Гречка просто чудо! Оливковое масло и кардамон?
– Угадал! А еще розмарин и красный перец. Рад, что понравилось. Вот держи.
Секретарь передал Ивану лист бумаги, расчерченный в линейку и густо исписанный убористым почерком.
– Имя, победы, поражения, годы… – Обломок читал названия столбцов и одобрительно кивал. – Ты просто молодец, Барма! То, что нужно!
– Может быть, в качестве благодарности ты наконец объяснишь, зачем тебе это нужно?
Иван помедлил, какое-то время пристально смотрел Барме прямо в глаза, затем кивнул.
– Неладное творится, старина, неладное.
– Ты об убийстве Стоика?
– И о нем тоже. Стоик на леднике в полиции, Урсус в госпитале. Мне это не нравится. Чертовски не нравится.
Барма кивнул. Вышел за порог, оглядел длинный коридор в обе стороны и поманил Ивана пальцем.
– Мне тоже это не по нраву. Вокруг нас ведутся странные игры, и отовсюду пахнет гнильцой. Жуткий запах!
– Ты что-то знаешь?
Барма многозначительно покачал головой и произнес лишь одно слово:
– Деньги.
Иван сложил листок вчетверо, спрятал в карман куртки и с порога попрощался:
– Будь здоров, хромой победитель бумаг! И вот что: держи ушки на макушки, но не верь всему, что болтают. Врут много…


Наша служба и опасна и трудна

Дома Иван внимательно просмотрел список, начав снизу. Чем ближе он продвигался к вершине, которую единолично и занимал, тем удачливее становились имяхранители. Оно и понятно, чем больше в тебе горячего воздуха и чем меньше балласта, тем выше летаешь. Стоик оккупировал пятую строчку, Урсус четвертую, на третьей вольготно расположился Кастор, а вторую занял Лайморанж.
Почему беды посыпались на имяхранителей перед полной луной и сразу после? Надо ли полагать, что полная луна имеет какое-то отношение к случившемуся? Но какое? Иван прошел на кухню и достал джезву. Если сейчас имяхранитель номер один срочно не примет ударную дозу кофе, печальная статистика последних дней станет богаче на один инсульт. Голова просто разорвется. Да и желудок обмануть не мешало бы. Карп, фаршированный гречкой, оставил о себе лишь светлое воспоминание, легкое, как взмах плавника, а приятная тяжесть в животе совершенно исчезла.
С чего начать? Не с того ли, что имяхранители выведены из строя, один навсегда, другой надолго? Что предшествовало трагедии? Не с неба же пал на их головы меч карающий? Наоборот, карающий меч имел вполне человеческого хозяина, вспомнить хотя бы бутыль вина и бокалы в квартире Стоика. Урсус и вовсе нес чушь несусветную, будто бы он, Иван, напал на него. Непонятно. Но если разделить ворох вопросов на кучки поменьше, станет куда как легче. Какой подлец это сделал, зачем и – очень важно! – кто следующий? И добро бы следующим был он сам, за себя не так страшно, как за других, но как быть с нездоровой педантичностью душегубов? Они двигались строго по списку снизу вверх, и между Урсусом и Иваном располагались еще двое. Как быть с ними? Эх, знать бы, чем не устроили имяхранители ночных убийц! Ладно, разгадка – дело времени, а пока предостеречь Кастора и Лайморанжа все же не помешает.
Утром, едва встало солнце, Иван вышел из дома, даже не позавтракав. Лишь чашка кофе придала ему бодрое расположение духа. В ранний час улицы были пустынны, и конный экипаж быстро доставил Ивана в нужную часть города. Барма еще почивал.
– Кто там в такую рань? Кого принесла нелегкая?
– Нелегкая принесла меня. Это Иван. Если ты побыстрее откроешь дверь, необычайно поможешь следствию!
– Какому еще следствию? – Заспанный Барма смотрел одним глазом и вообще выглядел потешно – взъерошенный, пижамная куртка вывернута наизнанку.
– Так говорят полицейские дознаватели в книжках, – сообщил Иван, проскальзывая внутрь, мимо хромого. – Жену не разбудим?
– Да уж разбудили. – Рагацца, заспанная, под стать мужу, появилась на пороге гостиной в полном боевом облачении: тяжелый домашний халат, ночная сеточка на пышных волосах. Зевнула, прикрыв рот ладошкой. – Ваня, что случилось? Ты хоть завтракал?
– Зришь в самый корень, душа моя! – Иван потер ладони в предвкушении домашнего завтрака. – Конечно, натощак! Цени, Барма! Такая женщина на вес золота! Истину видит одним глазом!
– И под это дело наливочку! – мигом оживился хозяин. – Немного. Ибо дело чрезвычайной важности, милая! Соображаешь?
– Соображаю. – Рагацца многозначительно посмотрела на Ивана и, когда муж отвернулся, пальцами показала «чуть-чуть». Обломок согласно кивнул.


Ну… за успех

– Удивительная вещь – твой список. – Иван похлопал себя по нагрудному карману. – Весьма удивительная. Ты хоть понимаешь, о чем речь?
– Не вполне! – заявил Барма, облизываясь на наливку. – Я с утра вообще плохо соображаю. Твое здоровье!
Он опрокинул в себя рюмку сливовки и блаженно закряхтел. Иван подождал, пока секретарь откашляется, вынул лист из кармана и подвинул к нему. Барма взял список, развернул, бездумно поводил по нему пальцем и вопросительно уставился на обломка.
– И что я должен здесь увидеть? Я сам писал эту бумагу. Со вчерашнего дня в ней ничего не добавилось, кроме складок.
– Каким в списке Стоик? – терпеливо спросил Иван.
– Пятым. Убит.
– А четвертый?
– Урсус. В госпитале.
– Ничего странным не кажется?
Барма несколько секунд смотрел на лист, затем помрачнел. До него дошло.
– Не сделай ты список у меня на глазах, – сказал Иван, – подумал бы, что убийца имеет такой же.
– Постой-постой. Ты хочешь сказать, что этот злодей движется снизу вверх по такому же списку?
– И вряд ли это случайность, Барма. Кто имел доступ к статистике кроме тебя?
– Мой предшественник, дьявол его раздери. Четвертовал бы негодяя!
– Он мог составить такой список?
– Ну разумеется! Как ответственный секретарь, он имел полный доступ к бумагам гильдии!
– И куда делся?
– Уволился. Месяц назад.
– Где он живет?
– Восточный базар. Улица Зеленщиков.
– Одевайся, едем.
– Ну по последней! За успех!
– Барма, ты неисправим! За успех!


Ищут пожарные, ищет полиция

– Подскажите, дема, дома ли Нино Песто?
Иван и Барма стояли на пороге небольшого одноэтажного особнячка на улице Зеленщиков. Высокая, сухая женщина с заплаканными глазами внимательно изучала ранних гостей, продержала на пороге дольше обычного и лишь затем впустила в дом.
– Нету Нино. Исчез. Пошли седьмые сутки. Не знаю, что и думать. – Голос ее скрипел будто несмазанная дверная петля и до жути походил на вороний грай.
– В полицию сообщили?
– Да.
– Он не сказал, куда идет?
– И говорить нечего. По пятницам Нино играл на бильярде в клубе «Атриум». Туда и ушел. Да только не вернулся.
Иван и Барма переглянулись. Сегодня как раз пятница, минула ровно неделя. Плакать жена Песто уже не могла. Сидела на краешке стула, тупо смотрела в одну точку, бездумно отвечала на вопросы и теребила в руках платок.
– Я знаю, где это, – шепнул Барма. – Бывал там. Но придется ждать вечера.
– Подождем. Всего хорошего, дема Песто.
– Вдова, – безучастно поправила хозяйка. – Вдова Песто. Я это чувствую…

Жара спала, вечер укутал город прозрачной газовой вуалью, свет померк, зато стали видны звезды. Завсегдатаи бильярда несли вахту у столов словно караульные с пиками.
Разумеется, все знали Нино Песто. Но сегодня его нет, и, наверное, уже не будет. Слыхали, его ищет полиция, но не может найти? Ох не к добру все это! В ту пятницу… Дайте припомнить, уважаемые эвы, ах, демы!.. да, он оказался в выигрыше. Перебрал малость, и вообще, был навеселе. Куда пошел? А шут его знает! Поговаривал насчет хорошенькой Цапли, на которую как раз хватило бы выигрыша, но дошел ли? Вот и полиция про это спрашивала, а что толку? Наверное, исчез без следов. Спасибо? Не за что! Если уважаемые эвы, да-да, то бишь демы, что-то узнают, пусть дадут знать!


Держи голову в холоде

– Собирался к Цапле, но не добрался. А может быть, и не к Цапле, но все равно не добрался. Или добрался, а исчез после?
Полночь вступила в свои права. Обломок и секретарь вышли из «Атриума» изрядно озадаченными. Где теперь искать Песто? Если уж полиция за неделю не смогла найти…
– Вряд ли отыщем. – Барма совсем пал духом.
Иван хлопнул его по плечу:
– Выше нос, старина. Давай-ка зададимся вопросом: «Почему исчез Песто?» Некто получает в руки точно такой же список, как у меня, а затем вытягивается цепь трагических событий. Если не ты, то кто передал таинственному Некто перечень имяхранителей?
– Мы наперерыв задаем друг другу риторические вопросы. Тот, кто имел доступ. Это и так ясно. Нино Песто.
– Не сегодня завтра полиция по моим следам явится в гильдию и попросит этот окаянный список. Среди дознавателей тоже не дураки сидят. Диогенус многое поймет. Тем более понимал это заказчик списка. Нино должен был исчезнуть, пока до него не добралась полиция, и он исчезает. Концы обрублены. Не правда ли, вовремя?
– Весьма вовремя!
Иван покачал головой.
– Тебе не делали странных предложений, Барма?
– Возможно, просто не успели. Ведь я всего месяц у руля гильдии.
– Если сделают, немедленно дай знать Диогенусу. Это окружной комиссар, ведущий дело Стоика.
– Хорошо, но что теперь?
– Допустим, Песто все же отправился на поиски утех. Пусть не Цапель, а девочек подешевле, попроще. Куда он мог свернуть?
– Только туда. – Барма огляделся и показал направо. Дорога уводила из игорного квартала и вела к центру города.
– Полиция тоже была в этом уверена. – Иван крепко задумался. – И ничего не нашла. Неделя поисков, а результат нулевой.
– Может быть, не там ищут?
– Все может быть. – Иван растерянно осмотрелся, и совершенно случайно взгляд его упал на разноцветный рекламный щит, зазывающий ребятню и взрослых посетить зоосад в приморском саду.
– Послушай, Барма, – обломок развернул хромца к себе, – мне показалось или в доме Песто я на самом деле видел птичью клетку?
– Я тоже видел, но какое значение…
– Барма, не будь идиотом! Песто – заядлый птичник, и, говоря «цапля», он мог иметь в виду настоящую птицу! Зоосад в приморском саду!
Секретарь какое-то время непонимающе моргал, затем хлопнул себя по лбу и пробормотал:
– А ведь точно! Пьяный да веселый на все способен! Ну чего мы ждем?
Он потащил Ивана по дорожке, ведущей к побережью.
Чтобы попасть в приморский парк, предстояло миновать квартал складов, протянувшихся на несколько сотен метров. Дорога петляла, деревья тянулись по обе стороны и зачастую подступали так плотно, что кроны смыкались над головой плотным шатром. Даже днем здесь царил полумрак, что же говорить о ночи? Дорога резко повернула, и обломок столь же резко остановился.
– Если бы я захотел, чтобы человек исчез раз и. навсегда, я сделал бы это здесь.
– Что и говорить, местечко подходящее. – Барма зябко поежился. – Темно, пусто.
– Сюда, – скомандовал Иван, протиснулся меж древесных стволов и едва не бегом направился к ближайшему складу.
Залитое светом ущербной луны приземистое здание склада стояло особняком. Там, где должен был висеть массивный замок, действительно имелось нечто похожее. Однако стоило Ивану дотронуться до неподкупного стража, дужка выскочила из паза, железная челюсть отвалилась… а имяхранителю осталось лишь вынуть замок из ушек. Слабо заскрипела дверь, сбитая из плотно пригнанных досок. В лицо Ивану пахнуло сыростью и ледяным холодом.
– Ледник, – почему-то прошептал секретарь. – Это ледник.
– Пожалуй. Нам нужен свет. Барма, бегом за лампой! Отставить! Тебя, хромого, только за смертью посылать! Будь здесь и никуда не уходи!
Иван, точно демон ночи, растворился во мраке.
Несколько минут спустя он вернулся, неся керосиновую лампу с треснувшим, мутноватым стеклом; следопыты вошли в здание и прикрыли за собой дверь. Более подходящего места для устройства ледников придумать было сложно. В этом месте побережья наружу пробился скальный щит, изрезанный многочисленными тесными пещерами. Неимоверных усилий стоило придать им вид, подходящий для складских нужд, но преимущества перевешивали траты. Такому леднику, не грозило подтопление, стенки не обваливались, и не было необходимости в крепеже свода. Вода здесь, разумеется, самостоятельно в лед не превращалась, но какое-то время припасы храниться могли. Узкая ниша, титаническими усилиями скалорубов превращенная в прямоугольную залу средних размеров, располагалась под самыми ногами вошедших. Вниз вела лесенка, вырубленная прямо в камне, зато свод едва не обтесал макушки следопытов. Ивану даже пришлось склонить перед камнем голову. Мрачная пещера с дьявольским аппетитом пожирала свет, дальний ее конец лампа не освещала, а лишь робко гладила. Об эту пору склад пустовал, но через несколько дней для ящиков с островными фруктами трудно будет найти даже крохотный пятачок незанятого пространства.
– Что-то лежит. – Барма взволнованно указал в дальний угол ледника.
– Ты спрашиваешь или утверждаешь?
– Сам не знаю.
Иван осторожно двинулся в сторону, где глазастый Барма заметил что-то подозрительное. Не доходя пары шагов до угла, он остановился и поманил пальцем напарника. Встав рядом с Иваном, Барма словно сам заледенел, в ужасе раскрыл рот. В углу ледника, у самой стены, на спине лежало тело.
– Нино! – выдохнул хромой и невольно сдал назад.
– Сходил посмотреть на цаплю, – задумчиво констатировал Иван. – От цапель теряешь голову. В прямом и переносном смыслах.


Прокатилась дурная слава

Восвояси оба возвращались угрюмые и молчаливые. Иван так и вовсе не вынимал рук из карманов. У дома Бармы имяхранитель попрощался, словно отрезал:
– Много не болтай. Дай знать полиции о трупе. Дескать, анонимный доброжелатель сообщил тебе как секретарю гильдии имяхранителей. Лайморанжу строго-настрого вели спрятаться куда подальше. Делай что хочешь, старина, но парень должен остаться целым и невредимым. Кастор на мне. Будь здоров.
«Если Диогенус не дурак, – размышлял Иван, уходя от дома секретаря, – а дознаватель явно не дурак, в скором времени он пожалует к Барме и получит на руки злополучный список.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63