Я никак не мог взять в толк, почему она бросила такой роскошный дом, променяв меня на это ничтожество. Но жена все-таки ушла. После развода наша дочь осталась со мной, что оказалось полной неожиданностью для жены. В то время девочке было всего шесть лет. А еще через двенадцать лет от меня ушла и дочь…
— Вам больно вспоминать о прошлом?
— Да, это болезненная для меня тема, но я хочу, чтобы ты поняла все до конца. Дочь сбежала потому, что я решил выдать ее замуж за Петрока Пендоррика, который остался вдовцом. Его жена неожиданно погибла, и я возомнил, что это — прекрасная возможность объединить две семьи. В здешних краях я был чужаком и подумал, что, если я породнюсь с одной из старейших корнуэльских семей, то меня, наконец примут за своего. Пендоррик очень нуждался в деньгах, которые у меня были. Казалось, этот брачный союз просто идеален, но дочь воспротивилась.
Замолчав, старик какое-то время беспомощно смотрел на меня. В таком смятении я видела ею впервые. Он явно не мог найти нужных слов, чтобы продолжить свой рассказ.
— В семьях случается подобное, — стараясь подбодрить его, заметила я.
— Моя жена ушла из дома, как впоследствии ушла и моя дочь. Но ты думаешь, этот урок пошел мне на пользу? Как бы не так. Всю жизнь я гордился тем, что преуспеваю в коммерции. И это действительно было так. Но с домашними проблемами я справиться не смог. Фейвэл, даже не знаю, как сказать тебе о самом главном. Пожалуйста, открой вон тот ящик. Там лежит одна вещь, увидев которую, ты все поймешь сама.
Подойдя к столу, я открыла указанный ящик и, достав оттуда небольшую фотографию в серебряной раме, в немом изумлении уставилась на нее. Позади меня раздался севший от волнения голос лорда Полхоргана.
— Девочка моя, подойди же ко мне.
Я тупо повиновалась. Теперь передо мной предстал совсем иной человек. В этой богато убранной комнате старик выглядел особенно уязвимым и, как никогда, жалким. Но от этого он стал мне гораздо ближе и дороже. Поддавшись порыву охвативших меня эмоций, я заключила его в такие крепкие объятия, словно он был ребенком, и принялась лихорадочно уверять в том, что никогда не брошу его.
— Фейвэл, — прошептал он.
Оторвавшись от него, я взглянула ему в лицо. Старческие глаза были полны слез. Вынув из кармана его халата платок, я утерла их.
— Дедушка, почему же ты раньше не сказал мне об этом?
Неожиданно рассмеявшись, старик расслабился, как никогда прежде, и сказал:
— Просто боялся. Я уже потерял жену и дочь и пытался сделать последнюю ставку — на внучку.
До глубины души потрясенная происходящим, я с трудом верила в его реальность. Мысли перемешались. В этот момент я еще не задумывалась о том, как же получилось, что мужчина, так» неожиданно ворвавшийся в мою жизнь и женившийся на мне, оказался соседом моего деда. Мысль о том, что это совпадение не случайно, пришла мне в голову уже позднее.
— Ну, и что ты думаешь о своем деде? — спросил он.
— Даже на знаю, что и сказать. Я в полном смятении.
— В таком случае, я скажу, что думаю о тебе. Если бы мне представилась возможность выбирать себе внучку, то я без колебаний выбрал бы именно тебя. Знаешь, Фейвэл, ты так похожа на свою мать, что иногда, сидя с тобой за шахматами, я словно бы возвращался в прошлое, и мне казалось, что моя дочь по-прежнему со мной. У тебя такие же светлые волосы, как и у нее, хотя и с этой белой прядью. Твои глаза так же меняют цвет, становясь то зелеными, то голубыми. Да и характер у тебя тот же: добрейшее сердце и знакомая мне запальчивость. Я часто думал о том, что из ее замужества ничего не получится, старался убедить себя в том, что рано или поздно дочь вернется ко мне. Но этого не произошло. Твоя мать дала тебе старинное корнуэльское имя, а значит, она не всегда с сожалением вспоминала свое прошлое, ведь верно?
— Но почему я ничего не знала о твоем существовании? Мама никогда не говорила ни о своей прошлой жизни, ни о тебе.
— Никогда не говорила? И твой отец тоже ничего не рассказывал тебе? А я считал, что они хоть изредка, но упоминали об этом. Но ведь ты сама тоже никогда не задавала им никаких вопросов! Как же так, Фейвэл? Я мысленно вернулась к залитым солнечным светом счастливым дням моего детства.
— Думаю, родители считали свое прошлое чем-то второстепенным. Их жизни так переплелись… Они всецело посвятили себя друг другу. Может, знали, что матери осталось жить совсем немного. Осознание близкой смерти многое меняет в жизни любого человека. Что касается меня самой, то по правде сказать, мне и в голову , не приходило, что вокруг меня может быть что-то другое, кроме вечного счастья. Именно поэтому после смерти матери для нас с отцом мир буквально перевернулся.
— Его ты тоже обожала? — мрачно поинтересовался дед.
Я кивнула головой в знак согласия.
— Однажды летом он приехал сюда, чтобы работать, рисовать свои картины. Снял небольшой домик, чуть больше сарая, приблизительно в миле отсюда. Известие о предстоящем замужестве дочери я сначала воспринял, как шутку, но затем понял, что это вовсе не так. Твоя мать умела быть упрямой. Я принялся убеждать ее, что она совершает большую ошибку, но это не дало никакого результата. Пригрозил, что лишу ее наследства, объяснил, что этот художник гоняется не за ней, а за моими деньгами. После этого в один прекрасный день они просто уехали вместе, и больше я не получал никаких известий о своей дочери…
Старик задумался. Он грустил о том потерянном даром времени. Сидя здесь, в окружении всей этой роскоши, он тем не менее был одинок, как никто из тех людей, с которыми мне доводилось встречаться. Это несправедливо, так не должно было случиться! Теперь дедушка наконец осознал свою вину и жалобно молил меня о той самой любви и преданности, которую так необдуманно отверг двадцать лет тому назад.
В порыве нежности я сказала:
— Дедушка, я очень рада, что вернулась домой, к тебе.
— Моя дорогая девочка, — прошептал он и затем продолжил:
— Расскажи мне о ней. Она сильно страдала?
Я отрицательно мотнула головой.
— Только последние несколько месяцев. Мама уже знала, что умирает, так же, как знали и мы. Это было ужасное время, особенно для отца. Всего несколько месяцев, но нам они показались целой вечностью.
— Я бы мог оплатить услуги лучших докторов, нанять сиделок, — укоризненно заметил дед.
— Дедушка, все давно кончено, какой смысл корить себя, моих родителей или кого-либо еще? Нужно просто похоронить прошлое. Теперь твоя внучка здесь, с тобой. Я буду чаще навещать тебя, ведь мне не придется выжидать какое-то время ради приличия прежде, чем снова прийти к тебе. Ты — мой родной дед, и просто замечательно, что мой дом рядом… — я осеклась, неожиданно вспомнив, как войдя в студию, впервые увидела там Рока. — Странное совпадение, что Рок вообще появился в студии отца и что мы поженились. То есть я хотела сказать, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Дедушка хитро улыбнулся.
— Это не случайность, моя дорогая. Твоя мать никогда не писала мне, и я понятия не имел, что и как. Когда-то я опрометчиво заявил, что не захочу с ней больше знаться, если она выйдет замуж за своего художника, и она поймала меня на моем же слове. Но… мне написал твой отец, приблизительно за месяц до того, как Рок Пендоррик уехал за границу. Он сообщил о смерти жены и о твоем существовании, спрашивал, не хочу ли я увидеться с тобой, дал свой адрес.
— Так вот значит, как?! Интересно, почему отец все же написал тебе?
— У меня, старого дурака, были определенные подозрения и на этот счет. Я решил, что ему просто нужны деньги. Принято считать, что обеспеченные люди, вроде меня, живут комфортно. В материальном плане — да, но, поверь, деньги не всегда могут обеспечить душевный комфорт. Богачам приходится все время быть начеку из боязни потерять свои деньги. Они только и думают о том, как бы преумножить свой и без того значительный капитал, и всегда подозрительно относятся к окружающим, не без оснований полагая, что у тех корыстные интересы. Так что в душевном смысле моя жизнь — полнейший дискомфорт. К твоему отцу я тоже отнесся с известной долей недоверия, решил, что он хочет одолжить у меня деньги. Пока была жива Лилит, она просто не позволила бы ему обратиться ко мне с подобной просьбой. Она всегда была слишком горда для этого. В общем я решил: теперь, когда моей дочери больше нет в живых, ее мужу не терпится получить от меня что-нибудь. Поэтому я отложил его письмо в сторону, так и не удосужившись ответить на него. Но мысль о существовании моей внучки тем не менее не давала мне покоя. Мне так хотелось узнать, как она выглядит и сколько ей лет. В письме об этом не было ни слова…
На мгновение замолчав, дед задумчиво посмотрел на меня.
— Так значит, ты направил Рока?.. Он согласно кивнул.
— Я знал, что он собирается поехать в Италию, и попросил его о небольшом одолжении. Я планировал по его возвращении пригласить внучку к себе в Полхорган, конечно, если бы его отчет удовлетворил меня. И не только внучку, а, возможно, и ее отца, если бы она не согласилась приехать без него.
— Вот почему Рок появился в нашей студии?!
— Да, но ты оказалась так же нетерпелива, как и твоя мать, и тут же влюбилась в Рока Пендоррика. Поэтому вместо впечатлений о моей внучке он привез тебя сюда как свою жену.
— Значит, все это время он знал?..
— Да.
— Но он до сих пор ни единым словом не обмолвился об этом. До сих пор!
— Я не велел ему говорить. Мне не хотелось, чтобы ты переступила порог этого дома, зная, что я — твой дед. Я предпочел, чтобы мы встретились как посторонние. Нужно было выяснить, как ты на самом деле отнесешься ко мне, а кроме того, я должен был и сам определиться в отношении тебя. Но ты так похожа на свою мать, что при виде тебя у меня сразу возникло такое чувство, словно дочка вернулась ко мне. Моя дорогая девочка, у меня просто нет слов, чтобы описать тебе, что я пережил в тот момент.
Стараясь хоть как-то успокоить старика, я коснулась его руки, но мысли мои были заняты Роком. Я вспоминала о том, как он впервые пришел к нам в студию, как, лежа на пляже, рассказывал о Пендоррик-холле, о «Капризе»и о пожилом человеке, живущем в нем. И все это время он знал, что этот человек — мой дед.
— Так значит. Рок выполнял твое поручение?
— Он сделал даже больше, чем то, о чем я его просил, — привез тебя сюда.
— Мне понятно, почему он умалчивал обо всем вначале, но потом!..
— Я сказал, что сам хочу сообщить тебе эту новость.
Мне нужно было время, чтобы переварить его слова.
— Тебе действительно хотелось, чтобы мама вышла замуж за Петрока Пендоррика?
— Да, в то время я искренне полагал, что могу распоряжаться судьбами других людей лучше, чем они сами. Теперь-то я знаю, что заблуждался.
— Значит, ты доволен тем, что я вышла замуж за Рока?
— Я бы не возражал даже, если бы ты стала женой простого рыбака. Теперь я учусь на своих ошибках. Этих тоскливых, полных одиночества лет могло бы и не быть. Не воспротивься я тогда, и моя дочь с семьей была бы со мной все это время. Возможно, она даже была бы жива сейчас. И мне бы не пришлось дожидаться замужества внучки, чтобы впервые увидеть ее.
— Дедушка, — : настаивала я, — если тебе так хотелось, чтобы мама вышла замуж за Пендоррика, то наверное, ты рад, что я стала женой Рока?
После небольшой паузы он ответил:
— Да… Потому, что ты любишь его. В противном же случае — нет.
— Но ведь ты сам говорил о необходимости породниться семьями. Моя мать ушла из дома только потому, что ты собирался выдать ее замуж за отца Рока.
— Это дело прошлое, Фейвэл. Думаю, Пендоррикам нужна была не столько Лилит, сколько мои деньги, а твой отец нуждался в ней самой. Ведь дочь прекрасно знала, что я никогда не бросаю слов на ветер, и если говорю, что оставлю их без гроша, то так и будет.
Откинувшись на спинку кресла, дед закрыл глаза, все еще не выпуская моей руки из своей. Я отметила, что вены у него на висках набухли, а лицо порозовело от волнения. Такие эмоциональные встряски не шли ему на пользу, это уж точно. Мой дедушка… Так значит, у меня все-таки есть родственник. Мои глаза заскользили взглядом по комнате. Висящие на стенах картины явно принадлежали кисти старых мастеров. Дедушка терпеть не мог ничего современного. А ведь эти картины стоили кучу денег. В моей памяти всплыла убогая отцовская студия, и я подумала о том, как отчаянно мать торговалась за каждую работу отца, стараясь продать ее подороже. Да, жизнь действительно полна иронии.
Конечно, я была счастлива, поскольку обрела деда. Этот человек был симпатичен мне с момента нашей первой встречи. Но мне почему-то хотелось — ох, как бы мне хотелось! — чтобы он не был так богат. В голове предательски вертелись его слова о том, что из-за своих денег он чувствует себя неуютно. И хотя я узнала о том, что мой дед миллионер всего лишь час назад, тем не менее уже поняла, что он имел в виду.
Я провела у старика еще какое-то время. Мы много говорили о прошлом и о будущем. Я рассказала ему о себе все, вплоть до мелочей, о чем мне раньше даже не приходило в голову рассказывать ему. Дедушка заявил, что отныне Полхорган-холл — мой дом, и я должна вести себя как его полноправная хозяйка.
Обратно в Пендоррик я возвращалась в полном смятении и на середине пути даже остановилась, чтобы еще раз хорошенько взглянуть на обе эти громадины. Но вместо закономерного чувства гордости в моей душе появились первые ростки смутных подозрений.
К глубочайшему облегчению, войдя в нашу спальню, я застала мужа там.
— Рок, — тихо позвала его я. Повернувшись ко мне, он спросил:
— Старик все рассказал тебе?
— Как ты догадался?
— Дорогая, у тебя ошарашенный вид. Именно так и должна выглядеть женщина, которой только что сообщили, что она — внучка миллионера.
— Ты все это время знал об этом и молчал?!
Он с улыбкой кивнул головой.
— Просто поразительно, как ты смог так долго держать все это в секрете.
Обхватив меня за плечи. Рок рассмеялся.
— Что в том удивительного? Секреты не умеют хранить только женщины.
— Значит, ты пришел в студию только для того, чтобы познакомиться со мной и затем поделиться своими впечатлениями со старым Полхорганом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41