Надо спать Ц для Даниеля, иначе на что она будет по
хожа в субботу… И Мартина тотчас же заснула.

IX. На опушке дремучего леса

Даниель Донель отлично помнил Мартину-пропадавшую-в-лесах, она всегда с
идела на каменной тумбе у въезда в деревню: Мартина ждала, и он прекрасно з
нал, что она ждет его. Когда он встречал ее случайно, то казалось, что она во
т-вот потеряет сознание, но от волнения, а не от неожиданности, точно встр
еча с ним не была для нее ни случайностью, ни неожиданностью, точно она жда
ла его всегда, каждую минуту. Даже в Париже, когда он встретил ее под аркам
и на площади Согласия, она, не здороваясь, посмотрела на него так, словно о
н всего лишь опоздал на свидание и она сердится на него за это, едва отвеча
ет, не смотрит на него… Она пошла бы за ним куда угодно в первый же вечер, но
он не сразу это понял. Девушка такая молоденькая, без тени кокетства, и к т
ому же его землячка. В деревне эта выросшая у него на глазах влюбленная де
вушка-подросток с ее неосознанным робким влечением к нему, возникавшим
как бы из тумана, из которого и сам он не так давно выбрался, внушала ему ка
кое-то уважение. Побуждаемый честными намерениями, он не хотел поощрять
ее безумные мечты, сосредоточенные всегда вокруг него самого, чем он нис
колько не гордился: ведь она всего только девочка. В деревне у Даниеля был
и другие любовные связи, и о Мартине он попросту никогда не думал. Один тол
ько раз, возле озаренного прожекторами замка в городке Р., белый силуэт, по
ходивший в темноте на мраморное изваяние, для которого недоставало толь
ко пьедестала, привлек его внимание. Он узнал Мартину, и она показалась ем
у восхитительной! Когда внезапно угасли прожекторы, сообщница-ночь прид
ала ему смелости, и он взволнованно заговорил: «Мартина, я хотел бы пропас
ть с тобой вдвоем в лесах»… К счастью, кто-то позвал: «Мартина!…» Очарован
ие нарушилось, он опомнился и уехал. К счастью, потому что это была всего л
ишь маленькая Мартина, и он тотчас же о ней забыл.
В ресторане возле вокзала Сен-Лазар, где они обедали в тот вечер, когда он
встретил ее под арками, ему хотелось заговорить о чувствах, испытанных и
м, когда угасли прожекторы. Странно, но это оказалось не так-то просто. Он н
ачал издалека, сказав сперва о празднике, об избрании Королевы каникул, о
том, как выбрали ее, Мартину. Но Мартина и слушать не хотела, все это казало
сь ей нелепым! Что же тут нелепого, если добрая сотня парней из; брала ее ср
еди всех других, увидев в ней воплощение лучшего времени года Ц каникул,
свободы, воздуха, ясного неба.
Ц Нет, Ц сказала Мартина, Ц каникулы Ц это обрывки просаленных бумаж
ек.
Ц Обрывки просаленных бумажек? Ц Даниель был возмущен. Ц Удержать в п
амяти одни только просаленные бумажки! Уж если на то пошло, разве не напом
инают и они о вкусных бутербродах, о завтраке на траве, о наших радостях… В
едь и чужие просаленные бумажки говорят о чьих-то радостях!
Мартина посмотрела на него с любопытством:
Ц Вам везет, если вы можете все это так чувствовать! Я же от рождения брез
глива.
Даниель не стал спорить. Эта девушка сама внезапно вызвала в нем чувство,
похожее на брезгливость.
Ц В тот вечер, Ц сказал он, Ц не было просаленных бумажек. Был замок, оза
ренный огнями, а потом сразу наступила ночь… Я стоял возле вас…
Ц Я помню.
Даниель спохватился: может быть, это воспоминание было для нее чем-то сли
шком значительным? Он сразу почувствовал себя самоуверенным дураком, но
продолжал ухаживать.
Да, она пошла бы за ним в первый же вечер. И когда однажды темной и холодной
ночью на набережной Сены он поцеловал ее, то сразу же почувствовал, что ох
вачен страстью, такой же глубокой и темной, как глубока и темна была ночь в
округ, и предательский мрак скрывал от него все, что таилось в темных ее гл
убинах. В преддверии этой ночи на опушке дремучего леса стояла Мартина-п
риманка, таившая смертельную опасность. Даниель Донель любил опасность,
любил риск, и эта девушка влекла его.
Мартина беспрекословно пошла с ним в отель, едва лишь он попросил ее об эт
ом. С тех пор они встречались все чаще и чаще. Понадобился весь запас молод
ости и здоровья Даниеля, чтобы совместить обе страсти: Мартину и учение. О
н был влюблен в науку и упрекал себя, как спортсмен перед матчем, в том, что,
безрассудно отдавшись любви к Мартине, он предстает перед наукой не в до
лжной форме. Но он не мог и не хотел подавить в себе ни одну из своих страст
ей. И потому жил как одержимый.
Мартина отдалась ему с такой простотой и доверчивостью, ни до, ни после ни
о чем не спрашивая, не требуя ни обещаний, ни уверений в любви! Она принадл
ежала ему безраздельно и не таила своей любви. Такая молодая, такая прекр
асная, никогда еще Даниелю не приходилось встречать существо более сове
ршенное «с головы до ног»! Может быть, она была даже чересчур совершенна. «
Совершенство вредит твоей красоте!…» Ц говорил он ей иногда, не в силах о
торвать от нее глаз.
У них не хватало времени на разговоры, свидания были так коротки. Иногда, п
о воскресеньям, они бесцельно бродили по улицам Парижа, мечтая о пристан
ище. Даже в самых жалких и подозрительных отелях комната стоила дорого. У
Даниеля был друг по Сопротивлению, парижанин, учившийся на литературном
факультете; он готовился к защите диссертации и жил у родителей, но комна
та у него была отдельная Ц на другом этаже. Когда этот друг не нуждался в
ней, он давал ключ Даниелю. Там стоял диван-кровать, широкий и низкий, ночн
ого столика не было, и тут же на полу, у дивана, валялись пустые коробки из-п
од сигарет, обгорелые спички, книги, листы бумаги, исписанные мелким поче
рком… Обсыпанные пеплом книги валялись повсюду; в разных концах комнаты
были разбросаны скомканные пижамные штаны, ночные туфли, одна Ц в одном
конце, другая Ц в другом, смятый галстук висел на спинке единственного с
тула. Зимой в комнате было холодно, и, прижавшись друг к другу, Даниель и Ма
ртина выжидали, пока маленький параболический радиатор слегка нагреет
воздух. В дни пасхального праздника в их распоряжении оказалась квартир
а сестры Даниеля, цветочницы, уехавшей с детьми к отцу. Здесь надо было тща
тельно уничтожать все следы своего пребывания; Доминика, сестра, сочла б
ы, пожалуй, безобразием то, что Даниель водит к ней «женщин».
Но все это не имело абсолютно никакого значения.

На этот раз они могли совсем не торопиться, к тому же была весна. Впервые п
роснуться вместе, впервые видеть, как Мартина встает, приготовляет кофе;
впервые причесаться, умыться, одеться без спешки, впервые любить друг др
уга вдосталь! Иметь в запасе время и весну…
Весь день Ц вместе. Сена, лавки улицы Риволи, ночная иллюминация, как тогд
а, но в масштабах Парижа, отраженная его камнями, любовью, вот она, рукой по
дать… Иногда они уезжали за город, в парк Л'ай-ле-Роз, где такой огромный ро
зарий. Они говорили без устали, возможно каждый для себя, ведь столько над
о было рассказать Ц всю свою жизнь. Лачуга Мартины, тюрьма Даниеля, начал
о у обоих было тяжелым, но все это уже позади, теперь они жили только насто
ящим… Однако как приобщить Мартину к владеющей им страсти? Даниель стрем
ился путем скрещивания и прививок вывести новые сорта роз, у которых был
бы аромат старинной розы, а форма, окраска Ц современные… Мартина изумл
ялась: разве существуют старинные и современные розы? Никогда ей не приш
ло бы такое в голову! Даниель захотел тотчас же показать ей старинные рис
унки и современные каталоги цветоводов, и она убедилась, что одни розы вы
ходят из моды, сменяясь другими, совсем как платья! Ежегодно в июне садово
ды, разводящие розы, так же как и портные, демонстрируют свои новые коллек
ции… Но выведение роз, устойчивых, обладающих сопротивляемостью против
болезней, новых по форме, цвету, величинеЦ дело научное… Это значит, что Д
аниель, как и другие, прошедшие специальный курс, думает, что можно получа
ть новые сорта не на ощупь, а используя научный опыт, в то время как старая
школа полагалась только на интуицию и практические знания садовода. Отц
у Даниеля некогда заниматься гибридизацией, он довольствуется тем, что р
азводит розы по уже существующим образцам. Донели Ц большая семья: кром
е Доминики и ее детей (она овдовела три года назад, и без мужа дела в цветоч
ном магазине идут плохо), на плантациях у отца работают три двоюродных бр
ата, Мартина знакома с ними по деревне, их ведь тоже надо содержать… Говор
я об этом, Даниель становился рассеянным, как бы коснувшись чего-то непри
ятного. Да, суть дела в том, что Даниель хотел бы использовать огромные отц
овские плантации роз для постановки научных опытов, а отец возражает, та
к как опыты обходятся дорого. Даниель все же уговорил бы отца, если бы не д
воюродный брат, ты его знаешь, старший Ц он-то и есть главный противник о
пытов, потому что он закоренелый реакционер… Лучше не будем об этом гово
рить, ладно?
Мартина запоминала все, что рассказывал ей Даниель, даже тогда, когда он п
ускался в сложные объяснения относительно хромосом и генов… Но во всем,
что рассказывал Даниель, ее интересовали только те детали, которые касал
ись его личной жизни, семейных взаимоотношений, и тоже лишь в той мере, в к
акой от этого зависела ее будущая жизнь. О Бернаре, старшем из двоюродных
братьев, Мартина думала: он ненавидит Даниеля за то, что столь милые сердц
у Бернара боши, эти свиньи, проиграли войну, и Даниель не только не был пов
ешен, но и стал героем! Хромосомы, конечно, не имеют никакого отношения к и
х вражде! Когда Мартина засыпала одна, без Даниеля, она думала об этом Берн
аре, который мешал Даниелю создать розу с особым ароматом и тем самым пре
пятствовал его будущему. Она ненавидела Бернара.
Мартина куда легче проникала в мир Даниеля, чем он в ее мир. Он терялся от и
зобилия ее друзей в «Институте красоты», путал мадам Денизу с Жинеттой, н
есмотря на то, что мадам Дениза, директриса, Ц «дама из общества», с седым
и волосами и моложавым лицом, всегда безукоризненная, а Жинетта Ц всего
лишь простая маникюрша, как и сама Мартина, и, кстати сказать, как раз она и
обучила Мартину ремеслу, когда та поступила на работу в «Институт». Жине
тта, пожалуй, Ц самая искусная маникюрша из всех, и именно поэтому Мартин
а дружит с ней, а так в ней нет ничего интересного. Мадам Дениза, кажется, да
же из дворянской семьи. Но превратности судьбы заставили ее в молодости
стать манекенщицей. Сейчас у нее есть друг, представитель автомобильной
фирмы, раньше он был гонщиком, шикарный тип, Мартина уверена, что они пожен
ятся…
Даниелю, по правде говоря, все это казалось скучным, он относился с полным
безразличием к тому, выйдет ли замуж мадам Дениза. Сесиль и мадам Донзер и
нтересовали его несколько больше, ведь их он немного знал. К тому же Марти
на и Сесиль жили в одной комнате. В квартире было три комнаты, ванная и кух
ня, все очень современное Ц стилизованная деревенская простота в столо
вой… на лестнице ковер, лифт… все безукоризненно! Но теперь строят еще бо
лее современные дома Ц сверкающие, глянцевые, с балконами, окрашенными
в яркие тона и похожими на лоджии. Сесиль не позволит Жаку ничего лишнего
до замужества, а квартиры, чтобы пожениться, у них нет, нет и денег, чтобы пр
иобрести квартиру, хотя бы в кредит. Мсье Жорж и мама Донзер еще не выплати
ли всех взносов за свою.
Когда он прослушал все несколько раз кряду, то потерял к этой теме какой б
ы то ни было интерес. Даниель прерывал рассказ Мартины поцелуями. Мир Мар
тины был так ничтожен, а она вовсе не стремилась расширить его границы. На
пример, она никогда не читала книг, Даниель в конце концов обнаружил это и
захотел узнать причину.
Ц Какое мне дело до чужой судьбы, Ц ответила она спокойно, Ц у меня хлоп
от хватает и с моей собственной.
Даниель опешил, не нашелся, что сказать… Мартина, казалось, попросту не по
нимала, что такое творчество, искусство. Из любопытства Даниель повел ее
в картинную галерею на ретроспективную выставку Ц от классических про
изведений до современных. Интересно, что-то ей понравится.
Ц Ничего, Ц отрезала Мартина, Ц я предпочитаю полотно, не запачканное
красками, чистое…
Даниель снова опешил. Потрясающе Ц полное отрицание искусства! Мартина
какой-то уникум. А до чего странным было то упоение, с каким она восклицал
а: «Как красиво!», Ц стоя перед витриной, в которой выставлены предметы д
омашнего обихода. Мартина любила все новое, полированное, лакированное,
чистое, гладкое, атласистое, безукоризненное! Даниель не упускал случая
подразнить ее. Он говорил ей, что она ужасная, божественная, совершенная, б
езукоризненная маленькая мещанка! Разумеется, это касается только ее эс
тетических вкусов. Потому что в сфере чувства и его непосредственного вы
ражения она была настоящей женщиной. Тут ее невежество в области искусст
ва, надо сказать, беспрецедентное, и в то же время ее увлечение безвкусице
й не играли никакой роли. Это также не мешало Мартине одеваться с большим
вкусом и к тому же на гроши. Даниель благоговел перед непостижимостью Ма
ртины, полной для него тайн… Подумать только, ведь в самой природе Мартин
а тоже искала лишь безукоризненное: небо, солнце, луна, дальние горизонты
нравились ей тем, что расстояние скрадывает все возможные изъяны.
Ц А как же, Ц спросил ее Даниель однажды в маленькой деревенской гостин
ице, в их комнате, которую солнце, проникая сквозь закрытые жалюзи, делало
полосатой, похожей на зебру, Ц как же ты, любя одни только безукоризненны
е вещи, можешь мириться с мозолью у меня на ноге?
Ц А кто тебе сказал, что я мирюсь?…
С Мартиной надо было держать ухо востро, задашь вопрос невпопад Ц сразу
нарвешься на неприятный ответ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33