Глубокий и проникновенный, он придавал особое звучание словам Стивенсона. Время от времени Джаред поднимал глаза и бросал на нее загадочные взгляды поверх книги.
Незаметно пролетел час, и Китти не сразу вернулась к реальности, когда Джаред отложил книгу.
— Думаю, на сегодня достаточно. Пора подготовиться к обеду, миссис Драммонд.
— Да, конечно, — сказала Китти, вскакивая на ноги.
— Китти, а папа тоже может называть тебя уменьшительным именем? — поинтересовалась Дженни. Джаред выгнул бровь:
— Что такое, миссис Драммонд?
— Китти разрешила нам называть ее уменьшительным именем, потому что мы теперь друзья.
— Это правда, Бекки? — Девчушка гордо выпрямилась, довольная тем, что ее узнали. В глазах Джареда мелькнуло веселье, когда он повернулся к Китти. — Вы позволите и мне называть вас так?
От бархатных ноток, прозвучавших в его голосе, по спине Китти пробежали мурашки.
— Да. Да, конечно, капитан Фрейзер. Джаред посмотрел на нее долгим взглядом:
— Мои друзья зовут меня Джаредом.
Он вышел из комнаты, а Китти ощутила, что дрожит. И почему она так странно реагирует на него? Чувствуя на себе вопросительные взгляды близнецов, она постаралась принять безмятежный вид.
— Думаю, нам всем нужно освежиться перед обедом, — сказала она и выскользнула из комнаты.
Бекки усмехнулась, глядя на Дженни:
— Ты думаешь то же, что и я?
— Конечно. Ты заметила, как он посмотрел на нее?
— Угу. По-моему, он хочет, чтобы она звала его Джаредом, — добавила Бекки с хитрым видом. Глаза Дженни загорелись.
— Я бы не отказалась, чтобы Китти стала нашей мамой. На щеках Бекки проступили ямочки.
— Я тоже. Похоже, нам придется позаботиться об этом.
Позже вечером, уложив девочек спать, Китти вышла в сад, спасаясь от духоты. Лунный свет серебрил лепестки цветов, и единственным звуком, трепетавшим в ночном воздухе, было журчание фонтана.
Китти села на скамью и принялась обмахиваться веером. Несмотря на все хлопоты минувшего дня, она испытывала удовлетворение. Даже обед прошел куда более гладко, чем можно было ожидать. Без Джонатана и Сета близнецы переключили все внимание на отца. Разговор в основном вертелся вокруг «Острова сокровищ». Между Джаредом и девочками завязалась оживленная дискуссия, дававшая им возможность продемонстрировать отцу свой живой ум и сообразительность.
Джаред даже подшучивал над их короткими стрижками, хотя и довольно неуклюже. Подобное поведение было настолько чуждо его натуре, что Китти не могла не оценить его стараний. Это был громадный шаг вперед по сравнению с его прежним отчуждением. И все благодаря ее усилиям, с удовлетворением отметила она и тут же усмехнулась:
— Осторожнее, Китти, как бы тебе не вывихнуть руку, похлопывая себя по спине.
— Простите, что вы сказали? — прервал ее размышления голос Джареда.
— О! — Китти вздрогнула, застигнутая врасплох его неожиданным появлением. — Я и не заметила, что разговариваю вслух. Эту фразу обычно произносил мой отец, когда ему казалось, что я или мои братья слишком довольны собой. — Она хмыкнула. — Вообще-то он хотел напомнить нам, чтобы мы не задирали нос.
— А вы довольны собой, Кэтлин Драммонд?
— Да. Я считаю, что девочки очень изменились. И вы должны были заметить за обедом, что им нравится ваше общество.
— По-моему, это слишком сильно сказано.
— Во всяком случае, начало положено. Они уже не трепещут в вашем присутствии, как раньше.
— Один обед не делает погоды, Кэтлин.
— У вас слишком циничный взгляд на жизнь, капитан.
— У меня есть для этого веские основания.
— Кажется, это Оскар Уайльд охарактеризовал циника как человека, который знает цену всему и не ценит ничего.
— Возможно, именно поэтому мистер Уайльд и считается юмористом. Жизнь слишком сложна, чтобы свести ее к простым понятиям.
Китти вскочила и резко повернулась к Джареду.
— О, вы самый невыносимый человек из всех, кого я встречала! Неужели вы не способны ни в чем видеть светлую сторону? Сегодня в ваших отношениях с дочерьми произошел перелом. Вы хоть это понимаете? Подумайте сами: сегодня вы извинились передо мной — что, как я понимаю, совершенно чуждо вашей натуре, и потратили целый час своего драгоценного времени — хотя не представляю, чем вы там заняты за закрытыми дверями, — читая книгу собственным детям. А после этого вы вместе пообедали, наслаждаясь обществом друг друга. Но вы ничего не цените!
Джаред помолчал и вдруг отрывисто произнес:
— Меня увольняют из армии, Кэтлин. Вчера пришло письмо.
Так вот чем объясняется его вчерашняя грубость. Зная, что значит для Джареда армия, Китти подняла на него светившийся сочувствием взгляд:
— О, Джаред, мне очень жаль.
— Это было неизбежно. Просто я надеялся, что… О, дьявол, надо же быть таким дураком! Впрочем, я никогда не верил в счастливые финалы.
— Джаред, все, что происходит, имеет скрытый смысл. Моя тетя Мод любила повторять, что Бог никогда не закроет дверь, не позаботившись о том, чтобы открыть окно.
Избавьте меня от нравоучительных поговорок, Кэтлин, — резко произнес он. — Я любил армию, в ней была вся моя жизнь. |
— Я понимаю, какое вы испытываете отчаяние, но у вас есть две дочери, нуждающиеся в вашей заботе. Может, теперь они обретут отца, который будет целовать их на ночь и защищать от страшилищ, подстерегающих маленьких девочек.
— Кажется, я уже слушал подобную проповедь.
— Но очевидно, не слишком внимательно?
— Пожалуй. — Джаред ссутулился и опустил голову. Он казался таким печальным, что Китти захотелось его обнять. — Хотите верьте, хотите нет, Кэтлин, но у меня нет ни сил, ни желания спорить.
— Ну и не будем. Когда вы должны вернуться на службу?
— Никогда, Кэтлин, меня вышибли! И у них еще хватает наглости требовать, чтобы я явился в Вашингтон для получения какого-то чертова ордена.
— Какого ордена?
— Ордена Почета.
Глаза Китти изумленно округлились.
— Ордена Почета?! Джаред, это же замечательно! Ведь это высшая награда…
— Да, да. Все это я уже слышал. Я не поеду. Мне не нужен этот чертов орден.
— Перестаньте называть его чертовым — это несправедливо по отношению к тем, кто его заслужил. И вы примете орден. Если не ради себя, то ради своих дочерей.
— Они даже не поймут, из-за чего вся эта суета.
— Возможно, сейчас они слишком малы, чтобы оценить такое событие, но когда-нибудь это произойдет. Не думаю, что в детстве я могла бы любить своего отца сильнее, чем любила; Когда я слышала от людей, каким уважением пользуется шериф Люк Маккензи, я не понимала, что это значит. Но когда я подросла, то ощутила гордость и уважение. И теперь уважаю своего отца ничуть не меньше, чем люблю.
— Ну, мои дочери не любят меня, а уважают и того меньше.
— Джаред Фрейзер, вам придется выслушать меня, хотите вы этого или нет. Когда мы с близнецами отправились по магазинам, я предложила им купить подарки друг другу. Знаете, что выбрала Дженни для Бекки?
— Не представляю.
— Браслет с брелком. Не догадываетесь, что это был за брелок?
— Нет, но уверен, вы меня просветите.
— К вашему сведению, господин циник, это была фигурка солдата, чтобы напоминать Бекки о папе. Джаред вскинул на нее изумленный взгляд.
— Поразительно, не правда ли? Из всех брелков ваша дочь выбрала именно тот, который напоминал бы ее сестре о вас. Неужели непонятно, Джаред? Дженни хочет, чтобы у них с Бекки был отец, которого можно любить.
— А как отнеслась Бекки к выбору своей сестры?
— Заснула, сжимая брелок в руке. Разве вы не видите, капитан? Дверь закрылась, но окно открыто. И хотя вы терпеть не можете поговорок, вот вам еще одна; прежде чем ходить, нужно научиться ползать.
— Или хромать, как в моем случае, — горько пошутил он.
— Я понимаю, вас беспокоит нога, но вы могли получить гораздо более серьезное ранение. Так что благословляйте судьбу, что отделались только хромотой, капитан. Нельзя допустить, чтобы это исковеркало всю вашу жизнь, как это часто бывает.
Китти замолчала и, громко ахнув, рухнула на скамью как подкошенная.
— О Господи. Так вот что пытались втолковать мне родители!
Джаред сел рядом с озабоченным выражением на лице:
— Что случилось, Кэтлин? Вам плохо?
Она посмотрела на него невидящим взглядом:
— Я только что поняла, чем занималась последние два года. Не жила, а хромала по жизни, опираясь на смерть Теда, как на костыль. Думаю, это последнее, чего он от меня хотел.
Джаред устремил на нее долгий взгляд:
— Сколько вам лет, Кэтлин?
— Двадцать два.
— И как вам удалось обрести такую мудрость к двадцати двум годам?
— У меня были хорошие и очень терпеливые учителя.
— Ваши родители? — Она кивнула. — Расскажите мне о них.
Китти фыркнула:
— Вы не представляете себе, на что напрашиваетесь. Я могу говорить о них часами. Мой отец был шерифом в Калифорнии, когда встретил мою мать. Во время войны, оставшись вдовцом с шестилетним сыном на руках, он решил, что ему нужна жена, и заказал себе невесту с востока по почте.
— Ваша мать была почтовой невестой? Любопытно. Как я вижу, это сработало.
— Не совсем. Получилось так, что моя мать заняла место девушки, за которой посылал отец. Когда это выяснилось, он арестовал ее в надежде, что она присмотрит за его сыном. Как и следовало ожидать, они влюбились друг в друга и поженились. Отец привез семью в «Трипл-Эм», где я и родилась.
— «Трипл-Эм»? Как я слышал, это громадное ранчо.
— Одно из самых больших в Техасе, — гордо сообщила Китти.
— У вас есть братья или сестры?
— Только Джош и я.
— Вы близки со своим братом?
— Не то слово. Я боготворю его. А он присматривает за мной, как и полагается старшему брату.
— У меня такое впечатление, Кэтлин, что вы боготворите всю свою семью.
— И не стыжусь этого, капитан. Все мои дяди, тетки и кузены тоже живут в «Трипл-Эм». И там найдется место для других членов семьи, когда они появятся.
— И все будут жить долго и счастливо, — подытожил Джаред не без иронии.
— Совершенно верно, капитан Фрейзер. И я не желаю слышать никаких скептических замечаний по этому поводу.
— Тогда почему вы так стремитесь на восток?
Китти не собиралась раскрывать перед ним душу. Джаред слишком циничен, чтобы понять, что ее гложет чувство вины.
— Я пришла к выводу, что смена обстановки поможет мне пережить потерю Теда. А потом я вернусь в Техас.
Китти сделала движение, собираясь встать, и уронила веер. Когда она нагнулась, чтобы поднять его, Джаред сделал то же самое, и их руки соприкоснулись. Его лицо было совсем близко, карие глаза неудержимо притягивали ее взор. Теплая волна окатила Китти, и все ее существо преисполнилось ожиданием, когда взгляд Джареда переместился на ее губы. Он медленно склонил голову, и Китти закрыла глаза.
Внезапно он встал и поднял ее на ноги. Открыв глаза, Китти встретила его задумчивый взгляд.
— Спокойной ночи, Кэтлин Драммонд.
Глядя вслед его высокой фигуре, постепенно исчезающей в темноте, Китти ощущала еще большее смятение, чем раньше. Еще долго после его ухода она оставалась в саду. Воистину Джаред Фрейзер непостижимая личность!
Глава 9
Когда спустя некоторое время Китти вошла в дом, она с радостью обнаружила, что Джонатан вернулся. Увидев ее прическу, он, заставил ее сесть и выложить всю историю. Проделки близнецов повергли его в шок, но более всего его поразило известие, что Джаред проглотил свою гордость и попросил ее вернуться домой.
— Похоже, мое семейство прониклось к вам симпатией, Китти. Осмелюсь сказать, даже Джаред, а ведь он отгородился от всех стеной отчуждения, с тех пор как вернулся.
— Вы уже поговорили с ним?
— Нет. Я как раз собирался подняться наверх, когда вы вошли.
— Должна предупредить вас, Джонатан, он сейчас очень подавлен. Вчера он получил уведомление об отставке из армии.
— Из-за ранения? Китти кивнула.
— Ему предложили дипломатический пост, но он и слышать об этом не желает.
— О Господи! Джаред не мыслит себе жизни без армии. — Джонатан горестно уставился в пространство. — Не представляю, что ему сказать.
Китти сжала его руку.
— Джонатан, наверное, рано еще об этом говорить, но все не так уж плохо.
— Кэтлин, сколько я его помню, Джаред всегда мечтал стать военным.
— Отставка позволит ему уделять больше времени дочерям. Им нужен отец.
Его добродушное лицо осветилось улыбкой.
— Вы правы, Китти.
— Кстати, вам будет приятно услышать, что правительство наградило Джареда орденом Почета. Джонатан пришел в восторг.
— Подумать только! Мой сын награжден орденом Почета! Он ничего не рассказывал о своих действиях во время нападения на посольство.
— Должно быть, они были героическими, раз Джаред удостоился такой высокой награды. Впрочем, он сказал, что не собирается ехать в Вашингтон на церемонию награждения.
— Как же так?.. Это большая честь.
— Он сейчас слишком угнетен. Видимо, это реакция на увольнение из армии. Ему нужно время, чтобы свыкнуться со своим новым положением. Недаром говорят, что время все лечит.
— Боюсь, душевные раны не затягиваются так быстро, как телесные.
— Тем не менее они заживут, Джонатан. Джаред сильный человек и не позволит, чтобы разочарование, пусть даже жестокое, разрушило его жизнь.
Джонатан помолчал, задумчиво глядя на нее.
— Мой старший сын всегда был очень замкнутым человеком, Кэтлин. Я удивлен, что он обсуждал с вами такие личные вещи.
Китти вспомнила, как Джаред обрушил на нее новости, словно не мог более держать их в себе.
— Порой даже самые замкнутые люди нуждаются в том, чтобы поделиться с кем-то своей болью. Джареду необходимо было выговориться, а я оказалась под рукой. Моя мама всегда говорила, что дать выход чувствам — это первый шаг к выздоровлению.
— Ваша мама права, Кэтлин, но далеко не перед каждым люди открывают душу. Для этого надо обладать особыми качествами. У вас они есть, дорогая.
— Спасибо, Джонатан. Но прежде чем исцелять других, неплохо бы излечиться самой.
— Вы вошли в нашу жизнь, Кэтлин, и мне бы очень хотелось, чтобы вы остались. Из вашего рассказа следует, что близнецы очень привязались к вам, а теперь и Джаред к вам потянулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35