Тогда она не мучилась бы так сильно из-за того, что оставила больную мать.– А может, мне каждый раз начинать разговор с заверений в том, что я не выйду за вас замуж, милорд?– Ты действительно своенравная женщина, – губы Цирцена дрогнули в усмешке. – Как мужчины в твоем времени относились к этому?Прежде чем Лиза успела ответить, в зал вошли Дункан и Галан.– Всем доброе утро! – поздоровался Дункан. – Хороший будет денек.Лиза фыркнула. Интересно, этот красавец горец бывает когда-нибудь в плохом настроении?– Цирцен, Галан с утра был на заседании суда...– А разве не лорд должен председательствовать в суде? – тут же поинтересовалась Лиза.Цирцен удивленно посмотрел на нее.– Ты-то откуда знаешь? И какое тебе, собственно, до этого дело?Лиза простодушно посмотрела на него.– Наверное, где-то слышала. А вообще, просто любопытно.– Тебе пора бы уже понять, куда может завести любопытство.– Галан узнал, что селяне готовятся к празднику, – опять заговорил Дункан, но Лиза снова перебила его, обращаясь к Цирцену:– И все-таки я не понимаю, почему ты не председательствуешь в суде! Ты разве не лорд? Или тебе не охота тратить время на решение судеб своих подданных?«Я должна относиться к нему плохо, иначе я не смогу справиться со своими чувствами», – подумала она.– Это не твое дело, – буркнул Цирцен.– Чудесно. И это тоже не мое дело. Так что же мне делать? Молча сидеть целыми днями, не задавать вопросов и изображать из себя покорную овечку?– Праздник, – громко объявил Дункан. – Они готовят праздник...– О чем ты? – Лорд наконец обратил на него внимание.– Если позволишь закончить, то поймешь, – ядовито ответил Дункан.– Давай выкладывай, я слушаю.– Селяне хотят устроить праздник в честь твоего возвращения и помолвки.– Никаких праздников! – тут же отрезала Лиза.– Хорошая мысль, – одновременно с ней одобрил Цирцен.Она взглянула на него, словно он сошел с ума.– Надеюсь, ты не забыл, что я не собираюсь за тебя замуж? Меня здесь скоро не будет.Трое рыцарей уставились на нее, словно Лиза заявила, что расправит крылья и улетит.– Я не собираюсь...– Праздник – это как раз то, что тебе нужно, девочка, – перебил ее Дункан. – Познакомишься со своим народом.– Это не мой народ и никогда моим не будет, – упрямо сказала Лиза и вышла из зала.
Но она не могла долго оставаться в одиночестве. В замке полным ходом шли приготовления к ее свадьбе, и слуги лорда Броуди развили, по этому поводу бурную деятельность. Стоя на балконе над Грэйтхоллом, Лиза слышала разговор лорда и тех, кто был вместе с ним внизу. Она наблюдала, как огромный хозяин замка щупает ткань, которую принесла служанка.– Нет, Гиллендрия, эта ткань, пожалуй, грубовата. Принеси из комнаты гобеленов золотистый шелк, который подарил мне Адам. Вот ключ.Дункак раскачивался на стуле, положив ноги на стол, пока брат не сделал ему замечание.– Ты чего? – Дункан удивленно посмотрел на него.– Опусти ноги на пол, – повторил Галан. – Они у тебя в грязи.– Да оставь ты его, грязь потом вытрут, – буркнул Цирцен.– Вот это да! – не веря своим ушам, выдохнул Дункан. – Это до чего же мы так дойдем? Грязь на столе – пожалуйста. Ты сидишь тут и лично щупаешь какие-то ткани. Может, теперь и чпокаться в кухне можно?Галан закрыл брату рот ладонью и в свою очередь спросил у Цирцена:– С чего это ты вдруг заинтересовался подарками Адама? Раньше ты не любил даже вспоминать о них.После этих слов Лиза насторожилась. Кто такой этот Адам, и почему Цирцену не нравились его подарки?– Плащ сделаете из бархата. – Цирцен продолжал давать указания дюжине служанок, почтительно столпившихся вокруг него с образцами различных материй. – Капюшон и рукава отделайте черным мехом. Все должно быть выдержано в моих цветах.Лизе стало не по себе от властных ноток в его голосе. Он так и сказал. «Мои цвета». Наверное, таким же тоном он говорит: «Моя женщина». Это испугало ее.Лиза отошла от перил. Безумие какое-то. Она в замке, в четырнадцатом веке, смотрит, как выбирают ткань для ее подвенечного платья. Реальность разрушала ее решимость вернуться домой к матери. Надо стать решительнее и взять инициативу в свои руки. Раз и навсегда.
Лиза, затаив дыхание, прижалась к холодной каменной арке у входной двери. В руке у девушки был острый, как бритва, нож, который она стащила в кухне. Больше она не будет тратить время на бесплодные поиски, а сразу узнает, где фляга, и вернется домой.То, что Лиза увидела в Грэйтхолле, где лорд Броуди уже готовился к свадьбе, стало последней каплей, переполнившей чашу ее терпения. Похоже, он считал, что она останется здесь навсегда, и, что самое ужасное, она сама начинала так думать.Лиза затаилась в тени каменной арки напротив двери, ведущей в покои Цирцена, ожидая, что он, как всегда, придет переодеться к ужину.Конечно, если бы не больная мать, Лиза с удовольствием осталась бы здесь. В своем веке она не встречала мужчин, способных сравниться с лордом Броуди. Но Кэтрин нуждалась в ней, и Лиза твердо решила вернуться.Где-то в глубине коридора чуть слышно скрипнула дверь. Лиза напряглась и, едва дыша, следила, как Цирцен идет по коридору. Несмотря на свое могучее телосложение, лорд Броуди двигался с поразительной легкостью.Цирцен вставил ключ в замок и едва успел повернуть его, как Лиза, подкравшись к нему сзади, приставила острие ножа к его спине, туда, где было сердце.– Заходи в комнату. Быстро.Она чуть подтолкнула его в спину, и Цирцен, после секундного колебания, пнул ногой дверь и вошел в комнату.– Стой. – Она вошла вслед за ним и закрыла дверь. – Не поворачивайся.– Я видел, как ты подслушивала в Грэйтхолле, – пожурил он. – Если тебе не нравится золотистый шелк, не стоит так волноваться. Выбери платье сама. Я вовсе не собираюсь навязывать тебе свои вкусы.– Прекрати, ты знаешь, зачем я здесь, – прошипела Лиза. – Давай сюда флягу, живо!Стиснув зубы, девушка слегка нажала на нож, и на белой рубашке Цирцена выступило несколько капель крови. Лиза жалела, что не видит его лицо. Задыхается ли он от ярости, забавляется ли ее нападением или просто недооценивает ее решительность?Он тяжело вздохнул.– Да на что тебе эта фляга? Неужели ты тот предатель, которого мы опасались?– Нет! Я просто хочу домой! Сама фляга мне ни к чему. Я только хочу с ее помощью вернуться к маме.– Ты все еще веришь, что фляга способна вернуть тебя домой?– Она же перенесла меня сюда.– Я уже объяснял...– Все, что ты сказал, так это то, что она не может этого сделать. Но ты не говорил, что вообще она может, и почему я должна верить тебе на слово?– Я бы не стал обманывать тебя, но вижу, что ты мне не веришь. Если бы я знал, что ты все еще не оставила эту глупую затею, я бы убедил тебя раньше. – Лорд Броуди резко повернулся к Лизе, и острый нож, легко разрезав рубаху и оставив кровавую царапину на его теле, уткнулся острием ему в грудь.– Осторожно с этой штукой, – предупредил Цирцен. – Если, конечно, тебе не доставляет удовольствие кромсать мои рубашки.– А ты не дергайся, и тогда я тебя не поцарапаю, – огрызнулась Лиза.– Но я не могу, стоя здесь, достать флягу.– Иди, я пойду за тобой. И помни, что нож направлен тебе в сердце.Если Цирцен и пошевелился, то Лиза этого не заметила Просто в одну секунду нож был в ее руке, а в следующую исчез. Лиза растерянно моргала, пытаясь сообразить, что произошло, когда почувствовала, как лезвие прижалось к ее горлу.– Как ты это сделал? – изумленно выдохнула она.– Ты не можешь управлять мной, девочка. И никто не может. Если я и позволил тебе это на мгновение, то только потому, что сам хотел этого. И вот что, Лиза, я готов позволить тебе многое, но не по принуждению, а добровольно.– Тогда дай мне флягу, – потребовала она, не обращая внимания на нож, приставленный к ее горлу.– Ну зачем она тебе? Почему ты так хочешь вернуться? Я хочу жениться на тебе и предлагаю тебе все, что у меня есть.Лиза взглянула на Цирцена сквозь пелену подступивших слез.Все шло не так, как она задумала. Этой фразой – «я пред лагаю тебе все , что у меня есть» – он просто обезоружил ее, заставив снова разрываться между желанием и долгом.Увидев слезы на глазах Лизы, Цирцен бросил нож на кровать и, обняв ее, нежно погладил по волосам.– Ну что такое, девочка? Скажи мне, почему ты плачешь?Она в отчаянии отстранилась от него и спросила первое, что пришло ей в голову:– А где моя бейсболка? Зачем ты отобрал ее у меня?Он с недоумением уставился на нее.– Твоя... что?– Моя... мой шлем, – поправилась она.Цирцен подошел к сундуку, стоявшему у окна, и открыл его. Сверху, аккуратно сложенные, лежали ее джинсы и футболка. Бейсболка была там же.Лиза быстро схватила ее и прижала к груди. Казалось, целая вечность прошла с того дня, когда они с отцом смотрели бейсбольный матч, ели гамбургеры, пили колу, разговаривали, смеялись и громко кричали, подбадривая свою команду. В тот день она решила, что выйдет замуж только за такого мужчину, который будет похож на ее отца. Такого же веселого, внимательного, умного и любящего, готового все свое время отдавать семье.А теперь Лиза встретила этого великолепного средневекового рыцаря, и, общаясь с ним, она смогла лучше разобраться в своем истинном отношении к отцу. Оказывается, в глубине души она злилась на своего папу. Злилась из-за того, что он был таким беспечным, что не удосужился проверить исправность машины, что не застраховал свою жизнь, чтобы хоть как-то обеспечить семью в случае, если с ним что-то случится. При всем своем обаянии он был словно большой ребенок. Лорд Броуди был совсем другим. Он всегда планировал свое будущее, и если уж он решил жениться, то нет сомнения, что Цирцен сделает все, чтобы обеспечить безопасность и будущее своей семьи, чего бы ему это ни стоило. Он принял бы все меры предосторожности, чтобы защитить своих близких.– Будь со мной откровенна, – попросил Цирцен. – Если ты скажешь мне, почему ты так отчаянно рвешься домой, я принесу флягу. Это из-за мужчины? – обеспокоенно предположил он. – Но ведь ты говорила, что у тебя никого нет.Лиза вздохнула. Нервное напряжение, охватившее ее, когда она поджидала Цирцена с ножом в руке, отпустило ее, и Лиза почувствовала невероятную слабость. Она должна была сразу понять, что силой от этого человека ничего не добьешься.Главная причина, по которой она не хотела говорить о матери, – это боязнь разрыдаться перед этим невозмутимым воином. Но Лиза слишком долго сдерживалась, и теперь ее желание поделиться с кем-то своим горем взяло верх. Она бессильно опустилась на пол.– Нет у меня никакого мужчины. Это из-за мамы, – прошептала она.– А что с твоей мамой? – ласково спросил Цирцен, усаживаясь рядом с ней.– Она... умирает. – Лиза опустила голову, в надежде на то что волосы закроют ее лицо.– Умирает?– Да. – Она тяжело вздохнула и продолжила: – У мамы никого нет, кроме меня, Цирцен. Ее дни сочтены. Я заботилась о ней, кормила и работала, чтобы мы могли свести концы с концами. А теперь она совсем одна.Может, если он будет знать все, то поможет ей вернуться.– Мы попали в аварию, пять лет назад, когда погиб мой отец. – Лиза задумчиво погладила бейсболку. – Отец купил мне эту кепку за неделю до смерти. Это был последний светлый день в моей жизни. А потом вспоминается только кровь и разбитый синий «мерседес»...Цирцен моргнул. Он бережно повернул ее лицо к себе, осторожно вытер слезы и с сочувствием заглянул в ее глаза.– Ш-ш, девочка, успокойся.Лиза была тронута его участием. Она никогда не говорила об этом даже с Руби, хотя лучшая подруга не раз пыталась вызвать ее на откровенный разговор. Лиза никогда не думала, что сможет так легко довериться ему.– Мама покалечилась в этой автокатастрофе...– Автокатастрофе? – переспросил Цирцен.– Машины, – попыталась объяснить Лиза. – В наше время мы ездим не на лошадях, а на металлических... э-э... повозках. Они ездят очень быстро. Иногда слишком быстро.У нас отвалилось колесо, и мы врезались в другую... повозку. Отец умер сразу, а я, как только вышла из больницы, сразу нашла себе работу, чтобы мы с мамой могли как-то прожить. Мы потеряли все, даже наш дом. И я смирилась со своей участью. Мне пришлось смириться. И тут я оказалась в четырнадцатом веке, не успев закончить то, что я обязана была сделать. У мамы рак, и она не проживет долго, но сейчас рядом с ней нет никого, кто бы мог заботиться о ней, оплачивать счета и держать ее за руку.Цирцен сглотнул. У него пересохло в горле. Он многого не понял из рассказа Лизы, но основную идею уловил.– И она совсем одна? Разве не осталось никого из твоего клана, чтобы помочь ей?Лиза покачала головой.– В наше время все не так, как у вас. Родители отца давно умерли, а мама была сиротой. Так что мы с ней остались вдвоем.– Эх, девочка, девочка... – Цирцен обнял ее.– Не утешай меня. – Лиза уперлась руками ему в грудь. – Все это произошло по моей вине. Это ведь я пошла работать в музей и там черт дернул меня коснуться фляги. Просто я эгоистка.Цирцен тяжело вздохнул. В ней не было ни капли эгоизма, и все равно она казнила себя, считая, что во всех бедах виновата сама. Он расстроенно смотрел, как Лиза раскачивается, обхватив руками плечи – сколько раз за свою жизнь он видел эту позу скорби и отчаяния!– Тебя никто никогда не утешал, да? – мягко спросил Цирцен. – Ты все делала сама и несла весь груз ответственности на себе. Но это же неправильно. Для этого и существуют мужья. Это их обязанность и право.– Я не была замужем.– А теперь будешь. Позволь мне отвечать за нас обоих, быть сильным за нас обоих. Я смогу, ты же знаешь.Лиза вытерла слезы ладонью.– Не могу! Теперь ты понимаешь, почему я должна вернуться? Ради Бога, дай мне флягу! Еще в Данотаре ты обещал, что, если будет возможность вернуть меня домой, ты поможешь мне. Мне что, умолять тебя на коленях? Ты этого хочешь?– Никогда! – горячо возразил Цирцен. – Никогда я не захочу от тебя такого. Я принесу флягу, но мне нужно пойти и взять ее. Ты веришь мне? Подождешь у себя в покоях, пока я принесу флягу?Лиза подняла на него взгляд.– А ты правда принесешь ее?– Да я даже звезду с неба готов достать, только бы ты не плакала. Я ведь ничего не знал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29