Не будешь потом злиться и обвинять меня? Пятьсот лет неприязни со стороны собственного сына – это слишком даже для меня.– Уверен. Научи меня.– Идем. – Адам протянул Цирцену руку. – Добро пожаловать в мой мир, сынок.
Цирцен учился. И чем больше он узнавал, тем отчетливее понимал, что был несправедлив к отцу, а также убеждался в том, какая колоссальная сила в нем заложена.– Адам, – Цирцен никак не мог назвать эльфа отцом, потому что тот выглядел моложе его, – а вот эта незримая связь, которая появилась между мной и Лизой, когда мы впервые...– Дункан бы сказал – чпокнулись, – усмехнулся Адам. – Эта связь будет становиться все сильней и сильней, пока ты не почувствуешь, что не можешь даже дышать без Лизы. И такая же незримая связь будет у вас с вашим ребенком.– Лиза не беременна.Адам насмешливо взглянул на него.– Беременна, Цирцен. С того самого первого раза.– Лиза носит моего ребенка? – взревел Цирцен.– Что тебя так удивляет? Твоя душа, твоя сущность, твой магический потенциал сами определяют ту женщину, которая создана для тебя. Ты же хорошо ее знаешь. Твоя избранница практически брудийская женщина.– Да, – с гордостью улыбнулся Цирцен. – Это действительно так.– Первые семь месяцев протекают просто прекрасно. Появляется незримая связь с ребенком, и ты чувствуешь, как он растет. Ты восхищаешься своим творением, и тебе не терпится увидеть его. Но последние два месяца – это полный кошмар. Во всяком случае, ты был у меня таким, Цирцен. Ты рвался на свет, бунтовал и спорил. Я поймал себя на том, что ем то, чего никогда не ел, интересуюсь вещами, которыми никогда не интересовался... А роды? О, Дагда, я чувствовал всю боль...Цирцен все еще не мог прийти в себя от этой ошеломляющей новости. У них с Лизой будет ребенок! Но последние слова Адама поразили его.– У тебя была такая же незримая связь с моей матерью?– А ты думал, я совсем бесчувственный? – горько усмехнулся Адам. – Просто я умею сдерживать свои эмоции.– Но ведь она умерла...– Да... умерла... А я забился в самый дальний и глухой угол своего мира, чтобы не думать об этом. Но далее на Мораре, даже в иных мирах, я все равно чувствовал, как она умирает.– Почему же ты дал ей умереть?Адам мрачно взглянул на него.– Что ж, по крайней мере, теперь ты знаешь, что у меня с Морганной было то же самое, что у тебя с Лизой, и должен понимать, что я чувствовал, позволив ей умереть.– Но почему?Адам покачал головой.– Это долгая история, а у нас сейчас дел по горло.Цирцен в упор взглянул на эльфа, но тот отвел взгляд. Позволить Лизе умереть? Никогда! – Ты же мог сделать ее бессмертной?Адам сердито взглянул на сына.– Она не согласилась на это. И закроем эту тему.Цирцен зажмурил глаза. Мама отказалась. А вдруг и Лиза откажется? Нет, он этого не допустит. Он не позволит ей умереть. Никогда и ни за что. Теперь у него не было чувства вины из-за того, что он собирался сделать Лизу бессмертной. Он готов на все что угодно, лишь бы не потерять ее и ребенка. Пережить ее смерть? Даже мысль об этом казалась ему просто невыносимой. Но ничего, успокаивал себя Цирцен, зато он устроит прекрасное будущее для ее семьи. Это и будет платой за ее бессмертие.
Лорд Броуди материализовался возле дома Стоунов на рассвете того самого дня, когда должна была произойти авария. Перемахнув через забор, он пробрался в гараж и уставился на две машины, стоявшие там. Какая же из них «мерседес»? На всякий случай для надежности он проколол покрышки у обеих. А вдруг у них есть запасные? Где их искать? Мысли путались у него в голове, потому что больше всего ему хотелось пробраться в дом и посмотреть на спящую восемнадцатилетнюю Лизу, которую он еще не встретил. – Держись от нее подальше , – пробурчал невидимый Адам. – Ты иногда бываешь таким дремучим , Цирцен! Зачем было портить колеса , когда можно просто отправить машины подальше отсюда? Зачем было появляться перед воротами , лезть через забор , когда ты мог материализо ваться прямо в гараже? Цирцен фыркнул.– Я еще не привык к этой магии. И куда их отправить? – Да хоть на Морар , – рассмеялся Адам. – Это будет забавно. Цирцен пожал плечами и сосредоточился, представляя себе белый песок Морара. После легкого хлопка машины исчезли. Когда они окажутся на Мораре, только одна смертная сможет увидеть их, а эта женщина давно уже ничему не удивляется.
– Наши машины угнали! – крикнула Кэтрин из гаража.– Да? – Джек даже не оторвался от газеты. – А ты хорошо посмотрела? – рассеянно спросил он, словно джип «чероки» и «мерседес» можно было не заметить.– Конечно, Джек. Их нет. Как же мы теперь поедем на выпускной Лизы?
Цирцен поправил фуражку на голове Адама и отступил назад, чтобы полюбоваться.– Превосходно.– Но почему именно я должен это делать?– Не хочу, чтобы Лиза видела меня, и сам боюсь увидеть ее. Могу не сдержаться.– Дурацкая форма. – Адам с отвращением поправил брюки. – Тесноваты.– Так подгони по размеру, о могучий, – ухмыльнулся Цирцен. – Хватит ворчать, давай, звони им. Скажи, что такси уже едет.– Но они не вызывали такси.– Я рассчитываю на то, что каждый из них будет думать, что это сделал кто-то другой. Звони.И действительно, Кэтрин решила, что машину вызвал Джек, а когда такси появилось перед домом, Джек, занятый беседой с полицией и страховым агентом, подумал, что машину заказала Кэтрин. Из-за всей этой суматохи в такой знаменательный день никому из них и в голову не пришло спросить об этом.
– Что дальше? – спросил Адам, потирая руки.Цирцен хмуро взглянул на него.– Веселишься?– Никогда раньше не управлял такой штукой. Очень интересно.– Рак. Лиза говорила, что мать умирает от рака. От него будет не так просто избавиться, как от машин. Все дело в том, что люди, похоже, не знают, что вызывает это заболевание, – Цирцен кивнул на стопку книг, лежавших на столе в его кабинете в замке Броуди.Адам взял несколько книг и бегло просмотрел их. Увидев штамп «Библиотека города Цинциннати», он с притворным ужасом взглянул на Цирцена.– Ты что, украл их, мой мальчик?– Пришлось. Я хотел взять их, как все, но с меня потребовали какие-то бумажки. Но даже перечитав эти книги, мне нужно узнать, какой именно раку матери Лизы.– Так в чем же дело? В этом городе не больше полудюжины больниц.– Больниц?Адам тяжело вздохнул.– Ты действительно средневековый дикарь. Больницы – это дома, где лечат болезни. Мы перенесемся в нужное время и посмотрим медицинскую карточку Кэтрин. Вперед, мой мальчик, я буду твоим верным проводником.
– Здесь сказано, что женщины должны ежегодно проверяться насчет этого рака, – задумчиво сказал Цирцен. – И тогда на ранней стадии его легко вылечить. А мать Лизы не проверялась восемь лет.Они сидели за закрытой дверью кабинета в больнице Добрых Самаритян и внимательно изучали медицинскую карточку Кэтрин.– Почему же она этого не делала? – удивился Адам.– Не знаю, но похоже, если мы перенесемся на восемь лет назад, то сможем предотвратить ее болезнь.Адам приподнял бровь.– Это как же? Как ты собираешься отправить ее к врачу, если она явно терпеть не может ходить по врачам?Цирцен ухмыльнулся.– Упреждающая атака, как на поле боя. За пятьсот лет я хорошо этому научился.
Перебирая почту, Кэтрин по привычке выбросила в корзину рекламные буклеты, призывающие женщин вовремя проходить ежегодный осмотр у гинеколога, но потом задумчиво достала их оттуда. Последний месяц такие буклеты постоянно приходили ей вместе с письмами и газетами.Наверное, какая-то акция, тем более что ей даже звонили из больницы и предлагали пройти осмотр и сдать анализы бесплатно. Кэтрин поблагодарила, но никуда не пошла, и не потому что ей было некогда, просто она прекрасно себя чувствовала и поэтому не обращала особого внимания на призывы заботиться о своем здоровье. Но сегодня, в который раз получив напоминание об этом, она задумалась. Ее дочери недавно исполнилось десять лет. Кэтрин твердо решила, что будет настаивать, чтобы та ежегодно сдавала анализы и проходила осмотр у гинеколога, едва Лизе исполнится шестнадцать. А как она могла требовать от дочери того, чего сама не делала? Когда она последний раз была у гинеколога? Уже и не вспомнить. А между тем от рака матки не застрахована ни одна женщина, независимо от возрастной группы.Кэтрин отложила в сторону буклет и, набрав телефонный номер своего гинеколога, договорилась о приеме и для себя, и для Лизы.Просто поразительно, как мы бываем беспечны, с запоздалым раскаянием подумала Кэтрин. Не обращаем внимания на свое здоровье, вовремя не проводим техосмотр машин. Ведь если машина прекрасно ездит, это не значит, что ей не нужен техосмотр. А потом локти кусаем.«Медицинская профилактика может спасти вам жизнь», – гласил заголовок на буклете.А Кэтрин очень любила жизнь и надеялась когда-нибудь понянчить внуков.
– Ты уверен, что хочешь этого? Чтобы Лиза помнила, что ее отец умер, а мать была больна?– Да. Ведь если она не будет помнить об этом, она не будет помнить и меня. Я люблю ее именно такой, какая она есть.– Что ж, тогда вперед, сделай это. Лиза поначалу будет в шоке, но это ничего. Ты должен быть рядом, чтобы помочь ей понять, что произошло. Как только вернешь ее в двадцать первый век, сразу отправляйся следом за ней. Ты будешь очень нужен ей, мой мальчик.
Лиза проснулась. Все расплывалось перед ее глазами, словно в тумане. Подушка пахла непривычно, но приятно. Жасмин и сандаловое дерево, принюхавшись, определила Лиза. От этого запаха у нее навернулись слезы на глаза – так пахло от Цирцена. Но другой запах, более сильный, запах жареного бекона отвлек ее. Не открывая глаз, Лиза пыталась осмыслить эти запахи. Где она? Может, она, гуляя по пляжу, нашла дом и кровать?Лиза осторожно открыла глаза и окинула взглядом комнату, в надежде, что каким-то чудесным образом она снова очутилась в четырнадцатом веке. Сердце у нее бешено заколотилось. Эту комнату она хорошо помнила и уже никогда не надеялась увидеть.Лиза села на постели. Ее трясло крупной дрожью. Может, она, наконец, сошла с ума, после всего, что ей довелось пережить?– М-мам? – неуверенно произнесла она, понимая, что никто не откликнется на ее зов.И когда ответа действительно не последовало, Лиза всхлипнула и простонала:– Мамочка!И тут же за дверью раздались легкие торопливые шаги. Как завороженная, Лиза уставилась на дверь. На пороге появилась встревоженная Кэтрин.– Что такое, дорогая? Тебе приснился плохой сон?Лиза судорожно сглотнула, не в силах вымолвить ни слова. Кэтрин выглядела точно также, как до аварии, словно никогда и не болела.– Мама, – прошептала Лиза.Кэтрин вопросительно посмотрела на нее, и Лиза решилась задать мучивший ее вопрос, хоть это и было безумием.Внизу раздался звонок.– Кто это так рано? – удивилась Кэтрин, направляясь к двери. – Давай спускайся к завтраку. Сегодня твои любимые гренки и яичница с беконом.Лиза ошеломленно смотрела, как мама выходит из комнаты, и боролась с желанием броситься к ней, обнять ее колени и рыдать от счастья. Может, она умерла на том странном пляже и попала на небеса?– Лиза, дорогая! – позвала снизу Кэтрин. – У нас гость. Говорит, что твой знакомый по университету!Университету? Это наверняка какое-то чудо. Если бы только Цирцен был рядом...Лиза надела свой любимый белый халат и вышла из комнаты, но едва она начала спускаться по лестнице, как вдруг застыла. Сердце учащенно забилось в ее груди.Внизу стоял лорд Броуди, ее Цирцен, и улыбался ей. И тут же горячая волна его любви незримо плеснула в ее грудь, в сердце, в душу.Лиза едва не лишилась чувств от счастья. На Цирцене были дорогие итальянские туфли, брюки и тенниска, грозившая вот-вот лопнуть на его могучей груди. Он был чисто выбрит, а волосы были стянуты в «конский» хвост кожаным ремешком.Лиза только покачала головой, представив себе, какой фурор он производил, когда шел по улице, хотя потертые джинсы пошли бы ему куда больше.– Миссис Стоун, вы позволите украсть у вас Лизу и пригласить ее на завтрак? Нам очень нужно поговорить.Кэтрин бросила оценивающий взгляд на потрясающе красивого кавалера своей дочери и кивнула.– Конечно. Хотите кофе, пока Лиза переоденется?– Надень джинсы, – шепнул Цирцен Лизе. Его голос был глухим от едва сдерживаемого желания.Кэтрин сразу заметила выражение лица Лизы. Она недоумевала, почему дочь не сказала ей, что встречается с таким красивым мужчиной. И, судя по всему, они влюблены друг в друга по уши. Впрочем, когда Кэтрин в свое время встретила Джека, она тоже никому не говорила о нем, потому что это была настоящая любовь, которая касается только двоих и никого больше.Лиза, не в силах сдвинуться с места, смотрела на Цирцена. Как он здесь оказался? Как случилось так, что ее отец жив, а мама здорова?– Как ты это сделал? – Лиза с трудом выговорила эти слова – слишком велико было потрясение.– Сделал что? – поинтересовалась Кэтрин.– Нам о многом надо поговорить, Лиза, – осторожно ответил Цирцен.– Судя по акценту, вы шотландец, – заметила Кэтрин. – Мне всегда так хотелось побывать в этой чудесной стране, и мы с Джеком собирались поехать туда этим летом.Цирцен подошел к Кэтрин и поднес ее руку к губам.– Я был бы счастлив принять в своем замке родителей Лизы.Лиза никогда не видела маму такой ошеломленной.– В замке? – переспросила она. – Неужели у вас есть замок? Ой, кофе закипел, я сейчас...Она направилась было в кухню, но заметила, что дочь по-прежнему стоит на лестнице.– Лиза, ты что, заснула? Вы же идете завтракать! Давай, быстренько одевайся.Лиза машинально кивнула, но тут до нее наконец дошло, что мама совершенно здорова, и она бросилась за ней в кухню.– Мама!Кэтрин обернулась и удивленно посмотрела на нее.– Ты какая-то странная сегодня. – Она улыбнулась и шепнула на ухо дочери: – Потрясающий мужчина! Почему ты ничего не говорила мне раньше?Лиза обняла ее.– Я люблю тебя, мама.Кэтрин улыбнулась той счастливой улыбкой, которой Лиза не видела на ее лице с тех пор, как умер отец... там, в другой жизни.– И я люблю тебя, дорогая. Только не говори мне, что ты беременна и побыстрее хочешь замуж, – поддразнила ее Кэтрин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29