Однако независимо от того, кто является залогодателем (сам должник или третье лицо), вещь, передаваемая в залог, должна принадлежать ему на праве собственности. В определенных случаях допускается участие в этих отношениях не собственника вещи, а субъектов права хозяйственного ведения, к которым, как известно, относятся государственные и муниципальные предприятия. Вместе с тем необходимо учитывать, что передача имущества в залог означает распоряжение этим имуществом. Поэтому установленные в ГК (ст. 295) ограничения в распоряжении недвижимостью в отношении государственных и муниципальных предприятий в полной мере относятся и к залогу. Следовательно, залогодателем по договору ипотеки указанные унитарные предприятия могут стать лишь с согласия собственника.
Содержащиеся в ГК правила о залогодателе в значительной степени детализированы арбитражно-судебной практикой применительно к организационно-правовым формам юридических лиц.
Наибольшая специфика (и добавим, опасность для кредитора - залогодержателя) просматривается в ситуации, когда в качестве залогодателя выступает акционерное общество, созданное в ходе приватизации путем преобразования государственного или муниципального предприятия. Дело в том, что в соответствии с ГК (п. 3 ст. 96) особенности правового положения таких акционерных обществ определяются также законами и иными правовыми актами о приватизации государственных и муниципальных предприятий.
Как известно, отношения, связанные с приватизацией, регулируются Законом Российской Федерации «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РСФСР» от 3 июля 1991 г. Детальная же регламентация порядка преобразования государственных предприятий в акционерные общества содержится в Указе Президента Российской Федерации от 1 июля 1992 г. №721 «Об организационных мерах по преобразованию государственных предприятий, добровольных объединений государственных предприятий в акционерные общества», которым утверждено Положение о коммерциализации государственных предприятий с одновременным преобразованием в акционерные общества открытого типа, а также Типовой устав такого акционерного общества. Согласно п. 6.3 Типового устава сделки по отчуждению имущества общества, стоимость которого превышает 10 процентов балансовой стоимости его активов, требуют решения общего собрания акционеров. Если договор залога заключен акционерным обществом (в качестве залогодателя) с нарушением этого требования, он является ничтожной сделкой со всеми вытекающими отсюда последствиями для залогодержателя.
КонсультантПлюс: примечание.
Закон РФ от 03.07.1991 №1531-1 «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации» утратил силу в связи с принятием Федерального закона от 21.07.1997 №123-ФЗ «О приватизации государственного имущества и об основах приватизации муниципального имущества в Российской Федерации».
Судебная практика исходит из того, что указанные особенности правового положения акционерных обществ, созданных в процессе приватизации государственных предприятий, подлежат применению в отношении договоров залога, заключенных до 1 января 1996 г., в тех случаях, когда хотя бы одна акция остается в собственности государства.
В отношении договоров, заключенных после 1 января 1996 г., применяются иные правила, предусмотренные Федеральным законом «Об акционерных обществах», который определил временные границы применения особенностей правового положения акционерных обществ, созданных при приватизации государственных и муниципальных предприятий. Закон (п. 5 ст. 1) связал переход таких акционерных обществ на общий режим правового регулирования с двумя моментами: во-первых, с моментом отчуждения государством или муниципальным образованием 75 процентов принадлежащих им акций; во-вторых, с моментом окончания срока приватизации, независимо от числа акций, оставшихся в собственности государства или муниципального образования. Во втором случае в судебной практике имелись определенные сложности, поскольку в планах приватизации, как правило, не определяется срок ее окончания. В связи с этим Пленумы Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в своем Постановлении от 2 апреля 1997 г. №4/8 «О некоторых вопросах применения Федерального закона „Об акционерных обществах“ (п. 2) разъяснили, что при определении срока окончания приватизации конкретных акционерных обществ необходимо руководствоваться п. 10 Указа Президента Российской Федерации от 18 августа 1996 г. №1210 «О мерах по защите прав акционеров и обеспечению интересов государства как собственника и акционера», согласно которому таким сроком следует считать последнюю из дат, фиксирующих срок окончания продажи акций (проведения завершающего конкурса или аукциона). Если в соответствии с законодательством о приватизации в государственной собственности закрепляется на определенный срок пакет акций создаваемого акционерного общества (51, 38 или 25,5 процента), сроком завершения приватизации считается окончание периода, на который закреплен в собственности государства пакет акций. По окончании срока приватизации, с момента, когда количество акций, принадлежащих государству или муниципальному образованию, составит не более 25 процентов их общего числа (при частичной реализации пакета акций до наступления этого срока), деятельность акционерного общества, созданного на базе приватизированного государственного или муниципального предприятия, полностью переходит в сферу регулирования Федерального закона «Об акционерных обществах». Если при приватизации государственного предприятия выпускается «золотая акция», наделяющая ее держателя правом вето на общем собрании акционеров, это право сохраняется за держателем «золотой акции» в течение всего периода ее действия.
Если речь идет об акционерных обществах, деятельность которых регулируется ГК и Федеральным законом «Об акционерных обществах» без учета каких-либо особенностей, предусмотренных приватизационным или иным законодательством, следует иметь в виду, что при определенных условиях договор залога, залогодателем по которому выступает такое акционерное общество, может быть квалифицирован как крупная сделка. Федеральным законом «Об акционерных обществах» (ст. 78 и 79) предусмотрено, что совершение крупных сделок акционерным обществом возможно лишь при наличии единогласного решения совета директоров (наблюдательного совета) - при стоимости приобретаемого или отчуждаемого (в том числе путем передачи в залог) по сделке имущества от 25 до 50 процентов балансовой стоимости активов общества на дату принятия такого решения либо по решению общего собрания акционеров - при стоимости имущества, являющегося предметом сделки, свыше 50 процентов балансовой стоимости активов общества на дату принятия решения о ее совершении. На основании решения общего собрания акционеров заключаются также сделки, связанные с приобретением или отчуждением обществом имущества стоимостью от 25 до 50 процентов балансовой стоимости активов общества, если совет директоров (наблюдательный совет) не достиг единогласия относительно такой сделки и передал этот вопрос на рассмотрение общего собрания акционеров. Сумма (размер) крупной сделки определяется исходя из стоимости реально отчуждаемого или приобретаемого имущества (в том числе имущества, передаваемого в залог) в сопоставлении с данными последнего утвержденного баланса общества.
В Постановлении Пленумов Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 2 апреля 1997 г. (п. 14) содержится разъяснение, согласно которому в случае совершения крупной сделки генеральным директором (директором) акционерного общества или уполномоченным им лицом при отсутствии необходимого решения совета директоров (наблюдательного совета) или общего собрания акционеров такая сделка является недействительной. Однако она может быть признана судом имеющей юридическую силу и создающей для общества вытекающие из нее права и обязанности, если при рассмотрении спора будет установлено, что в последующем данная сделка была одобрена соответственно советом директоров (наблюдательным советом) либо общим собранием акционерного общества.
Что касается договоров залога, заключенных со стороны залогодателя - акционерного общества его генеральным директором (директором) за пределами ограничений его полномочий, предусмотренных не законом, а уставом соответствующего акционерного общества, то такой договор может быть признан недействительным только при наличии оснований, предусмотренных ст. 174 ГК.
Например, Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, рассматривая протест заместителя Генерального прокурора Российской Федерации на постановление апелляционной инстанции одного из арбитражных судов, установил следующее.
Открытое акционерное общество обратилось в арбитражный суд с иском о признании недействительным договора залога нежилого помещения, заключенного с коммерческим банком в обеспечение возврата кредита. Решением арбитражного суда исковые требования были удовлетворены. Постановлением апелляционной инстанции решение отменено, в иске отказано. В протесте заместителя Генерального прокурора Российской Федерации предлагалось Постановление отменить, решение суда оставить в силе. Рассмотрев данный протест, Президиум не нашел оснований для его удовлетворения.
Как усматривалось из устава акционерного общества, оно является правопреемником товарищества с ограниченной ответственностью и учреждено в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 14 октября 1992 г. №1230 «О регулировании арендных отношений и приватизации имущества государственных и муниципальных предприятий, сданного в аренду». Пунктом 6.4 устава общества закреплена исключительная компетенция общего собрания акционеров по вопросам распоряжения имуществом общества, составляющим более 10 процентов его активов.
Данное требование устава не было предусмотрено законом и иными правовыми актами, применимыми в момент совершения сделки залога к акционерным обществам, созданным на основании упомянутого Указа.
Договор о залоге нежилого помещения с балансовой стоимостью, превышающей уставный капитал акционерного общества, подписан со стороны общества его генеральным директором.
В подтверждение полномочий на заключение указанной сделки генеральный директор представил банку разрешение общего собрания акционеров, оформленное протоколом собрания, и выписку из реестра акционеров акционерного общества о принадлежности директору общества 56,6 процента акций общества, заверенную держателем реестра - инвестиционно финансовой компанией. Оснований для сомнения в подлинности этих документов по их внешним признакам у банка не имелось.
Согласно ст. 174 Гражданского кодекса Российской Федерации, если полномочия органа юридического лица ограничены учредительными документами и при совершении сделки орган действовал с превышением ограниченных в таком порядке полномочий, сделка может быть признана судом недействительной по иску лица, в интересах которого установлены ограничения, лишь в случаях, когда будет доказано, что другая сторона знала или заведомо должна была знать об этих ограничениях.
Факт подделки генеральным директором акционерного общества документов, представленных банку при заключении от имени общества договора залога, установлен экспертизой при расследовании уголовного дела. В момент оформления указанной сделки банк не знал и не мог заведомо знать о том, что общее собрание акционеров общества по вопросу о получении кредита под залог помещения не проводилось и соответствующими полномочиями генерального директора не наделяло. Поэтому оснований для признания оспоримой сделки недействительной в данном случае не имелось. Последствия ее совершения должно нести то юридическое лицо, от имени которого недобросовестно действовал его исполнительный орган.
Учитывая изложенное и руководствуясь ст. 187-189 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации протест отклонил и оставил в силе Постановление апелляционной инстанции арбитражного суда об отказе в иске о признании договора залога недействительной сделкой.
Некоторыми особенностями отличается оценка в судебной практике договоров залога, в качестве залогодателей по которым выступают государственные и муниципальные унитарные предприятия. Здесь кредиторов залогодержателей «подстерегает» другая опасность. Дело в том, что в соответствии со ст. 49 ГК унитарные предприятия, в отличие от иных организационно-правовых форм коммерческих организаций, обладающих общей правоспособностью, наделены лишь целевой правоспособностью. Устав унитарного предприятия помимо общих сведений о юридическом лице должен содержать сведения о предмете и целях деятельности этого предприятия (п. 1 ст. 113 ГК).
В Постановлении Пленумов Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 1 июля 1996 г. №6/8 (п. 18) разъяснено, что унитарные предприятия, а также другие коммерческие организации, в отношении которых законом предусмотрена специальная правоспособность (банки, страховые организации и некоторые другие), не вправе совершать сделки, противоречащие целям и предмету их деятельности, определенным законом или иными правовыми актами. Такие сделки являются ничтожными на основании ст. 168 ГК. Применительно к договорам залога в реальной судебной практике признаются ничтожными сделками договоры о передаче в залог залогодателем - государственным или муниципальным предприятием производственных фондов или иного имущества, без которого предприятие не сможет в полном объеме выполнять уставные цели, а также имущества, стоимость которого сравнима с балансовой стоимостью активов предприятия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151