А плюс к тому – в голове ее начал вырисовываться некий план, великолепный и сумасбродный, и это еще более воодушевляло ее.– А что ты делаешь в Вашингтоне? – спросила она. – Расскажи в двух словах, чем ты занимаешься.Дилбеку понадобилось несколько секунд, чтобы собрать воедино разбежавшиеся мысли.– Мое главное дело – помогать людям. Моим избирателям. – Он сделал паузу, как актер на сцене, чтобы подчеркнуть значение того, что собирался сказать. – Может быть, ты этого не знаешь, но однажды я пытался помочь и тебе.– Правда?– Да, дорогая. В деле, связанном с твоей дочерью.Эрин напряглась.– Я не знала.– Разумеется, разумеется. У меня был разговор с одним судьей, но он оказался абсолютно невосприимчив к голосу разума.– С судьей, который вел мое дело о разводе?– Да. Ужасно упертый был старик, упокой Господи его душу.– Почему ты сделал это? – спросила Эрин. – Откуда ты узнал о моих проблемах? – Она постаралась, чтобы эти вопросы не прозвучали обвинением, а могли сойти за проявление чистого любопытства. Начиналась самая важная часть разговора, и ей предстояло пересказать его Элу Гарсиа во всех подробностях. Наклюкался ли уже Дилбек достаточно для того, чтобы проболтаться касательно Джерри Киллиана? Похоже, пока еще нет.– Одна птичка принесла мне на хвосте эту информацию, – ответил он.Эрин взялась было расспрашивать, но Дилбек, видимо, твердо намеревался сохранить свою тайну.– Я был рад, что мне представился случай помочь, и был бы просто счастлив, если бы это у меня получилось, – сказал он. – Я очень сочувствую женщинам-матерям, которым приходится работать.– Что ж, спасибо и на том. Я этого не знала, – усмехнулась Эрин.Дилбек едва заметным движением придвинулся поближе к столу.– И с новым судьей я тоже знаком, – сообщил он.Эрин выразила свое восхищение тем, что деятель такого ранга, как Дилбек, снизошел до ее семейных проблем.– Это моя работа, – торжественно произнес он. – Она и состоит в том, чтобы помогать людям. – При этом рука конгрессмена как бы между прочим, непреднамеренно, легла на колено Эрин, и та, прежде чем отстранить ее, предоставила своему собеседнику возможность три-четыре секунды понаслаждаться волнующим трепетом, охватившим всего его при этом прикосновении.– Мои дела наконец-то сдвинулась с места, – сказала она. – Моя девочка уже со мной.– Я рад слышать это. Но помни: если тебе что-нибудь понадобится...– Да ты просто лапочка. – Эрин изобразила нежнейшую улыбку.– Все, что угодно... – прошептал разомлевший конгрессмен.– Послушай-ка, Дэви, – вдруг перебила его Эрин.– Что, дорогая?– Это ты утащил бритву у меня из ванной?Дилбек побледнел до пепельного оттенка. К этому Молди его не подготовил.– Да... о Господи... да, – пробормотал он.– Ты просто ненормальный.– Вот и Эрб говорит то же самое.– А кто такой Эрб?– Эрб Крэндэлл. Мой помощник.Эрин уперлась зрачками в его зрачки.– Зачем ты взял бритву?У Дилбека задрожал подбородок. Казалось, конгрессмен вот-вот расплачется.– Это... потому что... я так люблю тебя. И еще я украл... немножко... ворсинок от твоего белья...– Что?!– Из стиральной машины. Прости меня. Мне ужасно стыдно.Эрин, подбоченившись, встала во весь рост на столе. Дилбек, скорчившись на деревянном полу, был похож на брошенную на доски охапку мятой одежды.– Дэви, я не любопытна, но все-таки: какого черта тебе понадобились ворсинки от моего белья?– Я... я... занимался любовью... с ними.Комната завертелась перед глазами Эрин.– Подойди-ка поближе, – приказала она.Вцепившись обеими руками в край стола, Дилбек кое-как поднялся на колени.– Закрой глаза, – отдала новый приказ Эрин.– О Господи! – В мозгу конгрессмена вихрем понеслись горячие видения.Эрин сняла одну туфлю и, размахнувшись изо всех сил, ударила четырехдюймовым каблуком по правой кисти Дилбека. Эл Гарсиа наказывал ей держать себя в руках, но это была последняя капля, переполнившая чашу ее напускного спокойствия.Из груди Дилбека вырвался крик – точнее, не столько крик, сколько преисполненное блаженства ржание. Эрин, вцепившись другой рукой в его седые, словно промасленные от многократного причесывания волосы, резким движением запрокинула ему голову назад.– Дэви, если ты когда-нибудь – когда-нибудь еще – вздумаешь забраться ко мне, – проговорила она, отчеканивая каждое слово, – я пристрелю тебя. Понятно?– Но я так люблю тебя! – едва слышно сорвалось с губ изнемогающего конгрессмена.– Я знаю, что любишь, золотко. * * * Двое охранников поинтересовались, действительно ли Щэд является ангелом-хранителем. Он ответил, что да: по ночам, в одном стрип-клубе. Охранникам тут же захотелось узнать о его работе со всеми подробностями. Шэд сообщил, что музыка там дерьмовая, а платят – кот начихал.– Какая разница, – мечтательно произнес один из охранников, – когда там столько девочек...– Но за мою квартиру платят не девочки, а я, – возразил Шэд, вылавливая из своего стакана кубик льда и предлагая его кинкажу. Животное схватило кубик и начало грызть его, всхрапывая от удовольствия.Второй охранник, с маленькими, точно примятыми ушами, спросил, платит ли Шэд танцовщицам за то, чтобы спать с ними.– Или тебе это полагается бесплатно? Как у вас там?– Это они платят мне, – важно ответил Шэд.– Вот это да! – выдохнули оба охранника.– Это записано в моем контракте.– Что ж, все правильно, – завистливо пробормотал один из парней.– Причем я выбираю, кого хочу, – уточнил Шэд, пересаживая кинкажу с одного плеча на другое. Его рубашка была липкой от крови там, где зверек цеплялся своими когтистыми лапами. Охранник с помятыми ушами даже скривился, увидев это. Роховские наймиты предоставили Шэду и его спутнику, весьма необычно выглядевшему в роли домашнего любимца, возможность вольготно расположиться на палубе, на корме. Шэд понимал, что они боятся кинкажу еще больше, чем его. На это он и рассчитывал.– Значит, если я правильно понял, тебе приходится присутствовать на всех представлениях? – продолжал расспрашивать первый охранник.– Черта с два – присутствовать! Я сам и нанимаю девочек.– Ну и везуха! Значит, ты можешь все посмотреть и пощупать?– А то! – хитро усмехнулся Шэд.– И давно ты на этой работе?– Да уж лет десять. Пожалуй, даже все одиннадцать.– Подумать только, сколько ты всего перевидал...– Этот уж точно, – подтвердил Шэд. – С ума можно сойти. – Он и представить себе не мог, что эти наймиты окажутся такими козлами.– Когда ты отбираешь их, – не унимался первый, – что самое главное? Размеры? Я вот почему спрашиваю. Однажды я пообщался с одной вашей девицей – знаешь, та, самая грудастая. Так вот, когда она сняла то, что было на ней надето сверху, они оказались вовсе не такими уж большими. Ты понимаешь, что я имею в виду?– У нас там очень высокий стандарт. Мы не берем кого попало, – успокоил его Шэд.Охранник с помятыми ушами спросил:– А тебе приходилось видеть там кого-нибудь из теперешних знаменитостей? Я хочу сказать – когда они еще не были знаменитостями.– Само собой, – ответил Шэд, быстро соображая: эти кретины поверят чему угодно. – Одно время у нас танцевала Ким Бэссинджер. Й Мерил Стрип тоже, только под другим именем.– Вот это да!– А еще Чести Лефранс. Вся ее карьера и началась с нашего заведения.– Ну, насчет Ким Бэссинджер я не сомневаюсь, – снова вмешался первый охранник, – но Мерил Стрип – она ведь, скажем так, не больно-то худенькая.– Посмотрел бы ты на нее до операции, – возразил Шэд. – Просто кошмар какой-то.Кинкажу завозился, соскользнул вниз по его руке и шлепнулся на палубу. Шэд резко натянул ремешок. Животное заворчало и повалилось на спину.– Ничего себе, – сказал охранник с помятыми ушами.– Да, я его здорово вышколил, – ответил Шэд. На самом деле он был вовсе не в восторге от кинкажу, и потому его радовала мысль о том, что два часа почти истекли и скоро можно будет вернуть его хозяину. – А вы еще ничего не сказали мне про себя. Как вам нравится ваша работа?– Я бы предпочел сейчас быть там, в каюте, и заниматься тем, чем сейчас занимается этот старый хрыч, – сказал первый.– Да, в общем-то, работа ничего, – ответил второй. – Хуже всего то, что спать хочется, а нельзя.– А сколько старый хрыч платит вам?– Он тут ни при чем. Мы работаем на Рохо. На семейство Рохо.– А это еще кто такие?– Сахарные плантации и сахарные заводы, – пояснил охранник с помятыми ушами. – Нам перепадает по паре сотен в день.– Ничего себе! – присвистнул Шэд.– А всей работы-то по большей части – вот так болтаться без дела, как сейчас.– Официально мы называемся шоферами, но это все фигня, – сказал первый охранник. – Мы – охрана. Рохо частенько развлекаются, а наше дело – присматривать за гостями... кстати, о гостях. – Он сделал знак своему напарнику; тот подошел к двери салона и прислушался.– Музыки не слышно, – сообщил он через несколько секунд. – Они вроде разговаривают.– А кто этот старый хрыч – какая-нибудь большая шишка? – полюбопытствовал Шэд.– Друг семьи.Кинкажу встал и забегал безостановочно туда-сюда, обматывая поводок вокруг ног Шэда. Лысому гиганту пришлось приложить немалые усилия, чтобы выпутаться, и это развеселило охранников. Шэду надоело вертеться на месте; он отпустил ремешок. Кинкажу забрался в угол, уселся там и принялся вылизывать себе лапы.Один из охранников заметил:– Вот уж чего никогда не приходилось слышать – это чтобы стриптизерша завела себе телохранителя.– Времена такие – женщинам приходится остерегаться, – отозвался Шэд.– Тридцать восьмой? – спросил парень с помятыми ушами, кивком головы указывая на револьвер Шэда.– Особой модификации, – гордо сказал Шэд.– Вот и я хочу такой же. Сколько времени у тебя ушло, чтобы получить разрешение?– А я и не стал возиться ни с какими разрешениями. У меня, знаешь ли, случай особый. В свое время влип в одну историю.– Круто влип? – с интересом спросил охранник.– Да так себе. Эти чертовы компьютеры, сам знаешь. – Шэд выплеснул через перила остатки из своего стакана.– И все-таки тебя не выгнали из ангелов-хранителей?– Обошлось. У меня были хорошие рекомендации. Плюс соображалка.В дверях показалась Эрин – усталая, но спокойная.– Все в норме? – спросил Шэд.– В полной.Он поддержал ее под руку, помогая сойти на причал.– Чудесный вечер, – произнесла она с улыбкой взглянув на полную луну.– Да, очень приятный, – согласился Шэд и помахал на прощание придуркам-охранникам.– Подожди! – крикнул вслед тот, у которого были нормальные уши. – Не забудь свою обезьяну!Эл Гарсиа дожидался Эрин и Шэда в кафе, неподалеку от того места, где Шэд взял напрокат своего кинкажу. А они задерживались, потому что никак не могли найти владельца зверька. Шэд минут двадцать колесил вокруг нужного места, потом, потеряв терпение, съехал на обочину, открыл дверцу и выбросил кинкажу из машины, после чего, кинув ему вслед пакет «Сникерсов», развернулся и поехал в направлении кафе. Когда он вошел туда, одна из официанток, заметив его окровавленную рубашку, предложила позвонить в службу спасения 911: она решила, что его пырнули ножом.Гарсиа сидел за столиком в глубине зала, пожевывая окурок растрепанной сигары. Он сразу же спросил Эрин, как прошло свидание с конгрессменом.– Лучше некуда. – И она рассказала об всем, опуская лишь некоторые подробности. Признание конгрессмена относительно волокон от белья просто ошеломило слушателей, даже Шэд не сумел скрыть своего удивления.– Что ж, тебе теперь, пожалуй, следует гордиться такой честью, – заметил он.Гарсиа поинтересовался, не позволял ли себе Дилбек излишних вольностей, пока она танцевала. Эрин ответила, что нет: только обычное в подобных ситуациях хватание за коленки. Эпизод с каблуком она пересказывать не стала.– Ну и каково же ваше впечатление? – спросил детектив. – Во-первых, у Дэви явно не все дома. Во-вторых, возможно, ему даже и не известно толком, что произошло с Джерри Киллианом.Гарсиа кивнул, соглашаясь.– У него не хватило смелости сделать это самому, а те, кто сделал это, оказались достаточно сообразительными, чтобы не поставить его в известность.– Другими словами, – вмешался Шэд, – мы просто даром тратим время.Официантка принесла блюдо с сандвичами и горячий кофейник. Шэд снял рубашку и попросил обалдевшую девушку выбросить ее на помойку. За едой Эл Гарсиа бомбардировал Эрин вопросами.– Он сказал, чья это яхта?– Сказал, что она принадлежит его другу. Больше ничего.Гарсиа улыбнулся.– Помните того парня-кубинца, который отвалил вам тысячу баксов за туфлю? Это его семье принадлежит «Суитхарт дил».– «Сахарные» Рохо?– Да. И Дилбек тоже принадлежит им.Эрин побарабанила ногтями по столу.– Значит, тот парень купил мою туфлю, чтобы подарить ее Дэви.– Шикарный жест, – заметил Шэд. – Фетиш месяца.Гарсиа посмотрел на обоих.– Никто из вас не увлекается историей? А я вот просто обожаю американскую историю. – Он наклонился поближе и понизил голос. – Я пытаюсь представить себе, что подумал бы Томас Пейн о конгрессмене, который трахается со старыми туфлями и ошметками от стирки.– Да, наше милое государство обречено, – так же тихо сказала Эрин. – Не перебраться ли куда-нибудь на Тасманию? Говорят, вполне приличное местечко.Эл Гарсиа спросил, не упоминал ли Дилбек о роковой фотографии.– Он вообще практически не говорил о том вечере в «И хочется, и можется» – просто извинился, и все, – ответила Эрин.– А что насчет Анджелы?– Предложил помочь воздействовать на нового судью. Это был единственный момент, когда я начала нервничать. Он выглядел слишком уж заинтересованным в этом деле.Шэд встал и пошел позвонить на работу – узнать, не произошло ли чего в его отсутствие. Трубку поднял мистер Орли и, узнав его, тут же начал ругаться из-за того, что Шэд взял отгул на этот вечер: какой-то английский моряк чуть не задохнулся до смерти, наглотавшись лапши во время сеанса рестлинга, и Моника-старшая насилу откачала его.– Жаль, что меня там не было, – сказал Шэд. – Прошу прощения.Мистер Орли бросил трубку.Вернувшись к столику, Шэд заявил, что ему пора возвращаться, поскольку мистер Орли пропадает без него. Гарсиа предложил Эрин отвезти ее домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62