, чья молодость пришлась на семидесятые. Вы понимаете, о чем я.— Вот уж никогда бы не подумал, глядя на вас. — В темных глазах мелькнуло удивленное лукавство.— Нет, нет, — миссис Харрис покачала головой, — ничего особенного, уверяю вас. Но я росла в маленьком местечке, где царили довольно строгие нравы. И то, что в городе казалось невинной забавой, у нас в деревне считалось смертным грехом. Мне бы не хотелось, чтобы пересуды моих бывших соседок украсили все полосы центральных газет.— Это все ? — Кержич испытующе смотрел на хозяйку.— Все. А что вы подумали? — Элиза рассмеялась. — Что я убила местного пастора?— Не думаю, что их заинтересует ваше детство. Скорее, то, как вы провели те десять лет, что отсутствовали в Америке.Миссис Харрис казалась удивленной.— Я была уже взрослой дамой и вольна была поступать, как мне вздумается.— И опять же не думаю, что их волнует ваша нравственность.— Но что тогда? Я действительно вас не понимаю…— Мне кажется, их больше будет интересовать ваша медицинская карта.— Моя медицинская карта? О чем вы?— О возможных пластических операциях и других механических способах омоложения внешности.— Да вы с ума сошли! — Элиза рассердилась. — Неужели и вы принимаете меня за аферистку? Посмотрите на мою кожу. — Она вытянула тонкую загорелую руку, покрытую нежным пушком. — Я здесь уже больше года и ни разу не посетила даже маникюрши.Евгений Иванович взял протянутую руку в свою и провел по ней кончиками пальцев. Кожа была бархатистой, упругой, от нее, казалось, даже пахнет юностью.— Это непостижимо, — пробормотал он. — Я не могу в это поверить.— Хотите заглянуть мне за уши? — Элиза наслаждалась его реакцией.— За уши? — Тот словно очнулся. — Зачем?— Насколько мне известно, именно там скрывают шрамы от пластической операции. Смотрите, смотрите, не стесняйтесь. — Она подняла светлые волосы и повернулась чуть боком. — Ну как? Видите что-нибудь?Евгений Иванович не удержался от искушения провести пальцем и за розовым светящимся ушком.— У вас чудесная кожа, — пробормотал он.— Теперь понимаете, почему я не боюсь ищеек?— Да. — Кержич размышлял о чем-то своем. — И все-таки позволю дать вам совет. Я знаю одного из детективов, которых нанял Чепмен. Это довольно нечистоплотный человек, поверьте. Если он не найдет улик против вас, то вполне может попытаться их создать. Вот его данные. — Он положил на стол небольшой конверт. — Будьте осторожны при встрече с ним.Миссис Харрис посмотрела на конверт:— Почему вы это делаете для меня?— Вы мне очень дороги, Элиза. — Кержич снова завладел ее рукой и поднес к губам. — Вы даже себе представить не можете, насколько вы мне дороги…Что-то в его голосе заставило миссис Харрис насторожиться:— И все-таки, Эвжен, я побаиваюсь вас.— Напрасно. — Тот поднял глаза. В них уже не было той искры, которая промелькнула мгновенье назад и насторожила даму.Хозяйка помолчала.— Хотите кофе?— С удовольствием. — Евгений Иванович оживился. — Я пропустил завтрак и ужасно голоден.— Признаться, я тоже. Вы присоединитесь ко мне?— Вы ангел!— Я распоряжусь относительно завтрака и сделаю пару звонков. А вы пока не скучайте. — Миссис Харрис встала.— Это невозможно, дорогая Элиза! — Кержич прижал руку к сердцу. — Без вас даже солнце тускнеетМиссис Харрис шутливо погрозила пальчиком, подхватила конверт и скрылась за дверью. Вскоре тихонько зазвякал большой черный телефон в углу. Евгений Иванович дорого бы отдал за то, чтобы узнать, кому она звонит. 2 — Как все-таки причудлива история. — Кержич стоял лицом к огромному стрельчатому окну и задумчиво смотрел в поле. Руки его беспокойно перебегали по спинке изящного стула. — Все мы звенья огромной неразрывной цепи. Только представьте: если бы две тысячи лет назад один человек не зашел в дом к другому, меня бы сейчас здесь не было.— Что вы имеете в виду? — спросила миссис Харрис, не отрывая глаз от глянцевых страниц модного журнала.— Я о том, что, если бы Христос не попросил воды именно у Агасфера, ни вас, ни меня, вероятно, не было бы на этом свете.Хозяйка свела к переносице тонкие брови:— О чем вы говорите, Эвжен?Евгений Иванович оторвал взгляд от бескрайнего зеленого поля и, развернув кресло, присел, по обыкновению сведя копчики пальцев.— Вы помните историю об Агасфере?— Разумеется. В отличие от вас, я посещаю воскресную мессу.— Значит, вы знаете, что он отказал обреченному на смерть в глотке воды?— Знаю. И что?— А вас не удивляет, что в ответ на его отказ Спаситель даровал ему бессмертие?— На то Он и Спаситель. — Элиза попыталась пошутить, но. заметив, как серьезен ее собеседник, пожала плечами: — Бессмертие не было ему даровано, оно должно было явиться карой.Евгений Иванович скривил губы в недоброй улыбке:— Наказать вечной жизнью? Вот уж поистине странная кара.Миссис Харрис стала строже:— Нам не дано об этом судить.— А разве вы даровали бы мне бессмертие, если бы я отказал вам в последней просьбе?— Безусловно. Если бы это было в моих силах. — Элиза казалась рассерженной.— И этим вы хотели бы меня простить или наказать?— Наказать.Кержич поднес сложенные домиком пальцы к губам:— Как это странно… Какое странное совпадение. Остается понять: случайное оно или закономерное.— Да разве совпадение бывает закономерным?— Смотря что подразумевать под словом «совпадение»…Миссис Харрис положила журнал на кушетку рядом с собой и сладко потянулась. Полную, по-девичьи округлую грудь эффектно подчеркивал тонкий полосатый джемпер.— Вы невозможный человек — заставляете меня обсуждать чудовищные темы. И потом, разве совпадение не является синонимом случайности?— В общепринятом смысле слова — да. Но ведь я говорю о том, что многие события лишь на первый взгляд предстают перед нами как череда совпадений — счастливых или, наоборот, несчастных. На самом же деле это закономерный ход событий, отправная точка которых скрыта от нашего ведома, равно как мотивы, их связывающие.— Нет, это слишком сложно для моих бедных мозгов. — Элиза состроила милую гримаску. — Давайте-ка лучше решим, как провести вечер. В последнее время на меня напала хандра, а это губительно для женщины в моем возрасте. Я думаю, что мы можем…— В вашем возрасте! — Кержич изобразил нечто похожее на улыбку. — Если бы не ваш сын, то я бы не посмел вам дать больше двадцати.— Тем не менее моему сыну уже двадцать два. — Миссис Харрис посерьезнела. — А ваши комплименты слишком неуклюжи. Скажите хотя бы — не старше двадцати пяти.Евгений Иванович задумчиво покачал головой:— Это не комплимент.Миссис Харрис бросила на собеседника быстрый взгляд:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55