Если вы просто ищете жену, в этом сезоне в Лондоне много юных леди из знатных семей. Почему ваш интерес обратился на Миган?
Миган прикусила губу. Майкл никогда не преклонялся перед аристократией – у него-то Миган и переняла бунтарский дух. Майкл судил о людях по их делам и по характеру, а не по происхождению. Вполне очевидно, Александр привык к тому, что ему подчиняются без вопросов. И вот какой-то мелкий англичанин смеет смотреть ему в глаза и требовать объяснений.
– Конечно, вы получите хорошую компенсацию, – сказал Александр. – И я не потребую приданого.
– О Боже, – пробормотала Миган. Если он решил, что Майкл трясется в предвкушении богатства, что он сейчас скажет: «Конечно, ваша светлость, вы оказали нам честь», – значит, он ничего не понял.
– Она моя дочь, сэр, – напряженно сказал Майкл. – А не скот.
– Майкл, дорогой, – пробормотала Симона, – не надо.
Александр переложил бумаги на своем столе.
– Я уже подготовил документы: разрешение на брак, обеспечение деньгами и драгоценностями мисс Тэвисток на протяжении всей ее жизни, штат ее слуг. Уверяю вас, она будет хорошо обеспечена.
– В этом я не сомневаюсь. Если принц Деймиен может служить образцом, то вы, нвенгарийцы, люди основательные. – Майкл прокашлялся. – Хотя я не склонен верить сплетням, то, что я слышал о вас, заставляет меня колебаться. В прошлом году вы пытались убить Пенелопу и Деймиена, а теперь, как я слышал, запугали нашего короля, и он сделает все, что вы ему скажете. Ваше имя всегда на слуху, если дело касается важных социальных событий, вы часто обедаете с герцогом Веллингтоном и другими лидерами палаты лордов. Жена активно читает газеты и мне рассказывает.
Симона кивнула, гордая тем, что послужила источником информации.
– Она также рассказывает мне о вашей менее привлекательной стороне, а именно о ваших любовницах. Мне неприятно поднимать эту тему в присутствии дочери, но я желаю, чтобы Миган понимала, за какого человека выходит замуж. Я не считаю, что надо скрывать от нее правду.
– Я тоже, – мгновенно отозвался Александр.
Миган заерзала в кресле, ей стало жарко. Александр приготовил ответы на все вопросы, которые мог швырнуть в него обеспокоенный отец.
– Если Миган выйдет за меня замуж, ей не придется сомневаться в моей верности, – спокойно ответил Александр.
Майкл покраснел.
– Но остается вопрос, почему вы выбрали нашу скромную семью? По Европе рассеяно достаточно дам выдающегося положения, политический брак с которыми был бы полезен Нвенгарии.
И опять Александр не посмотрел прямо на Миган, только скользнул по ней взглядом и ответил Майклу:
– Я сделал свой выбор, как только встретил мисс Тэвисток. И хватит об этом.
– Простите, что я такой заботливый отец, – сухо сказал Майкл.
– Этим вы заслужили мое уважение.
Майкл сделал вдох и предпринял новую атаку:
– Где Миган будет жить? В Нвенгарии?
– Пока она будет жить в Лондоне, в этом доме. Она получит титул великой герцогини Нвенгарийской и все соответствующие привилегии, а они значительны, уверяю вас: дома и недвижимость в Нвенгарии и герцогские драгоценности, которые стоят целое состояние.
Майкл мгновение смотрел на нее, игнорируя Симону, которая сползла со стула, услышав про драгоценности и недвижимость.
– Ваше предложение лестно для моей дочери, это правда, ваша светлость. Но после свадьбы она окажется среди незнакомцев, и вы не вечно будете жить в Лондоне. К тому же ей придется много бывать на публике, а она к этому не привыкла.
– Ее научат, – сказал Александр.
Майкл склонил голову.
– Признаю, вы обо всем подумали. Но я должен снова спросить: почему? У нас мало связей, и, по правде говоря, мы не перегружены богатством.
Глаза Александра – два кусочка синего льда – двинулись к Миган, но тут же вернулись к Майклу.
Миган вскочила, не в силах это дальше выносить.
– Папа, все разрешается очень просто: я отказываюсь от его предложения, и мы возвращаемся домой.
– Ну нет, – свирепо вмешалась Симона. – Его светлость делает доброе и, надо сказать, щедрое предложение, которого мы больше никогда не получим. Как сказал твой отец, мы скромная семья, так что его предложение может быть вызвано только одной причиной. – Она с широкой улыбкой обратилась к Александру: – Вы в нее влюбились, правда, ваша светлость? Любовь всегда приходит так неожиданно.
Выражение лица Александра не изменилось.
– Это правда, миссис Тэвисток. Я влюбился.
– Вот видишь?
– Неужели? – изумился Майкл. – Извините, но, насколько я знаю, вы познакомились с Миган вчера и протанцевали только один танец. И после этого готовы предложить ей бриллианты, деньги, дома и титул?
Александр слегка сдвинул брови. Миган задержала дыхание, ожидая, что он прикажет слуге вышвырнуть их на улицу.
– Папа, – выпалила она. – Можно мне минутку поговорить наедине с Александром, я имею в виду с его светлостью? Пожалуйста!
Ошеломленный Майкл повернулся к ней. Миган понимала, что Александру достаточно сказать, что он скомпрометировал Миган, и этот аргумент будет принят. А потом она умрет от унижения прямо на его красном ковре.
Ее спасла Симона, она вскочила на ноги.
– Конечно. Пойдем, Майкл. Это же очевидно – им надо объясниться между собой, родители только мешают.
Ее глаза горели решимостью. Она увидела перспективу выдать падчерицу за столь знатного человека и подстегивала их обоих, как жокей – лошадь. По мнению Симоны, у Миган был только этот единственный шанс.
– Пожалуйста, папа, – сказала Миган.
Майкл покорился.
– Хорошо. – Он положил руку ей на плечо и тихо сказал: – Ты можешь ему отказать. Я буду так же тебя любить и защищать, обещаю.
Он разобьет ей сердце. Миган моргала, сдерживая слезы. Гай потеснил Симону и Майкла к двери. Наконец Миган и Александр остались наедине.
Глава 6
В тот момент, когда Миган вошла в комнату, с Александром что-то случилось. Всю ночь и все утро он заставлял себя быть холодным и логичным, приводить в действие планы и не думать. Но в мечтах все еще держал ее в руках, ощущал ее нежность и вдыхал ее запах.
Он проснулся ночью от вожделения. Первобытный человек, засевший в нем, хотел бежать к ней через весь Лондон, целовать, ласкать. Он умылся и оделся, как будто уже наступил день, и сумел придушить в себе зверя, спрятавшись за повседневными делами, – связался с нотариусом, отдал распоряжения.
Но как только Миган вошла в комнату, холодный мужчина исчез, вернулся хищник. Он через комнату уловил ее запах, сильный, как у розы после дождя, и легкий, как у лимона. Неуловимое движение ее тела под тонким шелковым платьем воспламенило кровь. Он остался за столом, потому что не смог бы убедительно изображать из себя хладнокровного герцога, если бы Миган увидела нижнюю часть его тела.
В его мысли ворвался мелодичный голос Миган:
– Почему вы на меня не смотрите, Александр? Было бы легче разговаривать, если бы вы не разглядывали лепнину на другом конце комнаты.
Он оторвал взгляд от закрытой двери и направил его на Миган.
– Потому что когда я смотрю на вас, я чувствую чары. Я не могу контролировать ни их, ни себя, когда вы в комнате.
– О! – Она прикусила губу, чем привлекла его внимание к их влажной красноте. – Тогда нам обоим придется разглядывать потолок.
Она посмотрела вверх на безвкусные изображения богов и богинь, рыжий завиток упал на гибкую шею, и ему захотелось подойти и поцеловать эту шею, провести по ней языком, попробовать завиток.
– Миган. – Он не удержался и произнес ее имя, чтобы ощутить его на своих губах. – Свадьба – самый лучший способ выправить положение.
– Лучший для кого? Полагаю, вы имеете в виду меня, но будет ли мне лучше?
Она была расстроена и злилась. Она не грохнется на ковер от счастья, что Александр соблаговолил оказать ей такую честь.
– Я вас не понимаю, – сказал он.
– Не понимаете? – От волнения у нее высоко вздымалась грудь. – Я могла бы скрыться где-нибудь в Шотландии или другом месте и жить своей жизнью, и никто бы не узнал о том, что произошло между нами. Но если вы на мне женитесь, будет огромный скандал. Люди годами будут говорить о том, как горделивый великий герцог женился на простой англичанке, которая его заманила и женила на себе.
Ее волнуют сплетни? Александр мог бы повернуть сплетни на пользу себе или создать любые другие. Он умеет играть на слабостях английского высшего света, как музыкант на фортепьяно.
– Вам не следует об этом беспокоиться, – сказал он. – Нвенгарийцы воспримут это как великую любовь, а только их мнение имеет значение.
Она подняла брови.
– Если вы хотите быть послом, вы обязаны беспокоиться о том, что подумают англичане. Ведь послы изучают обычаи народа другой страны, не так ли?
– Вас обучали правилам поведения послов? Это будет полезно, когда вы станете великой герцогиней.
– Когда я стану герцогиней? – Миган недоверчиво на него посмотрела. – Вы слишком самонадеянны, ваша светлость. Вам бы следовало спросить мое мнение до того, как посылать письмо отцу.
Он развел руками.
– Признаю, что я ошибся в оценке вас и вашего отца.
За всю жизнь Александр никогда не ошибался в людях. Он манипулировал людьми из низших и высших слоев общества, потому что знал, за какие струны дергать. Любой другой человек, которого втолкнули бы в эту комнату, быстро согласился подписать или сделать все, что хочет Александр. Но эта юная англичанка с рыжими волосами упрямится. Он хочет спасти ей жизнь, а она не желает, чтобы ее спасали такие, как он.
– Даже если так, это наилучший выход в нашем положении. Если вы даете согласие, я посылаю за викарием; разрешение на брак уже есть.
Она смотрела на него, пораженная до глубины души.
– Вы имеете в виду жениться прямо сейчас?
– Чем быстрее, тем легче будет со всем справиться.
В глубине ее карих глаз зажглись искры.
– Господи, Александр, что вы сегодня записали в ежедневнике? «Позавтракать, написать письма, жениться на мисс Тэвисток, встретиться с кабинетом министров»?
– Не совсем так.
– Но близко по смыслу, как я понимаю.
Она привела его в замешательство. Любая знакомая Александра задрожала бы под его взглядом – или от страха, что он может с ней сделать, или от восторга, что он затащит ее в постель. Миган не дрожала, но и не смотрела влюбленными глазами, как минувшей ночью, когда оценила Александра как человека, глядя сквозь покровы, в которые он обернулся. Редко кто из женщин заглядывал за эту завесу, но Миган изорвала ее в клочья и посмотрела прямо на него.
Она стала расхаживать по ковру; когда проходила полосу солнечного света, волосы вспыхивали огнем. Он представил себе, как кладет ее на полированную поверхность и рыжие кудри занавесом спускаются со стола красного дерева. Чтобы остановить фантазию, он вытянул руки вдоль резной спинки кресла.
– Ночью я вам сказал, что все устрою.
У нее дернулся уголок рта.
– Я подумала, вы имели в виду женить на мне какого-нибудь мелкого дворянина преклонных лет из числа ваших друзей, которому нужна жена.
Он возмутился:
– Так вот как в Англии поступают мужчины? Передают любовницу покладистым друзьям?
При слове «любовница» она стрельнула в него глазами.
– По-моему, это обычная практика.
– В Нвенгарии нет такой практики. Я дал вам слово, и я вас не обману. Мы оба были захвачены любовным приворотом и давайте смиримся с этим. Если хотите, можем жениться только на бумаге.
Это должно ее устроить, если она не хочет быть с ним, хотя он не представлял себе, как сам будет обходиться без нее. Любовный приворот напоминал, как было хорошо с ней, какой у нее был голос, когда она в порыве страсти повторяла его имя.
– А вы романтик, ваша светлость. Весь город знает, что вчера вы ушли с леди Анастасией, что она приехала вместе с вами. Я должна бы умереть со стыда, что повторяю такие вещи, тем более вам, но я человек прямой. Думаю, вам следует об этом знать перед тем, как решиться на женитьбу.
Он потер рукой резьбу стула. Так она ревнует? На этот случай у него тоже найдется утешение.
– Мы с Анастасией не любовники. Когда-то были, но теперь все в прошлом. Вчера я попросил ее сопроводить меня домой, чтобы сосредоточить сплетни на ней, а не на вас. Я не хотел, чтобы у кого-то возникли сомнения по поводу вашего исчезновения сразу после вальса, и не мог быть уверен, что никто не видел, как мы уходили с террасы или заходили в приемную. Леди Анастасия провела ночь в моем доме, но в гостевой комнате, а не в моей спальне.
– О-о… – Миган покраснела, очаровательный румянец спустился до декольте. – В самом деле, очень умно.
– Я рад, что вы меня одобряете.
– Не насмехайтесь. Я провела ужасную ночь, и день вышел не лучше.
– Ужасную ночь? – Александр сдержанно улыбнулся. – Я тоже. Вы непрерывно мне снились. Ваш образ меня преследует, и сейчас пребывание с вами наедине не улучшает положения.
– Я вам снилась? – Она покраснела еще больше. – Вы мне тоже. Наверное, мы все еще под воздействием приворота.
– Да. – Александр знал, какие эротичные сны она видела, потому что сам видел такие же. – Расскажите, кто дал вам талисман, что вам сказали о том, как он действует. У меня много врагов, которые без колебаний могут использовать вас против меня. Так что, пожалуйста, никого не выгораживайте. Мне важно знать.
К его удивлению, Миган улыбнулась, как будто он ее насмешил. Может, это и было в ней самое очаровательное: она смотрела на мир совершенно иначе, чем он. Александр повсюду видел опасность и мрак; Миган же шла по солнечной улице.
– Что-то смешное?
– Все это так глупо. Здесь не замешаны никакие враги, я получила талисман от Черной Анны по ошибке.
Александр напряг память, но такого имени не вспомнил.
– Черная Анна? Кажется, я такой не знаю…
Миган небрежно отмахнулась:
– У нее дом за Стрэндом. Все дамы ходят к ней за зельем и тому подобным. Полагаю, она безвредна.
– Полагаете. Но не уверены?
Миган опять небрежно махнула рукой, будто пыталась отмахнуться от его слов.
– Она меня раздражает, но по другой причине. Талисман был предназначен не для меня, а для моей подруги Дейдре Брейтуэйт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37