Эту женщину Никита хорошо знал. По паспорту она была Лидией, но все в лаборатории ее звали Лилей…
Глава 13
Снился Никите кошмар. Будто бы они с Алексеем, отстреливаясь, уходят от погони и, задыхаясь, изнемогая, бегут среди ночи по беспредельной пустыне Каменной степи, как вдруг перед ними вырастает бетонная ограда психлечебницы. Недолго думая, они перелезают через высокий забор и оказываются почему-то во дворике дома трусливого мента позади сарая, где тот прячет оружие. Из-за ограды доносится приближающийся топот башмаков «чистильщиков» генерала Потапова, но тут, откуда ни возьмись, появляется белобрысый пацан в огромных штанах-юбке, шепчет: «Сюда!» – и ныряет в подкоп под стеной сарая. Никита устремляется за ним, но лаз неожиданно оказывается узким и длинным, как нора. Здесь душно и тесно, и Никита, отчаянно напрягаясь, ломая ногти, с трудом протискивается метр за метром, но, кажется, норе конца-края не будет… Наконец он все-таки выбирается в огромное, типа ангара, тускло освещенное помещение, сплошь заставленное ящиками с оружием и боеприпасами.
«То, что нам надо, – думает Никита. – У нас как раз патроны закончились…»
И вдруг замечает, что пацан куда-то исчез. Нет пацана, будто и не было.
«Помоги… – внезапно слышит он сзади сдавленный голос Алексея. – Я застрял…»
Он оборачивается и видит, что из подкопа под стеной вместо Алексея к нему протягивает руки Леночка Фокина. Ничуть не удивившись, Никита хватает ее за руки, пытается тащить… И тут понимает, что никакая это не Леночка, а белокурая Лилечка в скафандре высшей защиты, но без шлема.
«Ты?! – изумленно спрашивает Никита. – Каким образом?..»
Но в этот момент кто-то огромный прыгает ему на спину и стискивает в объятиях так, что ни вздохнуть, ни выдохнуть, ни рукой пошевелить Никита не может. С огромным трудом он поворачивает голову и видит перед собой лицо «чистильщика» Васи, глаза которого закрывают многострадальные зеркальные солнцезащитные очки. «Попался, подрывник!» – орет Вася и растягивает губы в злорадной улыбке. А изо рта у него начинают расти огромные плоские зубы каннибала из поселка Пионер-5…
* * *
Тошнота подкатила к горлу, и Полынов, вскочив с кровати, бросился в душевую. Минут пять его выворачивало наизнанку, а затем он долго приходил в себя, сидя на мокром полу и слушая капель из неплотно закрытого душа. В ушах звенело, тело охватила предательская слабость. Не удивительно, если желудок двое суток отказывается принимать пищу.
Немного придя в себя, Полынов глянул на часы.
Половина третьего ночи. Значит, поспать уже не удастся – Алексей объявил подъем в три часа.
Никита поднялся, вполнапора, чтобы не разбудить Алексея (если, конечно, тот не проснулся от характерного неблагозвучия из душевой), включил воду и тщательно смыл рвоту с пола. Затем прополоскал горло, умылся и на цыпочках вошел в комнату. Здесь было темно, лишь лучик призрачного лунного света пробивался в щель между ставнями, и Никита не видел своего напарника. Однако по ровному дыханию Алексея заключил, что тот спит, и с едким сарказмом порадовался за себя. Что значит спецподготовка – даже бесшумно блевать научился… А вот у Алексея с подготовкой, похоже, слабовато. Агент во время сна просто-таки обязан реагировать не только на звук, но и на движение, тем более резкое. Летел-то Никита с кровати в душевую со скоростью звука.
Ориентируясь исключительно по памяти, Полынов бесшумно проскользнул между стульями, обогнул стол и выглянул наружу в щель между ставнями.
Тоскливый лунный свет заливал лужайку перед домиком, серебрил крышу машины, кусты, молодые деревья возле штакетника, а дальняя перспектива затуманивалась в тусклой мгле. Ни один листочек не шевелился, настолько безветренной выдалась ночь, а ее тишину нарушали только цикады, привередливо верещавшие в сухой траве. Картина за окном была настолько статичной, безрадостной, усыпляющей внимание, что лишь краешком сознания Никита уловил мелькнувшую у штакетника тень. Словно ночная бабочка махнула крылом и, как привидение, растворилась в лунной мути.
Чисто машинально, по выработанной в спецшколе привычке, Никита сфокусировал внимание, вернул в памяти сомнительный с точки зрения реальности эпизод и, «прокрутив» его перед глазами в замедленном темпе как кинопленку, от неожиданности отпрянул от окна. Призрачная тень оказалась спецназовцем в полевой камуфлированной форме, который с профессиональной выучкой, не задев ни одной веточки на кустах, перепрыгнул через штакетник и исчез в ночи.
– Что там? – тихо спросил Алексей ровным голосом, и Никита понял, что напарник уже давно не спит.
– У нас «гости»… – так же тихо ответил Полынов, продолжая пристально вглядываться в лунную ночь за окном. Похоже, предсказание Алексея, что им придется уходить из Каменки с боем, начинает сбываться. Все предпосылки налицо.
– Сколько их?
Алексей бесшумно соскользнул с кровати.
– Видел одного спецназовца.
– Где он?
– Ушел по направлению к дамбе.
По легкому шороху Никита догадался, что Алексей одевается.
– Я сейчас выйду, – предупредил напарник. – Прикрой меня.
Никита метнулся к своей кровати, выхватил из-под подушки пистолет и тут же вернулся на пост у окна.
– Готов.
Щелкнул замок, скрипнув, распахнулась дверь, и Алексей, не таясь, шагнул на крыльцо. Никита услышал, как он шумно потягивается, затем достает сигареты, закуривает, изображая полную беспечность. Но все это для «зрителей» – при любом подозрительном шорохе, движении тени Алексей был готов нырнуть в домик и занять вместе с Никитой круговую оборону.
Однако на территории Дома отдыха все было спокойно. Ушли «гости». Убедились, что их подопечные находятся здесь, и ушли. Понятное дело, дощатые стены не ахти какая защита от пуль, но и спецназовцы тоже понимают, что имеют дело не с дилетантами и при попытке их захвата в домике они и своих людей человек пять потеряют. Потому и ушли занимать более удобные позиции. Умирать-то никому не хочется…
Алексей потоптался на крыльце, затем спустился на лужайку и неторопливой походкой измученного бессонницей человека подошел к «Жигулям». Отключив сигнализацию, словно от нечего делать постучал носком туфли по скатам, открыл капот, минуту покопался в моторе, вновь закрыл. Для проформы заглянул под днище, посветил фонариком. Нет, не дураки спецназовцы, чтобы по примеру Полынова мину закладывать. Это на вездеходы сигнализацию не ставят, а с легковыми машинами – сложнее.
Наконец, загасив окурок и сунув его в карман, Алексей, по-прежнему не торопясь, вернулся в домик и включил настольную лампу.
– Все чисто, – коротко бросил он. – Тебе не привиделось?
– Ага, – буркнул Полынов. – С жестокого похмелья кровавые мальчики мерещатся. Слышал, наверное, как я блевал?
Алексей молча отстранил Никиту от окна и занял его место.
– Одевайся.
Никита быстро оделся.
– Теперь опять займись наблюдением, а я буду собираться.
Они снова поменялись местами, и Алексей взялся наводить в комнате порядок. Все вещи, вплоть до пустых стаканчиков и рваных пакетов из-под провизии, побросал в сумку; на всякий случай, хотя руки у обоих были защищены застывшим слоем спецпасты, протер полотенцем стол, стулья, спинки кроватей. Закончив уборку, критическим взглядом окинул комнату и достал из кармашка сумки пакетик «парикмахерского сбора» – смеси волос после стрижки более сотни человек. Если отсутствует полная уверенность, что ты не оставил нигде своего волоска, нет лучшего способа, как «спрятать» его среди сотен других, принадлежащих абсолютно посторонним людям.
Алексей рассыпал волосы по кроватям, по полу, пару щепоток бросил в душевую. Пустой пакетик сунул в карман к окурку, а на стол поставил баллончик аэрозоля «коктейль толпы». Тоже хорошая штука для дезориентации поиска следов, но ее в парикмахерской «не купишь». Изготовляется в лабораториях ФСБ из донорской крови, и в одном баллончике находится ДНК более тысячи человек. Стоит распылить содержимое баллончика в комнате, и все усилия экспертов определить личность ночевавшего здесь человека по слюне в умывальнике после чистки зубов, пятнам пота на постельном белье, смывкам с тела в душевой окажутся бесполезными.
– Что там снаружи? – спросил Алексей.
– Все спокойно. Светает…
– Прикрывай мой выход. Как махну рукой из машины, сорви заглушку с аэрозоля, часть распыли в душевой, а остаток в комнате. И – быстро ко мне.
– Будет сделано, мой дженераль! – отрапортовал Никита, бравадой настраивая себя на отход из Каменки с боем. По всем раскладкам без серьезной потасовки с перестрелкой у них ничего не получится.
– С богом, – Алексей забросил ремень сумки на плечо и выскользнул за дверь.
На этот раз он действовал быстро и без игры на публику. Стремительно подскочил к «Жигулям», швырнул на заднее сиденье сумку, а затем туда же споро перегрузил из багажника оружие и боекомплект. И минуты не прошло, как он уже сидел за рулем и махал в открытое окно Полынову.
Никита не заставил себя ждать. Сорвал колпачок с баллончика аэрозоля, обрызгал душевую, кровати в комнате и, оставив шипящий баллончик на столе, выскочил из домика. В два прыжка преодолев расстояние до «Жигулей», плюхнулся на переднее сиденье и захлопнул дверцу.
– Как обстановка?
– Тишь и гладь. Никого нет, – успокоил Алексей. – Держи. – Он положил на колени Никите автомат. – Так куда, говоришь, наш ночной «гость» пошел?
– К дамбе.
– Тогда нам – в другую сторону… Понятно, что посты выставлены на всех дорогах, но по идее на дамбе – основная засада. Авось прорвемся…
Мотор «Жигулей» неожиданно заработал ровно и мощно, и Никита понял, что Алексей делал утром под крылом капота. Вчерашнее фырчанье мотора было такой же игрой, как и сегодняшние «потягушечки» на крыльце.
Алексей вывел машину с территории Дома отдыха и погнал ее вверх по склону холма по грунтовой дороге.
Был тот самый предрассветный час, когда ночь уступает права дню и лунный свет меркнет в лучах еще не взошедшего солнца. Время между первыми и третьими петухами; время смены серых красок лунной ночи на цветные краски дня; время, когда потревоженные поляризованным светом ночного светила лунатики наконец спокойно засыпают; время, когда фантастические страхи ночи уступают реальным ужасам дня. Самое опасное время, потому что оно успокаивает сознание, рассредоточивает внимание, расслабляет. Не напрасно люди, страдающие бессонницей, засыпают под утро. И не случайно Гитлер начал войну с СССР в четыре часа утра и готовил генеральное наступление под Сталинградом под утро…
– Вон с того холма за нами сейчас должны наблюдать. – Алексей мотнул головой в сторону пологой возвышенности за водохранилищем. – Очень удобная позиция. Возьми рацию в «бардачке», авось повезет переговоры услышать…
«Повезло» сразу – Никите и искать по диапазонам не пришлось. Еще одно подтверждение, что Алексей в Каменке не первый раз. Рация была настроена на волну, на которой велись переговоры между подразделениями войск в Каменной степи, – видно, в предыдущие посещения Каменки Алексей «баловался» радиоперехватом.
– ..уходят в сторону Третьего! – рявкнул кто-то из рации. – Третий, ты меня слышишь?!
– Третий понял, – коротко ответил другой голос.
– И мы поняли, – спокойно констатировал Алексей. – Значит, я был прав, на этой дороге нас не очень и ждали.
Дорога вильнула, пошла вокруг холма, и водохранилище скрылось из виду.
– Готовься, – сказал Алексей. – Я думаю, пост за ближайшим поворотом.
Никита перевесился через спинку сиденья и взял из ящика пару гранат.
Справа от дороги тянулся неглубокий овраг с голыми глинистыми склонами, слева высился холм, поросший высохшим разнотравьем. И нигде ни кустика, ни деревца. Плохое место для засады, и это радовало.
«Только бы они машину поперек дороги не поставили, – подумал Никита. – Мороки не оберешься, всех придется убирать…»
К счастью, его опасения не оправдались. Машина, армейский «уазик», стояла на обочине у оврага. С первого взгляда пост ничего особенного собой не представлял – вроде бы обыкновенный армейский патруль, блокирующий дороги к месту маневров, чтобы любопытствующим гражданским на личном транспорте не досталось по голове учебной болванкой.
Один патрульный в белой каске армейской автоинспекции стоял, вальяжно прислонившись к дверце машины, двое других отдыхали в салоне. Завидев приближающиеся «Жигули», стоявший патрульный деланно зевнул, отлепился от дверцы и, шагнув на середину дороги, лениво поднял жезл. В общем, рутину армейских будней он сыграл достоверно. Зато двое в машине даже не пошевелились, и это было нехорошим симптомом.
«Нет, ребята, нас на мякине не проведешь, – подумал Никита. Его охватил азарт предстоящего боя. – Мы и не такие „мышеловки“ в два счета проходили…»
Алексей начал притормаживать, но, когда до патрульного осталось метров пять, дал полный газ. Патрульный ушел от столкновения в на зависть красивом акробатическом прыжке, подтвердив тем самым, что к армейской автоинспекции он не имеет никакого отношения. Полынову ничего не стоило «срезать» его в полете автоматной очередью, но это было бы грубейшей ошибкой. Точно с такой же легкостью двое спецназовцев в «уазике» в момент изрешетили бы «Жигули». Поэтому, как только Алексей дал газ, Никита швырнул гранату в открытое окно «уазика» и успел увидеть, как спецназовцы с поразительной синхронностью стремительно выбросились из машины в овраг и покатились по склону, тарахтя по окаменевшей от засухи глине так ни разу и не выстрелившими автоматами. Умные ребята и вымуштрованы хорошо – граната против автомата – все равно что лом против рукопашного приема. В умелых руках, конечно.
Не дожидаясь взрыва, Полынов швырнул назад на дорогу и вторую гранату – это чтобы заставить и первого, больно прыткого спецназовца, отпрыгнувшего на склон холма, вжаться в землю и отбить у него желание открыть огонь вслед уходящей машине.
Грохнул один взрыв, второй, просвистели осколки, с противным визгом лопнуло заднее стекло «Жигулей», и тут же громыхнул третий, более мощный, взрыв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46