— Все было не совсем так. Он сказал, что задолжал мне год службы — должен отработать аванс за прошлый год.— Я готов вернуть аванс, — поспешно произнес Римо. — И с процентами.— Я предлагал такой вариант, но он не согласился. Сказал, что не может этого сделать, а должен отработать. Я пытался его отговорить, но он даже и слышать об этом не желал. И если хотите знать мое мнение, мне показалось, что он очень одинок.— Отлично! Скажите, где он, и я быстро приведу его в чувство! А Когда мы вернемся, я подумаю, чем мог бы вам помочь. Ради прошлой дружбы.— Он в Балтиморе, в пентхаусе в Лафайетт-билдинг. Охраняет Металлурга по имени Феррис ДОрр. Долго объяснять, но для Америки важно, чтобы этот Д’Орр и его титановый распылитель не попали в руки врагам.— Титановый распылитель? — переспросил Римо и туг же поднял руки. — Забудьте, что я спросил. Не хочу ничего знать. Хочу только найти Чиуна и поговорить с ним.— Римо, а вы были счастливы в Синанджу? Римо немного помолчал.— Да, в некотором роде. Скажу так: не был несчастлив. Я обживался — ведь требуется время, чтобы привыкнуть к тамошней жизни.— Женились?— Нет. Это еще одна моя головная боль. Чиун пытается оттянуть свадьбу.— Римо, брак — это удивительная вещь. Очень советую.— Как поживает миссис Смит?— Хорошо. Чувствует себя одинокой. Вот уже неделя, как я не был дома. Если этот убийца все же меня найдет, то пусть уж лучше в “Фолкрофте”, а не дома, где может пострадать и моя жена.— Похоже, Смитти, вы тоже причиняете ей страдания.— Это так, Римо. У меня такое чувство, будто целый кусок моей жизни сначала поставили на место, а потом вдруг вырвали с корнем, и это как раз в тот момент, когда рана начала заживать.— Да. Я испытываю те же чувства по отношению к Ма Ли. Странно, как это бывает. Да, а что мне делать с охраной?— А они живы?— Конечно. Я просто усыпил их, но скоро они придут в себя.— Пусть это будет нашим внутренним делом — я не имею права подключать полицию.— Как скажете, Смитти. Увидимся. * * * В рекламном буклете говорилось, что полет из нью-йоркского аэропорта Ла-Гардиа до Балтимора, штат Мэриленд, занимает всего пятьдесят пять минут. Так оно и было, если не считать тридцатиминутной задержки с посадкой, двухчасового сидения в салоне на взлетной полосе с выключенными в целях экономии топлива кондиционерами, как будто специально для того, чтобы усилить беспокойство пассажиров, и сорокаминутного барражирования в небе над Балтимором перед приземлением.Когда Римо оказался в центре города, уже давно рассвело, но ему еще повезло: остальные пассажиры сшивались в аэропорту дополнительные пять часов, ожидая прибытия багажа, который по ошибке был отправлен в Атланту. Слава Богу, у Римо не было багажа.Такси доставило Римо прямо к Лафайетт-билдинг, и Римо попытался расплатиться с шофером.— Что это вы мне даете? — возмутился шофер.— Послушайте, у меня нет с собой американских денег, так что не создавайте мне лишних трудностей!— Это вы создаете мне лишние трудности! На счетчике двадцать три восемьдесят семь, так что платите!— Это настоящая золотая монета, она стоит более четырехсот долларов!Таксист взял монету и взвесил ее в руке.— Весит, как настоящая, — задумчиво произнес он.— Она настоящая, — устало подтвердил Римо, успевший уже пожалеть о том, что не попросил у Смита денег на карманные расходы. Он добрался из Сеула до США, имея пригоршню золотых монет по унции каждая, которые он захватил из сокровищницы Дома Синанджу. Ему приходилось платить втридорога за каждую услугу, но, хотя он платил золотом, обеспечивающим стоимость бумажных денег в любой стране мира, у него были сплошные неприятности. Люди хотели получить наличные, чеки или кредитные карточки, но только не золото. Только не ту единственную вещь, которая и имеет истинную ценность!— Если это настоящее золото, то зачем же вы переплачиваете мне целых триста пятьдесят долларов? — поинтересовался таксист.— Я бы очень хотел получить сдачу, — сладким голосом проговорил Римо и улыбнулся.— Не-е, так не пойдет, — протянул таксист, который начал подозревать, что золото настоящее, особенно после того, как попробовал монету на зуб и увидел на ней следы зубов. — Или давайте наличные, или никакой сдачи!— Тогда берите монету, и по рукам! — согласился Римо и потер пальцем ручку дверцы со стороны водителя. Из замочной скважины показался дымок. Когда таксист попытается открыть дверь, то поймет, что не в состоянии этого сделать. И еще он поймет, что дверь необходимо заменить, но ее невозможно снять, не разобрав по частям всю машину.Конечно, лучше было бы получить сдачу, думал Римо, поднимаясь в лифте к пентхаусу, но чувство морального удовлетворения не имеет цены. Он решил, что эту мысль надо записать. Это будет первое, что он запишет в летописи Синанджу, как только сядет ее писать.Римо поднялся на нужный этаж, и когда двери лифта открылись, его глазам предстало странное зрелище: напротив лифта стоял человек, и казалось, что он ожидает гостей. Человек был маленького роста, то есть очень маленького. На нем были темные очки и котелок, легкомысленно сдвинутый набекрень. Котелок был зеленый, как новогодняя елка; такого же цвета был и пиджак. Брюки были канареечно-желтого цвета — как раз в тон рубашке. И пурпурный галстук. Из натурального шелка.— Извините, но мне нужен д’Артаньян.— ДОрр, — произнес человек низким голосом.— Так куда мне идти? — спросил Римо, оглядываясь по сторонам.Человечек последовал за ним.— Не д’Артаньян, а ДОрр. Феррис ДОрр. — Голос человечка сорвался на писк. — Честное слово, Римо, ты что, забыл свой родной язык?Сделав оборот на сто восемьдесят градусов, Римо пригляделся. Человечек просиял, и тут только Римо заметил легкую белую бороду и корейские сандалии, выглядывающие из-под брюк. Приподняв зеленую шляпу, Римо обнаружил под ней лысеющую макушку с тонкими прядями седых волос над ушами.— Чиун!Мастер Синанджу снял темные очки и стал вертеться, демонстрируя свой новый американский наряд.— Фирма “Брукс-бразерс”, — радостно сообщил он. — Лишь самый лучший товар! Ну, как я выгляжу?— Как лимонный щербет с яблоками, — ответил Римо, не веря своим глазам.— Должно быть, тебе было нелегко меня разыскать! — с удовлетворением заметил Чиун. — Ты, наверно, объехал всю Азию, прежде чем понял, что меня там нет. Твоя нога оставила след на песке африканских пустынь, прежде чем ты исключил и этот континент из объекта своих усердных поисков. Итак, пройдут годы, и новые Мастера будут рассказывать о том, как Римо Темный оставил свою невесту, сказав ей, что она ему больше не нужна, попрощался с односельчанами и обратился к небесам со словами: “Я должен идти, пусть даже на это уйдет вся жизнь, и искать Мастера, который сделал из меня человека, и должен упасть к его ногам, моля о прощении. Пусть для этого потребуются десятилетия и Чиун Великий плюнет на меня, когда я его отыщу, но я все равно буду счастлив, потому что всем в жизни я обязан ему. — И Мастер Синанджу отступил на шаг, давая Римо место, чтобы пасть ниц.Римо нахмурился, положив руки на бедра.— Ты оставил след, по которому могла бы пройти даже свинья. Слепая свинья.На лице Мастера Синанджу появилось обиженное выражение.— Так что ж, ты не будешь умолять меня о прощении?— Я пришел, чтобы увезти тебя назад, в Синанджу.— Это невозможно, — ответил Чиун. — Я подписал контракт.— Мы его разорвем, как ты однажды уже сделал.— Я по-новому полюбил Америку.— Ты и по-старому-то ее не любил. Помнишь, когда-то это была варварская страна? В ней жили одни лупоглазые белые, от которых пахло говядиной и свиным жиром, а ноги у них были такого размера, что удивительно, как это они вообще могли ходить!— Я был моложе, когда такое говорил! Намного моложе. Но с тех пор я стал намного мудрее.— Это с прошлой недели?— Что за шум? — спросил Феррис ДОрр, высовывая голову из дверей лаборатории.— Кто это? — сварливо поинтересовался Римо.— Это Феррис. Не обращай на него внимания. Он всегда становится раздражительным, когда его окружают металлы. Бедняжка, он металлург.— Он случайно не похититель? — спросил Феррис, глядя на Римо.— Нет, он мой сын. Я вам о нем рассказывал. Позвольте познакомить вас с Римо. Он весь в публичных домах. И в сортирах.Феррис оглядел Римо с ног до головы.— Тогда пусть он держится подальше от меня — я такими вещами не увлекаюсь.— Вы бы не могли оставить нас наедине? — попросил его Римо.— Нет ничего проще. — Феррис ДОрр повесил снаружи табличку “Не беспокоить” и громко хлопнул дверью.— А как хранилище сокровищ? — понизив голос, спросил Чиун. — Ты запер его?— На два замка. И оставил Пул Янга за всем следить.— Ха! Лучше бы ты посадил у дверей одну из деревенских собак. Собаки, по крайней мере, не смеются над неудачными шутками.— Чиун, что с тобой?Чиун полез во внутренний карман пиджака и извлек оттуда красный кожаный кошелек.— Вот, смотри! Римо посмотрел.— Женский кошелек. Ну и что?— Женский? — удивился Чиун. — Я выбрал его, потому что мне понравился цвет.— Мужчины не покупают себе красные кошельки. Только черные или коричневые. Но красные — никогда.— А я чуть не купил зеленый, — с надеждой в голосе произнес Чиун. — С серебряной застежкой.— Тоже женский.— Да? Тогда покажи мне свой.— У меня нет кошелька — я его выкинул, когда решил не возвращаться больше в Америку. Я тогда думал, что больше сюда не вернусь.— Тогда не оскорбляй мой чудесный американский кошелек, если не имеешь своего. Он мне хорошо послужит, поскольку хранит нечто бесценное.— Золото?— Гораздо лучше.— Мне показалось, или ты действительно сказал: “Лучше, чем золото”?— Смотри! — И Мастер Синанджу извлек из кошелька золотистую пластиковую карточку. Римо взял карточку из его рук.— “Америкен экспресс”, — сказал он. На карточке значились буквы: “М.С.Чиун”. — Что значит “М.С.”?— Мастер Синанджу, — объяснил Чиун. — Я хотел, чтобы написали: “Правящий Мастер Синанджу”, и тем самым подчеркнуть твой статус младшего Мастера, но не хватило места, так что пришлось ограничиться этим.— А я и не знал, что я младший Мастер. Это мое нынешнее звание?— Я только что его придумал, — сознался Чиун. — Но позволь мне объяснить тебе, как действует это удивительное американское изобретение.Римо хотел сказать, что и так знает, но понял, что Чиун все равно расскажет, и промолчал, экономя время.— Ты даешь эту карточку вместо денег в обмен на услуги.— Неужели?— Я понимаю, в этом ничего странного нет, — сказал Мастер Синанджу, понижая голос до шепота. — Но это не самое удивительное.— А что же самое удивительное?— Карточку всегда возвращают назад.— Всегда возвра...— Тcс. — Чиун приложил палец к губам. — Не хочу, чтобы это выплыло наружу, иначе все пойдут к Смиту, чтобы получить удивительную карточку.— Этого нельзя допустить!— Она намного лучше золота. Если дать торговцу золото, то что будет?— Он станет пробовать золото на зуб, чтобы проверить, настоящее ли оно, — ответил Римо, думая о таксисте, который привез его сюда.— Вот именно. Потому что он забирает золото себе. Но, в отличие от золота, торговцы в этой стране не оставляют себе карточку! Они проводят ею по какой-то дурацкой машинке или списывают с нее эти никчемные цифры, а потом отдают назад. Некоторые даже говорят “спасибо”.— Подумать только! Они, должно быть, и не подозревают, как ты их надуваешь.Мастер Синанджу гордо распрямил плечи.— Ничего подобного! Я даю им карточку, они мне ее возвращают. Разве я виноват, что торговцы в Америке так глупы и на каждом шагу обманывают сами себя?— Тут, папочка, ты прав. Но может, все не так, как ты себе это представляешь?— Римо, может, ты знаешь что-то, что неизвестно мне?— Давай отправимся к Смиту, и он нам все объяснит.— Не могу. Я выполняю ответственное задание Щедрого Императора Смита, дарующего “Америкен экспресс”.— На прошлой неделе он был Безумным Харолдом.— С тех пор он сильно изменился. Разве ты не заметил?— Да, он поседел.— У него много забот, а заботы заставляют волосы седеть. — И Мастер Синанджу погладил свою белую как снег бороду.— И лицо у него стало серым.— Он случайно не заболел? — воскликнул Чиун.— У него проблемы, но тебя они не касаются. Зачем ты вернулся на службу?— Я действительно должен работать на Щедрого Харолда еще год.— Ма Ли согласна отказаться от золота.— Но что же ты тогда будешь делать? Не можешь же ты жениться на ней без приданого! Это противоречит законам Синанджу. Хотя ты можешь разорвать помолвку. Если это случится, я буду очень огорчен, но все же постараюсь как-нибудь с этим справиться. Да, если ты этого хочешь, мы должны немедленно сесть и написать бедной девочке о твоем решении, пока еще есть силы в наших разрывающихся от боли сердцах.— Не пойдет! — решительно заявил Римо. — Мы поженимся во что бы то ни стало! А что касается приданого, то я сам заработаю его!— Это запрещено, — предупредил Чиун. — Муж не имеет права давать приданое. Это так же глупо, как и то, что американские торговцы возвращают назад чудо-карточку!— Я не вернусь в Синанджу без тебя, Чиун, и ты это знаешь!— Может, у Смита найдется место и для тебя, — задумчиво произнес Чиун. — Конечно, не могу этого гарантировать, но я замолвлю за тебя словечко, если хочешь. Не могу обещать тебе волшебную карточку, ибо лишь более старший по чину имеет право ею владеть, но, возможно, существует и серебряная карточка. Или титановая. Насколько я понимаю, титан очень высоко ценится в вашей стране.— Даже и не думай, я не собираюсь работать на Смита. Хватит! Прошли те дни!— Но их сладость до сих пор согревает сердце, не правда ли, Римо?— Все верно, неправда.И в этот самый момент дверь лифта распахнулась.— Ты кого-нибудь ждешь? — спросил Римо.— Только не этих, — презрительно бросил Чиун. Из лифта осторожно вышли трое мужчин. На них были помятые куртки, засаленные джинсы и бейсболки с флагом конфедератов. От мужчин сильно пахло пивом.— Нам нужен д’Артаньян! — заявил Бойс Барлоу, наставляя на Римо с Чиуном двустволку.— Тогда вам лучше поискать на маскараде, — посоветовал Римо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30