– У нас не будет никакой свадьбы осенью, – сквозь зубы проговорила Мег, – и на Рождество, и вообще у нас никогда не будет свадьбы. А что касается моих отношений с мужем, то это никак не ваше дело.
Встретив спокойный и уверенный взгляд Питера, Мег так сильно захотела дать ему пощечину, что лишь какая-то нечеловеческая сила в последний момент удержала ее.
– Я говорил отцу, что вы достаточно упрямы. Думаю, мне следовало сразу приступить к первоначальному плану.
– Ну и приступайте к нему, – бросила она, совсем не думая об угрожающей ей и Джеффри опасности, – а сейчас я хочу, чтобы вы покинули мой дом.
К ее удивлению, он согласно кивнул и поднялся.
– Хорошо, я уйду. Но имейте в виду, я приходил к вам только затем, чтобы предупредить: я вернулся в город, и все теперь пойдет по задуманному мной и отцом плану.
– Убирайтесь вон, – взорвалась Мег и, вскочив со стула, распахнула заднюю дверь, – и не возвращайтесь! Если я вас еще раз увижу около моего дома, то непременно вызову шерифа. Я клянусь, что сделаю это.
Питер спокойно взял шляпу и вальяжной походкой направился к двери.
– До скорой встречи, дорогая, – проговорил он, подошел к Мег и злорадно рассмеялся. – Я не заставлю вас долго ждать.
Махнув рукой на прощание, он быстро шагнул в холодную темноту ночи. Мег захлопнула за ним дверь и еще долго слышала его удаляющийся зловещий, мерзкий смех.
* * *
В субботу, только чуть рассвело, она была уже на ногах. Наспех позавтракав, Меган вышла из дома и, оседлав лошадь, поскакала в лагерь Джеффа.
«Воможно, Питер прошлым вечером солгал, – думала девушка. – Джефф ни за что бы не уехал на четыре дня, не предупредив меня. Конечно же, я найду его там».
Но если нет? А что, если его действительно не окажется там? Ведь тогда к вечеру всему городу будет известно, что она так мало знает о собственном муже. Можно себе представить, как обрадуются сплетники, когда услышат, что уже после двух недель брака госпожа Уэлсли не может уследить за своим супругом. А что тогда говорить о подозрениях Питера, которые после этого случая, без сомнения, возрастут?
Вдруг, не уверенная, что застанет Джеффри в лагере, Мег натянула поводья и остановила лошадь. Может, и впрямь передумать и оставить эту безрассудную идею? Но, боролась она сама с собой, ей нужно, нет, просто необходимо поговорить с Джеффом, сказать ему, что Питер вернулся, и предупредить об угрозах, брошенных этим ужасным человеком прямо ей в лицо.
Мег сидела на лошади, смотря без всякого интереса по сторонам и в который раз задаваясь вопросом: что же ей делать? «Черт бы тебя побрал, Джеффри, за то, что поставил меня в такое чудовищное положение. Жил бы ты со мной как нормальный муж, тогда бы ничего и не случилось».
«Если бы ты вела себя как нормальная жена, то, наверное, он не расстался бы с тобой ни на минуту», – прошептал ее внутренний голос.
– И это правда, – призналась она себе вслух. – Но сейчас изменить все равно уже ничего не удастся.
«Может, лучше отправить в лагерь записку? В этом случае, если Джеффа и не окажется там, мне не придется краснеть, когда один из его работников, осклабясь, сообщит, что хозяина нет на горе. Но тогда, – ерзая в седле, думала девушка, – всем станет известно, что госпожа Уэлсли послала записку мужу, когда тот в действительности был в ста милях от города».
Мег удрученно покачала головой и повернула лошадь назад. Это был слишком большой риск для нее. Она просто не могла дать лишнее подтверждение подозрениям Фарнзвортов. Ей стоит подождать до вторника, когда Джефф вернется из Портленда, – конечно, если он не заедет еще куда-нибудь. А пока следует надеяться, что Питер будет держаться от нее подальше.
Понемногу успокаиваясь, Мег задумалась над письмом, написанным портлендскому ювелиру. Ей все еще тяжело было расставаться с семейными реликвиями, подаренными матерью перед смертью, но другого выхода спастись от преследований Питера у нее не оставалось. «Нужно действовать, как можно скорее действовать», – твердо приказала себе девушка. И теперь, когда все показалось не столь уж и сложным, Мег, словно шальной ветер, помчалась на почту.
Нескончаемо долгий уик-энд все-таки подошел к концу. За три дня, проведенные дома в одиночестве, Мег лишь единственный раз вышла на улицу, и то затем, чтобы побывать на воскресной службе в церкви. Коротая светлое время суток за книжкой или какими-нибудь глупыми занятиями по дому, она то и дело с опасением думала о предстоящей ночи. Именно тогда, когда она лежала в холодном поту, раскинув по постели руки, ее оставляли силы и храбрость. Каждое легкое дуновение ветерка воспринималось как попытка кого-то приоткрыть входную дверь, а чуть слышное поскрипывание дома – как чьи-то приближающиеся грозные шаги. И в таком вот страхе она сторожила свою бессонницу, боясь внезапного появления этого отвратительного человека – Питера Фарнзворта.
Но был уже понедельник. Меган взглянула на часы: стрелки показывали почти три часа пополудни. Бережно она сложила записку, написанную Джеффу, и засунула ее в конверт. Утром она побывала у своих ближайших соседей Бенсонов и спросила госпожу Бенсон, может ли ее двенадцатилетний сын Эмо оказать ей услугу и отнести записку в лагерь. Джудит Бенсон сперва удивилась, но, скрыв свое любопытство, почти сразу заверила, что Эмо с радостью возьмется за это дело.
Эмо постучал в дверь ровно в три. Он внимательно выслушал, кому и куда следует отнести конверт, расплылся в улыбке, получив двадцать пять центов, и пообещал немедленно отправиться в лагерь.
Мег закрыла за ним дверь, уверенная, что мальчик сдержит свое слово и добросовестно выполнит ее просьбу. В своей записке, стараясь не напугать Джеффа, она сообщила, что им необходимо увидеться. И в двух словах попыталась намекнуть на возможность примирения.
Если Питер следит за ними, а в этом она была почти уверена, то она должна показать ему, что приезд мужа есть не что иное, как приезд любимого и дорогого человека.
«О Боже, – горячо просила девушка, усаживаясь на диванчик и устало откидываясь назад, – сделай так, чтобы он оставил свою гордыню и приехал сюда. Прошу Тебя!»
Ее разбудил громкий стук в дверь. Приоткрыв глаза, Мег не могла поверить, что ей удалось заснуть, но за окном уже всходило предвещающее новый день летнее солнце.
В смущении девушка осмотрелась. Что это она делала в гостиной? Легкий ужин и тщетная попытка сосредоточиться на сборнике стихов были последними воспоминаниями о вчерашнем вечере. Она смутно помнила, как клевала носом над книгой, но неужели она-заснула на диванчике и провела так всю ночь?
Вновь раздался тяжелый стук. Откидывая свои размышления в сторону, Мег пошла, чувствуя, с каким трудом подчиняются ей ноги, открывать дверь.
– Иду, иду, – отозвалась она, когда стук стал еще более настойчивым. Но, дойдя до прихожей, она приостановилась, неожиданно наполняясь страхом от мысли о том, кто бы это мог быть.
– Кто это? – нервно спросила она.
– Нед Джонсон, – раздался в ответ хриплый голос.
– Нед?
– Да, десятник вашего мужа.
Десятник Джеффа? Зачем он пришел сюда в семь утра? В предчувствии чего-то нехорошего Меган потянула щеколду и открыла дверь. Достаточно было только взглянуть на обеспокоенное лицо старика, чтобы понять, что на самом деле что-то стряслось.
– В чем дело? – поспешила спросить она. – С господином Уэлсли все в порядке?
– С ним произошел несчастный случай… вы должны немедленно ехать со мной.
– Несчастный случай? Что… что-то с поездом? Он сошел с рельсов, да?
– Нет, Джефф вернулся ночью целым и невредимым. Все произошло утром.
– Утром?
– Да. Ранним утром Джефф собирался отправиться к вам, но перед тем хотел часок-другой повозиться со своим каналом. Я говорил ему, что лучше дождаться, пока совсем не рассветет, но он и слушать не хотел.
У Меган закружилась голова, когда она представила себе самое худшее, что могло случиться с Джеффом. Всякий, кто вырос в городе, основным занятием жителей которого была переработка леса, слышал не одну сотню историй о лесорубах, которые попадали под гигантские лезвия пилорам или были раздавлены чудовищных размеров бревнами, упавшими с горы по чьему-то недосмотру.
– Что же случилось? – прошептала она.
– Никто точно не знает, мэм. По-видимому, когда Джефф работал на канале, одно из бревен на горе отвязалось, скатилось вниз и придавило босса.
– Отвязалось? Разве это возможно?
– В том-то все и дело, ни одно из них не могло отвязаться.
– Тогда почему это случилось? – торопила с ответом Мег.
Нед посмотрел на нее.
– Должно быть, кто-то толкнул бревно.
– Господи! – задыхаясь проговорила девушка. – Вы хотите сказать… кто-то намеренно сделал это?
– Вероятнее всего, – кивнул Нед.
– Он… мертв?
– Нет-нет, что вы, – поспешил успокоить ее десятник. – Но с рукой у него что-то серьезное. Мы уже вызвали доктора.
Смертельная бледность Мег сильно напугала Неда.
– С вами все в порядке, мэм?
– Да, – ответила она, с трудом удерживаясь на ногах. – Не беспокойтесь, все хорошо. Вы уверены, что он будет жить?
– Конечно, он будет жить, – убежденно произнес Нед. – Только думаю, вам все же лучше поехать со мной.
– Да-да, обязательно, – приходя в себя, закивала Мег. – Вы приехали на коляске?
– Нет, на коне. На коляске дорога заняла бы больше времени. У вас же есть лошадь?
– Да. – Мег посмотрела на свое платье. – Только я не могу ехать в этом. Вы идите, пожалуйста, и оседлайте мою лошадь, я быстро переоденусь.
Нед кивнул и тут же направился к навесу.
Взбегая по ступенькам, Меган на ходу расстегивала платье. На самом ли деле кто-то пытался убить ее мужа? Скорее всего да. Зачем же еще было спускать бревно по каналу, когда он там работал? Кто же это сделал? Вдруг она остановилась, и рука непроизвольно потянулась к горлу. Питер… это он! Именно об этих угрозах он тогда и говорил, а теперь, видно, решил не тратить время зря и поскорее исполнить свой гнусный план. Но как доказать это?
Да, ей во что бы то ни стало нужно поговорить с Джеффом. Если Фарнзворту станет известно, что ее муж остался в живых, он снова попытается убить его. А может, в этот раз ему удастся расправиться с беспомощным человеком? Сейчас Джеффри даже не удержать винтовку в руках. О Боже, что делать?
Мег принялась судорожно вспоминать, правша ли ее муж. За столом левша всегда выглядит неуклюже, но в поведении Джеффа никогда не было ничего странного. Он держал вилку в левой, а нож – в правой; когда здоровался, ни разу не протянул по ошибке левую руку, а еще, как-то раз заглянув к нему в комнату, она увидела, как тот брился, и бритва тогда тоже была в правой руке.
Окончательно убедив себя, что Джефф правша, она быстро освободилась от нижних юбок и белья. Подскочив к гардеробу, Мег вытащила тяжелую твидовую амазонку, неловко влезла в нее и потратила считанные секунды, чтобы застегнуть пуговицы. Задержавшись в прихожей, она зашнуровала ботинки и выскочила из дома.
Нед дожидался ее у крыльца.
– Ну что вы там возитесь? Нам надо спешить! Больше думая о муже и грозящей ему опасности, чем о непозволительно грубом тоне работника Джеффри, Мег подбежала к нетерпеливо переступающей с ноги на ногу лошади, подхватила поводья и прыгнула в седло.
– Надеюсь, вы не в первый раз в седле? – с ухмылочкой спросил десятник, сомневаясь в способностях дамы.
– Не отставайте лучше, – с вызовом бросила она, пришпоривая лошадь, – нам нужно торопиться.
Глава 18
Ни одному жителю Уэлсли еще не удавалось проскакать от города до лагеря так быстро, как в этот день Мег. Даже спустя несколько лет многие мужчины, не веря словам Неда Джонсона, что девушка смогла преодолеть столь длинный путь всего за сорок две минуты, не раз пытались проделать то же самое, но безуспешно. Однако Мег совсем не думала об установлении рекордов, когда, не щадя, подгоняла лошадь на крутых подъемах горы.
Ее занимала единственная мысль: как бы поскорее добраться до мужа. И вот, спрыгнув с лошади, которая вот-вот готова была рухнуть от изнурительной, казавшейся бесконечной скачки, она нетерпеливо стала расталкивать толпу, окружившую хижину Джеффа.
Влетев в открытую дверь, Мег увидела мужа и наконец-то вздохнула с облегчением. Он сидел на своей койке, опершись на подушку, и немного удивленно смотрел на нее.
– Привет, Мег, – слабым голосом проговорил он.
– О Джефф! – Подбежав к койке, она опустилась на колени. – Тебе больно?
К ее полному удивлению, он криво улыбнулся.
– Я ничего не чувствую.
– Не чувствуешь?
– Из-за алкоголя, – раздался четкий голос позади нее.
Повернув голову, Мег только лишь сейчас заметила доктора Эмерсона, стоящего у маленького столика и укладывавшего стетоскоп в свою черную сумку.
– Это серьезно, доктор? – тихо подходя к врачу, спросила она.
Он кивнул.
– Очень, госпожа Уэлсли. У него сильно повреждена рука. Сейчас еще трудно сказать, сломаны ли кости пальцев, но надежды на полное излечение малы. Я наложил бинты на его руку, и все, что нам теперь остается, – это только ухаживать за ним и молить Бога о скором выздоровлении.
Меган медленно закрыла глаза.
– Какую именно помощь я могу оказать ему?
– В таком состоянии он не может ничего делать сам, поэтому до тех пор, пока ему не станет лучше, вам придется кормить его, переодевать и помогать умываться. Все-таки большое счастье, что с правой рукой все в порядке, иначе бы он не смог даже… ну вы сами понимаете. Вот еще, чуть было не забыл, вы должны помнить, как только он начнет приходить в себя после виски, ему будет очень и очень больно.
– То есть вы хотите сказать, что мой муж сейчас пьян? – изумленно спросила Мег, смотря на лежащего с запрокинутой головой Джеффа.
– Именно. Я сделал это, чтобы иметь возможность осмотреть его. Если вы продержите его в таком состоянии день-другой, ему, несомненно, будет легче перенести боль. Только покой теперь его врач. – Он на секунду замолчал. – Госпожа Уэлсли, я нарочно не сказал вам сразу, но, кроме руки, у вашего мужа вывихнуто плечо. Поэтому будьте предельно бережны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37