Она сдерживала кашель в присутствии матери, поскольку знала, что это беспокоит королеву. И без того Хуана доставляла ей много волнений.– Мама, извини, но мне необходимо вернуться к себе, – произнесла она. – Надо сделать кое-какие приготовления к прибытию новобрачных.Королева согласно кивнула и, когда дочь удалилась, прошептала:– Все будет хорошо. Ведь это самое лучшее, что можно пожелать моей Изабелле. * * * Королева Изабелла заключила в объятия дочь Максимилиана.В глазах Изабеллы стояли слезы. Девушка была очаровательна, и королеве показалось, что Хуан уже очень счастлив со своей невестой.Фердинанд смотрел на все блестящими от волнения глазами. Как приятно разделить со всеми главную радость!– Мы приветствуем вас в Бургосе, – сказала королева. – Я просто не в состоянии выразить, с каким нетерпением мы ожидали вашего приезда.– Я счастлива находиться здесь, Ваше Величество. Улыбка девушки была, возможно, слишком теплой, слишком дружелюбной.«Мне надо помнить, – подумала королева, – что она долго жила во Фландрии, а у фламандцев слишком слабо развито чувство приличия».Вперед вышли принцессы Изабелла, Мария и Катарина и официально приветствовали Маргариту.Они думали о том, как необычно она выглядит в фламандских одеждах, какое у нее приветливое лицо и свободные манеры, однако она им понравилась. Даже Мария чуть воодушевилась, наблюдая за Маргаритой, а Катарина черпала у этой девушки мужество и храбрость. Ведь казалось, Маргариту совершенно не смущало, что она приехала в чужую, незнакомую страну, чтобы выйти замуж за человека, с которым познакомилась всего несколько часов назад.Все было приготовлено для пиршества, и Хуан с невестой сидели с королем и королевой, разговаривая о рыцарских поединках и празднествах, устроенных, чтобы отметить это событие.– Какая жалость, что сейчас Великий пост, – говорила королева. – Но как только он закончится, свершится обряд бракосочетания. Мы намечаем свадьбу на третье апреля.Катарина быстро взглянула на лицо фламандской эрцгерцогини и тут же успокоилась, увидев, что упоминание о дате свадьбы совершенно не смутило Маргариту. * * * Это было самое удивительное зрелище из всех, происходивших в Испании за последние годы.В конце концов, это же свадьба наследника трона! Но все выглядело гораздо значительнее, чем просто празднование свадьбы. Еще никогда Испания не имела столько надежд на процветание в будущем. Теперь основания для мира стали более прочными, чем когда-либо. Не надо будет платить налоги на бессмысленные сражения и баталии! Не надо больше отрывать мужчин от повседневного труда, посылая их в армию! А мир, означающий процветание и благополучие, судя по всему, наконец наступил.Очаровательная молодая невеста станет первой наследницей всей Испании, и народ постепенно начинал привыкать к мысли; что намного счастливее жить в объединенной Испании, чем в стране, разделенной на несколько королевств, постоянно воюющих друг с другом.Даже экономная и бережливая королева Изабелла решила, что этот брак как раз тот случай, который должен запомниться всем, и была готова потратить огромные деньги, чтобы устроить все должным образом.По всей стране устраивались состязания, турниры и празднества. Все города были ярко украшены. Через узкие улочки городов и селений протянули разноцветные полотнища.– Долгих лет жизни наследнику! – восклицал народ. – Благослови Бог принца Астурии и его невесту!Свадьбу праздновали с величайшим достоинством и церемониями. Обряд совершал архиепископ Толедский; с ним прибыли кастильские гранды и вельможи Арагона. Повсюду царило величие и великолепие.А когда Маргарита снова давала обет, она мысленно сравнивала своего жениха с тем двенадцатилетним мальчиком, с которым была обручена в деревушке неподалеку от замка Амбуа, и снова порадовалась великому счастью, выпавшему на ее долю. * * * Хуан страшился того момента, когда они останутся наедине. Он представлял себе испуг молодой девушки, которая, видимо, вовсе не понимает, что от нее требуется, и принялся объяснять ей все как можно деликатнее.Когда они легли на брачное ложе, первой заговорила Маргарита.– Хуан, – сказала она, – ты меня боишься.– Я боюсь, что могу смутить тебя, – отвечал он.– Нет, я не буду смущаться.– Ты что, никогда не смущаешься, Маргарита?– Во всяком случае, не смущаюсь и не боюсь того, чему суждено случиться.Хуан поднес ее руку к губам и поцеловал.– Прости, – прошептал он. – Как ты сама сказала – чему быть, того не миновать.Вдруг она рассмеялась и, отдернув руку от губ Хуана, заключила его в объятия.– Я так счастлива, что ты такой, Хуан, – проговорила она. – Уверена, ты никогда не сделаешь ничего, что меня опечалило бы. Когда я думаю, что в эти секунды рядом со мной мог бы лежать Карл… – она вздрогнула.– Карл? Король Франции?– У него дряблые толстые губы, и он храпит. Вообще-то он не злой, но он повел бы себя грубо… он никогда не понял бы меня.– Надеюсь, я тебя пойму, Маргарита.– Называй меня Марго, – попросила она. – Это мое особое имя… мне хотелось бы, чтобы этим именем меня называли те, кого я люблю.– Значит, ты любишь меня, Марго?– По-моему, да, Хуан. По-моему, я полюбила тебя потому, что… потому, что я не боюсь.И вскоре все трудности были позади и то, что так тревожило обоих, превратилось в удовольствие. Она учила Хуана смеяться на свой фламандский манер, и ее фамильярный разговор очаровывал его, то, что в других устах могло показаться грубым, в ее устах звучало очень мило.– О, Хуан, – восклицала она, – я думала, что мои кости будут покоиться на дне морском, и огромные рыбины станут объедать мою плоть, а маленькие рыбки резвиться над моим скелетом и играть в пятнашки, юркая в мои глазницы.– Не говори таких вещей, – просил он, целуя ее глаза.– И я сочинила про себя: «Здесь покоится Марго, Дважды побывавшая замужем и оставшаяся девственницей». – Тут Маргарита начала звонко смеяться. – Теперь эта эпитафия никогда не будет моей, Хуан! Ибо Марго лежит здесь… рядом с тобой, и она уже больше не девственница… и ей вовсе не неприятно.И они снова занялись любовью, на сей раз без страха и стыда. Утром Хуан сказал:– Мы дали нашим родителям то, чего они хотели.– Испанскую корону, – перебила его Маргарита.– Наследие Габсбургов, – пропел Хуан.Потом они снова смеялись и целовали друг друга в порыве неистовой страсти. Маргарита отскочила от него, опустилась на колени перед кроватью и склонила голову, словно перед тронами короля и королевы.– Мы благодарим Ваши Величества. Вы можете сохранить испанскую корону…– …и наследие Габсбургов, – добавил Хуан.– Потому что… – продолжила Маргарита, улыбаясь.– … вы дали нам друг друга, – закончил за нее Хуан. * * * Свадебные торжества продолжались. Принц Хуан стал самым популярным человеком во всей Испании. О нем говорили, что с тех пор, как в Испанию прибыла Маргарита, он стал еще больше похож на ангела. Его невеста явно была счастлива. И никого не удивляло, что где бы они ни появлялись, всюду воцарялись радость и веселье.Королева выразила мужу свое удовольствие от этого брака.– Вот видишь, как хорошо все сложилось, – сказал Фердинанд. – Этот брак – мое детище. Ты должна признать, что я знал, чего хочу.– Та поступил очень мудро, – соглашалась с ним королева. – Ты предоставил нашему Хуану возможность разделить наследие Габсбургов… и счастье.– Хм, кто бы не был счастлив разделить наследие Габсбургов? – настойчиво твердил король.Лицо Изабеллы приобрело взволнованное выражение.– Мне не нравятся слухи о Хуане, дошедшие до меня. Она находится так далеко от дома и…– Ерунда! Все будет хорошо! Она освоится. Фламандские обычаи разительно отличаются от наших. Я слышал, что она страстно привязана к своему мужу.– Слишком страстно.– Моя дорогая Изабелла, разве может жена так сильно любить своего мужа?– Раз он ее не любит, для нее было бы легче все вытерпеть, не люби она его столь беззаветно.– Как странно слышать подобные слова из твоих уст! Похоже, ты намекаешь, что если жена не слишком сильно любит мужа – то это добродетель.– Ты неверно истолковываешь мои мысли.– Да не надо бояться за Хуану. Слухи, как правило, ложны.Королева знала, что Фердинанд не может думать о своей дочери, не учитывая всех выгод, которые ее брак приносил Испании. Даже не требовалось тщательно изучать характер короля, чтобы ясно понять его личную точку зрения на этот брак. Он не мог смотреть на вещи иначе. За долгие годы их брака Фердинанд становился все бессердечнее. «А стала ли я мягче? – подумала Изабелла. – Наверное, нет. Просто, имея так много любимых людей, я сделалась более уязвимой, и все».– А почему надо откладывать отъезд нашей дочери Изабеллы? – резко спросил Фердинанд. – Нетерпение Эммануила возрастает.– Разве он не может подождать, пока окончатся празднества, связанные со свадьбой ее брата?– Но мы полагали, что эти церемонии продолжатся долго, – возразил Фердинанд. – Так пожелал народ. Мне бы хотелось, чтобы в скором времени Хуан и Маргарита отправились в длительное путешествие по стране, делая остановки в разных городах. Там будут продолжаться празднества. Лучше всего именно так завоевать любовь и преданность народа. А если речь идет о такой паре, как Хуан и Маргарита… молодых, красивых и влюбленных… люди навсегда становятся преданными рабами. – Глаза Фердинанда неистово засверкали. – Когда я думаю о том, что этот молодой человек – наш наследник, мне хочется петь от радости!– Может, Изабелла смогла бы сопровождать их в поездке по стране.– И тем самым отложить свой отъезд к Эммануилу?– Ее присутствие напомнит народу о том, что мы для него делаем с помощью брачных союзов.– Совершенно излишне! Изабелла должна готовиться к немедленному отъезду в Португалию.Королева собиралась возразить, но Фердинанд упрямо сжал губы, словно напоминая ей: «Это такие же мои дети, как и твои. Ты можешь быть королевой Кастилии, однако главой семьи остаюсь я».Королева знала, что возражать бесполезно. Короткая отсрочка не сыграет большой роли для Изабеллы. К тому же королева была уверена, что ее дочь будет не менее счастлива с Эммануилом, чем Маргарита с Хуаном. * * * Прибытие Маргариты в Испанию принесло Катарине огромное облегчение. Она своими глазами увидела, что приезд иностранной принцессы в дом ее жениха мог стать радостным событием.А как приятно было наблюдать за счастьем Маргариты и Хуана!Веселая и умная, Маргарита весьма дружески относилась к сестрам своего мужа, а ее привычка всегда без колебаний говорить то, что она думает, поражала всех.Катарина понимала, что принцесса Изабелла несколько шокирована поведением своей невестки. Кроме того, Изабелла не могла разделить их радость, поскольку ее собственный отъезд из дома неотвратимо приближался.– Как это жестоко с нашей стороны быть счастливыми и веселыми, когда Изабелла вскоре покинет нас, – говорила Катарина Марии.Мария изумленно смотрела на сестру. Как и отец, она не понимала, почему Изабелла так расстроена своим отъездом. Она ведь уезжает, чтобы выйти замуж, чтобы сыграть свадьбу, как Хуан; она ведь будет в центре всеобщего внимания. А быть центром всеобщего внимания Марии казалось весьма привлекательным.Чтобы немного побыть с Изабеллой, Катарина нередко покидала оживленную компанию, которую развлекала Маргарита, рассказывая об обычаях фламандцев.За последние недели Изабелла сильно изменилась. Она смирилась, похудела. На ее щеках появился чахоточный румянец, отчего лицо казалось очень красивым. Кашель по-прежнему беспокоил ее, но она всегда старалась с ним справиться.Однажды Катарина незаметно пробралась в покои сестры и увидела ее стоящей у окна.– Можно войти, Изабелла?– Ну конечно же!Изабелла протянула сестренке руку, и та с нежностью взяла ее.– Почему ты приходишь ко мне? – спросила Изабелла. – Разве тебе не веселее там, с остальными?Катарина задумалась. Да, конечно, там было веселее. Маргарита очень забавна, интересно было наблюдать за ней и напоминать себе, что нечто подобное может произойти и с тобой, когда ты приедешь в качестве невесты в чужую страну. Однако стоило Катарине только подумать об Изабелле, как ее переставали развлекать рассказы Маргариты.– Я хочу быть с тобой, – объяснила девочка.– Нам осталось совсем недолго быть вместе, ведь очень скоро я отправлюсь в Португалию. А Хуан с Маргаритой – путешествовать, так что ты будешь скучать и по ним тоже. Но они, конечно, вернутся обратно.– Ты тоже вернешься.– Да. Мама обещала, что я приеду повидаться со всеми вами или она приедет ко мне. А если приедет она, тогда, надеюсь, возьмет с собой и тебя, Катарина.– Я буду умолять ее об этом.Некоторое время они сидели молча, затем Изабелла проговорила:– Катарина, ты у нас самая младшая, и все же я считаю, что ты самая мудрая. Ты больше понимаешь мои чувства, чем остальные.– Потому что однажды мне тоже придется покинуть дом.– Да, разумеется, – задумчиво проговорила Изабелла. – До чего же я эгоистична и все время говорю только о себе. У тебя все будет иначе. Катарина, как я жалею, что не умерла раньше.– Тогда тебя не было бы сейчас здесь.– Ты была слишком маленькой, чтобы помнить, что происходило в нашей стране, и теперь из-за меня то же самое начнется в Португалии. Эммануил согласился на их условие.– Они изгонят оттуда евреев. Изабелла, разве это плохо? Ведь это значит, что Португалия станет полностью христианской страной, как и Испания.– Я думаю о тех мужчинах, женщинах и детях, которых выбросят из их домов.– Но они же евреи, Изабелла. Я слышала, что говорят о них слуги. Они травят колодцы. Губят заклинаниями урожаи. И ты ведь знаешь, Изабелла, они делают гораздо худшие вещи. Они похищают христианских младенцев и распинают их так же, как распяли Христа.– Я тоже слышала подобные россказни, но сомневаюсь, правда ли все это?– Что же тебя в них удивляет?– Дело в том, что когда люди совершают огромную несправедливость, они стараются убедить себя, что поступают правильно.– Но ведь безусловно хорошо обращать людей в христианскую веру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35