Было непривычно видеть пустые коридоры, залы и двор. Даже дети не играли на лужайке, и не было слышно женского гомона. Это Лиза могла не волноваться за Цирцена, а женщины, оставшиеся в замке, беспокоились за своих мужчин.Лиза медленно спустилась к пруду. Почему она не могла влюбиться в простого смертного? Она уже сейчас прекрасно понимала, как будет себя чувствовать, когда ей исполнится сорок, а Цирцену по-прежнему будет тридцать. И с ужасом подумала, что потом ей исполнится пятьдесят, шестьдесят и ее будут принимать за его мать, а в этом времени, где девчонки рожают в четырнадцать, она легко и за бабушку сойдет.Ее тело постареет и сморщится, а он по-прежнему будет молодым. И его цветущая внешность будет постоянно напоминать ей, что она умирает, а он нет. «Ну и плевать , живи сегодняшним днем и не загадывай наперед» , – нашептывала часть ее души, но Лиза слишком хорошо себя знала. Она не сможет. Не сможет каждый день вглядываться в зеркало в ожидании неизбежного.А потом она все равно умрет, а Цирцен останется жить, и на смертном одре ей придется просить его, чтобы он долго не печалился и снова влюбился в кого-нибудь. Лиза с некоторым стыдом подумала, что вряд ли обладает столь благородной душой.Чтобы кто-то вот также делил с ним незримую связь? Да ни за что! Лиза уже заранее ненавидела свою неизвестную преемницу.А каково ему будет смотреть, как она умирает, и чувствовать все то, что будет чувствовать она?Лиза не заметила, как оказалась у шиана, где, по словам Цирцена, бесчисленное количество юношей и девушек искололи себе пальцы в надежде, что королева эльфов выполнит их желание. Нужно обойти семь раз вокруг шиана и капнуть кровь на его вершину.Отчаяние Лизы было так велико, что она сначала медленно, а потом все быстрее и решительнее зашагала вокруг шиана. Она еще не знала, какое желание загадает, но это можно придумать позже, да и вряд ли ей придется это делать. Семь раз она обошла вокруг шиана и только тогда вспомнила, что ей нечем уколоть палец. Ни секунды не колеблясь Лиза прокусила себе ладонь, и капли ее крови упали на изумрудную траву.Лиза застыла, хотя сама не знала, чего, собственно, она ожидала. Кругом было неестественно тихо. Даже птицы молчали в сумраке ночи.Ничего не произошло, но Лиза констатировала это почти с облегчением. Здесь, в Шотландии, сам воздух, казалось, был пронизан магией, наверное, поэтому она почти сразу поверила, что Цирцен бессмертен. Да и как было не поверить в это после своего путешествия во времени?Нет, бедная Лиза, блистательная королева эльфов не придет тебя спасать... Что ж, может, это и к лучшему. Теперь Лиза знала, что останется с Цирценом и, возможно, смирится с тем, что будет постепенно стареть у него на глазах.Она вновь почувствовала беспокойство Цирцена и на тот раз ответила волной любви и заверениями, что не покинет его.– Так что ты хотела, смертная? – раздался у нее за спиной хрустально-ледяной голос, холодный, как все снега мира. Глава 25 –Ты так смотришь на луну. Может, ты хочешь слетать туда? Или потрогать звезды? Если, конечно, у тебя нет более... земного желания.Лиза замерла. Такой голос не мог принадлежать никому из смертных. Его нечеловеческая бесстрастность наверняка пробуждала страх в душе каждого, кто его слышал.Лиза медленно повернулась и едва не задохнулась от охватившего ее чувства восторга перед ослепительно прекрасным обликом этого создания.– Господи, – прошептала она. – Какое совершенство! Видение царственно кивнуло.– Да. Мы совершенства. Но не боги, хотя многие называют нас детьми богини Дану.Лиза облизнула пересохшие губы, не отрывая взгляд от изумительного создания. У королевы эльфов были серебристые волосы, и ночной воздух мерцал и переливался вокруг нее в лунном свете. Глаза необычного разреза были неописуемого цвета, словно поблескивающий на солнце хвост русалки. Высокие точеные скулы, пухлые губки с чуть приподнятыми, словно в полуулыбке, уголками. Золотистая кожа и совершенно прозрачное платье, не скрывающее ничего, заставили Лизу почувствовать себя двенадцатилетней девчонкой.Совершенство.– Так что же ты хотела? – в бесстрастных глазах королевы мелькнула искра любопытства. – Ты приоткрыла эти врата своей кровью, так давай, загадывай желание, пока я не устала от тебя.Лиза сглотнула. Вот он, ее шанс! Все, что нужно сделать, – это сказать, что она хочет домой к маме. Но могла ли она бросить Цирцена? Да и жива ли еще ее мама?– Да, – кивнула королева эльфов.– Что? – ахнула Лиза.– Твоя мать жива. Если ты называешь это жизнью. Тело – это проклятие смертных. Она умирает.– Откуда ты знаешь, о чем я думаю? – прошептала Лиза.Королева засмеялась, и Лиза на секунду позабыла и о больной матери, и о своей любви к Цирцену, и о том, что она человек. Ей хотелось только одного – остаться рядом с королевой, прикасаться к ней, дышать воздухом, который выдыхает она, танцевать босиком при лунном свете. Смех королевы на секунду околдовал ее.– Я одна из Туата-Де Данаан. Нам известно все. Так чего же ты хочешь? Отправиться домой умирать вместе с матерью? Это так важно для тебя? Ради этого ты оставишь лорда, который тебя любит?– Мне надо подумать, – слабым голосом сказала Лиза.– Но ты вызвала меня сейчас.– Я не думала, что у меня получится, и не успела придумать желание.– Если тебе надо подумать, то не следовало звать меня. – Королева эльфов нахмурилась, и тут же порыв ветра взметнул опавшие листья вокруг шиана.– Мы и есть Шотландия, – объявила королева. – Когда-то эта земля рыдала, когда плакали мы, и расцветала, когда мы танцевали. А теперь все идет своим чередом...– Это потому что вы отрешились от земных забот, – вырвалось у Лизы. – Это время сделало вас такими?Королева подняла бровь, словно запрещая смертной говорить на недозволенные темы.– Я имею в виду, – торопливо заговорила Лиза, – будет ли мама жива, когда я вернусь?– Какое-то время.Лиза закрыла глаза. Она ведь не верила, что королева появится, но вот она перед ней, и может вернуть ее к маме.Так что же ей выбрать? Остаться в Шотландии и стареть на глазах у любимого и вечно молодого мужа или вернуться в свой век и смотреть, как умирает мать?Не слишком богатый выбор.– Может быть, вы можете перенести сюда мою маму? Или вылечить ее? – с надеждой спросила Лиза. – Или сможете сделать меня бессмертной?– У тебя только два варианта. Остаться или уйти... Может, мне самой угадать, чего ты хочешь больше? Вы, смертные, считаете, что жизнь – это вечная борьба разума и сердца. Что же... чем бы дитя ни тешилось... Но чувство долга – не от сердца, а от разума... Ну, так что, мне заглянуть в твое сердце?– Нет, нет. – Лиза даже положила руку на грудь, словно защищая свое сердце от непрошеного вторжения. – Я выберу сама.– Мне надоело ждать. Ты хочешь вернуться к матери? – Королева эльфов нетерпеливо взмахнула точеной ручкой, и на поверхности пруда, словно на экране, появилось изображение.Лиза вскрикнула. Ее мать лежала у себя в спальне с молитвенником в руках. Она сильно похудела и осунулась с тех пор, как Лиза видела ее последний раз, но она была жива!Это был роковой удар. За все эти месяцы Лиза начала привыкать к мысли, что никогда не увидит маму, но теперь...Если же она останется с Цирценом, то состарится у него на глазах, и он будет смотреть на нее так, как она смотрит сейчас на маму, и будет так же страдать. Сколько любимых и близких он потерял за пять сотен лет? Не будет ли лучше уйти сейчас, чтобы он потом не страдал десять, тридцать, пятьдесят лет?Где-то в глубине души Лиза почувствовала, как вдалеке запаниковал Цирцен, уловивший ее состояние.Лиза повернулась и бросила прощальный взгляд на замок, на красоту шотландских гор.«Я люблю тебя, Цирцен, – мысленно крикнула она, – люблю всем сердцем, но годы убьют меня!»– Н-ну? – спросила Королева. – Говори.– Я... гм... – Губы Лизы стали непослушными. – Я хочу домой...– А как насчет лорда? Не хочешь попрощаться?– Он уехал, – слезы покатились у Лизы по щекам. – Отправился в Баннокберн.– Баннокберн? – Королева выглядела почти встревоженной.Она сказала несколько слов на незнакомом языке, и ночь превратилась в хаос. Шиан озарился светом, и из него начали вылетать эльфы на могучих конях и, вздымая пыль, кружиться вокруг Лизы и королевы.– На Баннокберн! – кричали они.Лиза понятия не имела, сколько это продолжалось. Земля дрожала от грохота копыт, и даже деревья неподалеку от шиана, казалось, в ужасе отпрянули от него. Лиза не могла выдержать этого зрелища и закрыла глаза.Когда все стихло, она осторожно взглянула на шиан.Высокий, могучего сложения мужчина стоял там, глядя на нее.– Они забыли, что скоро битва, – сухо сказал он. – Войска Эдуарда более чем втрое превосходят шотландские, а у моего народа есть свой интерес в том, чтобы войско Брюса победило в этом сражении. Цирцен и его люди прибудут как раз вовремя. Мой народ любит наблюдать за триумфами и поражениями смертных.– Кто вы? – ахнула Лиза, надеясь, что мужчина не рассмеется, потому что он притягивал ее, как магнит, и если он смеется так же, как королева, то устоять будет практически невозможно.– Отправляй ее , – последовал приказ невидимой королевы, – а потом можешь быть свободен. –А как насчет моих возможностей путешествовать во времени и сплетать миры? – поинтересовался Адам.– Я сама решу , когда вернуть их тебе. Адам раздраженно махнул рукой и посмотрел на Лизу.– Похоже, твое желание исполнится, – сказал он и горько усмехнулся. – И они называют меня шутом!«Почему он смотрит на меня с таким разочарованием? – недоумевала Лиза. – Так, словно ему небезразлична моя судьба? Словно я совершаю ужасную ошибку». И тут она вспомнила имя.– Подождите! Вы Адам Блэк?! – крикнула Лиза, но было слишком поздно.Она снова падала...В бездну...
Неподалеку от Фер Бог Цирцен со стоном схватился за грудь, пошатнулся в седле и с ужасом поднял взгляд к небесам. Галан и Дункан тут же оказались рядом с ним.– Что случилось? Что с тобой, Син? Не молчи! – тревожно спрашивал Дункан. Он еще никогда не видел такого страдания на лице лорда Броуди.– Она ушла, – прошептал Цирцен. – Я больше не чувствую ее.– Как это «ушла»? Ты хочешь сказать, что она каким-то образом смогла вернуться в свое время?– Или Адам нашел ее, – простонал Цирцек.– Так почемуже ты не дал ей хлебнуть из фляги?! – взревел Дункан. – Тогда ничего бы не случилось!Цирцен чуть не набросился на него.– Ты же был против, когда мы говорили об этом!– Это было до нападения Армана...– У меня не было времени, – прорычал Цирцен.– Ты должен вернуться.– Она ушла, – Цирцен стиснул зубы. – Если она вернулась в свой век, то поздно искать ее. А если Адам нашел ее, то я тем более уже ничего не смогу сделать. Разве вы не понимаете? Что бы ни случилось, уже слишком поздно!Он поднял руку и приподнялся в седле.– Вперед! – скомандовал он войскам.И Цирцен твердо знал, что у каждого англичанина, который падет под его боевым топором, будет лицо Адама Блэка.
Битва при Баннокберне длилась всего два дня, но это были дни, слава о которых прокатилась по всей Шотландии.Войска Эдуарда Плантагенета превосходили численность шотландцев в пять раз и были полностью уверены в своей победе. Эдуард был в прекрасном настроении и рассчитывал за пару часов разбить орду диких шотландцев.Англичане лихо бросились в атаку и напоролись на ямы, западни и ловушки с острыми железными шипами, приготовленные и искусно замаскированные шотландцами.Потеряв немало народа, англичане отошли назад, чтобы перегруппироваться. Они были несколько обескуражены тем, что не могут даже приблизиться к противнику. Обходить с флангов значило пробираться через болота и стать легкой добычей для поджидающих их шотландцев.Эдуард скрипел зубами, досадуя на то, что Брюс так здорово выбрал позицию и что англичане недооценили возможности противника. К концу дня шотландцы дважды отбрасывали назад тяжелую кавалерию Эдуарда, и она понесла ощутимые потери.На ночь, после первого дня битвы, армия Брюса стала лагерем на опушке леса. Все были в отличном настроении после первых успехов.Вторую ошибку англичане совершили, устроившись на ночь между болотами и рекой. Эта тактическая ошибка еще аукнется им следующим утром.А когда в ту же ночь сэр Александр Сетон, шотландский рыцарь на службе у Эдуарда, ушел к Брюсу да еще увел за собой почти всех шотландцев, англичане приуныли.Утром англичане вдруг обнаружили, что, зажатые между болотами и рекой, они лишились возможности маневрировать и воспользоваться своей грозной кавалерией. Шотландцы вынудили их сражаться в пешем строю. К такой тактике Эдуард был совершенно не готов. Зато шотландцы, привыкшие сражаться па болотах и не обремененные тяжелыми доспехами, чувствовали себя как рыбы в воде.И как раз в этот момент появился лорд Броуди со своими тамплиерами, которые в день битвы сняли с себя пледы и мчались теперь в белоснежных плащах с алыми крестами своего ордена.Они ворвались на поле боя, где в грязи лежали сотни мертвых и раненых людей, и прокатились по нему белой волной. Многие из англичан застыли в ужасе только при виде алых крестов тамплиеров. Воинская репутация рыцарей этого ордена была так высока, что немногие отваживались сражаться с ними. Мало кому удавалось остаться в живых после встречи с тамплиерами на поле брани. Те из англичан, которые заметили, что тамплиеры наступают на них под знаменами знаменитого лорда Броуди, сразу повернули лошадей и обратились в бегство. В этот день Цирцен был настоящим ангелом смерти. С мрачным упоением он рубил англичан направо и налево, пытаясь найти забвение в битве и дать выход своей ярости. Те, кто видел его в тот день, говорили, что он ничем не отличался от берсеркерия. Стать на его пути означало верную гибель.И когда, наконец, англичане увидели, что король Эдуард удаляется с поля битвы, признавая свое поражение, они устремились вслед за ним, оставив шотландцев торжествовать победу.Оглушительный победный клич прокатился над грязным, залитым кровью полем битвы.Среди общего ликования лишь Цирцен сожалел, что все закончилось так быстро и он снова остался один на один со своей болью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29