Иосиф, как звали гладиатора, возглавившего крупнейшее в древней истории восстание рабов?
СТАЛИН. Я думаю, шьто это Спартак. Хотя сам болэю за ЦДКА.
ВЕДУЩИЙ. Ответ верный. Леонид, орден Почетного легиона – это воинское подразделение или название награды?
БРЕЖНЕВ. Я полахаю, что я… мням-мням… самое слабое звено и меня нужно нахради….
ВЕДУЩИЙ. Награда! Правильный ответ. Владимир, где, согласно официальной версии, родился Христофор Колумб?
ЛЕНИН. Это, товагищ, пговокационный вопгос! Дальше вы спгосите, кто он был по национальности, и вообще, я смотгю, вы стоите на меньшевистской платфогме!.. На последнем съезде пагтии в Генуе…
ВЕДУЩИЙ. Совершенно верно, родился в Генуе. Иоанн, что тяжелее – пуд золота или пуд железа?
ИОАНН. Тяжелее всего шапка Мономаха!
ВЕДУЩИЙ. Неверно, и то и другое весит одинаково: пуд. Владимир, священным животным в Индии считается корова или жаба?
ЖИРИНОВСКИЙ. Жаба! Да сам ты жаба! Что ты мне дурацкие вопросы задаешь, однозначно?! Ты бы еще спросил размер бюста у Филиппа Киркорова! Корова, конечно!!!
ВЕДУЩИЙ. Правильно. Иосиф, как звали библейского персонажа, позднее ставшего правителем Египта, которого продали в рабство его собственные братья?
СТАЛИН. Нэ знаю, как звали этого товарыша, но думаю, шьто его братьев нужно нэмедленно расстрэлять. Библию запрэтить как антипартийное и врэдительское произведение.
ВЕДУЩИЙ. Этого библейского персонажа звали Иосиф Прекрасный.
СТАЛИН. Харощее имя. Шьто? Кто разрэшил присвоить этому библэйскому товарыщу имя товарыща Сталина? Кто давал такое указание?
ИОАНН. Библия суть священное писание, и имена пророков и царей неприкосновенны!.. Зловредный сквернавец и блудодей!!!
СТАЛИН. Если ви будете продолжать в том же духе, Иоанн Васильевич, то я дам указание разжаловать вас из царей в рядовые! А прекрасного товарыща Иосифа, присвоившего имя товарища Сталина, я вызову к себе в Крэмль и авторитетно укажу на его ошибки…
ЖИРИНОВСКИЙ. Правильно, товарищ Сталин! Всех к стенке!
ВЕДУЩИЙ. На этом время второго раунда завершено. Итак… Чей интеллектуальный багаж безнадежно пуст? Чей светильник разума угас? Кто окончательно впал в маразм и заразился головокружением от успехов? Чьи подтяжки ослабели и уже не могут поддерживать штаны? Осталось определить са-а-амое сла-а-абое звено!!!
СТАЛИН. Я считаю, шьто это товарищ Иоанн.
БРЕЖНЕВ. Товарищ… хм-хм… забыл его имя… который курит трубку и… Ио… (Ведущий бледнеет.)
ЛЕНИН. Товагищ Сталин, вы совегшили гяд непгостительных пейегибов и возмутительных пгомахов, потому вы исключаетесь из наших йядов!
ИОАНН. Суще дерзкий смерд, чернословящий Священное Писание, недостоин стоять рядом с помазанником Божиим! Иосиф Усатый суть слабое звено!
ЖИРИНОВСКИЙ. Какой Иосиф Усатый? Между прочим, он войну выиграл, и вообще!.. Я думаю, что самое слабое звено – Леонид Застойный! Ордена вешать некуда, мозгов нет! Однозначно! Эй, там! Осветители, техники! Отключите его от системы! Батарейки кончились! Иссякли! Дорогой Леонид Ильич, вы не «энерджайзер»! Эй, ведущий! Что замолк! Ну? Давай, говори, говори!
ВЕДУЩИЙ. Леонид, почему вы считаете Иосифа самым слабым звеном?
БРЕЖНЕВ. Хто? Где? Социлисиськи страны идут но-гa в но… на-гав… но…. нога в ногу со временем!.. Мгм… пф-ф-ф-ф!.. это не та бумажка… Товарищи, я полахаю…
ВЕДУЩИЙ. Спасибо. Иосиф, команда посчитала, что вашей эрудиции и компетенции недостаточно, чтобы оставаться в этой игре. Команда посчитала вас лишним! Вы – самое слабое звено! Прощайте!
СТАЛИН (неторопливо раскуривая трубку). Вот это вэрно! Прощайте! А шьто касается рэзультатов игры, то я, как исключенный из нее, в список уже не вхожу, а остальные будут расстрэляны в алфавитном порядке, начиная с товарища ведущего. Войдите, товарыщ Бэрия!
Входит Берия, а с ним отряд особистов НКВД с автоматами. Сталин объявляется самым сильным звеном и награждается званием Генералиссимуса СССР. Произведенный в это звание отец народов ласково улыбается, Жириновский кричит, что не голосовал против Иосифа Виссарионовича, а Леонид Ильич пытается поцеловать Берию. Гремят выстрелы, ведущий проваливается сквозь сцену и летит, летит…

2
Россия, дача Ковалева, 2004

Женя приоткрыл один глаз. Сталин в роли самого сильного звена выразительно погрозил ему пальцем и растаял. Уцелели одни усы и клуб дыма, вышедший из трубки. Усы завились кольцами и превратились в темноволосую челку, а из клуба дыма вылепилось бледное, почти белое, взволнованное лицо Ксении.
– Я… слабое звено… – пробормотал Афанасьев, пытаясь привстать. – Сначала он разбил телефон, потом в меня всадили пулю и… я был ведущим передачи… когда…
– Успокойся, Женечка, – сказала Ксения. – Да, дел вы наворочали таких, что не знаем, как из всего этого и выпутываться будем. Однако это не повод, чтобы с перекошенным лицом дергать ногами и руками и вопить во всю глотку. Ты уже в безопасности.
– Я?.. – искренне удивился Афанасьев. – Я вопил и дергал ногами?
– Ну не я же. Хотя, честно говоря, и мне пришлось повопить изрядно.
– Ага… Вопила ты, точно. Пока дар речи не потеряла, – раздался насмешливый голос Галлены, и дионка, бледная, опираясь тонкой рукой о стену, но всё такая же саркастичная, глянула на Афанасьева. – Твое счастье, что ты сознание потерял. Ловко уклонился от боевых действий… Да не там, не там, не в двадцатом году! Мы когда сюда прибыли, так тут же попали, можно сказать, в нежные объятия местных аборигенов. Когда б не Поджо и не Вася Васягин с Ксюшей, попали бы мы в плен, а потом прямиком на тот свет – мне кажется, что местные дикари особым человеколюбием не страдают.
– Да нет, – сказала Ксения, – людей они как раз любят. Правда, исключительно в жареном и копченом виде. Этого я уже насмотрелась за два дня. Тут у Коли на мансарде есть подзорная труба, уж не знаю, в каком качестве он ее использовал, но я ею воспользовалась… бр-р-р-р!.. для того, чтобы понаблюдать за нашими соседями. Если этих уродов вообще можно так назвать, ведь я тоже могла стать такой же, если бы не…
– А что произошло после нашего ВОЗВРАЩЕНИЯ? – спросил Афанасьев.
– Тревогу поднял Коля, – ответила Ксения. – Он из вас был наиболее вменяем. Хотя Галлена и Альдаир были вполне даже в сознании, в отличие от тебя. На берегу сидел отряд дикарей, который собирался напасть на дачу Ковалева. Они уже знали, что дом обитаем, что там вкусно готовят, что те, кто вкусно готовит, тоже могут быть вкусно приготовлены.
Женя содрогнулся. Рассказ продолжил вынырнувший из-за угла Астарот Вельзевулович Добродеев. Этот товарищ имел весьма помятый вид, что могло объясняться последствиями его путешествия в эпоху Александра Македонского. Как оказалось, Добродеев со товарищи вернулись из глубины времен пятью минутами позже Афанасьева и прочих «ленинцев». И вот какую картину Добродеев застал на берегу реки:
– Выныриваем мы от Македонского. Еще очухаться я не успел, как смотрю: бежит ко мне дикарь, рожа перекошена, слюна пузырится – сразу видно, воспитан дурно. Такой будет бить без предупреждения. В руке дубина, на шее болтается галстук, хороший такой «гаврила» – верно, остался от прошлой жизни, а теперь используется в качестве амулета. Дикарь меня бы уел, но уважаемый Эллер, – Добродеев оглянулся на находившегося неподалеку рыжебородого громилу, рассматривающего глубокую царапину на своем мощном предплечье, – уважаемый Эллер огрел его молотом, а второго зашвырнул на тот берег реки. Однако же дикарей было человек двадцать, и половина из них, судя по обрывкам спортивных костюмов, добрая половина вела здоровый образ жизни. Потому всем пришлось солоно. Вас, Евгений, и ваших спутников там уже усиленно прессовали, и не знаю, как бы мы отбились, не подоспей на помощь Поджо, Васягин и вот эта очаровательная леди. – Он выразительно оглянулся на Ксению, и в его глазах прокатились оранжевые искорки, а челка из светло-серой стала рыжей, приняв к тому же закатно-багровый оттенок.
– Дикари наседали, их было больше, и преимущество – явно на их стороне, – продолжала уже Ксения. – Их не смутило даже то, что Поджо откусил одному из них нос и немедленно проглотил. Такое впечатление, что они не чувствовали боли. И тут появилось нечто невероятное, но, как оказалось, сыгравшее роль решающего фактора!!!
– И что же это было?
Ксения присела в изголовье Афанасьева и тихо произнесла:
– Ты не поверишь, Женя.
– Да ну? – возмутился тот. – Я не поверю? После общения с пророком Моисеем, после умыкания трубки у товарища Сталина, после игры в футбол на становище хана Батыя… после того, как мы спихнули весь мир в диковинную и беспросветную задницу позднего мезолита – я не поверю?! Не говори глупостей, Ксюша!
Ксения молчала. За нее ответила Галлена:
– Дикари напали в нужное время в нужном месте и, скорее всего, мы бы погибли, потому что… должны были погибнуть. Они были сильнее, а мы так слабы после ПЕРЕМЕЩЕНИЯ назад!! Дикарей направляла чья-то рука, и я даже знаю чья.
– Твой отец, – пробормотал Женя, – Лориер, нынешний владыка мира.
– Да, верно, он. Несмотря на его могущество, он не может причинить нам, дионам, своим сородичам, вреда НАПРЯМУЮ, то есть – сам. Таков закон, и его не может нарушить даже он. Нужны посредники, третьи руки. Верно, Лориер натравил на нас своих несчастных рабов, которыми он повелевает безраздельно. Он знал, что делал. Но тут… – Галлена сделала паузу, – но тут появился человек… человек ли?.. которого мы ну совершенно не ожидали видеть здесь. Но тем не менее он здесь. И он призвал дикарей к порядку, а пока те на него завороженно глазели, у нас появилось время для передышки, и мы им воспользовались. Не знаю уж, как ЕМУ удалось на минуту подчинить злобных мезолитических горилл своей власти, но – факт налицо. – И Галлена, умолкнув, потерянно развела руками.
– Но кто?! – возопил Женя, который начал уставать от всех этих загадок. – О ком вы говорите-то?
– Они, батенька, говогят обо мне! – раздался мучительно знакомый голос, и Афанасьев, позабыв обо всех своих физических и моральных травмах, так и подлетел на кровати, потому что увидел прямо перед собой бородку, шишковатую блестящую лысину и хитрый прищур Владимира Ильича Ленина.
Ленина!!!
Афанасьев онемел. Владимир Ильич, впрочем, молчать долго не намеревался и заговорил:
– Я понимаю, что вы, батенька, подкуплены междунагодной бугжуазией, но сгазу должен пгедупгедить, что я тоже не намеген тегпеть каких бы то ни было выпадов в адгес йуководства молодой советской йеспублики и намеген пгинять самые кагдинальные… самые кагдинальные, учтите!.. мегы в случае, если вы немедленно!.. – Владимир Ильич подпрыгнул на месте и, заложив большие пальцы обеих рук за лацканы пиджака, стал раскачиваться взад-вперед, как старый еврей на субботней молитве, – немедленно не пгекгатите это безобгазие и не вегнете меня на съезд! Моя йечь там еще далеко не завегшена, и задачи коммунистического воспитания…
– Владимир Ильич, – заговорила Ксения, которая, верно, более Афанасьева свыклась с мыслью созерцать жИВОГО вождя мирового пролетариата. – Мы сами сожалеем обо всем происшедшем, но не знаю, как можно решить эту дополнительную проблему с вами. У нас и так их хватает, знаете…
Товарищ Ленин задрал голову и, тыча едва ли не в направлении потолка своей знаменитой бородкой, высыпал мелкие, суетливые и округлые, как рассыпавшийся горох, слова:
– Вы, товагищ, наверно, в когне недопонимаете меня. Что значит – «дополнительная пгоблема»? Это агхивозмутительно! Мало того что меня каким-то пока что непонятным мне манегом похитили из помещения Коммунистического унивегситета имени товагища Свегдлова, мало того, что я подвеггся нападению каких-то неандегтальцев, так еще мне говогят, что я – «дополнительная пгоблема»! Это типичное пижонство и, если хотите знать, товагищи, попахивает головотяпством, йазгильдяйством и оппогтунизмом!
Белокурый Альдаир, громадный, широкоплечий, похожий на древнеримского гладиатора в трактовке современных кинематографистов, подошел к Владимиру Ильичу, который был ниже его примерно на две головы. Тот, задрал голову и, внимательнее разглядев диона, мгновенно перескочил с темы на тему:
– Ай-ай-ай, батенька! Да я посмотгю, вы этакая глыба…
– …матерый человечище, – оперативно подсказал Женя Афанасьев, который несколько пришел в себя.
Что ж, ситуация была совершенно ясна. В тот момент, когда долгожданные Альдаир и Галлена появились на сцене зала заседаний, очередная флуктуация Случайное отклонение какой-либо физической величины от ее среднего значения.

пространственно-временного континуума (тьфу ты!) выкинула дионов из чуждого им пространства-времени в исходную точку, а с ними всех, кто оказался в сфере воздействия их силовых полей. И Владимира Ильича, как близкого очевидца, тоже засосало водоворотом времени. Вот так – ни больше ни меньше!..
– Только его нам и не хватало, – вздохнул кто-то, определенно имея в виду дорогого товарища Ульянова-Ленина.
Ленин посмотрел на Женю и произнес:
– А если вы хотите сказать, товагищ, что делали всё совегшенно без намегений пгичинить мне вгед – вплоть до физического устганения, – то я вас совегшенно не понимаю, знаете ли, батенька!..
– Я сам себя не понимаю, – сказал тот. – Я же ясно видел, что чекист в меня выстрелил. Почему же я в таком случае жив и даже не ранен?
– Ну, это самый простой из всех вопросов, – сказала Галлена. – В тебя стреляли в то время, как уже началось перемещение. Пуля просто потерялась в одной из ячеек пространственно-временной структуры этого мира.
– Вот-вот, – ехидно подхватил Добродеев, – и, попав тебе в грудь, вылетела уже из спины какого-нибудь индейца в Южном полушарии тысячу лет тому назад.
– Совершенно не исключено, – кивнула Галлена. – А вы, Владимир Ильич, располагайтесь. С вами же что-то решать надо. Вы, надеюсь, поняли, что никто вас не похищал. Просто вас угораздило переместиться в исходную точку вместе с нами.
– Но где я? В Йоссии? – быстро спросил Ленин, сверкая маленькими своими калмыцкими глазами и пуская по скулам крепкие желваки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45