Где всегдашняя бесшабашность и смелость? Нужен врач. Лучший врач!.. Король посылает за таковым на север, и тот приезжает.
Гавестон выздоровеет, уверяет он. Ему просто нужен покой. Полный покой и снотворное снадобье. И он приготавливает ему таковое.
А пока Гавестон спит – он подолгу спит, – король сидит у его изголовья…
В один из таких моментов Изабелла тихо вошла в спальню.
– Как он сейчас? – шепотом спросила она.
Эдуард не удивился ее приходу – ему было не до того.
– Что-то беспокойно бормочет во сне, – отвечал он.
– Потому что ты рядом. Ведь ему прописан полный покой. Оставь его, Эдуард. Пускай спит в одиночестве. Он быстрее наберет силы. Пойдем…
– А если он проснется и увидит, что меня нет рядом?
– Пошлет кого-нибудь за тобой. Но сейчас ты ему не нужен. Его душа и тело хотят отдыха. Идем, дорогой… Ты сам измучился…
В конце концов Эдуард позволил себя увести. Он был удивлен и тронут миролюбивыми добрыми речами Изабеллы. Она привела его в свою спальню, напоила особым напитком из вина, молока и пряностей, которому ее научили во Франции и который, как говорили, возбуждает любовную страсть и ослабляет все прочие чувства. После чего они легли в постель, и она страстно молилась и делала все, что в ее силах, и, возможно, благодаря всему этому в ту ночь она зачала.
* * *
В одном из королевских замков, на севере страны, Гавестон постепенно выздоравливал после нервного срыва. Уже наступила весна, и королю было ясно, что бароны не потерпят дальнейшей задержки в выполнении их требований, не потерпят, чтобы должности, титулы и владения Гавестона оставались за ним. Вот-вот они соберутся все вместе, завербуют воинов и отправятся на север, туда, где находятся они с Гавестоном, чтобы взять того в плен, а если король окажет сопротивление, выступить и против короля.
Положение становилось серьезным, как никогда, и король должен это понимать.
Эдуард понимал. К его радости, Гавестон уже совсем выздоровел. Обрадовало его и известие о том, что Изабелла беременна.
Это было очень кстати. Теперь никто не посмеет сказать, что король не выполнил супружеского долга. Он истово молился, чтобы новорожденный оказался сыном.
Уже стоял май. Изабелла зачала в феврале, и теперь ее беременность была всем заметна. Это тоже весьма радовало короля. Он прибыл с Гавестоном, с женой и со своей свитой в Ньюкасл в добром здравии и благодушном настроении, и там ему было сообщено, что сюда приближается армия, собранная враждебно настроенными баронами. Всю зиму Ланкастер, оказывается, набирал войско, обучая его в своем замке, и вот сейчас они выступили.
– Нужно немедленно убраться отсюда! – вскричал король. – Только куда?.. О, Перро, что будет с тобой, если ты попадешь в их руки? Я не вынесу этого!
– Что ж, они, без сомнения, сочинят против меня любое обвинение и затем украсят моей головой мост в Лондоне.
Так ответил Гавестон, который уже обрел свою прежнюю, столь милую королю беспечность.
– Прошу тебя, не говори так! Я повешу их всех, прежде чем они сделают это!
– Милый добрый король, – с печалью произнес Гавестон, – разве ты в силах бороться с ними?
– Но что же нам делать?
Изабелла вмешалась в разговор. Она тоже была немного обеспокоена – за будущего ребенка – и не желала никаких осложнений.
– Не будем здесь задерживаться, – сказала она. – Немедленно отправимся в Тинмут, а оттуда морем в Скарборо. Это даст время всем подумать и остыть.
– Изабелла права, – сказал король. – Мы так и сделаем…
В Тинмуте, куда они прибыли, король велел подготовить к утру корабль.
– Мы проведем тут ночь, – сказал он, – а завтра, когда начнется отлив, выйдем в море.
Изабелла тут же удалилась к себе в спальню, оставив короля с Гавестоном.
Интересно, думала она, как поступят бароны с Гавестоном, когда схватят его? В том, что так вскоре произойдет, она нисколько не сомневалась.
Думала она также, и, пожалуй, больше всего, о Ланкастере. Ей начал нравиться этот человек, и она знала, что такое же чувство испытывает он к ней. Слышала она, что его брак был неудачным. Элис де Лейси принесла ему графства Линкольн и Солсбери, но мало счастья. Она не любила мужа и не делала из этого секрета. Он тоже не оставался в долгу, у него было множество любовниц. Он был самый могущественный из всех баронов, и это привлекало Изабеллу – она любила силу. Потому никогда, ни при каких обстоятельствах не смогла бы она по-настоящему любить своего мужа: слишком слабый человек, безволие – главная черта его натуры, она и помогла ему сделаться полным рабом Гавестона. Ей отвратительно это!..
Сейчас Ланкастер возглавляет поход баронов против Гавестона и, значит, против короля. Какой же он все-таки глупец, этот Эдуард, за которого ее выдали замуж! Какой тупица! Неужели не видит, как трон трясется под ним?! Оба они идиоты – он и Гавестон. Совершенные слепцы, не видящие, куда их заводят совместные безумства… И отчего Гавестон не может хотя бы соблюдать приличия? Разве так уж трудно? Зачем вести себя так, чтобы все знали, чем они занимаются? Почему Гавестон не в состоянии сообразить своей умной, как считает Эдуард, головой, что, по меньшей мере, неразумно задевать и насмехаться над людьми во много раз могущественнее, чем он сам?.. И почему, почему Эдуард сделался его безропотным, смиренным рабом?! Где королевская гордость?..
Ладно, пусть так… Все это вскоре изменится. Обязательно изменится… Ох, лишь бы ее ребенок был мальчиком!..
В эту ночь она спала тревожней, чем обычно: мучили кошмары, мешало какое-то движение в замке. Или ей казалось? Наутро она поняла причину тревожащих ее звуков.
Когда вошли служанки, помогающие ей совершать утренний туалет, Изабелла сразу почувствовала: что-то произошло.
– Лучше, если вы мне сразу скажете, в чем дело! – резко произнесла она.
– Миледи, – ответили ей, – король покинул замок. Вместе с графом Корнуоллским они уехали еще на рассвете.
Изабелла ничего не сказала на это. Ей не хотелось, чтобы слуги знали, как она взбешена и унижена происшедшим.
Она ждала, что еще ей поведают женщины. И они не замедлили это сделать.
– Миледи, говорят, граф Ланкастер в нескольких милях от нашего замка… Говорят, он с войском и хочет захватить графа Корнуолла… А король был так расстроен этим, что ускакал с графом сразу, как узнал…
Итак, они удрали, словно зайцы, оставив ее своим противникам. О, как она их ненавидела сейчас – Эдуарда и его любовника! Мужу она совершенно безразлична. Она, носящая его ребенка в своем чреве! Самое главное для него – безопасность фаворита.
– Значит, – произнесла она вслух, – граф Ланкастер недалеко от нас.
– Говорят, они уже окружили замок, миледи!
– «Говорят», «говорят»! Лучше помогите мне одеться, я должна встретить во всеоружии противников короля.
Каких усилий стоило ей не проявить своих истинных чувств – испепеляющей ненависти к мужу, который посмел так поступить по отношению к ней! Он заплатит ей за все с лихвой! Ее время не за горами… Только бы родился мальчик! Боже, сделай так, чтобы родился мальчик! И тогда берегись, Эдуард – неверный и бесчестный муж!..
Она была уже одета. В глазах сверкал холодный блеск, который еще больше оттенял ее красоту. Она была сама поражена своей красотой. Недаром при отцовском дворе менестрели столько распевали о ее прелестях и обаянии! Только супруг не увидел ничего этого. Ему было не нужно… О, почему она не вышла замуж за настоящего мужчину!
– Вот теперь, – сказала она, – я готова к тому, что должно произойти и что уже произошло.
О последнем ей поведал сам граф Ланкастер. Он попросил принять его, как только появился в замке, который сдался его войску без боя. Чему Изабелла была в высшей степени рада.
Томас Ланкастер низко поклонился ей и поцеловал руку. Его взгляд красноречиво сказал, что он не видел более красивой женщины и отдает дань этой красоте.
Слова же были такие:
– Миледи, приношу глубокие извинения за свое вынужденное вмешательство.
Она улыбнулась. У нее мелькнула мысль: почему не Ланкастер король Англии? Она бы совсем не возражала, если бы королем и ее мужем был он. И это вполне могло быть: его отец родной брат Эдуарда I, у него та же королевская кровь. Он богат и могуществен. И он нормальный мужчина.
– За вмешательство? – переспросила она, приподнимая как бы в удивлении брови и бросая взор в окно, из которого было видно, как воины Ланкастера остановились лагерем вокруг стен замка. – Вы употребили весьма мягкое слово, милорд. Ваши солдаты уже заняли замок?
– Миледи, – ответил он, – пока вы находитесь тут, я не позволю этого сделать. Мы прибыли, чтобы схватить изменника Гавестона, человека, нарушившего собственную клятву и отлученного от церкви.
– Я сама хотела бы отдать его вам. Но король вместе с ним отбыл из замка незадолго до вашего появления.
– Выходит, выскочил у нас из рук! Ничего, мы все равно доберемся до него!
– С ним король, как я вам уже сказала.
Ланкастер мрачно кивнул.
– Сожалею об этом. Но поскольку так, король должен отвечать за последствия.
– Что вы имеете в виду? Пойдете против короля?
– Миледи, мне нужен Гавестон.
– А если король не отдаст его вам?
– Придется применить силу.
– Это означает войну?
– Война из-за какого-то недостойного авантюриста? Нет, миледи, будем надеяться, до этого не дойдет. Но мы полны решимости заполучить Гавестона… А вы, я вижу, не уехали с ними?
– Нет. – Она не сумела скрыть горечи и озлобления. – Они не позаботились укрыть меня от преследователей. То есть от вас. Думали только себе.
– Вам не нужно ничего опасаться, миледи. – Ланкастер сделал шаг по направлению к ней. – Любой, кто захочет причинить вам зло, будет иметь дело со мной.
– Благодарю вас, милорд. Защищая меня, вы, возможно, защищаете своего будущего короля.
Он слегка улыбнулся.
– Да, это так, миледи. Что ж, мы будем только рады.
– Спасибо, кузен.
Он снова поцеловал ей руку.
– Я избавлю вас от Гавестона, – сказал он. – Обещаю, больше он не причинит вам никаких мучений.
– Он околдовал короля!
– Похоже на то. Ведь его мать занималась волшебством. Настало время избавить от него Англию навсегда. Если он не подчинится, мы избавим от него мир.
– Что вы намерены делать сейчас?
– Пуститься вдогонку, миледи. Преследовать их, пока не настигнем. Ничего другого не остается. Еще раз даю обещание, что никто не причинит вам вреда.
Она протянула ему руку.
– Я запомню ваши слова, кузен, – сказала она.
Он поклонился и пошел к дверям, задержав перед этим на ее лице взгляд, ясно говоривший о том, как трудно ему оторвать глаза от подобного зрелища.
Оставшись одна, она вновь стала прислушиваться к звукам и движению во дворце. Там, видимо, искали беглецов, допрашивали, куда те могли податься. Очень скоро преследователям станет известно, что король и Гавестон избрали путь по морю, и тогда один из их отрядов направится дальше на север, а второй повернет на юг. Так или иначе, беглецы будут пойманы и тогда…
Эдуарду придется отдать Гавестона, в противном случае гражданская война неизбежна.
Благодарение Богу, что она носит ребенка. Если будет мальчик, ее ближайшее будущее выглядит совсем неплохо. Что касается Эдуарда – пусть он убирается прочь, она больше не хочет его видеть! Подумать только: этого человека она так желала полюбить! Даже полюбила… Ненадолго… Впрочем, ничего в этом необычного: он красив, как… Как никто больше!.. Но что он сделал с ее любовью! Как унизил ее! Надругался!.. И в заключение всего – бросил совсем одну, без друзей и защиты в этом замке, а сам удрал со своим любовником! А если бы его враги посчитали и ее, Изабеллу, своим недругом тоже? Что было бы с ней тогда?.. Какой человек, носящий звание мужчины, мог поступить бы так, как Эдуард?.. Нет, если у нее и оставалась хоть какая-то искорка привязанности к этому человеку, отцу ее будущего ребенка, то сейчас все перегорело. Все кончено… Навсегда.
Ее мысли вернулись к Ланкастеру… Если бы она не была королевой, если бы не носила под сердцем наследника престола… Она не могла не заметить вожделения во взгляде, каким Ланкастер смотрел на нее.
У него была репутация покорителя женских сердец. И его можно понять: он не любит жену, и та отвечает ему тем же. Или наоборот. То был явный брак по расчету – она должна была принести ему новые владения и титулы и сделала это. А что он ей дал?.. Интересно, есть у нее любовник?
А я?.. Могу я позволить себе?.. С таким человеком, как Ланкастер, было бы, наверное, нетрудно и достаточно удобно. Оба сохраняли бы благоразумие и осторожность. Впрочем, нет ничего тайного, что не стало бы явным. Так утверждают умные люди…
Изабелла была достаточно чувственной женщиной, но честолюбие, жажда славы и власти были для нее прежде всего. А власть может прийти только через ее детей. И тогда… О, тогда она припомнит этому человеку все унижения! Все до одного!
Больше, чем чувственная страсть, больше, чем мечта о власти, ее влекла сейчас жажда мести…
* * *
Здесь, в Тинмуте, она была в безопасности. Ланкастер сдержал свое слово. А еще он обещал избавить ее от Гавестона, и можно было не сомневаться, это слово он теперь тоже сдержит: дело зашло слишком далеко, на попятный бароны уже не пойдут.
Ей было хорошо и спокойно. Служанки говорили, что по всем признакам у нее должен быть мальчик и надо как следует блюсти себя. Она и сама хотела, чтобы все прошло без осложнений и ребенок родился здоровым. Если к моменту рождения Ланкастер сумеет избавить ее от Гавестона, кто знает, что произойдет потом… Посмотрим. Не будем загадывать…
У нее должны быть еще дети. И они будут, она хочет этого, но зачинаться они станут без любви, потому что Эдуарду она никогда, никогда не простит его поведение. Как бы он ни молил о прощении… Впрочем, кто возьмется загадывать далеко вперед?..
Все говорили, что ей нужно больше находиться в движении. Ездить верхом нельзя – вредно для ребенка, поэтому она пристрастилась к пешим прогулкам по полям и перелескам вокруг замка.
Во время одной из таких прогулок она и встретила его – бедного оборвыша-сироту по имени Томлин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48